Бюджет следующего года должен быть социально ориентированным и одновременно бюджетом против рецессии, считает Владимир Путин. Устранить противоречие в постановке задачи можно, считают эксперты. Если грамотно провести секвестр расходов, не трогая госинвестиции.

Владимир Путин провел во вторник совещание по бюджетным проектировкам. Окончательных решений принято не было, но президент расставил для правительства ориентиры, которых следует придерживаться при подготовке проекта бюджета на 2016 год.

Первый ориентир – обеспечить сбалансированность и устойчивость государственных финансов. Правда, далее президент произвел допуски, которые не очень-то способствуют сбалансированности и устойчивости бюджета. Он допустил, что расходы будут превышать доходы.

Дефицит бюджета при этом не должен превышать 3% ВВП.

С устойчивостью тоже все непросто, учитывая, что доходная часть бюджета до конца не просчитывается. Непонятно, что будет со стоимостью нефти, и, соответственно, неизвестно, сколько получится собрать доходов.

Кроме того, Путин напомнил, что принято решение «не увеличивать налоговую нагрузку на бизнес». Это с одной стороны. С другой стороны, Путин не исключает, что нефтяникам придется поделиться доходами. «Вместе с тем прошу правительство проработать вопрос направления в бюджет дополнительных доходов, получаемых нашими экспортерами в результате девальвации рубля», — сказал Путин.

Второй приоритет – традиционный. Это выполнение соцобязательств перед населением в полной мере.

«Из федерального бюджета должны быть профинансированы наиболее важные задачи в здравоохранении, образовании, науке. Расходы государства на эти цели должны в полной мере отвечать требованиям и запросам со стороны общества», — рекомендовал президент исполнительной власти.

То есть бюджет должен быть социально ориентированным. Что понятно и без напоминаний. Россия вступает в очередной избирательный цикл.

Третий ориентир не менее спорный с точки зрения стабильности госфинансов – бюджет должен стать бюджетом развития, «комплексом мер по преодолению рецессии в экономике».

«Проекты, финансируемые из бюджета, должны стимулировать экономический рост и частные инвестиции. Прежде всего речь идет о программах импортозамещения в промышленности и сельском хозяйстве», — отметил Путин.

Он уверен, что ситуация в экономике «непростая, но она некритическая». Нужно укрепить экономический потенциал страны, для этого у нас все есть, резюмировал Путин в открытой части совещания.

Проект бюджета в этом году принимается только на очередной год. А действие бюджетного правила, согласно которому расходы на нефть определяются исходя из средней цены за предыдущие три года, отменяется. Документ должен быть внесен на рассмотрение парламента 25 октября. В основе расчета параметров бюджета на 2016 год заложен прогноз цены нефти в $50 за баррель. Минэкономразвития предлагал исходить из цены в $55. Но оба варианта могут оказаться слишком оптимистичными. Аналитики и участники рынка не исключают, что баррель обвалится до $20.

По этой причине ключевой вопрос – как и насколько сократить расходы? По поводу необходимости секвестра не спорит ни одно ведомство. Накануне обсуждения проекта бюджета правительство обсуждало разные варианты секвестра. Экономить предложено на всем: даже на индексации пенсий (не по инфляции – 12%, а по минимуму – на 4–5,5%).

Заодно Минфин настаивает на повышении пенсионного возраста чуть ли не со следующего года и лучше всего сразу на год и для мужчин, и для женщин. При этом продолжающих работать пенсионеров правительство может оставить без страховой части пенсии — проживут и на одну зарплату.

Дискуссионным было еще два способа «пополнения доходов»: за счет очередной заморозки накопительной части пенсий, аккумулированных в негосударственных пенсионных фондах. Это принесло бы дополнительно в бюджет 350 млрд руб.

Еще примерно 600 млрд можно изыскать, если поднять налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ), но заморозить снижение экспортной пошлины и изъять у нефтяных компаний маржу, которую они получили из-за обвала рубля.

Все маневры с доходами и налогами, по версии Минфина, могли бы принести бюджету дополнительно от 770 млрд до 1,3 трлн руб. В зависимости от того, жесткий или мягкий вариант секвестра неформально утвердит Кремль. Даже если сложить все обязательства властей по минимуму, необходимо около 900 млрд руб. В противном случае и публичные обязательства правительства, и майские указы президента придется урезать или переносить их исполнение на перспективу. А в перспективе — выборы парламентские и президентские. Отступать уже некуда, результат нужен здесь и сейчас.

Прокомментировал итоги заседания у президента глава Минфина Антон Силуанов. Он подтвердил, что дискуссия была жесткая. Темпы индексации пенсий обсуждались. Окончательное решение пока не принято. «Можно идти несколькими путями: осуществлять индексацию тех обязательств, которые предусмотрены законодательством, и сокращение других расходов, можно осуществлять индексацию и увеличивать расходы, когда мы останемся без резервов и вынуждены будем привлекать финансирование, что неприемлемо, и тогда инфляция съест все социальные расходы», — сказал Силуанов.

Он добавил, что есть предложение, по которому идут большинство стран, о том, чтобы новые обязательства не наращивать в сложный для страны период.

Окончательного решения по НДПИ на нефть тоже не принято. Были выслушаны предложения Минэнерго, рассмотрены существующие опасения и риски, добавил Силуанов. По экспортной пошлине на нефть также обсуждались различные сценарии. Решения тоже нет.

Представленные проекты бюджета сложно назвать бюджетом развития, считает Георгий Ващенко, начальник управления операций на российском фондовом рынке ИК «Фридом Финанс». Дефицит бюджета будет частично покрыт за счет изъятия доходов (600 млрд руб.) у нефтегазовых компаний. Это уменьшит их прибыль, сократит инвестиционные проекты, и не исключено, что окажет дополнительное давление на рубль. А малый и средний бизнес не получит дополнительных льгот, поэтому их инвестиции в расширение производства тоже сократятся. «Будут точечно финансироваться отдельные инфраструктурные проекты. Но многие из них на Дальнем Востоке, новых рабочих мест в итоге будет создано мало, окупятся проекты не скоро, поэтому экономический рост если и будет, то будет медленным», — говорит Ващенко.

Будет ли этот бюджет бюджетом развития, станет понятно после того, как правительство справится с секвестром расходов, считает Дмитрий Белоусов, руководитель направления макропрогноза ЦМАКП.

«Из ориентировок президента следует, что правительство не должно будет концентрироваться на секвестре государственных инвестиций, расходов на инфраструктуру, на науку и образование. Если эти статьи подвергнутся минимальному урезанию, тогда будет создан задел для экономического роста», — говорит Белоусов.

Гособязательства раздуты, но дефицит бюджета в 3% ВВП не критичен, сходятся во мнении эксперты. «Для европейских стран критичным признается размер дефицита бюджета свыше 60%, для российского критичным может оказаться дефицит примерно в 20%», — говорит Белоусов, добавляя, что даже большой размер дефицита – это не проблема. Проблема начинается тогда, когда нет внятных источников покрытия дефицита. У России сохраняются на довольно приличном уровне резервы и есть возможность извлечения дополнительных доходов, за счет той же нефтяной отрасли.

Но дефицит бюджета замедляет выход из рецессии, особенно в том случае, если цены на нефть будут оставаться низкими и в последующем. Кроме того, при достижении долговой нагрузки свыше 25% от ВВП рейтинговые агентства могут понизить рейтинг и/или его прогноз, что приведет к дополнительному оттоку капитала из России, добавляет Ващенко.