Одно дело, когда копировать Рёфна начинают никому не известные начинающие кинематографисты, и другое дело, когда это делают актёры самого Рёфна. Причем у самой популярной картины, «Драйв», Гослинг взял не так уж много — в основном, любовь к синти-попу. Гораздо больше — от «Только Бог простит» и «Валгаллы», нашедших отражение во всём — от монтажа и освещения до сценария и подачи.

Гослинг пытается усидеть на двух стульях: рассказать бытовую драму о том, что такое дом, и в буквальном смысле нарисовать тёмную, гипнотическую сказку, смысл которой в самой сказочности, не более. Только вот они мешают друг другу, вместо того чтобы дополнять.

Центральная идея (о том, что дом там, где семья, а не четыре стены) вечно отходит на второй план, потому что Гослинг поддаётся искушению поиграть то в рёфновское ультранасилие (убийства на сцене; ребёнок, рисующий сердце бутафорской кровью), то в постапокалипсис (безумный Мэтт Смит в роли всех безумцев, бесконечные реальные трущобы и смертельная борьба за цветные металлы), то в мистику (разговоры о проклятии, страннейшая бабушка и голова чудовища на дне озера), то вовсе в европейский авангард (катаем дубовую Сиршу Ронан по автостраде, посадив на кресло, в свою очередь установленное на автомобиль).

И пока Гослинг косплеит Рёфна, по сути, снимая его новый фильм, только непривычно сентиментальный, настоящее сокровище картины — Кристина Хендрикс — во всех смыслах сидит на заднем сиденье и тихо плачет.

Автор: Гоша Берлинский