Всегда приятно наблюдать за тем, как в голливудских боевиках добро побеждает зло. Чёрное и белое, никаких полутонов: бескомпромиссный поединок, не отягощённый рефлексиями героев. Борьба не на жизнь, а на смерть — до последнего негодяя в городе, небоскрёбе, самолёте. Нет времени жить, есть пара минут, чтобы выжить. Все решения — судьбоносны, все пули — смертоносны, все поступки — героически.

Зритель радуется возможности не думать и просто следить за происходящим на экране, а там — все в опасности, главный герой — под подозрением, фюзеляж — в огне. На экране: ничего лишнего — только экшн. Чистота жанра и бесхитростность сюжета придают дополнительное ускорение движущимся картинкам: в этом и заключается очарование боевиков.

Сильно пьющее добро всегда победит трезвое зло (ну, если оно вдруг не в ушанке, тогда — зло нетрезвое). И это не пропаганда алкоголизма среди американских героев-одиночек. Это обычный ход вещей в идеальном мире голливудского боевика, куда зрители всегда отправляются с большим удовольствием, ведь только там есть ответы на все вопросы, и справедливость просто вынуждена восторжествовать в финале. И не так уж важно, случится это до или после взрыва, и сколькими пассажирами «боинга» придётся пожертвовать. Главное, что победа будет за нами.

«Воздушный маршал» очень хочет быть олдскульным боевиком: чистым развлечением для зрителя и хорошим заработком для исполнителя главной роли. Можем сразу порадоваться за Лайама Нисона: очередной гонорар взят с боем — теперь на высоте десяти тысяч метров, где-то над Атлантикой. Нисон, конечно — не «епикайе мазафака», но, сражаясь с террористами, тоже старается не ударить мужественным лицом в грязь. Хотя выражение лица у него почти весь фильм такое, словно реджи дал ему особое задание — одним взглядом рассказать о судьбе героя: я воздушный маршал, боюсь летать, пережил смерть дочери, много пью, ещё больше курю, порву любого, кто попробует захватить самолёт. У героя Нисона глаза — не зеркало души, а какой-то синопсис фильма, который всем сердцем тянется к чистому жанру боевика, но всё время спотыкается о необходимость быть триллером.

Из-за этого всегда многозначительного взгляда герой Нисона несколько теряет живость, и, как следствие — привлекательность в глазах публики. Но там, где режиссёр путается с актёрскими сверхзадачами, Лайам пускает в ход личную харизму: сценарий от этого лучше не становится, но зрители всё же сопереживают его маршалу. Нисон всячески пытается оживить своего героя. И, например, в сцене тайного перекура в самолёте это ему удаётся, но потом актёру вновь приходится вернуться в образ крепкого орешка-алкоголика с нелёгкой судьбой.

Хуже дела обстоят только с героиней Джулианны Мур. Дело в том, что ей реджи не дал вообще никакого задания, а сценаристы не придумали для неё ни прошлого, ни сколько-нибудь внятного настоящего, и лишь слегка намекнули на будущее за секунду до финальных титров. Тот факт, что она то помогает Нисону, то оказывается в числе подозреваемых — не ловкий сюжетный ход, а проявление какого-то сценарного бессилия авторов. Если в персонаже Нисона есть хоть намёк на что-то живое и человеческое, то героиня Мур — милый рыжеволосый робот, механический спарринг-партнёр смелого маршала. Хорошим актрисам вредно играть такие роли: фильмография расширяется, а вот репутация портится, как и настроение зрителей, которые следят за персонажем без характера и истории.

Хауме Кольет-Серра хочет держать публику в постоянном напряжении. Ещё старина Хич говорил, что саспенс основывается на информированности зрителя. Но у режиссёра получается какой-то полусаспенс: мы знаем, что каждые 20 минут будут умирать пассажиры «боинга», но вместо событий мы чаще видим на экране лишь весьма эмоциональную реакцию на них маршала. Он, то пытается найти убийцу среди пассажиров, то сокрушается по поводу того, что не удалось спасти очередную жертву, то переписывается с убийцей. Вместе с ним бурно переживают происходящее стюардесса Нэнси, доктор, пилот. Словом, в напряжении находятся все, кроме зрителей. Что же не так с захваченным самолётом? Где напряжение, сэр? На экране много эмоций и мало действия, зрителю не хватает деталей, которые говорили бы о том, что очередные 20 минут на исходе, и вот-вот произойдёт убийство. Есть только реакция персонажей на происходящее, а этого мало, потому что саспенс без действия всегда кажется обыкновенным переполохом.

Но зритель всё равно должен быть доволен: победа вооружённого добра на большой высоте всегда окрыляет. А реджи остаётся усвоить простую истину: не можешь быть триллером, оставайся боевиком: береги «боинг» снову, а Нисона смолоду. Вот такое кино.

Автор статьи: Надежда Заварова