Как и многие жители Востока России, Ирина Трофимова увидела свой шанс не на Западе, а в Азии. Она поступает в японскую школу бизнеса и делает на островах карьеру, но затем Россия притягивает ее обратно. Какие рекорды устанавливают в японских саунах, какой толк учиться в Азии и чем российское понимание работы отличается от восточного, в беседе с молодой мамой выясняет E-xecutive.

Ирина Трофимова рассказывает о своей учебе по телефону, причем мы должны успеть побеседовать до 12 часов дня. Дело в том, что собеседница не только одна из семи россиян, окончивших International University of Japan, но и молодая мама. Сейчас ее карьера сменилась декретным отпуском, и все свое внимание она отдает ребенку, но еще несколько лет назад все ее мысли были только о Японии. Она учила японский язык в иркутском университете и мечтала о работе в японской компании, что вполне обычно для человека с Востока России, однако судьба сначала приводит ее в главный офис Sanyo, а затем на завод во Владимире.

Ирина Трофимова рассказывает, за что стоит благодарить азиатов на Востоке России, в чем заключается «восточность» японской школы, построенной по западным образцам, и почему спустя семь лет после учебы в Японии национальность бизнеса стала ей безразлична.

E-xecutive: Что потянуло девушку из России учиться в далекую Японию?

Ирина Трофимова: Я успела пожить и поучиться в Японии еще до поступления в International University of Japan (IUJ), меня всегда привлекала эта страна, и свое будущее я связывала с японским бизнесом, хотела работать в Японии. Японский язык учила в иркутском «Нархозе» [Байкальский государственный университет экономики и права] на факультете «Мировой экономики».

E-xecutive: По вашим ощущениям, люди на Востоке России связывают свое будущее с Европой и Штатами или с Азией?

И.Т.: Сейчас больше с Востоком. Это в советское время съездить на Запад считалось делом обычным и доступным, а сейчас с этим сложнее. Люди тянутся к тому, что ближе, а в тех краях ближе Азия. К тому же сейчас в восточной части России редко встретишь крупную западную корпорацию, во всяком случае, в Иркутске и Хабаровске. Азиатские компании там чаще открывают представительства и развивают бизнес, им этот край не кажется таким уж диким, каким его видят западные компании. Поэтому люди на Востоке России учат корейский, японский, китайский языки и смотрят в сторону Азии.

E-xecutive: Как вы относитесь ко всему этому?

И.Т.: Китайский бизнес становится цивилизованным. Пять лет назад китайцы просто торговали дешевым ширпотребом и вырубали лес, а сейчас они привозят качественные товары, возделывают овощи, они хоть как-то расшевеливают регион. Высокими технологиями это, конечно, сложно назвать, но все равно это уже не просто «пришли, отхватили и ушли».

E-xecutive: В России и на Западе диплом из Азии мало что значит. Вас не смущало, что после учебы вы могли не найти работу в Японии, и тогда учеба оказалась бы бесполезной?

И.Т.: Я думала только о работе в Японии. Западные и российские компании не рассматривала, поэтому меня слабо волновало, как они относятся к дипломам с Востока. А если ты хочешь работать в Японии, даже не в японской корпорации, а просто в этой стране, то учеба в местном университете ― это самый короткий, а возможно, и единственный путь. Если бы у меня не сложилось в Японии, я бы вернулась в Иркутск. Там работодатели с безразличием смотрят, откуда у тебя диплом MBA.

E-xecutive: Что показалось самым сложным, когда поступали?

И.Т.: Поступить не сложно. Сдаете в России TOEFL, GMAT, отправляете документы через интернет, и все. Другое дело, что за стипендию придется побороться. Я претендовала на помощь Министерства образования Японии, поэтому мне пришлось чуть труднее. Еще сложность в том, что IUJ слабо известен в России, трудной раздобыть какую-нибудь информацию о нем. Я наткнулась на университет практически случайно, когда училась в префектуре Ниигата, IUJ находится там же.

E-xecutive: Школу бизнеса в IUJ создавали по западным образцам. Чего там больше — международности или восточной самобытности?

И.Т.: Я бы сказала, международности. Иностранцев и японцев среди преподавателей 50 на 50, причем большинство японских преподавателей либо работали продолжительное время за границей, либо учились там. Все они прозападные. В IUJ все говорят на английском, даже администрация. Учебники по основным курсам американские. Японский язык был предметом не обязательным, и многие студенты вообще им не пользовались.

Первый год мы изучали основные принципы бизнеса, а на второй год выбирали спецкурсы. Если вы хотите углубиться в японскую бизнес-практику, то можете выбирать соответствующие предметы. Был, например, курс, полностью посвященный компании Panasonic, представители корпорации читали лекции и проводили экскурсии на своих предприятиях.

E-xecutive: Местные корпорации участвуют в учебе, только посылая сотрудников читать лекции и проводя экскурсии?

И.Т.: Насколько я знаю, Panasonic и Yamaha стояли у истоков IUJ и сейчас спонсируют университет. Японские компании хотели привнести к себе западные принципы работы, наладить общение между своими сотрудниками и людьми с запада, для этого университет и создавали. Многие учатся в IUJ на стипендии от этих корпораций. Но японцы не давят в том плане, что ты обязан после учебы работать в компаниях-учредителях, выпускники вольны выбирать любые места работы.

E-xecutive: Так в чем «восточность» такой учебы?

И.Т.: В контингенте. Я говорю не о преподавателях, а о студентах. В университете учатся японцы, китайцы, корейцы, люди из Индонезии и Камбоджи. В университете даже был установлен рекорд Гиннеса ― более 50 наций в одной сауне. Люди из стран ЮВА едут в Японию, потому что это лидер региона, к тому же крупные корпорации из числа спонсоров университета заинтересованы в своей экспансии в соседние страны, поэтому активно привлекают оттуда студентов, раздавая стипендии и гранты. Американцы и европейцы приезжают в IUJ из-за интереса к стране, но, скорее, это интерес к «экзотике».

E-xecutive: В Европе и Штатах азиаты обычно сбиваются в группы и мало общаются с окружающими. Дома они ведут себя иначе? Трудно было наладить общий язык с местными сокурсниками?

И.Т.: Японцы знают о своей тяге к «кучкованию», у них сейчас политика глобализации приобретает масштабы национальной идеи (смеется). На программе всячески подстегивают к тому, чтобы люди разных национальностей общались между собой, это один из основных акцентов программы. На первом курсе преподаватели намеренно составляли проектные группы таким образом, чтобы в них оказались люди из совершенно разных стран. Чтобы выполнить задание, волей-неволей приходилось общаться вне привычной национальной группы. Но затем это «искусственное» общение переросло в общие интересы и дружбу.

Японские сокурсники тоже старались решить эту проблему: помогали освоиться в Японии, подсказывали, как решить банальные бытовые вопросы, показывали свою страну, рассказывали о ней. Администрация школы привлекала местных жителей: мы ходили в гости к обычным японцам, участвовали в клубах, веселились на праздниках.

E-xecutive: К чему сложнее всего привыкали в японском быту? Что из повседневной жизни мешало учебе?

И.Т.: Я уже жила в Японии до IUJ, поэтому в быту меня мало что удивило. Возможно, немного мешала оторванность университета от больших городов: он построен в горах и ближайшая деревня находится от него в паре километров. Но в деревне останавливается скоростной поезд, и, если надо, можно достаточно быстро добраться в Токио. С другой стороны, такая изолированность помогает сосредоточиться на учебе. С инфраструктурой там порядок ― обширная библиотека, компьютерные и учебные классы оборудованы хорошо, скоростной доступ в интернет.

E-xecutive: После учебы вы два года работали в главном офисе Sanyo в Осака. Чем вас привлекают японские компании?

И.Т.: Японцы ― люди гармоничные. Они стараются идеально сочетать все стороны жизни: экономика, соцсфера, традиции и привычки, климат. У японцев полезно поучиться отношению к труду и коллективу, чувству социальной ответственности. В японских компаниях любопытная система мотивации, хотя она, вполне возможно, частично списана с советской: это и доски почета, и всевозможные значки наподобие «Лучший станочник». Есть в японском стиле управления универсальные находки, та же практика постоянных усовершенствований, но все же эта манера руководить применима для японцев в Японии, в других странах эта система дает сбои.

E-xecutive: Почему вернулись в Россию?

И.Т.: У меня появилась семья, дети. Хотя я изначально понимала, что вернусь в Россию. Я не собиралась жить в Японии до глубокой старости. Японские компании более консервативны. Даже если японцы приходят со своим бизнесом в Россию, они редко видят в россиянах большой потенциал. Грубо говоря, они используют россиян как рабочую силу. Японцы продвигают российский персонал, только если у них в России большой бизнес и это действительно большая корпорация, причем, как я знаю, в японских корпорациях на высокие посты пробиваются, как правило, те, кто жил в Японии и хорошо знает язык.

Я прошла все ступени в японской компании, о которых мечтала, и теперь меня слабо волнует национальность бизнеса. Сейчас, например, работаю начальником информационно-аналитического отдела научно-технического центра ОАО «Завод «Автоприбор», и следующую работу буду искать без мысли, что компания должна быть именно японская. Но, конечно, хотелось бы применять японский менеджмент в деле.

E-xecutive: Как люди на российских предприятиях воспринимают японский опыт?

И.Т.: Мой нынешний руководитель трепетно относится к японскому стилю управления, пытается внедрить у себя систему постоянных усовершенствований, но люди сопротивляются, не стремятся сделать больше, чем положено по должностной инструкции, не выходят за рамки задания, которое им поручают.

E-xecutive: Как думаете, почему так получается?

И.Т.: Люди больше озабочены своими проблемами, нежели вообще работой. Японская система базируется на том, что человек отдает работе много времени и сил, а для наших людей работа ― всего лишь средство получения дохода.

E-xecutive: Сейчас часто говорят, что скоро судьба мира будет решаться в Азии. Как думаете, почему россияне редко едут учиться в эту часть света?

И.Т.: Лучше сказать, что люди из европейской части России редко ездят на учебу в Азию, потому что это далеко, дорого, не всегда понятная среда, сложные языки. Само понятие «бизнес-школа» традиционно ассоциируется с Америкой и Европой, да и просто информации о западных школах в нашей стране больше, чем об азиатских. Но жители восточной части России все чаще и чаще ездят на учебу и работу в Японию, Китай и Корею. Там есть чему поучиться.