Текстовая версия
Михаил Делягин, доктор экономических наук
"Вы знаете, я единственный из известных мне людей, который бросил курить в армии. Поэтому к курению я отношусь остро негативно. И когда я вижу официальную статистику, или полуофициальную, что у нас 43 % взрослого населения курят, что называется действительно «так жить нельзя», для некоторых в физическом смысле слова. С этим пора кончать, и когда Госдума перестает жевать, не будем уподобляться начальству, то, что она жует обычно, и выдает закон о борьбе с курением, я руками и ногами «за». Дальше возникает непонятка, неопределенность. Когда государство говорит, что оно борется с коррупцией – оно борется не с коррупцией как с явлением – оно борется с отдельно взятыми коррупционерами. Я понимаю, что коррупция – это святое, что посягать на нее плохо. Но курение – это же не святое, а с курением то же самое. С курением у нас не борются – у нас борются с курильщиками. Опять, есть вещи разумные и правильные – ужесточение наказания людей, которые продают сигареты несовершеннолетним (я бы вообще трактовал это по Уголовному Кодексу – сознательное отравление людей, пусть по низшей планке, но, тем не менее, это сознательное отравление людей). Отбирать лицензию, запрещать на пять лет владельцам предприятия заниматься бизнесом, все что угодно. Так что шаг в правильном направлении может быть даже недостаточный.
Но когда мы слышим, что нельзя рекламировать курение – да, тоже правильно, не надо. Но простите, пожалуйста, когда этот запрет вводится так, что запрещается целый пласт исторической памяти... У нас Маяковский курил, Сталин курил, ладно кому-то не нравится, Рузвельт курил, Черчилль курил, можно продолжать список дальше, дальше, дальше. Что, получается, эти фильмы показывать с какими-то оговорками, документальные хроники не показывать, фотографии не публиковать, это как? Это непонятная вещь, причем она законом прорабатывается давно, и она не случайна, она сохраняется. И это вызывает большие вопросы. Потому что, с одной стороны, борьба с курением, но мы же очень часто видим в современном мире, особенно на Западе, как под видом борьбы с одним уничтожают другое. Вроде боремся за демократию с тоталитаризмом – и под это дело ликвидируют сербов, сербское государство, например. Сейчас боремся вроде за демократию – в Сирии под это дело ликвидируют не мусульман и т.д. И получается, что вроде бы борьба с курением с одной стороны, на оберточке написано «борьба с курением» - святое дело, а внутри – уничтожение исторической памяти, переписывание истории. Можно по-разному относиться к Сталину, я тоже по-разному к нему отношусь. Отлично, Черчилль и Рузвельт, итого Второй мировой войны. Ну какие итоги Второй мировой войны без Черчилля, когда с сигарой и еще с рюмкой коньяка бегал, правда, не курил практически и пил крайне мало, но имидж создавал, и Рузвельт, у которого одна была в жизни радость после полиомиелита… А это значит, что Ялтинский процесс как бы исчезает, потому что его даже показывать нельзя. И много-много других подобных вещей.
Это конечно вещь философская, а еще просто есть проблема бытовая, которая всех коснется. Есть курильщики, которые теперь не могут закурить ближе 10 метров от входа в здание. Я понимаю, мне тоже очень неприятно, когда я куда-то иду, и перед входом в офисный центр висит удушливое облако дыма, особенно когда нет машин и нет возможности сравнить с бензиновым облаком. Но послушайте, это означает, что люди зимой будут бегать курить на улицу. Установите санитарную норму, что в любом помещении должна быть комната для курения, как в аэропорту Внуково мужской туалет был на первом этаже. Заходишь – сигарету доставать не нужно, достаточно просто сделать пару вздохов. Пусть там будет так, сделайте это санитарной нормой. Если в офисе все сплошь не курят – отлично, они могут принять решение трудовым коллективом переоборудовать ее во что-нибудь, но это должно закладываться сразу. И пусть все знают, что хозяин платит за курящих арендуемое помещение для курения. Но выгонять на улицу? Если не воспаление легких, то простуда обеспечена. Зачем, с какой стати? Я не очень люблю людей, которые работают в Государственной Думе, но они, в конце концов, тоже люди. Там же у них охрана, пока эту охрану пройдешь – так повесишься, они будут две минуты курить, а потом десять минут они будут заходить обратно через все эти посты и как? А если еще очередь стоит? И получается, с одной стороны, закон борьбы с курением, а с другой стороны, закон борьбы с курильщиками, закон о пропаганде простуды, как навязывание нам простуды как минимум.
При этом нужно учитывать очень важную вещь – что любой порок возникает не сам по себе, не потому, что человек произошел от обезьяны относительно недавно, а потому, что он замещает какую-то зияющую пустоту в душе. Алкоголем люди заливают утрату смысла жизни, курением компенсируют отсутствие уверенности. Ну, хорошо, не будут курить табак за отсутствие уверенности. Вы думаете, что будет легче, если они перейдут на травку? Наверное, нет. По крайней мере, табак не так влияет на мозговые способности.
Принципиально важно, что для борьбы с пороком, для ограничения порока нужно устранить его социальные причины, а у нас про это даже не заикаются. И результате получается, что вместо борьбы с курением получили репрессии против курильщиков. Человек и так чувствует себя неуверенно, человек и так сомневается во всем, и так чувствует себя ущербным, а когда его начнут репрессировать, будет курить значительно больше. И именно поэтому наши табачные компании, я думаю, этому закону особенно не противодействуют. Они знают, что борьба идет с курильщиками, а не с курением, а потребление табака может еще и вырастет."
