Отказ Михаила Прохорова от участия в кампании по выборам московского мэра резко изменил не только политическую картинку в Москве, но и представления о том, как вообще сегодня может делаться политика. Сергей Собянин оказывается безальтернативным кандидатом. И это не слишком хорошо для него самого, не говоря уже об остальных его коллегах, представляющих самые разные политические силы, особенно демократического толка. Иван Мельников, идущий от коммунистов, «не догонит, так согреется». Остальным, пожалуй, не суждено даже согреться.

Да, можно много говорить о том, что времени на предвыборную кампанию отведено мало. Да, летнее время — не лучшее для соревнования персон, идей, программ. Но сама кампания обнаружила некоторую пустоватость политического поля. В отсутствие Прохорова предъявить, в сущности, некого и нечего. Как писал Борис Пастернак почти по схожему поводу: «Напрасно в дни великого совета, / Где высшей страсти отданы места, / Оставлена вакансия поэта: / Она опасна, если не пуста».

Кстати, об опасности. Только самые ленивые не упрекнули Михаила Прохорова в том, что он управляемый политик и ровно поэтому не пошел на выборы. Думается, что с управляемостью все сложнее. Инсайдеры во власти говорят, что олигарх не столько управляем, сколько, наоборот, на самых разных уровнях давно и всерьез дана команда его «мочить». Причем это касается и выступлений его партии «Гражданская платформа» на выборах любых уровней в провинции. Так что, возможно, Прохоров соотносил риски, связанные со сдачей Москвы без боя или с боем, но вряд ли это связано с тем, что он томился в приемных Вячеслава Володина или Олега Морозова в администрации президента.

Вполне очевидно, что, говоря о Кутузове, тоже сдавшем Москву, и о том, что теперь «Гражданской платформе» стоит сосредоточиться на выборах в Мосгордуму, — Прохоров делает хорошую мину при плохой игре. Игра и в самом деле плохая: неучастие в соревновании с Собяниным сильно ударит по имиджу политика, считавшегося перспективным. Может, он и в самом деле не успевает перевести зарубежные активы. Но кто же об этом вспомнит. Да еще в ситуации, когда на выборы не была выдвинута сестра Михаила Прохорова — Ирина Прохорова, человек с очень нестандартной политической харизмой.

В либеральных кругах считают, что она могла бы собрать 30—35% голосов, а за агитацию в ее пользу объединились бы практически все правые либералы, стосковавшиеся по политической борьбе и новым лидерам. Понятно, что страшно. Понятно, что, может быть, политика на первый взгляд — это «не ее». Но разочарование от того, что от правых либералов не пойдет вообще никто, — чрезвычайно сильное.

Отдельный разговор — спалился ли Прохоров из-за неучастия в выборах как федеральный и региональный политик? Однозначного ответа нет. Но его «абстиненция» потихонечку превращает успех на выборах президента в 2012 году в своего рода фальстарт. Мало ли политиков «обнулилось» благодаря не слишком большой активности и неверно выбранной стратегии? Вспомним хотя бы Михаила Касьянова…

Впрочем, на примере московских выборов хорошо видно, как будут работать барьеры. И муниципальный фильтр, и авуары за рубежом, и специфически выбранное время кампании, и административный ресурс. Но главное — видно, что пока всерьез предъявить альтернативу этому самому ресурсу некому.

Андрей Колесников