Поскольку Россия держится на хорошо работающих за небольшую плату людях, человек здесь дешев. Он дешевле стали, свинца и электричества Все мы – конформисты. Все, кто привык изо дня в день ходить на службу, конформисты. А уж у того, кто больше 20 лет ходит на службу, гибкость стана акробатическая. Столько режимов и начальников сменилось, а он остался. Потому что предпочитает не ссориться, не лезть на рожон и не выносить сор из избы. Но есть ситуации, когда даже у конформиста взыгрывает ретивое. Есть, как писывал английский католик Гильберт Кийт Честертон, «древний мятежник и демагог, уравнивающий всех – и бедных, и богатых, и начальников, и подчиненных. Это – смерть».

Считайте, что это некролог бывшей сотруднице петербургской Публичной библиотеки Нине Грачёвой. В означенном учреждении и я, ваш покорный слуга, оттрубил уже больше 20 лет. Нина Грачёва работала в другом отделе – занималась картотекой заглавий. Работала с 1970 года и была награждена значками «Отличник библиотечной работы», почетной грамотой от Министерства культуры, удостоена звания«Ветеран труда». В последнее время занималась созданием файла унифицированных заглавий.

Сейчас объясню, что порой означают заглавия. В Публичке полно изданий XVI-XVIII веков, каковых нет в новом иностранном каталоге. Да и в старом их поди найди. Не так-то это просто: карточки в старом иностранном каталоге писаны от руки и рассованы по разным разделам. В фонде эти старые книжки, как правило, хранятся в конволютах. Это большие тома, в которые сплетены самые разные брошюры, проповеди, похвальные слова, панегирики тогдашним политикам, памфлеты и прочее. На латинском, французском, немецком, итальянском и других языках. Названия таких книжек, как правило, на страницу. Чтобы понять, о чем спич, нужно знать и язык, и историю, и географию.

Например: Divi Thomae Aquinatis De natura & essentia rerum libellus (quem vulgo De ente & essentia vocant) nunc recens a mendis quam plurimis repurgatus, & scholijs insuper addictis illustratus, opera Gerardi Matthisij Geldri: Libellus verae philosophiae candidatis utilissimus est, ut qui metaphysicae scientiae iuxta ac dialecticae principia exqisitissime explanat. Что, кстати, довольно легко понять даже мне: творения божественного Фомы Аквинского с комментариями Жерара Матиаса Гельдра. В имени и фамилии комментатора я, скорее всего, допустил ошибку, ибо не специалист. А это – рекаталогизированная книга, она имеет место быть даже в электронном каталоге.

Практика столь развернуто и загадочно именовать книги в России задержалась аж до XIX века. Любимый мой пример: брошюра Петра Тибо-Бриньоля, изданная в Смоленске в 1884 году: «Социализм как настоящая причина вырождения крестьянской лошади и как косвенная причина несвоевременных дождей с середины лета». Таким названиям, часто шифрующим, вуалирующим содержание книги, посвящено целое исследование Сигизмунда Кржижжановского «Поэтика заглавий». Кржижжановский показывает, как с течением времени эволюционировало заглавие – от длиннющей, почти сюжетной надписи до одной буквы, как в названии романа Всеволода Иванова «У».

Это – преамбула о высокой культуре. А сейчас будет низкий быт, связанный с историей, социологией и социальной психологией. Итак, Нина Грачёва, 1949 года рождения. У нее – 90-летняя мать, за которой надо ухаживать. Несколько дней в неделю за старой женщиной ухаживала ее племянница, несколько дней – сама Нина. Ей нужны были два выходных дня в неделю – не суббота и воскресенье, а понедельник и вторник. Она предложила начальству: буду работать в субботу и воскресенье. Это возможно, поскольку библиотека, как известно, открыта всю неделю.

Ей отказали. Почему? Потому что в субботу и воскресенье она будет жечь электричество, использовать компьютер, а это жуткий перерасход бюджетных средств. Нина Грачёва в сердцах выпалила: «Тогда я подаю заявление об уходе!» – «А пожалуйста, – сказали ей, – подавайте. Еще больше бюджетных средств сэкономим». Она и подала, а через два дня умерла от сердечного приступа. Потому что обидно, знаете ли, проработав много лет на одном месте, выяснить, что ты со всей своей работой, значками, почетной грамотой от Минкульта и званием «Ветеран труда» стоишь дешевле, чем лампочка.

Символическая история. Я в связи с ней сразу вспомнил о том, как в русской армии накануне японской войны не приняли на вооружение пулеметы. Видные военные теоретики объяснили Николаю II, что это оружие скорее психологического, чем реального действия. Хороший стрелок палит из ружья более метко, чем пулеметчик. Зачем зря поливать поле боя таким количеством металла? Это ж перерасход бюджетных средств. Человек – он же дешевле стали и свинца. И электричества.

Будущего святого эта логика убедила. В результате японские пулеметы выкашивали русскую пехоту. Это я к чему? К парадоксу российской жизни и истории. Россия держится на людях, хорошо работающих за небольшую плату. Кто нехорошо работает, те хорошо воруют, и Россия на них не держится. Так вот, главный парадокс нашей истории и жизни в том, что поскольку Россия держится на хорошо работающих за небольшую плату людях, человек здесь дешев. Он дешевле стали, свинца и электричества.

И пока этот парадокс не канет в прошлое, трагедия и трагедии России останутся неизбывными. До тех пор, пока начальники не поймут, что человек очень дорог, что он дороже лампочки и даже компьютера, до тех пор никакого порядка здесь не будет. А то, что будет называться порядком, на самом деле так и останется бардаком, прикрытым казарменной экономией бюджетных средств.

Автор - Никита Елисеев, сайт expert.ru