Антифашистский рефлекс — не иметь дело с ультраправыми — утрачен. Ненависть к американцам, либерализму и Евросоюзу берет в Европе верх

Никогда еще национализм не был таким сильным и никогда еще он не пользовался столь страстной поддержкой. На всем европейском континенте появилось новое поколение интеллектуалов, которых не смущает, что они состоят в одной партии вместе с неофашистами. Это наглые и изощренные демагоги. «Если патриотизм — это расизм, тогда мы расисты», — говорят они с обиженным видом людей, которых неправильно поняли.

Утопия и практики

Не стоит переоценивать искушающую силу новых правых и интеллектуальные потенции ее партийных кадров. Появление новых правых — скорее симптом. В обществе, где газетные заголовки каждый день обещают вселенскую катастрофу, рождается тоска по простым и жизнеутверждающим моделям.

Из сложности современного мира человек словно возвращается домой, в теплое и уютное гнездо, и у него возникает желание вернуть к этой утерянной гармонии весь остальной мир, спасти даже тех, кто еще не прозрел, не постиг новую истину и сопротивляется спасению.

Своих противников новые правые рисуют людьми, отравленными капитализмом, людьми, которых либеральные средства массовой информации лишили свободы принимать решения. В этой пустыне правые намерены сеять ростки новой жизни. Садовнику придется, разумеется, железной рукой выполоть сорняки, дабы спасти посевы от смертельной заразы. Об этом новые правые не любят распространяться. Но когда на улицах городов в разных странах избивают и убивают «чужаков», приезжих, людей с другим цветом кожи и разрезом глаз, — это означает, что идеологические утопии превращаются в практическую политику.

В определенном смысле установка предупредительного знака «Опасность справа» мало что изменит. Интерес к такой идеологии поощряется и возбуждается.

Успех клоунов

Англичанин Нигель Фэредж возглавляет Независимую партию Соединенного королевства, членов которой премьер-министр назвал «скрытыми расистами», а один из министров — брезгливо! — «клоунами».

Нигель Фэредж призывает англичан «подняться с колен» и жить самостоятельно, не подчиняясь Европейскому союзу: скажем «нет» иммиграции и европейским бюрократам, которые взялись нами управлять! Он доказывает, что иммигранты нужны только богатым: это дешевые шоферы, садовники и няни, а для миллионов простых англичан приезжие — катастрофа. Как водится, партийные лозунги предназначены не для других, а для себя. Главный борец против иностранцев пойман на том, что оформил жену-немку на казенную зарплату…

Один из его соратников, депутат Европарламента, вынужден был уйти из партии после того, как обозвал всех женщин «шлюхами». Другой член партии отличился, заявив, что наводнения — кара Божья за легализацию однополых браков. Сам глава партии произвел впечатление на англичан, сказав в интервью, что восхищается президентом Путиным.

На всеобщих выборах партия собрала лишь 3 процента голосов. Британцы не доверят клоунам судьбу государства. Но партийная демагогия повлияла на общественное мнение. Когда лейбористы были у власти, они начали открывать страну для рабочих из Восточной Европы. Теперь они опасливо говорят, что спешить не стоит. Давление правых заставило британское правительство обещать ограничить иммиграцию, сократить социальные выплаты новоприбывшим и провести в 2017 году референдум относительно выхода из Европейского союза.

Партия Нигеля Фэреджа — не одна такая в Европе. Есть «Национальный фронт» Марин Ле Пен во Франции, «Партия свободы» Герта Вилдерса в Нидерландах или «Движение пяти звезд» комика Беппе Грилло в Италии.

Одноглазый вождь

Французский «Национальный фронт», который многие считают расистским и полуфашистским, превратился из небольшой организации, вызывавшей презрение и насмешки, в реальную политическую силу. За «Национальный фронт» голосуют люди, которые прежде постеснялись бы это делать. Одна из причин радикализации общества — проблемы, порожденные большим числом иностранцев, обосновавшихся в стране.

После Великой французской революции это была национальная идея — принять всех, кто ищет во Франции убежище. Но получилось так, что несчастливы и арабы, и французы. Французы полагают, что иностранцы занимают их рабочие места и получают квартиры вне очереди, а из-за детей иммигрантов переполнены школы и детские сады. «Национальный фронт» требует восстановить смертную казнь и выслать из страны иностранцев.

— Европе угрожает вымирание, — пророчествовал создатель «Национального фронта» Ле Пен, — а третий мир переживает неслыханный демографический взрыв. Если мы не защитим себя, нас затопят эти массы людей, в основном бедных, прибывших с других континентов. Под этой волной погибнет наша цивилизация.

Жан-Мари Ле Пен учился в колледже иезуитов. Рано занялся политикой. Свои аргументы подкреплял кулаками. В конце концов, ему в драке выбили левый глаз. Впрочем, врачи изготовили такой удачный протез, что об искусственном глазе многие и не подозревали. Ле Пену и не удалось бы создать мощное движение, если бы не случайная удача. Ему оставил огромное наследство цементный магнат, алкоголик и полусумасшедший, умерший при загадочных обстоятельствах.

Ле Пен сказал, что нацистские газовые камеры — «всего лишь деталь истории». Заявил, что разница между расами очевидна: есть высшие и низшие цивилизации… Тогдашний премьер-министр Ален Жюппе, обычно крайне хладнокровный, назвал Ле Пена «расистом». «Национальный фронт» — крайне правая фашистская организация», — заключил министр внутренних дел республики. В антилепеновском марше объединились все порядочные граждане Франции — от премьер-министра до коммунистов. Манифестации проходили под лозунгом «Фашизм не пройдет!»

Но лозунги «Национального фронта» возмущали не всех. Ле Пен побывал в Москве. Он приезжал по приглашению Владимира Жириновского, навестил мастерскую художника Ильи Глазунова.

«Фронтовики» выдвинули план «национальных предпочтений»: преимущество в получении работы, жилья и социальных благ предоставляется «коренным французам». «Коренные» — это белые католики. «Народный фронт» стучится в каждую голову. На одном из партийных съездов Ле Пен провозгласил:

— Если я пойду вперед, следуйте за мной! Если я умру, отомстите за меня! Если я начну отступать, убейте меня!

На посту лидера «Национального фронта» его сменила дочь Марин. Она тоже приезжала в Россию. Поддержала закон о запрете гомосексуальной пропаганды среди несовершеннолетних и запрете усыновления детей однополыми парами. У Марин Ле Пен обнаружились в Москве поклонники и партнеры.

Правый интернационал

Лидеры «Национального фронта» давно предлагают всем националистическим партиям сплотиться в правом интернационале. Платформа для объединения — ненависть к приезжим и неприятие Европейского союза. Второй пункт настолько нравится иным российским идеологам, что они не брезгуют общением с персонажами, которым порядочный человек руки не подает. Рефлекс, оставленный старыми антифашистскими временами, — не иметь дело с крайне правыми, — утрачен. Ненависть к американизму, либерализму и Европейскому союзу берет верх.

Новые правые сделали ставку на борьбу против европейской интеграции, которую в эпоху кризиса представляют причиной всех бед. Тон в этой кампании задают известные персонажи. Например, депутат итальянского парламента Александра Муссолини. Племянница Софи Лорен и внучка Бенито Муссолини, вождя итальянского фашизма, она гордится дедушкой, который втянул Италию во Вторую мировую войну и привел ее к катастрофе.

Даже в Германии, локомотиве ЕС, образовалась радикальная партия, призывающая отказаться от единой валюты — евро. Немецкие крайне правые бьют тревогу: «Европейская интеграция угрожает национальному государству! Европейский союз ведет к созданию супернациональной Европы, в которой мы утратим свой суверенитет!»

Ультраправые возмущаются: воспоминания о нацистских преступлениях настолько напугали немцев, что они вообще не хотят быть немцами, желают быть просто европейцами. Ультраправые призывают соплеменников: «Хватить корить себя за преступления времен Второй мировой, русские и американцы сами совершали преступления во время войны! Германии необходимо порвать с Западом и вспомнить о своей военной славе! Германии не нужен ни капитализм, ни коммунизм, Германии нужен особый, национальный путь!»

Можно ли ожидать, что подобные настроения возьмут верх?

Главным мотивом интеграции Европы было желание избежать новой войны. Ради этого европейцы согласились, что важнейшие решения будут приниматься на наднациональном уровне на основе совместно разработанных правовых норм. Потом стало ясно, что европейские страны в одиночку не смогут обеспечить благосостояние, занятость населения и стабильность своих валют.

Европейская политика — это исторически обусловленный отказ от державной политики, самоограничение суверенитета, передача полномочий от национальных государств к общеевропейским объединениям, заинтересованность в дальнейшем развитии интеграции, а не в упорном отстаивании национальных интересов.

Армия всегда считалась важнейшим атрибутом государства. Члены НАТО отказались от права распоряжаться собственными вооруженными силами, и это было зримым проявлением отказа от суверенитета. Сотрудничество в военной области привело к удивительному результату: на территории Европейского союза не воюют.

Внутри Европейского союза правительства лишились важнейших прерогатив. Они не могут печатать деньги, даже если у них дыра в бюджете. И кажется, что создание единого центра управления Европой опасно. С какой стати все должны подчиняться международной бюрократии? Приказам, которые приходят из-за границы?

Но Европейский союз взял на себя координирующие функции и помогает найти правильные пути решения проблем, корректируя национальную близорукость и ограниченность отдельных правительств. Европейский союз в годы недавнего экономического кризиса вытащил из беды страны, которые стояли на пороге краха.

Чистопородные интеллектуалы

Только что представлены результаты ежегодного исследования современного антисемитизма и расизма, проводимого Центром Кантора по изучению современного европейского еврейства. Занимаются этим ученые Тель-Авивского университета, которые ежегодно после кропотливого анализа представляют итоговый доклад. Вячеслав Кантор, президент Европейского еврейского конгресса, уже несколько лет руководит этой важной работой, позволяющей оценить состояние умов в Старом Свете.

— Мы наблюдаем в Европе драматический рост неонацизма, — сказал Вячеслав Кантор, представляя доклад. — Что характерно для неонацизма? Шовинизм, фанатизм, ксенофобия, агрессия. Но главный симптом неонацизма — антисемитизм.

Наихудшая ситуация — во Франции, где развернулся «Национальный фронт».

— Сегодня евреи в Европе не чувствуют себя в безопасности, и ситуация ухудшается, — констатировал Кантор. — Антисемитизм становится частью повседневного стиля, как это было при нацистах почти 100-летие назад.

Люди бравируют своим антисемитизмом, тянут руки в нацистском приветствии. Это не только люмпены, футбольные фанаты и завсегдатаи пивных. Антисемитские настроения вдохновляются интеллигенцией, интеллектуалами, отметил Вячеслав Кантор.

По всей Европе оказавшиеся в идеологическом одиночестве бывшие левые радикалы тянутся к теоретикам новой правой, которые предлагают себя в качестве интеллектуальной альтернативы тем, кто оказался без духовного пастыря. Правых и левых сплотила ненависть к современной либеральной цивилизации, то есть к тому, что создавалось Европой со времен Возрождения и Просвещения. Слышен призыв: «Левые и правые, националисты и коммунисты, объединяйтесь в борьбе против общего врага — либеральной капиталистической системы!»

Былые смертельные противники обещают идти по третьему пути, отказавшись от интернационализма, либерализма и, конечно же, от «американизма», от политической и культурной модели, созданной Соединенными Штатами.

Ультраправые разделились на тех, кто довольствуется совсем уж примитивными идеями, и тех, кто предпочитает более изощренную пищу. Первых — с весьма скромным интеллектуальным багажом и повышенной возбудимостью — устраивает старая и надежная идея всемирного еврейского заговора. Более образованная и ловкая публика говорит о «культурной колонизации европейского континента Соединенными Штатами, о разрушении культурной идентичности, о мире, в котором ничто уже не имеет своей ценности, но у всего есть своя цена». Вообще-то они повторяют то, что 100-летие назад сформулировал Освальд Шпенглер в «Закате Европы»: прагматизм и индивидуализм свидетельствуют о декадансе западной цивилизации.

Правые требуют покончить с тем, что они называют доминированием либералов в сфере культуры: «Идеи, которые они проповедуют, противоречат моральным и национальным принципам нашего общества!» Призывают сменить репертуар оркестров и кинотеатров, почистить школьные и публичные библиотеки. Цель — запретить американские фильмы и иную «чуждую» культурную продукцию: «Запад экспортирует свои ценности, объявляя их универсальными. Но нелепо утверждать превосходство западной цивилизации. Ее исторический путь был прискорбным, ее сегодняшнее духовное состояние плачевно. Нам нужно национальное искусство, созданное своими для своих».

По мнению новых правых, Европа стала объектом культурной колонизации. Американцы навязывают Европе наднациональное государство, мировое правительство, чтобы тем самым лишить народы их идентичности. Инструмент этой колонизации — Европейский союз, экономическая и политическая интеграция. Европейцы, доказывают новые правые, должны отвергнуть интеграцию и вернуться к своим корням. Осознать свою особость, которую ни с чем нельзя спутать и нельзя изменить.

Народ рассматривается как единый организм, объединяемый коллективной особостью, которая имеет не поддающиеся рациональному познанию культурные корни и особую почву. В нацистской Германии эта метафизическая субстанция именовалась народным духом. Чужеродные — в культурно-этническом отношении — элементы, считают новые правые, должны быть исключены из народного организма.

Важно отметить: патетическим речам о национальной народной воле — грош цена. От имени народа говорят не угнетаемые «чужаками» массы, а жаждущие хлебных мест идеологи.

Монстры на свободе

Политические симпатии европейцев постоянно меняются. Скажем, полтора десятилетия назад правые вышли из доверия, были деморализованы и пребывали в прострации. На политических горизонтах Европы редко можно было встретить одинокую консервативную душу… Наступит момент, когда симпатии избирателей вновь вернутся к левым. Но прорастут семена ненависти, которые сеют ультраправые. Они выпустили на свободу страшных монстров. Опираясь на свою «чистопородность», разжигают ненависть ко всем, кто не подходит под установленные ими стандарты.

Современные ультраправые политики твердят, что они не наследники Гитлера и Муссолини, что они вовсе не нацисты и не фашисты, что они уважают демократию и не любят насилие. Марин Ле Пен или Александра Муссолини так милы…

Сами они уголовных преступлений не совершают. Но разве не эти респектабельные политики воспитывают в молодежи ненависть к «другим» и «чужим»? Не они ли натравливают молодежь на иностранцев? И разве эти благообразные и респектабельные члены парламента, идеологи крайне правых, издатели подстрекательской националистической литературы не должны нести ответственность за тех, кто претворяет их слова в дела?

Леонид Млечин