Разговорами о новом дефолте страну отвлекают от реальных проблем. Что нам действительно угрожает в ближайшем будущем?

Дмитрий Сорокин, зав. кафедрой Финансового университета при Правительстве РФ, 1-ый зам. директора Института экономики РАН, член-корр. РАН:

– Объективных причин для дефолта сейчас нет хотя бы потому, что объём госдолга даже с учётом квазигосударственного (кредитов, которые набрали крупные компании) у нас незначительный. Тогда почему последние месяцы муссируется вопрос: а возможно ли повторение дефолта в ближайшее время? Лично у меня создаётся ощущение, что этими разговорами народ отвлекают от реально надвигающихся проблем. Причём не менее острых, чем сам дефолт. Что я имею в виду?

Экономика России упала по темпам роста ниже низшего предела. Напомню, что в январе этого года, когда в Правительстве РФ обсуждали план развития страны до 2018 года, говорили о том, что экономике нужен среднеговодовой темп роста минимум 5 %, а 2–3 процента — критический уровень, при котором экономика будет не сбалансирована. За семь месяцев текущего года рост экономики составил менее полутора процентов. Это я и называю ниже низшего предела. В чём причина?

Цены на нефть на мировом рынке за семь месяцев этого года упали по отношению к аналогичному периоду прошлого года на 3,4 %. А по расчётам Минэкономразвития при снижении цены на 11 % рост экономики России должен был составить более 3,54 % в год. Значит, нефть не виновата. А что тогда?

Из опубликованной статистики видно, что главная причина замедления — резкое падение частных инвестиций в основной капитал, проще говоря, в развитие. Объём этих инвестиций стал резко сокращаться. Капитал уходит из национальной экономики, в т. ч. за рубеж. Причина? Из своего общения с предпринимателями я вынужден делать вывод — у них исчезает доверие к тем, кто формирует экономическую политику, как на общероссийском, так и на местном уровнях. А без такого доверия невозможно развивать своё дело.

Как восстановить доверие? Это не экономический, а скорее социально-политический вопрос. Но решать его надо.

Да, сегодня эта ситуация не фатальна — мы располагаем большими резервами. А что будет через год – два?

Уже объявлено, что в связи с замедлением темпов роста экономики Минфин будет вынужден скорректировать доходную часть госбюджета за три года примерно на 1,6 трлн рублей. То есть финансовые власти стоят перед выбором — начинать увеличивать госдолг или жертвовать какими-либо госпрограммами.

Из-за нехватки средств затормозится прежде всего выполнение социальных обязательств, взятых на себя государством. А неоправдавшиеся ожидания всегда вызывают социальное напряжение в обществе со всеми вытекающими последствиями. Масла в огонь подливает и вновь начавшийся (после небольшого перерыва в 2010–2011 гг.) рост разрыва между доходами богатых и бедных. Если в первом полугодии 2012 года он составлял 15,4 раза, то в этом году — 15,7 раза.

В заключение хотел бы обратить внимание на ситуацию, характеризующую многие решения, которые в итоге ведут к вышеописанным последствиям. В плане правительства по преодолению замедления роста большое внимание уделяется улучшению условий для ведения малого и среднего предпринимательства, и это хорошо. Но только вспомним, что в первом квартале 2013 года из-за непродуманного повышения социальных отчислений закрылось порядка 400 тыс. малых предприятий. Только вдумайтесь в масштабы бегства людей из сферы предпринимательства. То есть сначала малый бизнес надо было, извините, угробить, чтобы потом его начать поднимать? И так, увы, во многих сферах.