На пути посткризисного развития России аналитики видят сразу несколько существенных препятствий. Не созданы важнейшие институты, справедливый суд и конкуренция – без которых сложно рассчитывать на приток инвестиций. К тому же в ближайшее десятилетие Россию ждет политическая и социальная нестабильность. Об этом заявили вчера участники дискуссии «Россия после кризиса».

В стране есть такая «неприятная вещь», как утрата политической стабильности – считает глава Центра стратегических разработок (ЦСР) Михаил Дмитриев: «Как в начале XX века она была следствием появления нового класса – пролетариата, так и сейчас появился новый городской класс, политически не представленный и оппозиционный».

Уровень развития общества перерос существующую систему». Именно поэтому, по его словам, страну ждет не десятилетие стабильности, обещанное властями, а «10 лет адаптации политической системы».

О желательности изменения социальной структуры общества заявил и замглавы Минэкономразвития Андрей Клепач. По его словам, существенным фактором, влияющим на экономический рост, является масштабное неравенство населения. Согласно официальным данным, уровни доходов населения между 10% самых богатых и 10% самых бедных граждан разнятся в 17–18 раз, а если брать оценки экспертов – то в 20–25 раз. В Москве и Санкт-Петербурге разница в доходах достигает 40 раз. При этом от застойной бедности страдают те, кто мог бы стать мотором инноваций и модернизации. Около половины населения, работающего в науке, образовании и здравоохранении, имеет уровень доходов ниже среднего. «Это означает, что та часть общества, которая должна создавать интеллектуальные услуги, является в основной массе необеспеченным населением и по всем нашим долгосрочным прогнозам может оставаться бедной до 2020 года и далее», – отметил он. Впрочем, задачу модернизации решить «в принципе можно». Инновационный сценарий развития, по словам Клепача, дает шанс на то, что 50% населения будет относиться к среднему классу, при этом доля высокотехнологичной продукции в ВВП достигнет 20% вместо нынешних 11–12%.

По мнению главы совета директоров МДМ-банка Олега Вьюгина, в России необходимо особое внимание обратить на конкуренцию и справедливый суд. «Государство не встало на защиту этих принципов, в результате бизнес ищет защиту в чужих юрисдикциях», – пояснил он. В ответ Андрей Клепач возразил, что названные Вьюгиным институты вовсе не гарантируют экономического роста. Ведь до нынешнего кризиса, когда экономика росла темпами в 7–8% ежегодно, имеющиеся в России институты были явно не лучше сегодняшних. «Так что это, наверное, не главный фактор развития», – считает Клепач. Что же касается ключевых практических задач, то это, по словам Клепача, развитие транспортной инфраструктуры: строительство дорог, аэропортов и т.д.

Зависимость бюджета от мировых цен на нефть также не осталась без внимания. «Следующий нефтяной шок рано или поздно случится», – мрачно предрек глава ЦСР Дмитриев. А вот что делать в этом случае, пока не совсем понятно. Более того, даже нынешние показатели вызывают растущее беспокойство.

«Курс рубля к концу года может составить 24–25 рублей за доллар, – считает Клепач. – Это вероятный сценарий в случае притока капитала и в случае, если цены останутся на уровне 115–120 долларов за баррель». По его словам, для промышленности и платежного баланса такой показатель будет означать выход в область отрицательного сальдо по счету текущих операций.

«Необходимо остановить деградацию бюджетной политики, – считает глава Экономической экспертной группы Евсей Гурвич. – С кризисом надо бороться введением временных мер, чтобы потом можно было от них отказаться и вернуть ситуацию к исходному рубежу. Наши власти, к сожалению, пошли по пути наращивания социальных обязательств, которые отменить уже очень сложно». Прирост госрасходов из-за повышения пенсий оценивается примерно в 4% ВВП. Причем бремя социальных обязательств и дальше будет только нарастать. Как в этой ситуации рассуждать о развитии и росте, не совсем понятно. «Расти действительно нельзя, но надо», – соглашается директор департамента экономики и финансов правительства Андрей Белоусов.

В свою очередь, замминистра финансов Оксана Сергиенко уверена, что для России неблагоприятным фактором, в придачу ко всем приведенным ранее, является «отсутствие комплексного системного подхода» в государственном управлении. По словам замминистра, в Минфин в неделю от разных министерств поступает по нескольку стратегических ведомственных документов. «Если мы продолжаем принимать и плодить документы стратегического характера, то говорить о качестве и системном подходе уже не стоит», – подчеркнула она. По словам Сергиенко, «не более 30–50% принятых стратегических документов были выполнены и контролируемы». Кроме того, сейчас структура государственных расходов не соответствует целям модернизации – в разное время было принято много решений по увеличению социальных расходов, трат на оборонно-промышленный комплекс, которые «не дадут динамично расти расходам на инновации, образование и инфраструктуру».

Сергей Куликов