Все чаще от ведущих экономистов и финансовых аналитиков можно услышать о том, что пришел момент, когда для дальнейшего развития глобальной экономики необходимо создание и введение в оборот мировой валюты.

И хотя на первый взгляд такая перспектива кажется крайне нереалистичной, исполнительный директор холдинга GAM Александр Фридман и главный экономист Ларри Хэтуэй считают, что в корне неверно отбрасывать такую возможность.

В своей статье на Project Syndicate они отмечают, что неэффективность и рискованность нынешней финансовой системы свидетельствуют о необходимости ее реорганизации, и именно поэтому необходимо рассмотреть все возможные варианты.

"Сегодняшний мир более экономически и финансово интегрирован, чем когда-либо, начиная со второй половины девятнадцатого века. Но политические решения, в частности центральных банков, остаются анахронически национальными и местечковыми. Не пора ли пересмотреть глобальную монетарную систему? В частности, не будет ли единый глобальный центральный банк и мировая валюта иметь больший смысл, чем наше запутанное, неэффективное и устаревшее скопление национальных денежно-кредитных политик и валют?

Технология в настоящее время достигла точки, в которой общая цифровая валюта, достигнутая путем практически всемирного внедрения мобильного телефона, безусловно, делает это возможным. И неважно, насколько мировая валюта может показаться надуманной. Вспомните, что перед Первой мировой войной отказ от золотого стандарта казался столь же неправдоподобным.

Нынешняя система является одновременно рискованной и неэффективной. Различные деньги являются только неудобством для туристов, которые приезжают домой с полными карманами иностранных монет, которые не смогут потратить. Глобальные фирмы тратят время и ресурсы в основном на тщетные попытки хеджировать валютный риск (извлекают выгоду только банки, которые действуют в качестве посредников).

Преимущества избавления мира от национальных валют были бы огромны. Одним махом был бы устранен риск валютных войн и вред, который они могут нанести мировой экономике. Ценообразование было бы более прозрачным, и потребители смогли бы обнаружить расхождения (со своих телефонов) и покупать по лучшим ценам. А путем устранения валютных операций и затрат на хеджирование единая валюта оживила бы зашедшую в тупик мировую торговлю и повысила эффективность размещения глобального капитала.

Другими словами, нынешнее состояние дел является побочным продуктом вытесненной эпохи национального государства. Глобализация сократила объемы мировой экономики, и настало время для мирового центрального банка. Мечтайте дальше. Единая мировая валюта на самом деле маловероятна и нежелательна.

Центральные банки, в то время как в идеале независимы от политического влияния, тем не менее, подотчетны органам власти. Они обязаны своей легитимностью политическому процессу, который их создал, укоренены в воле гражданского общества, которому призваны служить (и от которого они получают свои полномочия).

История центральных банков, хотя и сравнительно короткая, предполагает, что демократически полученная легитимность возможна лишь на уровне национального государства. На наднациональном уровне легитимность остается под большим вопросом, как убедительно показывает опыт еврозоны. Только если суверенитет Европейского союза утратится вследствие демократического выбора государств-наций, входящих в его состав, Европейский центральный банк будет иметь легитимность, в которой нуждается, чтобы оставаться единственным органом монетарной власти еврозоны.

Но ту же самую политическую легитимность невозможно представить для какого-либо трансатлантического или транстихоокеанского валютного органа, не говоря уже об общемировом. Соглашения между странами могут унифицировать правила, регулирующие торговлю и другие области. Но они не могут передать суверенитет над таким мощным институтом, как центральный банк или таким убедительным символом, как бумажные деньги.

Легитимность центральных банков важнее всего, когда ставки очень высоки. Ежедневные денежно-политические решения, мягко говоря, вряд ли пробудят страсти в обществе. Нельзя то же самое сказать о менее частой необходимости (одни надежды) для государственных органов валютного контроля, выполнять роль кредитора последней инстанции для коммерческих банков и даже правительства. Как мы уже убедились в последние годы, такие действия могут стать разногласием между финансовым хаосом и распадом, и просто сокращением расходов и рецессии. И только центральные банки, с их возможностью свободно создавать свой совокупный капитал, могут играть эту роль.

Тем не менее жесткие решения, которые центральные банки должны принимать в таких условиях - предотвращение дестабилизирующих потоков против поощрения морального вреда, - одновременно технократические и политические. Прежде всего легитимность их решений коренится в законе, который сам по себе является выражением демократической воли. Спасти один банк, а не другой? Купить суверенный долг, а не государственный или содружественный (например, Пуэрто-Рико) долг? Хотя решение таких вопросов на наднациональном уровне теоретически возможно, это совершенно непрактично в современную эпоху. Легитимность, а не технология, является валютой центральных банков.

Но тот факт, что единый глобальный центральный банк и валюта потерпят сокрушительный провал (независимо от того, насколько сильное экономическое обоснование для этого может быть), не освобождает политиков от ответственности за решение проблем, исходящих от фрагментированной общемировой валютной системы. А это означает укрепление глобальных многосторонних институтов.

Роль Международного валютного фонда в качестве независимого арбитра надлежащей макроэкономической политики и защитника, противостоящего девальвации конкурентоспособных валют, должна быть усилена. Министры финансов и главы центральных банков крупных экономик в совместном протоколе должны подчеркнуть свою приверженность обменным курсам, определяемым рынком. И, как недавно предложил губернатор Резервного банка Индии Раджан Рагхурам, МВФ должен был бы оказать поддержку странам с развивающейся экономикой, которые могли бы столкнуться с кризисом ликвидности, в результате нормализации денежно-кредитной политики США.

Точно так же более глобализованный мир требует приверженности со стороны всех участников по улучшению инфраструктуры, для обеспечения эффективного потока ресурсов во всей мировой экономике. Для этого капитальная база Всемирного банка в его Международном банке реконструкции и развития должна быть увеличена в соответствии с запросом до $253 млрд на оказание помощи странам с развивающейся экономикой в финансировании инвестиций в автомобильные дороги, аэропорты и многое другое.

Многосторонняя поддержка для инвестирования в инфраструктуру не единственный способ, как может быть возрождена глобальная торговля при современной валютной системе. Как наглядно было продемонстрировано в последние семь десятилетий, снижение тарифов и нетарифных барьеров, также бы помогло – прежде всего в сельском хозяйстве и сфере услуг, как предусматривает Доха Раунд.

Глобальная финансовая стабильность также может быть усилена внутри существующей структуры. Все, что требуется, - это согласованные, прозрачные и доступные для понимания регулирование и надзор.

Для сегодняшней международной валютной системы идеально недостижимый единый центральный банк и валюта не должен быть врагом хорошему. Работа в рамках наших имеющихся средств, безусловно, позволит улучшить наши политические инструменты и укрепить глобальный рост и процветание".