Экономист Сергей Гуриев объясняет, почему все разговоры о девальвации доллара бессмысленны, а беспокоиться о росте долга США и надежности их валюты не стоит

«А вы госдолг США видели?» Стандартный ответ Владимира Путина на любой вопрос о российских проблемах, уже ставший мемом, в 2020 году актуален как никогда.

Как и все развитые страны, США реализовали беспрецедентно большой пакет мер поддержки населения и экономики, пострадавших от эпидемии коронавируса. В апреле было объявлено о пакете CARES в размере $2,2 трлн (свыше 10% годового ВВП), сейчас обсуждаются дополнительные меры еще на $1 трлн. Естественно, что во время глубокой рецессии такое увеличение госрасходов можно профинансировать только за счет резкого роста госдолга. По оценкам МВФ, дефицит федерального бюджета США в 2020 году составит 18% ВВП, а долг федерального правительства вырастет на 20% ВВП и достигнет почти 100% ВВП. Так как бюджетный дефицит останется огромным и в следующем году (10% ВВП), отношение долга к ВВП стабилизируется только после 2021 года — на уровне 107%.

Как обычно, в такой ситуации российские комментаторы вновь начинают предсказывать «крах доллара». Как обычно, нет никаких причин ожидать, что их предсказания сбудутся.

В резком наращивании госдолга США нет ничего особенного — увеличение долга произойдет и в других странах. По оценкам МВФ, средневзвешенное отношение общего госдолга к ВВП в развитых и развивающихся странах достигнет в 2020 году 101,5% — это самое большое значение в истории, превышающее даже пиковые уровни задолженности времен Второй мировой войны.

Беспрецедентные решения принимают не только отдельные страны, но и Европейский союз. В ходе многодневного саммита 17-21 июля лидеры стран ЕС в конце концов договорились о создании дополнительного фонда на сумму €750 млрд (это почти 5% ВВП Евросоюза) для помощи странам и регионам, более других пострадавших от эпидемии и связанного с ней экономического кризиса. ЕС выучил уроки кризиса 2008-2009 годов: тогда Еврокомиссия настаивала на бюджетной экономии, что привело к глубокой и затяжной рецессии и росту популизма в целом ряде европейских стран. Сегодня европейские страны готовы потратить огромные деньги, чтобы помочь друг другу выйти из кризиса с наименьшими потерями.

Принятые европейскими лидерами решения означают, что в ближайшие годы бюджет Еврокомиссии фактически удвоится. Более того, в отличие от регулярного бюджета новый фонд будет профинансирован за счет выпуска нового инструмента — облигаций Европейского союза. О необходимости такого механизма финансирования говорили давно, но только беспрецедентные события 2020 года заставили европейских лидеров пойти на эти меры. Решения уже окрестили «моментом Гамильтона» для Евросоюза, в честь событий 1790 года в США.

Эти события — так называемый «Компромисс 1790 года» — играют ключевую роль во втором акте знаменитого мюзикла «Гамильтон». Хотя этот мюзикл шел — сначала только в Нью-Йорке, затем в нескольких других американских городах и Лондоне — еще с 2015 года, купить билеты на него было практически невозможно, несмотря на их высокую цену. В июле 2020 года Disney+ выпустил его на своем портале, так что знаменитый мюзикл теперь можно посмотреть, купив месячную подписку за несколько долларов.

Этот мюзикл — основанный на восьмисотстраничной биографии Александра Гамильтона, написанной в 2004 году Роном Черноу, — в частности рассказывает и о том, как возник тот самый «госдолг США». Тринадцать бывших английских колоний победили в Войне за независимость, но вышли из нее с огромными долгами. Один из отцов-основателей США, первый министр финансов Александр Гамильтон считал, что эти долги надо не списать, а объединить — и выпустить для их оплаты федеральные облигации. Его логика была проста: отказ от уплаты долга снизит доверие к американским заемщикам, а выплата долгов штатами в полной мере приведет к необходимости жесткой экономии, подорвав перспективы восстановления американской экономики (как это и произошло в странах Южной Европы после кризиса 2008-2009 годов).

У плана Гамильтона было много оппонентов. Как и некоторые сегодняшние европейские лидеры, они хорошо понимали, что выпуск федерального долга приведет к созданию сильного федерального государства, а не сохранению Конфедерации. Поэтому процесс создания того самого «госдолга США» был совсем непростым. В одной из знаковых сцен мюзикла The room where it happens («Комната, в которой принимаются решения») на закулисных переговорах с Джефферсоном и Мэдисоном Гамильтон выторговывает поддержку ими своего плана в обмен на свою поддержку размещения новой столицы США не в Нью-Йорке, а в Вирджинии и Мэриленде. Этот «Компромисс 1790 года» действительно очень похож на то, что произошло в июле 2020 года в Брюсселе: «федералистам» Эммануэлю Макрону и Ангеле Меркель пришлось пойти на отдельные уступки оппонентам из Австрии, Дании, Нидерландов и Швеции, но удалось создать прецедент совместной долговой политики. Вполне возможно, что именно июль 2020 года станет отправной точкой истории евро как полноценного глобального конкурента доллара.

То, что Евросоюз пытается реализовать идеи Гамильтона, само по себе свидетельствует об их успехе. Это неудивительно: за более чем 200 лет американский госдолг стал самым надежным вложением, а доллар — ведущей резервной валютой. США ни разу не объявляли дефолт по своим долгам. Как главный экономист Всемирного банка Кармен Рейнхарт и бывший главный экономист МВФ Кеннет Рогофф пишут в книге «На это раз все будет иначе», в США бывали случаи банкротства отдельных штатов и городов, но никогда — федерального правительства.

Конечно, Америка дважды отказывалась от золотого стандарта (в 1933 и 1971 годах), фактически расплачиваясь по долгам бумажными долларами с более низким золотым эквивалентом. Поэтому во время каждого кризиса многие скептики опасаются резкого снижения покупательной способности доллара. Этот аргумент звучит следующим образом: «Если дополнительные облигации — на несколько триллионов долларов! — скупает Федеральная резервная система (ФРС), то она вбрасывает в экономику несколько триллионов вновь напечатанных долларов, а это не может не привести к всплеску инфляции».

Финансовый рынок считает, что сегодня в Америке нет таких рисков. В США есть ликвидные рынки и обычных долларовых облигаций, и облигаций, индексированных на инфляцию (Treasury Inflation-Protected Securities, TIPS). Разница их рыночной доходности и показывает прогноз инфляции рынком. Сегодня этот показатель находится на уровне 1,5% в год на ближайшие десять лет. Любой адепт теории долларовой гиперинфляции может сказать, что рынок ошибается. Это вполне возможно. Но если такой критик на самом деле верит в то, что он говорит, он может не давать советы другим, а зарабатывать огромные деньги, продавая в короткую обычные облигации и покупая на ту же сумму TIPS.

Почему печатание нескольких триллионов долларов не приводит к инфляции? Дело в том, что без такой мягкой денежной политики в Америке была бы не инфляция, а дефляция, что привело бы к еще более глубокому и затяжному спаду в экономике. Смягчение денежной политики во время рецессии — это ключевая рекомендация монетаристов (включая Милтона Фридмана, который в знаменитой книге «Монетарная история США», написанной вместе с Анной Шварц, объяснял глубину Великой депрессии именно тем, что США придерживались жесткой денежной политики). За счет резкого увеличения денежного предложения ФРС помогает американской экономике, а инфляция на уровне 1,5% в год является не только приемлемой, но даже слишком низкой.

Если госдолг США достигает беспрецедентных высот, почему рынок не боится не только инфляции, но и дефолта? Как, по мнению рынка, США собираются расплатиться по этим долгам? Оказывается, что это не очень сложная проблема. Дело в том, что и до кризиса, и тем более сейчас процентные ставки настолько низки, что США вполне может «вырасти из долга». Когда процентные ставки ниже темпов роста экономики, а бюджет сводится с первичным профицитом (то есть без учета обслуживания долга налогов хватает на финансирования госрасходов), отношение долга к ВВП не растет, а падает. Сейчас номинальная доходность по 10-летним облигациям составляет всего 0,6% в год (почти на 1 процентный пункт ниже инфляции). По прогнозам МВФ, после быстрого посткризисного восстановления в 2021-2022 годах американская экономика выйдет на реальные темпы роста около 2% в год.

Поэтому сейчас — как и в последние 230 лет — не стоит беспокоиться о «госдолге США». Наследие Александра Гамильтона находится в хорошей форме.

Мнение автора может не совпадать с точкой зрения редакции