Дмитрий Быков написал важную и нужную книгу, объясняющую, что мы должны найти для себя в великой советской русской литературе

Рецензия на новую книгу Дмитрия Быкова «Советская литература – Краткий курс», Москва, «ПРОЗАиК» 2013

Все чаще взгляды наших современников обращаются к утонувшей Атлантиде – Советскому Союзу, его великих достижениях, его трагедиях и катастрофах, его мучительному и скоротечному концу. Для моего шестилетнего сына, знающего о Советском Союзе из детских кинофильмов и рассказов Гайдара и Драгунского, он существует, как легендарная страна Утопия. Он мечтает стать пионером и поехать в Артек, хотя догадывается, что этого больше нет.

Дмитрий Быков, талантливый, трудолюбивый, плодоносный, как яблоня, приносящая каждый год новый урожай, написал важную и нужную книгу, объясняющую, что мы должны найти для себя в великой советской русской литературе, что можно и нужно спасти от снега забвения.

Некоторые имена так прочно забыты. Константин Федин – кто его читал? Быков. Он прочел, и советует нам стряхнуть пыль с его романа «Города и годы» и найти там рассказ о судьбе интеллигента в революции и войне.

Или Леонид Леонов – Быков прочел его гигантский роман «Пирамида», и даже рассказал нам, что это – одна из важнейших книг века, и даже – для XXI века. Кто б знал?

Быков пишет и о Ник.Шпанове, прочно позабытом авторе политических триллеров – и советует прочесть его давний бестеллер «Первый удар». Сталин перечитывал его в дни битвы под Москвой.

Быков восстанавливает справедливость в отношении Валентина Катаева, - его лучшие и последние книги были оболганы и заклеймлены предшественниками нынешних либерастов, но Быков видит его огромный талант: «ему не могли простить качества, силы любви и тоски».

Быков доброжелателен, а это приятное качество в критике. Его предшественники из либерального лагеря, писавшие о советской литературе, демонстративно зажимали нос, как будто столкнулись с чем-то, что кот сдуру домой принес. Быков находит положительные и искупающие черты даже в романе Панферова «Бруски» - в нем дышит почва, земля, и народ, произрастающий из земли, дано «онтологическое оправдание коллективизации, а этого никто не пытался сделать». Быков отмечает его неожиданное родство с Платоновым.

C уважением пишет он о Максиме Горьком, с его мечтой о новом человеке и ненавистью к мещанству. Он восхищается романом «Мать», в котором «женщина, носительница сострадания, нежности и безоглядной смелости, становится залогом спасения мира».

Он отвергает версии об «украденном» «Тихом Доне» и называет его «величайшим романом ХХ века». «Страшная книга. И очень хорошая».

Быков плачет, когда читает Твардовского с его «исконно русской, крестьянской интонацией». Меня тронуло это признание. Он приводит замечательные строфы этого поэта, когда-то считавшегося первым, а потом подзабытого. Он по-доброму пишет об Эдуарде Асадове, которого мое поколение и за поэта не считало. «Вас читают только девушки», - сказали ему, и он ответил: «А разве девушки – не люди?»

Быкову нравится погибший СССР; брежневскую эпоху он считает самой лучшей в истории России, а тогдашний советский народ – куда более культурным, нежели нынешний. Он искренне ненавидит курс на оглупление человека, на превращение его в быдло, на возвышение элит. Демократ он, Дмитрий Быков, и его связь с «креативным классом» представляется читателю этой книги делом случайным.

И мы могли бы поучиться у Быкова и относиться к нему, как он относится к другим – с благорасположением. Если уж Сталин терпел явного монархиста Булгакова за его талант, то нам и вовсе положено терпеть гуманного либерала Быкова. Неважно, что у него политические взгляды другие – как он похвалил Твардовского, так и мы его похвалим. Он – не только самый добрый, но и самый талантливый и результативный из «креативных» авторов, и судя по этой книге, ему не занимать стать любви к России, русскому народу, - и русской литературе, в которой у него есть прочное место.