Вышел в свет новый роман Виктора Пелевина под названием «iPhuck 10» — детектив, написанный от лица искусственного интеллекта, вероятно, самим искусственным интеллектом

Виктор Пелевин, быть может, единственный русский автор, сделавший работу с читательскими ожиданиями основным художественным приемом. Его новый роман в очередной раз демонстрирует, что он внимательнейшим образом изучает критику и метаморфозы своего публичного образа.

Материя под названием «типичный Пелевин» вообще носит отчетливо тиранический оттенок. Его назначили в соавторы современности, в поставщики ежегодных философских откровений о мире и месте писателя в нем. За двадцать с лишним лет, прошедших со дня выхода повести «Омон Ра», в массовом сознании Пелевин проделал путь от провидца-постмодерниста, лихо разъявшего сознание поколения «П», — как труп, со всеми его маниями, фобиями и мемами, — до безнадежно отставшего от времени шутника, который в 2017 году на голубом глазу каламбурит про «горе look'овое».

С каждым годом роман Пелевина мутировал, обрастал новыми шутками и прибаутками, пока из культурного кода не превратился в набор одних и тех же образов и приемов — порядочно поднадоевших, кажется, самому автору.

Откровенной самопародией выглядел «Смотритель», страницы которого еще обдувал ветерок былого пелевинского дарования времен «Чапаева» и «Священной книги оборотня». Метафизической жвачкой смотрели «S.N.U.F.F.» и «Любовь к трем цукербринам». Ничего, кроме скуки и вялого поругивания в СМИ, эти тексты не провоцировали. Таким же литературным фастфудом, судя по аннотации, обещал стать и новый роман под названием «iPhuck 10». На этом не самом благоприятном фоне Пелевин выдал роман-саморазоблачение, построенный, как признается его герой-альтер-эго, на обнажении приема, граничащем с авторским эксгибиционизмом: ах, все книги похожи одна на другую? Держите-ка настоящую компиляцию.

Чего стоит одно название: айфак — это гаджет, соединяющий в себе функции продвинутой секс-игрушки, симулирующей реальное соитие в виртуальном мире, и облачного хранилища данных о пользователе.

Одомашненный Большой Брат с функциями дилдо. Удобно, прогрессивно, экологично.

Роман начинается как традиционная антиутопия: вторая половина XXI века, мир расквадрачен на Европейский Халифат, несколько Америк, одна из которых — социалистическая, и ошметки Евросоюза, сосредоточенные вокруг Российской империи. Человеческая сексуальность криминализирована и объявлена постыдной. Стремление к толерантности доведено до абсурда, а гендерная, расовая и иные идентичности конструируются как бог на душу положит: все изменчиво и все дозволено.

Главный герой — литературно-полицейский алгоритм с заимствованным у Достоевского именем Порфирий Петрович щеголяет в форме николаевских жандармов (голубой мундир, усы, бакенбарды) и расследует уголовные дела, попутно стряпая на их основе детективные романы. Все его книги слизаны с лучших образцов русской классики и в то же время сделаны по лекалам главных бестселлеров последних лет. «iPhuck 10» — одно из его творений.

Для автора, чья производительность породила не одну дюжину анекдотов про литературных негров и литературный же конвейер, такой персонаж — карикатура на самого себя простоты неописуемой.

Искусственный интеллект — главный объект внимания Пелевина в этом сезоне — вообще удивительно гладко лег на его традиционные рассуждения о сущности бытия: Порфирий Петрович — «бестелесный и безличный дух, большую часть не сосредоточенный нигде конкретно». Он ничего не чувствует, ничего не хочет, нигде не пребывает. Дхармы пусты, индивидуальное сознание есть горстка сменяющих друг друга маний и привязанностей, а язык — социокультурный конструкт, несовершенный и, в общем-то, бесполезный. Буддийская философская составляющая в текстах Пелевина незыблема, как смена времен года. Вот и здесь все то же самое: «Я не big, и я не other. Я вообще не».

Итак, Порфирия Петровича арендует куратор Маруха Чо, чтобы разведать, откуда на арт-рынке взялись неизвестные ранее произведения «гипсовой эпохи», то есть нашей с вами первой четверти XXI века. Здесь надо сказать, что пелевинские рассуждения о современном искусстве зашли немногим дальше шуток про «бабу с яйцами» в качестве официальной гендерной идентичности, но, благо, не в них соль романа.

Поначалу «iPhuck 10» выглядит как конвенциональный детектив, скачущий от рассказчика к рассказчику и расставляющий читателю сюжетные капканы.

В отличие от прошлогодней «Лампы Мафусаила», он получился стройным и ясным — настолько, что оставляет после себя впечатление, что Пелевин прошел курсы писательского мастерства и выстроил сюжет (который, надо сказать, никогда не был его сильной стороной) по всем писаным правилам. На деле же формальное соответствие жанру для Пелевина не более чем очередная литературная игра, позволяющая вшить в канву романа все излюбленные им темы.

Спектр спрятанных в тексте подсюжетов воистину впечатляет разнообразием. Это и создание, восставшее против Создателя, — киберГалатея, прихлопнувшая своего Пигмалиона, заманив его в виртуальный мир. И противостояние человеческой корысти искусственному интеллекту: кто кого переупрямит и облапошит. Нашлось место и ядовитой критике критики: газетных прихлебателей, разносящих в прах его романы, Порфирий сравнивает с вокзальной минетчицей, возненавидевшей свою работу в силу профдеформации. Не обошлось и без дежурных упражнений в анально-фекальном юморе и лозунгов-каламбуров («Жить ой. Но да»).

Сгустить краски, превратить стоящие на повестке дня вопросы в гротеск, — это Пелевин умеет делать лучше всех.

То, что его романы, как и прежде, с трепетом ожидают каждую осень, — сам по себе знак качества. Не столь важно, остался ли Пелевин при этом повелителем дискурса или окончательно превратился в плавильный котел, в котором массовая культура проходит через все стадии гниения и разложения. Его тексты по-прежнему не укладываются ни в одну заранее размеченную колею, а значит, литературный алгоритм работает исправно.