В Сибири закрываются грязные заводы. Дерипаска и Потанин считают, что за это стоит спросить с государства

В Сибири происходит нечто на первый взгляд странное: доллар растет, а сырьевые заводы, работающие на экспорт, т.е. доллары кующие, закрываются. Раньше эти индустриальные гиганты называли «валютными цехами» страны, теперь это активы «Норникеля» и РУСАЛа. Объявлено о похоронах — в ближайшей перспективе — никелевого завода в Норильске, алюминиевых комбинатов в Саяногорске и Новокузнецке.

На самом деле и Потанин, и Дерипаска верны себе и ничего нового в своей бизнес-практике не придумали. Глава «Норникеля» под отпевание никелевого завода выбивает из правительства отмену в наступившем году экспортных пошлин на никель и медь, а менеджеры РУСАЛа, грозя закрыть два крупных завода, выпрашивают скидки на электроэнергию.

Если в самом крупном городе Кузбасса металлурги — а их трудится на НкАЗе две тысячи человек — без работы не останутся, то в 50-тысячном Саяногорске высвобождение даже части из почти трехтысячного коллектива Саянского алюминиевого комбината станет серьезной проблемой. Пока заводы работают в обычном режиме, но обстановка в регионах «присутствия РУСАЛа» — нервозная. А социальная нестабильность всегда служила козырем в переговорах крупного бизнеса с правительством. В шантаже, если без экивоков.

Начиная с 2011-го РУСАЛ уже приостановил электролиз на Волгоградском, Богословском, Уральском, Волховском, Надвоицком заводах, а также на первой площадке Новокузнецкого завода. На второй площадке НкАЗа, Иркутском, Саянском и Хакасском заводах выпуск алюминия сокращен. Дерипаска с успехом доказал, что частник куда эффективнее государства в базовой промышленности. На обновление изношенных донельзя фондов, модернизацию, выпуск продукции с высокой добавленной стоимостью нужны крупные вложения, а Дерипаска, как известно, давно погряз в долгах.

Разумеется, нерентабельный бизнес надо прикрывать. Тем более столь грязный и допотопный. Такая деиндустриализация не тождественна «закрытию» Сибири, наоборот — это для нее благо. Никелевый завод, чадящий в Норильске, дал фронту первый металл зимой 1941—1942 годов, новокузнецкий алюминий пошел на штурмовики и ястребки в 43-м. Только Саянский алюминиевый, построенный в 1975—1985 годах, долгое время считался передовым в отрасли, но и это время прошло уже давно. Все эти технологии — устаревшие, экологические беды, порождаемые этими заводами, чудовищны. Однако если никелевый в Норильске, конечно, закроют, НкАЗ и Саянский — вряд ли тронут. Это блеф. Почему?

Алюминий — это овеществленное электричество. И Дерипаска, завоевывая сибирскую цветную металлургию, всегда прибирал к рукам энергоцеха при алюминиевых комбинатах — гидростанции, дающие дешевый ток. Проблема для Дерипаски в том, что не только его плавильные печи питаются энергией ГЭС. И государство пока регулирует цены на нее. РУСАЛ давно добивается от правительства утверждения новых правил продажи мощности ГЭС в Сибири, предполагающих возможность скидок для него. Что о скидках на ток удастся договориться, Дерипаска надеется небезосновательно: почти все ГЭС в Восточной Сибири ему и принадлежат. Группа En+ Дерипаски, таким образом, убивает двух зайцев. Гидростанции, принадлежащие ей, смогут поднять цену на свой ток для посторонних и заработать, по разным оценкам, от 3 до 7 млрд рублей.

Саянский и Новокузнецкий заводы, по оценкам отраслевых экспертов, вообще-то рентабельны. Понятно, что работа на грани безубыточности Дерипаску не интересует. И все же. Зачем ему потребовалось вдруг обратить внимание на свои проблемы? Это игра на угрозах социальных волнений перед Олимпиадой?

Что до «Норникеля», он пытается сэкономить собственные средства и выполнить свои обязательства на деньги государства. Необходимость закрытия чрезвычайно грязного и неэффективного завода констатировал не так давно и сам Потанин. Это укладывается в принятую компанией стратегию о переносе производства никеля на Кольский полуостров и сосредоточении рафинировочных мощностей по меди, напротив, в Норильском промрайоне.

Однако к чему тратиться на изменение конфигурации своего бизнеса из своего кармана, если под заботу об экологии можно выклянчить у государства? Отказ от экспортных пошлин на никель и медь (3,5%) запланирован в 2016 году. Но Потанин хочет обнуления пошлин прямо сейчас, обещая к 2016-му на эти «сэкономленные» деньги уже полностью закрыть никелевый завод.

Такие изменения в стратегии «Норникеля» наверняка являются следствием требования максимальной выплаты дивидендов от крупнейших акционеров комбината, т.е. самого Потанина и все того же Дерипаски. Для них государство существует для того, чтобы помогать их бизнесу.

Алексей Тарасов