Наш колумнист рассказал о мытарствах своей госпитализации

С неделю назад у меня из почки стал камушек выходить, и с этой напастью попал я в больницу № 50. Приключения начались с первых минут.

- Вот вам баночка, туалет у входа, - сказала девушка-лаборантка.

Туалет, как выяснилось, один для всех, и дверь изнутри не запирается. Подошел к медичкам:

- Почему двери в туалете не запираются?

- Потому что если вы там запретесь и умрете, что потом делать? – был ответ.

- Ладно, если мужик еще повернется ко двери задом, а как же женщины у вас тут сдают анализы?

- Как надо, так и сдают.

И я, будучи человеком относительно культурным, отправился по этажам искать туалет с замком. Увы, но и в отделениях, где лежат больные, туалеты тоже не запираются. Видно, смертность в сортирах этой лекарни чрезвычайно высокая. В каком-то месте я углядел туалет «служебный» с задвижкою изнутри. Только туда, а в спину истерический женский голос:

- Мужчина, выйдите оттуда немедленно! Миша, у нас посторонний в туалет проник!

Пришлось искать туалет за пределами этой лечебницы.

Отделение урологии - это что-то навроде той «простонародной Обухвинской больницы, где неведомого сословия всех умирать принимают» - (Николай Лесков «Левша»).

Ремонта здесь не было лет пятьдесят. Вентиляция запечатана скотчем, чтобы, наверное, экономить тепло. Оттого в отделении духота и вонь. Вдоль коридора бродят угрюмые старики-полупокойники в страшных халатах, из-под которых торчат и болтаются ниже колена прозрачные мочеприемники. В них по трубкам сочится моча кровавая. Палаты на четверых. Мне повезло лежать с относительно здоровой компанией. А в иных палатах старики ходят под себя, и никаких условий для гигиены нет. На всех (человек полсотни) один душ и три открытых уборных. С учетом специфики отделения уборные практически постоянно заняты даже ночью.

Операцию мне назначили через неделю, поскольку очередь. Я попросился на это время домой, а в день операции появлюсь.

- Нельзя, - сказал доктор, - вдруг вы за неделю инфекцию какую подхватите.

Но инфекцию я подхватил уже через пару дней. Дело в том, что в больнице запретили все лестничные курилки. И народ полураздетый ходит курить на улицу. Оттого тут многие гриппуют и кашляют.

Как только я заболел, сразу утром про это сказал доктору. Тот велел ждать терапевта. Терапевт пришел только вечером.

- Что у вас? – спросил он.

- Простуда, температура, грипп.

- Купите амексин, - сказал терапевт и пошел на выход.

- Где купить?

- В городской аптеке, - ответил он уже за дверью палаты.

Амексин не помог. Состояние ухудшалось. Опять пожаловался своему урологу. Тот упредил, чтобы я не вздумал сказать про температуру перед самой операцией анестезиологу, иначе этот анестезиолог откажется обезболивать… .

Я, признаться, оторопел. Стал задавать вопросы, от которых уролог начал нервничать. А сердить его не в моих интересах, конечно же.

В понедельник стало совсем плохо. Опять пожаловался с утра урологу. Тот велел ждать терапевта. Терапевт пришел вечером.

- Что у вас?

- Температура 38 и 1. Болит голова, кашель. Наверное, грипп или воспаление легких.

- Насморк есть?

- Есть, - ответил я. И это сообщение терапевта, похоже, обрадовало.

- Тогда вам следует обратиться к ЛОРу, - сказал терапевт и был таков. Если в первый раз терапевт меня «обследовал» секунд 10, то во втором случае он уделил мне аж полминуты!

Доктор ЛОР поковырялся железками в моем носу, в ушах и сказал, что завтра надо сделать рентген носовых пазух. По этой причине операцию перенесли на неопределенный срок. Я понял, что из больницы надо срочно бежать, дабы вылечиться. Собрал манатки. Уролог попросил подписать бумагу, что я, не долечившись, покидаю эту лекарню «по семейным обстоятельствам».

Не стал возражать в расчете, что в обмен на эту подпись выпишут мне больничный лист. Однако больничный не выписали, видно из вредности, но сослались на то, что после 16 часов это сделать уже физически невозможно. «За больничным придете завтра».

Нет уж, больше я к вам ни ногой! Сейчас лежу на диване дома, хотя и с температурой, но какая же благодать после этой 50-й больницы…