Часть резервов Банка России уже почти 2 года остается в замороженном состоянии в западных странах. Опрошенные aif.ru эксперты объяснили, что этот срок может существенно вырасти, вернуть наши активы в обозримом будущем вряд ли удастся.

История вопроса

Колоссальные резервы Банка России в размере до 300 млрд долл. до сих пор остаются нам недоступны, с середины марта 2022 года они заморожены властями европейских стран и США. Эти активы очень пригодились бы нам самим, на то они и резервы, чтобы сглаживать резкие колебания курса рубля, в случае необходимости финансировать критично важный импорт или ликвидировать угрозы стабильности всей национальной финансовой системы.

Но в Брюсселе и Вашингтоне свои планы на наши активы. Властям западных стран не дают покоя эти огромные средства, и они упрямо ищут сравнительно честные способы их конфискации. Просто присвоить российские резервы нельзя — это подорвет доверие международных инвесторов к доллару и евро, что больно ударит по экономике США и Европы, поэтому на Западе мучительно пытаются подвести хоть какую-то юридическую основу. Но тщетно, компромисс с законом найти невозможно. «Любое действие с нашими резервами без согласия Банка России выходит за правовое поле и переходит в политическую плоскость», — категоричен доктор юридических наук, управляющий партнёр адвокатского бюро «Чаадаев и Партнёры» Сергей Чаадаев.

Но эту юридическую максиму не хотят принимать во внимание ни в Брюсселе, ни в Вашингтоне и продолжают настойчиво искать правовые лазейки. Например, выдвигалась идея не трогать сами активы, но забрать прибыль, полученную от их инвестирования, составляющую более 3 млрд евро только за 2023 год, или ввести спецналог на эту прибыль. Так же внимательно изучался вариант выпуска долговых бумаг, залогом по которым бы выступали наши замороженные активы. Впоследствии предполагалось предъявить к погашению эти бумаги нам, а в случае ожидаемого отказа забрать залог, то есть те самые заблокированные резервы Банка России.

Что делать

Угодив в капкан западных санкций, быстро и без потерь вернуть свои резервы Банку России уже не получится. «Это очень сложная финансово-юридическая проблема, — признает директор по научной работе Фонда развития и поддержки Международного дискуссионного клуба „Валдай“, председатель президиума неправительственной организации „Совет по внешней и оборонной политике“ Федор Лукьянов. — Вероятно, вернуть доступ к своим активам мы сможем только после широкого урегулирования всего комплекса отношений с США, с выстраиванием системы безопасности в Европе. Пока этого даже близко не просматривается, поэтому шансов на возвращение замороженных резервов либо крайне мало, либо их нет вообще. Заставить вернуть активы мы не можем, у нас нет такого инструментария».

В худшем случае, если западные страны все же заберут наши резервы, мы сможем только зеркально ответить. «На территории России есть иностранные активы, которые, в случае конфискации наших замороженных резервов, могут компенсировать нам потери, — считает доцент кафедры банковского дела и монетарного регулирования финансового университета при Правительстве РФ Светлана Зубкова. — Кроме того, есть смысл отстаивать свои права в международных судах. Конечно, это будет очень долгий процесс с неясной перспективой, тем не менее в какой-то момент это может возыметь определенный эффект».

И хотя добиваться возврата активов сейчас бесполезно, Россия все же не должна бездействовать на этом фронте. «Нам нужно сфокусироваться на другой задаче, — уверен Федор Лукьянов. — Нашим дипломатам и прочим структурам необходимо добиться исключения варианта, при котором эти средства будут направлены на поддержку Украины, то есть фактически на финансирование войны против нас. Тут у нас есть много разных возможностей, от юриспруденции до пропаганды».

ЦБ не виноват?

Сейчас Банк России подвергается беспощадной критике за то, что хранил часть резервов в западных странах, тем самым не только подвергая их реализовавшемуся риску заморозки с отчетливой перспективой конфискации, но и спонсируя экономики Европы и США. Но, внимательно разобравшись, можно понять, что на тот момент по-иному наш регулятор поступить просто не мог, считает эксперт. «Россия и до начала СВО на Украине, и сейчас является активным участником международной торговли, — напоминает Светлана Зубкова. — Мы продаем другим странам свою продукцию и закупаем за рубежом нужные нам товары. Частично расчеты по этим сделкам осуществляются в долларах или евро, поэтому Банк России обязан был иметь в структуре резервов активы в этих валютах как страховку на экстренный случай. Так поступают все страны».

В нашем ЦБ, безусловно, знали исторические примеры заморозки национальных резервов — так поступали в разное время с Ираком, Ираном, Афганистаном, Венесуэлой, Ливией, Югославией, Сирией, Кубой и Северной Кореей. Правда, размер заблокированных активов во всех случаях блекнет на фоне российских масштабов. До нас самым пострадавшим являлся Иран, у него было заморожено чуть больше 100 млрд долл. Рост геополитической напряженности вкупе с историческими примерами мог бы подтолкнуть наш ЦБ к переводу долларов и евро на хранение в дружественные страны, но и такой шаг не обезопасил бы резервы. «Банк России не мог хранить доллары и евро на своих корреспондентских счетах, открытых в дружественных странах, в том же Китае, Казахстане и прочих, — уверена Зубкова. — Американцы „увидели“ бы наши доллары в банке любой страны и точно так же заблокировали их на счетах, как это и произошло в Европе и США».

Еще один теоретически возможный вариант — полностью отказавшись от активов, номинированных в валютах недружественных стран, сформировать резервы только из, например, понятных нам китайских юаней. «Часть резервов Банк России и так хранил в юанях. Но полностью все резервы перевести в китайскую валюту нельзя. В этом случае у нас появилась бы критическая зависимость от одной, пусть и дружественной, страны. Кроме того, юань все же не является свободно конвертируемой валютой, и расчеты в юанях пока не так распространены в мире, как в долларах или евро», — привела аргументы эксперт.

Вложения в любую выпущенную за пределами нашей страны ценную бумагу или валюту учитываются в стране выпуска этих активов и, соответственно, несут риски заморозки. Полностью мы контролируем только рублевые активы, а также те ценности, которые физически находятся на территории России. Но копить рубли в резервах ЦБ бессмысленно, в случае необходимости курс рубля рублем не поддержишь. В чистой теории все резервы можно было бы перевести в золото и хранить слитки на территории России. «Тогда активы оставались бы в сохранности, но утратили бы свою функцию „мгновенной ликвидности“, — говорит Зубкова. — В экстренной ситуации нужно было бы как-то вывезти золото для продажи, найти покупателя на столь крупную сумму, при этом исключив из расчетов доллары и евро. Это крайне непростая задача».

Например, сейчас заметно выросли продажи наших товаров в Индию, но вырученные рупии остаются лежать «мертвым грузом» на счетах экспортеров в индийских банках, потому что «конвертировать их в другие валюты нельзя, в России нам рупии не нужны, можно только купить на них индийскую продукцию и привезти ее в Россию. Но нам попросту нечего там покупать в таких объемах!» — проиллюстрировала примером специалист.

Экзотический по современным меркам вариант, при котором резервы обращаются в наличную валюту, и купюры помещаются в хранилище ЦБ на территории России, выглядит совсем уж утопично. «В рамках потребностей внутреннего рынка в Банке России так и поступали, но это были небольшие объемы, — поясняет Зубкова. — Обналичивание всех резервов бессмысленно, — в этом случае для расчетов с контрагентами пришлось бы возить деньги самолетами. Современная финансовая система подразумевает безналичные расчеты, бумажные купюры никак не помогли бы при необходимости поддержать критически важный импорт или стабилизировать курс рубля».

Учеба на ошибках

Рано или поздно западные страны все же, вероятно, придумают обоснование для конфискации. «По существу это будет, конечно, грабеж и издевательство над здравым смыслом», — уверен Сергей Чаадаев, но поставленных целей они добьются. И хоть наш ЦБ в этом не виноват, он обязан разработать систему безопасного хранения резервов и проведения взаиморасчетов. И это вполне реалистичная задача. «Обезопасить нас в будущем можно, развивая расчеты в цифровых валютах, — уверена Светлана Зубкова. — В этом случае вся информация об активах и расчетах хранится в распределенных реестрах, и ни одна страна не может вмешаться и заморозить средства».

Правда, для этого нужно время, и мы и наши контрагенты должны на законодательном уровне регламентировать использование цифровых валют и внедрить соответствующие технологии. Многие страны работают в этом направлении, в том числе и Россия, цифровой рубль — это уже реальность. «Скорее всего, именно за цифровыми валютами будущее в международных расчетах, но пока это будущее не наступило», — заключила Зубкова.

Ранее власти Бельгии зачислили в бюджет страны налоговый платеж, сформированный за счет прибыли от замороженных активов россиян. Эксперты специально для aif.ru оценили такое решение бельгийских чиновников.