И почему не задалось соло Эльвиры Набиуллиной?

Что с рублем неладно, ясно всем. Он падает. Иногда как красный кирпич, иногда как желтый лист, но падает. Почему, кто виноват и что делать?

Несвободное падение

Цифры, характеризующие масштабы падения рубля, обновляются каждый день. За январь доллар потяжелел к российской валюте на 7,5%, евро — на 5,8%, ЦБ поднимал границы бивалютного коридора 24 раза, каждый рабочий день. Происходит стремительная и продолжительная девальвация рубля. Нам, конечно, говорят, что девальвации нет, понимая под ней какое-то одномоментное действие, но от этого не легче. К тому же официально подчеркивается: «фундаментальных причин» для повышенного беспокойства нет. Во-первых, падение валютного курса — это не чисто российский феномен, а общая боль развивающихся стран. Во-вторых, у России положение лучше, чем у многих ее товарищей по несчастью, — платежный баланс хоть и ухудшается, но остается активным. Итог: скорость падения рубля точно снизится.

Приведенные аргументы достаточно серьезны. Но они слишком академичны. Никогда не обращали внимания: когда футбольный комментатор говорит об академизме, то в этом слышится явный негатив? То же самое и в политике. И там, и там «академизма» недостаточно, для победы нужно что-то еще: чувство гола, меры, «сегодня рано, завтра поздно». Что-то, превращающее мастеровитого футболиста или политика в мастера.

Что считать успехом применительно к курсовой политике? Вопрос очень непростой, но ответить на него необходимо — иначе остается плыть по воле волн, а мы и так непростительно часто вынуждены это делать. Думаю, имеет смысл оглянуться по сторонам, четкий ответ есть у ФРС США: курс доллара не самоцель, главное — обеспечение условий для роста экономики, без чего невозможно и решение социальных задач, ФРС выделяет прежде всего снижение уровня безработицы.

Наш ЦБ, даже став финансовым мегарегулятором, дать схожий ответ оказался не готов. Он не берет на себя такую ответственность — не по Сеньке шапка. Но когда нет большой цели, она заменяется массой мелких, и это совсем не тот случай, когда из осколков складывается искомая мозаика. У нас много к месту, а чаще не к месту говорится о национальной специфике и традициях.

Так вот в традициях российского экономического регулирования распил не только бюджетных денег, но и главной задачи — обеспечение качественного роста экономики. Этот распил по ведомственным кабинетам и этажам необходим, но беда в том, что «по традиции» он происходит не ради решения большой задачи, а для классической самозащиты чиновника, который предпочитает ничего дальше своего стола не видеть. Управленческого синтеза не происходит, решение задачи провисает.

Что делает ЦБ? Он неукоснительно проводит давно анонсированную политику вывода рубля в свободное плавание. Экономика практически топчется на нуле, сальдо платежного баланса сокращается, на рубль накатываются дополнительные внешние угрозы, а ЦБ продолжает свой марш.

Кто столкнул рубль вниз? Не ФРС, не угроза китайских пузырей, о чем еще будет идти речь, а ЦБ собственноручно. Можно даже точно сказать, когда это произошло, что было тем последним толчком, после которого рубль «посыпался». Банк России с 13 января снизил объем целевых валютных интервенций с 60 миллионов долларов в день до нуля, естественно, «в целях дальнейшего повышения гибкости курсообразования». Рынок, и до этого уверенный, что рубль переоценен, сигнал понял. Одновременно на фоне ожиданий девальвации ЦБ активно рефинансировал банковскую систему. Предоставляемые банкам деньги тут же шли на валютный рынок.

«Рано или поздно ЦБ придется разорвать этот порочный круг (ожидания девальвации на фоне вливаний рублевой ликвидности приводят к ослаблению рубля и еще больше усиливают девальвационные ожидания). Единственный способ сделать это — прекратить рефинансировать банковскую систему. Такой механизм использовался в начале 2009 года, и пришло время снова его применить. Важно, что ослабление рубля происходит на фоне высоких цен на нефть, и это резко контрастирует с ситуацией, которую мы наблюдали в январе 2009 года. Кроме того, объем погашения валютного долга сейчас намного ниже, чем пять лет назад, и рубль не настолько недооценен фундаментально, как в 2009 году. Мы полагаем, что ЦБ сможет стабилизировать валютный курс, применяя этот монетарный механизм», — считают аналитики Sberbank CIB.

Дмитрий Песков, пресс-секретарь Владимира Путина, 28 января, уже после того, как ЦБ вернулся к масштабным валютным интервенциям, отвечая на вопросы журналистов о том, что происходит с рублем, сказал: «Все планово». Или он неосторожно выразился, что для пресс-секретаря номер один совершенно недопустимо, или прокомментировал действия ЦБ.

Впрочем, какой был план? Был план выведения рубля в свободное плавание. Помните, как Лев Толстой описывает поведение генералов русско-австрийских войск на поле Аустерлица? «Первая колонна марширует...» независимо от того, что происходит вокруг. Так же действовал и ЦБ.

Скажу больше. Что эти действия ускорят обесценение рубля, было совершенно очевидно. Однако Эльвира Набиуллина всегда публично отстаивала позицию, заключающуюся в том, что в современных условиях форсированное обесценение рубля принесет российской экономике больше вреда, чем пользы. В июне 2013 года между ней, Алексеем Улюкаевым и Андреем Белоусовым состоялась острая дискуссия на Петербургском экономическом форуме. Белоусов, отстаивавший точку зрения, что девальвация рубля полезна, остался в одиночестве. Набиуллина и Улюкаев доказывали, что эффекта импортозамещения не произойдет — нет свободных мощностей и рабочих рук, быстрое обесценение рубля, с другой стороны, затруднит импорт оборудования и новых технологий, негатив перевесит. Приводились и такие аргументы: главные российские экспортеры — это сырьевики, девальвация лишь укрепит их позиции и затормозит обновление модели экономического развития России.

Что же получается: следуя курсом на свободное курсообразование, Набиуллина не остановилась перед нанесением ущерба российской экономике? Экономист ее уровня не меняет свои принципиальные установки. Улюкаев был последовательнее. Он отреагировал на резкое падение рубля так: «Я бы обсудил возможность введения некоторых ограничений на степень свободы курсообразования в зависимости от ряда факторов, связанных с финансовой стабильностью. И, второе, может быть, обсудил бы временной горизонт, может быть, его сдвинуть». Улюкаев отмечал и еще одну особенность сложившегося момента: падение рубля чревато паникой на валютном рынке, действия ЦБ по расчистке банковского хозяйства вызывают волнения вкладчиков, одномоментное совмещение одного с другим не самый вкусный коктейль.

ЦБ, как героиня известной сказки Пушкина, остался у разбитого корыта. Сократив 13 января объем поддержки рубля, он закончил январь с такими показателями: нетто-продажа долларов выросла в 2,2 раза и евро — в 1,8 раза по сравнению с декабрем. Объем накопленных интервенций в январе, согласно данным ЦБ, составил 7,601 миллиарда долларов и 568,8 миллиона евро. «Блестящий» результат.

Справедливости ради отметим и некий позитив: обесценение рубля принесет пользу федеральному бюджету. Давайте вспомним: первым буревестником, реющим над тогда вполне благополучным курсом рубля в августе прошлого года, стал министр финансов Антон Силуанов, именно он заранее (виданное ли дело?) предупредил о том, что Минфин будет закупать валюту в свои резервы не у ЦБ, что никак не влияло на рынок, а именно на внутреннем рынке, что, как честно предупредил министр финансов, может ослабить рубль. Я вспомнил «след Силуанова», потому что от снижения курса рубля точно выигрывает бюджет за счет экспортеров, показатели которых в пересчете в рубли вырастают, а значит, растут и их платежи в бюджет. Есть расчеты, из которых следует, что если доллар подорожает на рубль, то бюджет в годовом исчислении получит дополнительно порядка 200 млрд рублей. Положение с бюджетом из-за замедления экономики плачевное, так что лишние доходы на дороге не валяются.

Итак, главные внутренние причины падения рубля: замедление экономики, снижение ее и без того невысокой конкурентоспособности + отправка рубля в свободное плавание. В выигрыше — бюджет и сырьевые бароны.

Угроза из-за стены

Внешние причины уже названы. Мировая экономика перестраивается, а точнее, возвращается к своему традиционному построению. Кризис выдвинул на первый план развивающиеся страны. Китай и Индия стали локомотивами мировой экономики, что в первую очередь было выгодно России. Не столько потому, что и она страна с развивающейся экономикой, сколько потому, что развитые страны продвинулись гораздо дальше тех же Китая и Индии в энергосбережении, значит, локомотивная роль Китая и Индии сулила России лучшие перспективы. Но мировая экономика входит в нормальную посткризисную колею, а это значит, что двигателем роста становятся США. Лучшее тому подтверждение — продолжающееся сворачивание программы QE3, свидетельствующее об успешном выздоровлении экономики США.

Если локомотив роста США, то капиталы готовы двинуться туда в ущерб интересам развивающихся стран. Правда, происходит это пока совсем не так драматично, как рисовали некоторые прогнозисты: напомним, первый сигнал о начале сворачивания QE3 привел к росту акций как на биржах США, так и в азиатских странах. Но дополнительные риски налицо, что подтверждает и снижение курсов многих развивающихся стран. Проблема в том, что ФРС, возможно, придется свернуть программу количественного смягчения быстрее, чем этого хотелось бы. Причину называет Нил Маккиннон, аналитик компании «ВТБ Капитал»: «Балансы крупных центральных банков существенно выросли по сравнению с докризисным уровнем, главная задача заключается в том, чтобы обеспечить плавный и планомерный уход от этой политики. С точки зрения рынков существует риск, что сворачивание стимулирующих программ будет происходить не очень организованно и приведет к волатильности — такой же, как летом 2013 года. Снижение аппетита к риску заставляет инвесторов вкладывать средства в «более надежные» финансовые активы — именно поэтому доходность 10-летних казначейских облигаций США опустилась до 2,77%, самого низкого уровня с декабря».

Есть и еще один весьма серьезный риск, он вырастает за Великой Китайской стеной. Еще недавно Поднебесная была в большой моде, яйцеголовые западные эксперты, падкие на пиар, а значит, и на моду, договорились до того, что успехи Китая в противостоянии кризису заставляют внимательнее присмотреться и к политическому феномену Китая, может быть, его цивилизационная модель в целом эффективнее западной с ее несовременной демократией. Но Китай быстро выходит из моды: выясняется, что его победа над кризисом вовсе не окончательная, в его экономике в результате проводившейся антикризисной политики скопилась масса острых проблем. Открытые кредитные краны обернулись ростом опасностей дефолтов. Так, в Китае уже на официальном уровне говорится об опасностях неплатежей по кредитам в угледобыче. Китайская комиссия по регулированию банков усиленно проверяет кредитные риски в этой отрасли. Есть и первая ласточка: некий фонд не смог погасить обязательства на сумму 3 млрд юаней (около $500 млн). Причиной стало банкротство угольной шахты, которая занимала деньги у этого фонда.

Усиленно нагнетались страсти вокруг возможного дефолта фонда China Credit Trust Company по одному из своих инструментов. Другими словами, призрак дефолта бродит по Китаю, уже местами материализуясь. Причина очевидна: соотношение «долг/ВВП» в Китае на данный момент составляет 220% — уровень, который ассоциируется с классическим случаем назревания кредитного «пузыря».

Если Китай полыхнет дефолтом, не поздоровится не только ему, но и всем развивающимся рынкам, капиталы сделают свои выводы. Ничего хорошего не ждет от Китая известный валютный манипулятор Джордж Сорос. Будущее Китая он называет «самой большой неопределенностью, с которой сегодня сталкивается мир». Он считает излишне рискованной антикризисную политику Китая, приведшую к закредитованности экономики. Народный банк Китая в 2012 году пытался ограничить кредитование, но вмешалась КПК, и в 2013 году кредиты возобновились. В ноябре 2013 года на щит были подняты структурные реформы, но, как считает Сорос, это было сделано слишком поздно: «Запуск мощностей производственных предприятий способствует росту долга в геометрической прогрессии, и такая ситуация не может продолжаться дольше двух лет». Сорос не исключает, что кризис приведет к политическим переменам в Китае.

Его прогноз излишне мрачен. Хотя бы потому, что Сорос выставляет двойки всем: и Японии, и Европе, — лишь США, по его мнению, твердо шагают в светлое будущее.

Что дальше?

Если суммировать сказанное, рублю просто некуда деваться, как и дальше катиться вниз. Как быстро? Вот прогноз конца января от инвестиционного банка Goldman Sachs: достигнув 35 рублей к весне, доллар стабилизируется на этом уровне и продолжит повышение лишь ближе к концу года. Евро, по прогнозу, напротив, будет стабильно расти весь год.

Если судить по текущему курсу доллара, прогноз уже устарел. Впрочем, у его авторов есть защитная оговорка. «Оставляя в стороне риски динамики цен на нефть, мы считаем главным риском для наших прогнозов интерпретацию действий ЦБ РФ», — говорится в обзоре Goldman Sachs. То есть скорректировать прогноз помимо динамики цен на нефть может ЦБ. Пока корректировки происходят в минус рублю.

Ну а раз доллар с евро дорожают, что делать с рублями? Если вы не успели переложить их, скажем, в евро, то теперь делать это несколько запоздало — сливки уже сняты.

Тогда надо учитывать, что обесценение рубля неминуемо подтолкнет инфляцию. А если так, не стоит откладывать запланированные большие покупки, их лучше сделать быстрее, дальше будет дороже.

Николай Вардуль