Сотни деревень отрезаны от мира, потому что там нет мостов и трасс. И это при том, что на дорожное строительство ежегодно выделяются миллионы рублей

«АиФ» продолжает конкурс на худшую дорогу России. Наш призыв навести порядок в этой сфере на днях поддержали президент Дмитрий Медведев и премьер-министр Владимир Путин.

— Программа развития дорог в масштабах страны должна быть ориентирована на длительный период, но не менее важно, чтобы строительство дорог велось по разумным ценам, потому что строительство дорог — это та сфера, где не ворует только ленивый, — заявил президент Дмитрий Медведев и добавил: — За всем за этим надо следить, и обязательно по линии как государственного контроля, так и правоохранительных органов.

Премьер-министр Владимир Путин призвал общественные организации проверить, соответствуют ли пешеходные переходы действующим нормативам: — И вообще, подумать о совершенствовании этих СНиПов и технических норм.

— Мне сейчас со всей страны присылают фото опасных нерегулируемых пешеходных переходов, — рассказал «АиФ» Александр Васильев, лидер движения «Убитые дороги Пскова», один из тех, кому премьер дал это поручение. — А ведь установка светофора — это не так дорого. Сообщения о том, что на один сфетофор нужны миллионы рублей, лишь говорят о коррупции в этой сфере.

Ремонту не подлежат

Один из самых северных районов Карелии, Беломорский, находится на грани дорожного паралича.

Старинные поморские деревушки, расположенные на множестве островов в пойме впадающих в Белое море речек, словно бусинки, соединяются с материком и друг с другом мостами. А те рушатся один за другим. Сломался мост — и от цивилизации оказываются отрезаны тысячи людей.

— В посёлке Вирандозеро и селе Нюхча не начинались занятия в школе, потому что по полуразрушенным мостам в котельные не могли завезти уголь. Водители, которые везут в Вирандозеро продукты, берут с собой по несколько досок и подкладывают их под колёса автомобилей, чтобы перебраться через реку. В августе под «КамАЗом» обрушился мост через реку Лебяжью, хорошо хоть, без человеческих жертв обошлось, — устало перечисляет Ирина Кузичева, глава Беломорского района.

Впрочем, такая ситуация не только в Беломорском районе. 67 мостов в Карелии находятся в аварийном состоянии. Построенные 40 лет назад, они не выдерживают современных объёмов грузоперевозок.

— Ежегодно нужно строить до десяти новых мостов. Ни о каких ремонтах не может быть и речи, это размазывание денег, — считает Сергей Игошин, начальник Управления автомобильных дорог Карелии.

Непонятно, чего ждут местные власти и дорожники — пока «скорая» или пожарная машина провалится?

«Сам построил? Сам дурак!»

Когда к Олегу Гурковскому в деревню Зеленцино Тверской области приезжает сын, он всегда говорит одну и ту же фразу: «Папа, ты опять деньги в землю закопал». И это правда.

В начале 90-х инженер Олег Гурковский смог заработать в только-только зарождавшихся сотовых сетях неплохие деньги.

— Характер у меня не очень, всегда гнул свою линию, долго меня там не выдержали, и я стал думать, что делать. Купил участок в деревне, подал документы на открытие фермерского хозяйства, решил завести коров. Пока ждал разрешения, пораскинул мозгами: куда я дену свой товар? Вроде и до Москвы недалеко, и до Твери, и кругом влиятельные люди живут, они-то знают цену натуральному продукту... Но между деревнями нет дорог!

В поле нашёл

— До моей деревни была не дорога — направление. Через подтопленное поле. И я решил, что сначала надо разобраться с этим.

А в 1990-е вы помните, какая была разруха! Брошено почти всё. И он углядел в поле кинутый скрепер — часть землеройной машины. Нашёл хозяина и договорился купить эту рухлядь за 14 тыс. руб. Сам поставил на колёса, обменял два списанных компьютера на старый трактор. И вышел строить новую дорогу.

— Надо, чтобы дорога всегда была сухой, — объясняет он мне азбучные истины дорожников. — Для этого её серединная часть должна быть немного выше краёв. Я на своём самодельном механизме метр за метром снимал дерновый слой, формировал кюветы по обочинам (чтобы на джипах по полям не катались), там же брал песок, ссыпал его на будущую дорогу, заравнивал и утрамбовывал.

Но как же эта дорога держалась, ведь в основе песок?

— Это не недостаток, а достоинство моего метода! — парирует Гурковский. И объясняет, что дело в уходе: он не требует ничего, кроме того же песка — засыпать ямы и разровнять. А сверху пройтись катком.

Теперь у местных есть дорога. В 2008 г. он принял первый заказ на несколько километров от своей деревни до соседней, а от неё до асфальтовой — получилось раз в 7 дешевле, чем просили дорожники. В этом году деревенские наняли его эту же дорогу ремонтировать.

— Сколько я к властям обращался: это же общее дело, хоть солярки дайте! Ответ получал один — у нас земля и так разлетается, зачем нам вкладываться? Некоторые в сердцах добавляли: ненормальный! Местные меня тоже сначала не жаловали — не хотели, чтобы к ним ездили. Их устраивало, что кругом бурьян да пьянство... А дорога — это путь к экономической самостоятельности. Может, специально не строят, чтобы люди от государства зависели?

Кинуть клич

Коров Гурковский так и не завёл — земли не дали. Занялся сначала овцами, а сейчас у него вьетнамские свиньи. Готовит патенты на два изобретения. Активничает в Интернете. Друзья надоумили, что, если государство не поможет, можно клич в Сети кинуть и собрать деньги на новый скрепер. На мой осторожный вопрос, сколько ему лет и не пора ли в своё удовольствие пожить, Гурковский бросает:

— 70! Я в своё удовольствие живу!

И выкладывает план модернизации фермерства, который отправил в Агентство стратегических исследований. Во-первых, фермеров надо учить, ведь законов не понимают и на этом прогорают. Во-вторых, землю с лесом давать — будет чем зимой заняться и лесу присмотр. В-третьих, в-четвёртых... Но главное — дороги!

Индира Кодзасова, Сергей Хорошавин