Идея снять страну с сырьевой иглы вылилась в предложение собирать больше ягод и водить иностранцев по степям и болотам.

Одним из главных грустных выводов ушедшего года для меня стала личная убеждённость в том, что качество сотрудников среднего звена министерств и ведомств оставляет желать лучшего.

Непрофессионализм - вообще бич нашего времени. Но, если консультант в магазине неправильно проинформировал вас о толщине дна кастрюли, пострадает только ваш обед. А вот последствия творчества вышеуказанных товарищей обычно ощущаем на себе все мы. Почему? Да потому, что именно среднее звено готовит основу всех законов, по которым впоследствии будет жить страна.

Один из их свежих опусов попал ко мне в руки. Называется «Проект национальной экспортной стратегии России на период до 2030 года». Подготовил его Департамент координации, развития и регулирования внешнеэкономической деятельности Минэкономразвития при участии Всероссийской академии внешней торговли и Всероссийского научно-исследовательского конъюнктурного института.

Казалось бы, что может быть особенного в этом документе? Наверняка традиционные надежды на природные ресурсы. Ан нет.

Авторы законопроекта считают, что российская госказна сможет получать прибыль от роста объёмов продажи за рубеж — внимание (!) — российской пушнины, дикорастущих ягод, лекарственных трав и даже лесных орехов. Также креативные умы увидели значительный потенциал в развитии «экологического, приключенческого, спортивного, экстремального, сельского, лечебно-оздоровительного» туризма.

В тексте говорится о том, что, кроме минерально-сырьевого комплекса, мы крайне слабо используем огромные территориально-природные ресурсы. А ведь именно они могли бы, по их мнению, решить задачу с диверсификацией экспорта (проще говоря — составить достойную компанию нефти и газу).

Вроде нет ничего удивительного в том, что мы будем отправлять на экспорт орехи и ягоды (хотя странно, что ими не предлагается сначала заполнить прилавки отечественных магазинов). Но ведь цель данной стратегии — создать инновационную модель экспортной системы России, которая адекватно и полно представляла и продвигала бы возможности и интересы нашей страны в глобальной экономике. А получается, что казна должна пополняться за счёт орехов с приключениями. Именно в таком свете мы должны показать миру своё инновационное перерождение?

Я, конечно, слышала о странах, казна которых получает основные доходы за счёт туризма. Безусловно, продавать пушнину более гуманно, чем пулемёты и бомбы. Но всё равно очень хочется посмотреть в глаза тому, кому первому в голову пришла идея запихнуть слова про экологический потенциал страны в национальную экспортную стратегию. Неужели кто-то и впрямь серьёзно считает, что к 2030 году у нас вырастет столько конкурентных фармрынку лекарственных трав от кашля и, извините, запоров, что доходы от их экспорта будут видны не только перерабатывающим компаниям (на радость которым, судя по всему, и написан сей экспортный опус), но и федеральному бюджету?

Также заслуживает внимания пункт проекта, в котором говорится о том, что будет обеспечено существенное опережение роста несырьевого экспорта по отношению к динамике экспорта товаров в целом. Причём это будет происходить с параллельным «существенным прогрессом в облагораживании структуры экспорта». Также авторы надеются на удвоение доли России в мировом экспорте высокотехнологичных товаров к 2030 г. (то же по экспорту наукоёмких и интеллектуальных услуг). И совсем настораживает надежда министерства на то, что миру вдруг понадобятся наши машины и транспортные средства. Что же такого произойдёт с миром к 2030 году? Боюсь даже представить.

Одно успокаивает: проект документа отправлен на доработку. Возможно, в новой версии ситуация будет более реалистичная. Хотя… может, авторы и не во всём заблуждаются. Зарабатывает же Эстония на финских соседях, любящих побродить после водочки по их болотным топям.

Виктория Никитина