И угрозы отключить нашу страну от международной системы платежей SWIFT, и снижение агентством S&P рейтинга России до «мусорного» уровня были восприняты руководством страны как очередные свидетельства кампании по развалу российской экономики. Параллельно президент РФ утвердил антикризисный план стоимостью свыше триллиона рублей, который, впрочем, может устареть раньше, чем заработает.

Владимир Путин на совещании по борьбе с кризисом напомнил, что главное в нашей ситуации — социальная стабильность. «Но добиться этой цели можно только в том случае, если будут сохранены приемлемые параметры экономики», — сказал он. За макроэкономическую стабильность отвечает министр финансов Антон Силуанов. Он заявил, что антикризисный план не предполагает роста бюджетных расходов.

Вице-премьер по социальным вопросам Ольга Голодец выразила уверенность в том, что правительство уже работает на опережение.

Казалось бы, стабильность, снижение расходов и работа на опережение плюс несколько триллионов резервов — что еще нужно, чтобы достойно пройти кризис? Есть только одна загвоздка — этого было бы достаточно, будь это «обычный» кризис, вроде тех, что случались в 1998-м и в 2008-м.

Сегодня ключевая проблема заключается не в процентах ВВП, а в противостоянии России и Запада, который, не скрывая, «наказывает» Кремль за его политику на Украине. И потому

пресловутое «дно» не только не пройдено, до его достижения еще может быть очень долго.

Запад, в общем, еще и не включал инструменты экономического давления на полную катушку. Но, судя по риторике руководства США и ЕС после событий в Мариуполе, иранский, кубинский или северокорейский сценарий для России может стать реальностью в довольно близкой перспективе.

Что ждет страну в этом случае?

Блокирование счетов и финансовых операций государственных органов, госкомпаний, предприятий целых отраслей, арест имущества. Отключение России от SWIFT — на встрече 29 января министры иностранных дел Евросоюза уже рассмотрят такую возможность.

Дальше — запрет на экспорт и импорт отдельных видов товаров и услуг, ограничения на въезд/выезд отдельных категорий граждан России и пр.

Если Запад захочет проявить принципиальность, то он сможет ограничить потребление и российских энергоносителей. У большинства развитых стран есть нефтяной резерв на три месяца, который в этом случае можно будет распечатать.

Могут еще включить неформальные рычаги финансового давления. Например, делом поддержать многомиллиардные требования по искам акционеров ЮКОСа и устроить Москве шоу «Нога 2.0» — так было в 1993 году, когда суд Люксембурга признал законность требований швейцарской компании «Нога» на $60 млн и арестовал российские активы в ряде западных банков.

А еще международные судебные инстанции могут начать удовлетворять претензии украинских властей, желающих получить компенсацию за «несправедливые» газовые контракты, аннексию Крыма, конфликт в Донбассе и пр.

Так что устроить нашей стране «веселую жизнь» Запад в состоянии. Безусловно, издержки от таких шагов будут весьма велики и для тех, кто их предпринимает, прежде всего для европейцев. Но наши потери, как экономические, так и финансовые, окажутся несопоставимо тяжелее.

Вероятность реализации такого сценария довольно высока, потому что, судя по последним событиям и риторике первых лиц, Кремль отступать на Украине не планирует.

В этом контексте одобренный президентом «антикризисный план» выглядит не очень впечатляюще, мало соответствуя остроте текущего момента.

Очевидно, что властям необходимо в сжатые сроки кардинально менять всю экономическую политику. Причем вовсе не обязательно вводить так называемый «мобилизационный сценарий», когда государство резко усиливает свою роль в экономике и фактически переходит к плановой модели.

Правительство еще может пойти по другому пути, раскрутив гайки, убрав административные барьеры для бизнеса, снизив налоги, сократив свое вмешательство в рыночные процессы, начав (хотя бы для демонстрации намерений) реформу судебной системы и т.д.

А вот поддержание «стабильности» сегодня выглядит как попытка сделать вид, что ничего особенного не происходит — с кризисами мы уже не раз справлялись, а санкции нам вообще не страшны.

«Если говорить о так называемом санкционном эффекте, то напомню, что в условиях кризиса 2008 года желающих предоставлять кредиты российским финансовым учреждениям тоже что-то я не припомню», — заявил президент, подчеркнув, что тогда Россия решала свои проблемы «исключительно собственными средствами, опираясь на наши институты развития и имеющиеся резервы, и в этом смысле мало что изменилось».

При таком подходе стране остается лишь верить в то, что Запад не включит на полную мощность санкционную машину. В противном случае последствия могут быть сравнимы с тем, что страна пережила в 90-е: затяжная рецессия, гиперинфляция, безработица и резкое падение уровня жизни. Назвать этот сценарий «стабилизационным» может только очень большой оптимист.