Простая семейная забота - надо поехать к больной бабушке и отвезти ей продукты.

- Ты не можешь съездить? - спрашивает отец у пятнадцатилетней дочери.

Она мнется: у нее свидание.

- А ты не можешь? - спрашивает отец у сына-десятиклассника.

И он мнется: у него тренировка.

- Я бы съездил сам, но у меня срочные дела, - говорит отец.

- А давай позвоним бабушке, и я съезжу к ней после тренировки, ночью? Или утром до школы? - предлагает сын.

- Нет, ничего, я съезжу, - говорит отец. - Делать нечего, я съезжу.

Эту историю рассказывали на работе, и сослуживцы, конечно, возмущались:

- Но надо же воспитывать детей! К бабушке они поехать не могут! Я бы им показал!

Да не надо на каждом шагу воспитывать, надо решать деловой вопрос - кто поедет? Перед этим вопросом все равны. И ничего хорошего не вышло бы, если бы дочь вместо свидания поехала к бабушке, досадуя на нее. Это не принесло бы пользы ни дочери, ни бабушке. Да к тому же очень редко встречаются такие семейные дела, которые нельзя отложить на несколько часов.

Уступка не позорна, если она ведет к взаимопониманию, тогда она - победа. Уступка унижает, если ребенок добился ее силой, вне контакта с родителями, вне понимания: выклянчил, выпросил, добился капризным поведением.

Заставьте дочь или сына поехать - и в следующий раз придется заставлять, и всегда придется заставлять, да еще читать при этом проповеди о хорошем отношении к бабушке, о совести, о человечности и тому подобное. Попросите, проявляя готовность подменить, и в следующий раз детям будет неудобно отказаться. "Воспитывая" (в кавычках), мы пробуждаем дурные чувства; не воспитывая - добрые (вина, стыд, справедливость). В каком же случае действительно воспитывают?

Мы никогда не должны посягать на ребенка. Нам кажется, что его время ничего не стоит, что он бездельничает, лентяй, и потому его можно без разговоров посылать туда и сюда, просить о том и об этом. Нет. "Если ты можешь: если тебе не трудно: когда ты сможешь:" - вот начальные слова каждого обращения к ребенку. И уж во всяком случае - "пожалуйста" с просительной интонацией.

Сотрудничество с детьми держится не на требованиях, не на повелениях, не на приказах, а на просьбах.

Просьба - вот лучшая форма делового общения с детьми. Если бы меня спросили, в чем состоит что-то единственное, к чему надо приучать ребенка с самых малых лет, я бы ответил: умению откликаться на просьбы и умению просить, а не требовать. Культуре просьбы.

Я распоряжаюсь - ребенок или подчинится, или не подчинится. Но что делать, если он не подчинится?

Я распоряжаюсь - душевное усилие ребенка или нейтрально (выполнил распоряжение), или направлено против меня.

Но вот я прошу: И ребенку необходимо сделать душевное усилие навстречу мне, даже тогда, когда он просьбу выполнить не может или не хочет.

Распоряжаясь, я побуждаю ребенка думать о том, насколько разумно мое распоряжение. Просьба же содержит основание в себе самой: человек просит! Ведь и дети во дворе говорят между собой: "Ну тебя просят же!" - и это кажется им достаточным основанием. Просьба может быть неразумной, и все-таки ребенок откликнется: человек просит. Просьба дает ребенку ощущение свободы. Он делает все, что надо, но делает сам, по своей доброй воле. Он мог бы и не согласиться, ничего бы ему за это не было. Просьба вызывает к жизни только добрую волю.

Признаюсь, я чувствую некоторую неловкость, когда пишу о таких простых, каждому человеку понятных вещах. Но что делать? Я встречал множество родителей, которым и в голову не приходит о чем-то попросить ребенка. "Чтобы я стал у него просить? Да кто он такой, чтобы кланяться ему? Унижаться перед ним"

Но гораздо унизительнее распоряжаться, видеть, что твое распоряжение не выполняется, и бегать по людям, жаловаться на своих детей и на "нынешних".

Отрывок из книги С. Соловейчика "Педагогика для всех"