В среду доступ на шахту «Северная» был перекрыт ОМОНом. С восьми утра до позднего вечера там длился обыск. Следователи СК выносили документы ящиками. По официальному заявлению ведомства, идут также допросы руководителей шахты. Допрашивают и родственников и товарищей погибших шахтеров, после чего люди перестают общаться с прессой, ссылаясь на подписку о неразглашении.

В результате информации о происходящем на шахте до трагедии — все меньше. А в это время, не дожидаясь итогов расследования, глава Ростехнадзора Алексей Алешин докладывает президенту, что причиной катастрофы стала «какая-то аномалия в выработанных породах». По версии главы надзорного ведомства, скачок метана в шахте произошел за доли секунды. Иными словами, то, о чем с первых часов после аварии кричали родственники погибших — сведения о систематическом превышении допустимых показателей загазованности в шахте, — в расчет не берется.

Подозреваемых в уголовном деле все еще нет — расследование ведется «по факту». Никто из руководства «Северной» или АО «Воркутауголь» от работы не отстранен. И у многих возникает аналогия — трехлетней давности взрыв на шахте «Воркутинская». За три года следователи так и не нашли подозреваемых.

Руководству прямые вопросы о ситуации в забоях задали сами шахтеры. На встрече гендиректора АО 34-летнего Вадима Шаблакова с коллективом шахты «Северная» самым популярным вариантом ответа был: «У меня нет ответа».

Это касается не только причин аварии, но и перспектив работы. Сейчас техсовет выбирает из двух вариантов тушения пожара: затопление шахты, что практически равно ее закрытию, или нагнетание азота, что сложнее, но дает шанс на восстановление. Пока рабочим объявлено, что им будет начисляться средняя зарплата, и предложено временное трудоустройство на другие шахты. Но весьма сомнительно, что на оставшихся четырех предприятиях хватит вакансий для тысячи рабочих «Северной».

— Когда закончатся гонки по метражу и добыче? — спрашивает директора рабочий.

— Не могу ответить на этот вопрос.

Вопрос о насущном. Россия едва ли ни единственная страна, где на подземных угольных выработках применяется сдельщина, а не почасовая оплата. Это означает, если коллектив участка не выполнит установленный месячный план, все получат голый тариф — менее 50 тысяч. Если выполнит — примерно на треть больше. Как рассказывает брат погибшего шахтера Константина Момота Михаил, за прошлый год их 12-му участку удавалось сделать план раза три — не чаще. Когда пахали, закрывая глаза на показания датчиков.

— Мужики как ставят крепеж под кровлю, чтоб не обрушилась? Вдохнул поглубже — и полез. Потом снова вниз — еще вдохнуть. Потому что под кровлей датчик метана порой показывает 99%, — говорит Михаил.

— На каждый добытый миллион тонн уходит 2–3 жизни. Вот вы нам предлагаете работу на других шахтах. А вы можете гарантировать, что она будет безопасной? — в лоб спрашивает другой шахтер.

— Я понимаю ваш эмоциональный фон. Но такого порядка вопросы предлагаю сейчас не обсуждать, — не хочет давать пустых обещаний Шаблаков.

— Каждый работник носил с собой газоанализаторы, по выходе из шахты после смены их проверяли. Превышение газа у всех было больше двух процентов. Почему не был остановлен забой? — следует вопрос от рабочего 12-го участка, где и произошел взрыв.

— Эта информация не соответствует действительности. На такого рода вопросы ответов давать не буду.

Официальная позиция АО «Воркутауголь» еще жестче: в пресс-релизе, распространенном 2 марта, СМИ, сообщившие о нарушениях техники безопасности на производстве, обвиняются в «дестабилизации социальной обстановки на предприятиях «Воркутауголь».

— Нам предлагают переходить на «Воргашорскую», а все знают, что там вместо шестичасовой смены незаконно ввели восьмичасовую. Вы можете вернуть, как раньше было? — продолжают пытать гендиректора шахтеры.

— Рабочим на «Воргашорской» восьмичасовая смена больше нравится.

— Я проходчик. В январе с учетом вычетов я получил 50 тысяч.

— Это неправда. Работали мало, наверное. Праздничные смены оплачиваются в двойном размере.

— Где? Да никогда не оплачивались!

— Неправда. Я не хочу на эти темы сейчас дискутировать.

Примерно так же, уверяет Наталья Гуренко, жена пострадавшего проходчика 3-го участка, проходят беседы с дирекцией по персоналу. Женщины после официальных заверений о значительных суммах выплат травмированным работникам отправились выяснять, где деньги.

— Мне Кулешова (Олеся Кулешова, директор по персоналу ОА «Воркутауголь». — Т.Б.) объяснила: пострадавшим выплат от отъединения никаких не будет. Что касается страховки, то была застрахована только шахта, а не люди, — пересказывает Наталья Гуренко разговор с директором.

— Выплаты от компании будут производиться сразу после выписки из медучреждений, когда будет определена степень тяжести причиненного здоровью вреда, — поясняет Татьяна Бушкова, руководитель пресс-службы АО «Воркутауголь». — Мы уже начали выплаты 26 семьям шахтеров, оставшихся заблокированными в шахте. Это суммы, которые мы можем перечислить до официального признания их погибшими: компенсация морального вреда, выплата иждивенцам и страховые. В целом — чуть более миллиона. Остальное — после признания погибшими. Относительно страховки — шахта застрахована как опасный производственный объект. Эта страховка распространяется и на оборудование, и на людей.

Действительно, распространяется. Только сумма страховки — всего 10 миллионов. В «Согазе» уже заявили, что этого не хватает на выплаты семьям всех 36 погибших на «Северной», предусмотренные законом (2 миллиона за сам страховой случай и 25 тысяч на погребение). Пока решено рассматривать взрывы на шахте как два страховых события. Но понятно, что и дважды по 10 миллионов не хватает на всех.

Также Бушкова сообщила: вопрос о переселении на Большую землю шахтерских вдов, на которое многие надеялись, не стоит. Такая программа ранее действовала на предприятии, но сейчас закрыта.

Что касается лечения пострадавших, то выписать их из воркутинской больницы скорой помощи, по словам родных, пытались еще 29 февраля — 1 марта. При этом на последствия контузий мужчины жаловаться продолжали, а в больничных обнаружили код «01» (общее заболевание, а не производственная травма). После скандала листки забрали обратно. К сожалению, в больницу мы попасть не смогли: главврач Виктор Поляхов сначала заявил, что шахтеры попросили оградить их от СМИ, а узнав, что мы с коллегами с «Радио Свобода» явились как раз по приглашению пострадавших, сослался на карантин…

Сейчас по личному распоряжению министра здравоохранения Коми Дмитрия Березина, которому дозвонились жены горняков, тех отправляют в республиканский центр лучевой диагностики на обследование — в Воркуте МРТ не делают.

Пока вопросов о будущем у выживших ровно столько же, сколько вопросов о причинах трагедии — у осиротевших. 4 марта состоится гражданская панихида по всем жертвам аварии. В этот день будут похоронены спасатели, погибшие в шахте, и пройдет символическое прощание с теми горняками, чьи тела так и не удалось поднять на поверхность.

А работников пылающей «Северной» уже вызывают на вспомогательные работы в шахте. Взрывы под землей между тем продолжаются.