Хармони Корин, анфан-террибль американского ультранезависимого кино 90-х, прорвался в него ещё подростком, когда написал сценарий переходивших все границы приличия, а потому немедленно скандальных и по сей день культовых «Деток» Ларри Кларка. За этим последовал снятый в 23 года режиссёрский дебют «Гуммо» — фильм, настолько уникальный как происходящим на экране уродством, так и обнаруженными в нём странной красотой и трогательностью, насколько это вообще возможно, и настолько уверенный в себе, насколько может позволить молодая наглость и напор. Это был прорыв, который изначально могла оценить лишь крайне ограниченная аудитория, но он обеспечил Корину статус оригинального экспериментатора и провокатора, который режиссёр был отнюдь не прочь носить и дальше.

1999 год — «Джулиен мальчик-осёл», невыносимая во многих смыслах попытка снять на американской почве кино по правилам датской Догмы. Сразу следом — восемь лет молчания, львиная доля которых была проведена Корином, как он сам говорит, в депрессии и на героиновой игле.

Возвращением стала единственная на сегодняшний момент попытка отойти от некогда установленного имиджа — нежная европейская драмокомедия «Мистер Одиночество», закончившаяся все равно кассовым провалом и недоумением со стороны кинокритики. В ответ режиссёр превзошёл себя, сняв предельно издевательское кино под названием «Трахальщики мусорных бачков», рассказывающее именно о том, о чём вы подумали. А ещё через три года он взялся не за самую свою нахальную, но за самую масштабную провокацию.

Четыре студентки, в полной мере вошедшие в половую зрелость, настолько утомляются бесцветной университетской жизнью, что грабят ближайшую забегаловку с помощью водяных пистолетов и отправляются отдыхать. По прибытии — немедленно видят то, что кажется картиной идеальной жизни: яркое солнце, глубокие бассейны, обнажённые тела, шикарные машины, незаправленные постели и постоянные вечеринки.

На одной из последних свою роль неминуемо отыгрывают наркотики, отправляющие девочек в бикини в тюрьму, а оттуда — навстречу дредам, татуировкам, золотым зубам и опасной харизме местного бандюгана Элиена.

И это, конечно, вовсе не спасение, но лишь ускорение движения по наклонной. Изначальные невинные мечты вконец исчезают, водяные пистолеты сменяются настоящими, юная плоть окрашивается кровью, воздух начинает заполнять безысходность, одиночество и гулкая пустота. Одни, поддавшись здравому смыслу, уезжают обратно, где вновь погрузятся в по-своему мучительную, ничем не окрашенную трясину захолустных улочек и пустых коридоров. Другие, войдя во вкус, пресытившись алкоголем, наркотой и сексом, надевают балаклавы и берутся за оружие, пока на фоне играют саундтреком Скриллекс и Бритни Спирс.

С первых же кадров «Отвязные каникулы» — виртуозный режиссёрский триумф, и выходит он далеко за пределы нарочитого выбора на главные роли бывших телезвёзд канала «Дисней», на чём в своё время и фокусировали всё своё внимание любители околокиношных сенсаций и скандалов. Начав фильм неприкрыто вызывающим прологом, Корин не держится от происходящего в кадре на безопасном расстоянии, которое бы с самого начала не оставило даже у самого поверхностного зрителя сомнений в его позиции. Вместо этого он следует за своими героинями в самое пекло, постоянно смотрит им через плечо, порой уместно ударяясь в сатиру, но всегда точно зная, когда прекратить. Он неотрывно сопровождает девчонок по всему их новому миру, и в итоге фиксирует его разрушение напрямую. Крупным планом. Без отвода глаз, иронической отстранённости и открытых осуждающих комментариев.

Он не только находит в происходящем на экране историю, но и лучшую со времён «Гуммо» возможность рассказать её в своём привычном стиле — вольными, спонтанными, насыщенными и врезающимися в память отрывками. Форма аудиовизуальной оргии, завораживающего, почти клипового сцепления эпизодов, насквозь пропитанного слоу-мо и светофильтрами — идеальна и идеально применяется Корином для выявления содержания, которое — в очередном свержении общества потребления, молодёжной культуры и американской мечты. Иллюзорность последней не исчезает, когда всепоглощающая серость меняется на неоновые огни, а тишина в воздухе разрывается звуками выстрелов. Наоборот — лишь проявляется с новой силой, а ближе к финалу выводится в абсолют, когда чрезмерная искусственность кориновского видеоряда достигает своего апогея.

Ещё год или даже несколько месяцев назад показалось бы невозможным, что бывший король сверхмалобюджетного, порой до тошноты реалистичного абсурда Хармони Корин и вечный король 200-миллионного сияющего голливудского гламура Майкл Бэй однажды возьмут и в одно и то же время снимут кино, фактически, на одну и ту же тему. После просмотра обоих результатов удивления, как водится, меньше, хотя бы потому, что знакомые черты обоих режиссёров так или иначе просматриваются в их творениях невооружённым взглядом.

Но если Бэй, взяв за основу реальную историю, в которой мрак напрочь перешибает весь гротеск, обратил её в затянутую мизантропскую чёрную комедию, то Корин, обратившись к гораздо менее специфической и более утрированной фабуле сюжета, за полтора часа раскрыл её — за исключением пары-тройки сцен — в виде, в общем-то, совершенно серьёзной драмы. И вышел победителем.

Автор статьи: Никита Комаров