Наш колумнист Георгий Бовт рассуждает о том, зачем принимаются ненужные законы

Один мой знакомый позвонил посоветоваться: мол, зовут на телевизионное ток-шоу обсуждать законопроект об ограничении негативной информации, идти или нет и что говорить? Я отнесся скептически: ну зачем тебе ходить обсуждать всякие глупости, ведь втянешься в обсуждение – и сам будешь выглядеть глупо. Однако потом посмотрел на резонанс в СМИ от инициативы депутата Михеева и вынужден признать: многие уже втянулись. Так глупость становится информационным поводом.

Депутат Олег Михеев от «Справедливой России» предлагает ограничить объем «негативной информации» в СМИ 30 процентами, а чтоб 70% было непременно позитива. Как одно отграничить от другого, кто именно этим благим делом займется и к каким последствиям приведет столь фантасмагорическая цензура – он, честно говорит, не знает. Но интуитивно чувствует, что показ насилия, катастроф, убийств и терактов нарушают хрупкую психику нашего человека. То есть – едет крыша. Видать, он и сам насмотрелся.

Если пытаться это бред анализировать всерьез, то иные телеканалы надо просто закрывать, а новости свести до официальной хроники и церемоний награждений, как в старые добрые советские времена.

Если начать изощряться в изобретательности насчет форм обхода запрета, то можно свихнуться. К примеру, наводнение в Крымске – негатив, а помощь спасателей и добровольцев – позитив? Но как сказать о помощи, не сказав о наводнении? Ураган в ненавистной Америке на фоне, скажем, трудностей тамошних властей по ликвидации последствий стихии – это позитив? Если исходить из нашей официальной нелюбви к этой Америке. А у нас – однозначно негатив. Потому злорадно показав тайфун ТАМ У НИХ, умолчим о пробке в 182 км на занесенной трассе Москва-Петербург. Тут богатая почва для фантазий и ассоциаций с известным Министерством правды из романа-антиутопии Оруэлла «1984». Там главный герой аккурат в этом ведомстве работал – корректировал не только настоящее, но и прошлое...

А вот зачем это депутату Михееву? Никто не задался этим вопросом. Между тем, это тот самый Михеев, которого казахские банки обвиняют в невозврате 150 миллионов долларов взятого кредита. Его преследуют и отечественные кредиторы. Недавно сообщалось, что наша Генпрокуратура готовит запрос в Госдуму о лишении справоросса Михеева депутатской неприкосновенности. Поводом стали обращения «Промсвязьбанка» и «Номос-банка», которые требуют возбудить уголовное дело против эсера. Опять же по обвинению в невозврате долгов и мошенничестве на 2 миллиарда рублей и 172 миллиона рублей соответственно.

Видать, на таком явно негативном информационном фоне Михеев решил выслужиться перед правящей фракцией, про которую он решил, что его законопроект будет аккурат в модном тренде на запретительство и репрессии (за нарушение пропорции 30 к 70 Михеев грозит журналистам тюрьмой на срок до 6 лет – мол, сейчас так модно). Вот его бывший коллега по СР депутат Митрофанов вовремя расплевался с заигравшимися в оппозицию – и получил подарок в виде комитета по СМИ, специально под него созданного. Михеев, которого называют одним из главных спонсоров партии Сергея Миронова, решил, видно, пойти по стопам Митрофанова. И пытается услужить в силу своего понимания политической ситуации.

Про судьбу запроса Генпрокуратуры уже недели три как ничего не слышно: как-то думцы подозрительно не спешат разбираться в михеевском вопросе насчет мошенничества, да и возможного нарушения запрета депутатам заниматься предпринимательством (Геннадия Гудкова, зачастившего на митинги оппозиции, как раз за это из Думы недавно весьма оперативно поперли). Видимо, это укрепило в сердце Михеева добрую (позитивную) надежду, что неприятности вокруг него с божьей и думского большинства помощью рассосутся. Но вот вопрос: почему общество должно обсуждать этот законодательный спам (а заинтересованные ведомства должны теперь в течение месяца тратить время на подготовку экспертного заключения предложенной ерунды) только потому, что какой-то депутат, таким образом, хочет поправить свою «политическую карму»?