Вы любите рекламу? Я ее обожаю, особенно, если там задействованы дети. Меня умиляют розовощекие крепыши, спящие всю ночь благодаря здоровым животикам и сухим попкам, вскормленные высококачественной молочной смесью (почти-почти как мамино молоко) и какой-то зеленой бякой из банки, которую даже постановочный «папа» отказывается есть. Но главное – спокойные. Поскольку принимают легкое успокоительное для ума и послушания…

Меня веселит реклама, где дети в образе классиков отечественной литературы обещают в будущем прославить имя своей мамы, например, как… Пушкин.

Кто-нибудь знает имя мамы Пушкина? Тем, кто не в теме, скажу, что у Александра Сергеевича с мамой были довольно-таки прохладные отношения. Чего не скажешь о его отношениях с няней, всемирно известной Ариной Родионовной, воспоминания о которой занимают в творчестве поэта особое место.

Но создателям рекламы по барабану такие подробности. Им важно дать затравку для мам, сыграть на тоненькой струнке, ведь в глубине души каждую молодую женщину время от времени терзают сомнения, а хорошая ли она мать, делает ли она всё, что в её силах, чтобы быть хорошей матерью. А поскольку жестких критериев «хорошести» матери не существует, вот и подсказывают ей с экрана: мол, будешь хорошей, если купишь эту банку, этот памперс… и далее по пунктам. А если не сделаешь этого и не купишь того, будешь так себе мамой, на «троечку».

То же самое происходит в образовании. Капканы «на маму» расставлены по всему городу в виде частных студий раннего развития, где с 4-х лет научат английскому, помогут раскрыть самые редкие таланты и обеспечить опережающее сверстников на пятьдесят лет вперед развитие. Звучит заманчиво.

Вот мамы и стараются, пытаясь ускорить развитие, приблизить то, что придет само чуть позже. Отсюда и демонстрация карточек с буквами-цифрами-параллелепипедами новорожденному. И появление двухлетних малышей в театрах на спектаклях категории «7+». Отсюда и попытки пропихнуть в 1-й класс пятилетку. Родители так боятся не успеть втиснуть в ребенка этот мир!

Но что мотивирует родителей давать ребенку то, до чего он еще не дорос, помещая его в не свойственную для него среду, для которой он не созрел по ряду важных параметров, психических и половых в том числе?

Мне довелось учиться на одном курсе с сестрами Князевыми, малолетними вундеркиндами, поступившими в вуз. На мой вопрос, о чем вы с ними разговариваете, их одногруппницы ответили мне прямо: «А чего с ними разговаривать? Тут все обсуждают, кто с кем спит, а у них еще месячных нет!»

Можно с уверенностью сказать, что эти одаренные дети вызывали восторг исключительно у своих родителей и тех взрослых, кто извлекал выгоду из их таланта, пиарился за их счет. Старшие ребята их игнорировали, а ровесников в институте не было.

Хотят ли мамы, чтобы их дети преуспели в жизни? Безусловно. Но еще больше они хотят, чтобы их дети сумели то, что не удалось когда-то им самим. Ведь им кажется, что поверни время вспять, и они бы иначе обустроили свою жизнь, были бы более успешны в ней. И они отчаянно пытаются наверстать упущенное за счет детей, хватаясь за них как за спасительную соломинку. Смоги то, что я не смог, поживи «за того парня».

И если ребенку удается хоть в чем-то оправдать надежды родителей, тогда можно словить кайф от осознания своей родительской крутизны, один из самых приятных кайфов на свете. Для всех нормальных родителей это в большей или меньшей степени важно. Это такой способ самореализации через ребенка. Просто кто-то из взрослых сидит у этого на игле.

И то, чего стоит ребенку поддерживать «наркозависимость» родителя, к сожалению, не принимается в расчет. Не идет ни в какое сравнение с возможностью мамы гордо выдохнуть: «А мой – отличник!», «Ну, мы это еще в три года умели!» Вряд ли она глубоко задумается над тем, что ее ребенок – это человек, задравший планку успеваемости настолько высоко, что ему самому приходится прикладывать неимоверные усилия, чтобы удержать ее. Человек без права на ошибку.

Только прислушайтесь к тому, что можно услышать в каждой школе, в каждом классе, где еще живы отличники. «Почему ты не сделала домашнюю работу?! Ты же отличница?!», «Ты почему носишься? Отличница и туда же!»

Я убеждена в том, что здоровый «середнячок» имеет больше шансов реализоваться в жизни. Не потому, что это правильно, а потому, что мы, взрослые, всё портим – спуску не даем тем детям, кто показывает более высокие результаты, демонстрирует быструю обучаемость. Впрягаем их в работу безостановочно. Мне доводилось видеть отличников, которых заставляли участвовать в олимпиадах сразу во всех номинациях...

Поэтому отличники тоже не любят учиться, и школа является для них не меньшим стрессом, чем для остальных ребят, если не большим. Они постоянно ощущают на себе пресс ожидания высокого результата от их труда. Далеко не всегда это мотивирует. В большей степени напрягает.

Мне потребовалось много времени, чтобы отучить одну девочку отслеживать свой график успеваемости в электронном дневнике. Она тщательно следила за тем, чтобы кривая успеваемости была прямой. Только на «5» и ни шагу вниз. Она загружала график успеваемости, едва успев войти в дом, стоя на стуле в полустянутых колготках.

Прежде чем заключить ребенка в железные тиски «развития», следует определиться с выбором того, что послужит нашему ребенку мотивацией к учебе. Страх перед падающей кривой успеваемости? Или желание узнать мир лучше, чтобы плавать в этом море жизни спокойно и уверенно?

Когда ребенок учится плавать, он может часами висеть у мамы на шее, боясь опустить лицо в воду. А спустя год он будет прыгать с катера в море и не очень-то париться на тот счет, что под ним 30 метров глубины. Обучение – это путь, проделанный с того момента, как вы отпустили мамину шею до прыжка с катера. И каждому суждено преодолеть его со своей скоростью. А потому развитие ни в коем случае не должно быть ранним. Оно должно быть своевременным.

Автор: Ирина Литновская