Написано двадцать восьмого апреля две тысячи седьмого года
Однажды директор похоронного бюро ООО «Долгие лета» и по совместительству индивидуальный предприниматель Павел Иванович Чичиков прибыли к владельцу ОАО «Завод полный абзац» господину Плюшкину для обсуждения одного пределикатного вопросца. - Мне, однако же, сказывали, - скромно заметил Чичиков после приветствия, - что вы более тысячи душ работников в год хороните из-за несчастных случаев на производстве? - А кто это сказывал? А вы бы, батюшка, наплевали в глаза тому, который это сказывал! Он, пересмешник видно, хотел пошутить над вами. Вот, бают, тысячи душ, а поди-тка сосчитай, а и ничего не начтешь! - Позвольте еще спросить: ведь эти души, я полагаю, вы считаете со дня последней ревизии? - Это бы еще слава богу, - сказал Плюшкин, - да лих-то, что с того времени до ста двадцати наберется. - Вправду? Целых сто двадцать? - воскликнул Чичиков и даже разинул несколько рот от изумления. - Стар я, батюшка, чтобы лгать: седьмой десяток живу! - сказал Плюшкин.
Он, казалось, обиделся таким почти радостным восклицанием. Чичиков заметил, что в самом деле неприлично подобное безучастие к чужому горю, и потому вздохнул тут же и сказал, что соболезнует. Чичиков постарался объяснить, что его соболезнование совсем необычного рода, и что он не пустыми словами, а делом готов доказать его и, не откладывая дела далее, без всяких обиняков, тут же изъявил готовность принять на себя обязанность компенсировать Плюшкину расходы на выплаты по всем умершим такими несчастными случаями и налог с их последней зарплаты. Предложение, казалось, совершенно изумило Плюшкина. Он, вытаращив глаза, долго смотрел на него и наконец спросил: - Да вы, батюшка, не служили ли в военной службе? - Нет, - отвечал Чичиков довольно лукаво, - служил по статской. - По статской? - повторил Плюшкин и стал жевать губами, как будто что-нибудь кушал. - Да ведь как же? Ведь это вам самим-то в убыток? - Для удовольствия вашего готов и на убыток. - Ах, батюшка! ах, благодетель мой! - вскрикнул Плюшкин. - Вот утешили старика! Ах, господи ты мой! ах, святители вы мои!...
Далее Плюшкин и говорить не мог. Но не прошло и минуты, как эта радость, так мгновенно показавшаяся на деревянном лице его, так же мгновенно и прошла, будто ее вовсе не бывало, и лицо его вновь приняло заботливое выражение Он даже утерся платком и, свернувши его в комок, стал им возить себя по верхней губе. - Как же, с позволения вашего, чтобы не рассердить вас, вы беретесь платить за них налог? И деньги будете выдавать мне или в Казну? – Плюшкин кстати вспомнил о статье 45 Налогового кодекса РФ. - Да мы вот как сделаем: мы подпишем приказ, как бы они были живые и как бы они ко мне в ООО «Долгие лета» на работу перешли. - Да, приказ... - сказал Плюшкин, задумался и стал опять кушать губами. - Ведь вот приказ - все издержки. А налоги какие сейчас изрядные с выходного пособия и компенсации отпуска! Я не знаю, как священники-то не обращают на это внимание; сказали бы какое-нибудь поучение: ведь что ни говори, а против слова-то божия не устоишь. "Ну, ты, я думаю, устоишь!" - подумал про себя Чичиков и произнес тут же, что, из уважения к нему, он готов принять даже издержки по переводу работников на свой счет.
Черты такого необыкновенного великодушия стали казаться Плюшкину невероятными, и он подумал про себя: "Ведь черт его знает, может быть, он просто хвастун, как все эти мотишки; наврет, наврет, чтобы поговорить да напиться чаю, а потом и уедет!". А потому из предосторожности и вместе желая несколько поиспытать его, сказал, что недурно бы совершить приказ поскорее, потому что-де в человеке не уверен: сегодня жив, а завтра и бог весть.
Чичиков довольно просчитывал в уме грядущие барыши от сделки. Ведь если бы он выплачивал себе дивиденды из прибыли ООО, то заплатить бы пришлось целых 9 % налога. А так он перечислит кругленькую сумму на свой предпринимательский счет за каждую душу как за надгробные памятники, венки и гробы и заплатит с них всего 6 % налога по упрощенной системе.