Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Клан Вин Чун - Wing Chun Clan

Подписаться Бесплатная «Серебряная» новостная рассылка . Подписчиков 5.920 RSS
←   Апрель 2010   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30


За последние 60 дней ни разу не выходила


Сайт рассылки: http://wingchun.name
Открыта: 21-03-2000
Адрес автора: sport.wrestling.budo-owner@subscribe.ru

Автор
Matus

Статистика

5.920 подписчиков
+2 за неделю
←   Все выпуски   →

Мир боевых искусств Истоки и задачи стиля Кунфу Вин Чунь Квен (часть 1)


Светильник для тела есть око.
Итак, если око твое будет чисто,
то все тело твое будет светло;
если же око твое будет худо, т
о все тело твое будет темно.
Итак, если свет, который в тебе,
есть тьма, то какова же тьма?
(Еванг. от Матфея, гл.6, стихи 22, 23)
 
  В чем сущность боевых искусств Востока? Где их начало? Какова их история? Чем обусловлено качественное отличие школ китайского ушу друг от друга, их совокупности от боевых школ Кореи, Японии, Вьетнама, других стран Дальнего Востока? Почему именно там, а не на Западе единоборства получили столь разностороннее и совершенное развитие, в то время как колыбель физической культуры в современном понимании находится в Западной Европе, Восток же познакомился с ней лишь в двадцатом столетии? Что такое спорт и где проведена та заветная черта, что отделяет физическую культуру Запада от столь на нее не похожую сестру с Дальнего Востока? Есть ли между ними вообще что-то общее, и, если есть, то к чему может привести развитие этой общности?
  Кунфу и стиль Вин Чунь развились во Вьетнаме. Истоки Кунфу датируются более чем тысячелетиями назад. Индийский монах Дхарма, бежавший от гонений в Китай, будучи в монастыре Шао Линь, обучал его учеников методом физической тренировки для развития умения терпеть (выносливости) и физической силы, и перенес эту суровую дисциплину как часть своей религии. Говорят, что Дхарма, прибывши к Шао Линю, сел и просидел, медитируя перед стеной порядка девяти лет. Эти методы физических тренировок были в дальнейшем развиты и усовершенствованны, и в то же время были известны как искусство боя Шао Линя. Благодаря своей эффективности, это искусство было нужно монахам монастыря для защиты от набегов вооруженных кочевников. Не имея оружия, монахи Шао Линя нашли способ защитить себя и монастырь, изучая и совершенствуя искусство рукопашного боя, унаследованное от Дхарме.
  Впоследствии борьба распространилась по всей территории древнего Китая и всего Востока. Выходцы из Шао Линя, оседая на новых местах, образовывали свои школы, совершенствовали это искусство. Так сложилась целая система, названная позже УШУ (европейское название - КУНГ-ФУ). Китайское ушу разделилось на множество, в чём-то даже не похожих друг на друга школ и с множеством перипетий, с горем пополам, перекочевало во все страны мира, где нашло своих последователей и развивается до сих пор.
  Роль боевых искусств, таких как Восточные Единоборства в современный век огромна. Как практическое средство самозащиты оно широко изучается в частных клубах, а в Японии оно является частью тренировочной программы для полицейских и членов вооруженных сил (Каратэ).
  Китайское ушу явилось результатом интеграции трех составляющих факторов: методов традиционных воинских искусств, религиозно-мистического опыта философских доктрин и характерных для китайского менталитета методов воспитания. Философия боевых искусств объединила в себе множество несхожих между собой религиозно-философских теорий, используя понятийный аппарат и конфуцианства, и даосизма, и буддизма, и легизма, и христианства и множества других школ, время возникновения и расцвета которых приходится на VI - III вв. до н.э.
  ВИН ЧУНЬ КВЕН – это искусство ведения рукопашного боя, основанное преимущественно на ударах руками и ногами. Зародившееся на древнем Востоке и прошедшее путь до настоящего времени, оно является эффективнейшей самозащитой без применения какого-либо вида оружия.
  Занимаясь по данной методике, Вы будете пробуждать способности, которые имеют дети от рождения, а потом утрачивают, и будете учиться пользоваться ими. Соответственно чем старше человек, тем сложнее и дольше будут проходить тренировки. Позанимавшись в течение одного - двух месяцев по полтора-три часа в день, Вы обнаружите, что связи уже образуются произвольно. Для образования установки непроизвольного запоминания обычно необходимо полгода (твердой установки). Таким образом, запоминание будет происходить как бы само собой. Удивительно, что исследование приемов Вин Чунь, созданных нашими предками и усовершенствованных в длительном изучении и применении, показывают, что эти приемы соответствуют современным научным принципам.
  Переходя по наследству - от отца к сыну - боевое искусство древнего Востока постепенно уходило в тайну каждого мастера. Из-за своей смертоносной силы и колоссального эффекта, владеющие этим искусством стали преследоваться властями. Они уходили в горы и там все более и более совершенствовали свое искусство, придавая ему философский характер. Постепенно оно стало достоянием, например в Японии, лишь самураев и знатных династий, которые тщетно хранили секреты боевого искусства, передавая знание его по наследству - от поколения к поколению. По этой причине ДРЕВНЯЯ ТРАДИЦИЯ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА ведения боя была почти забыта широкими массами людей; лишь самурайские фамилии да немногие, никому не известные старые мастера, навсегда поселившиеся в горах и отрекшиеся от всего мира, бережно хранили тайны могущества этого вида борьбы.
  Согласно легенде, после падения Шао Линя, в плане развития там искусства ведения боя, оставалась только одна женщина, знавшая тончайше все стили Шао Линя. Она долго ходила по деревням, пока не встретила девушку, которой и передала своё мастерство. Вместе они совершенствовали систему. Девушку нарекли именем Вин Чунь, что означает Прекрасная Весна. Она стала первопатриаршей школы Вин Чунь. Знания передавались, при этом тончайше совершенствуясь. Женщину эту, мужественную и мудрую, приравнивали к богине, земной мирской богине.
  Основой стиля Вин Чунь является течения воды и течение Инь и Янь. Никак не обошлось в нём без центральной линии и без шести зверей. Стиль Вин Чунь Квен стал достоянием западной общественности во многом благодаря Брюсу Ли.
  После гонений властями множество великих мастеров оседали за границей. Но так, как власти Востока неохотно протягивали руку и развязывали язык в плане открытия европейцам традиций Древнего Китая, то и эмигранты неохотно приподнимали занавес. Попасть в школы этих мастеров было престижно, но и сложно. Брюс Ли провёл огромную работу по открытию секрета Восточных Единоборств мировой общественности. В года его растущей популярности он зажёг любовью, страстью и интересом к ним не одно молодое сердце. И даже не только молодые сердца, кстати. Все, от мала до велика, кто мог, стали доказывать, как практически, так и теоретически, преимущество именно восточных видов единоборств над западными стилями борьбы. Стиль Вин Чунь Квен стал именно самым эффективным среди других. Его утончённость, плавность, грациозность и в то же время жёсткость в конце с максимальным выходом энергии, одним словом слияние в поединке Инь и Янь – гармония – давали преимущественный результат в жёстких поединках и при плавной работе. Смотреть при этом и работать намного приятней, чем на жестоких боксёрских поединках. Кстати сказать, преимущество европейца – вес, габариты и сила, преимущество же азиата – скорость, реакция и грация. Но плавность и утончённость движений – это бесспорно конёк. А именно это преимущество даёт стиль Вин Чунь Квен.
  Борьбу в Китае практиковали все социальные группы, и каждая из них привносила в боевые искусства присущие ей характерные черты идеологии, будь то аристократическая или воинская элиты, монахи или крестьяне. Тем не менее, все многообразие китайской философской мысли базируется на общих характерных признаках духовной культуры и натурфилософии. Согласно ранним натурфилософским представлениям, мир являл собой бесконечный процесс перехода одной противоположности в другую, непрерывный поток изменений. Этими противоположностями были темное, пассивное женское начало инь и светлое, активное мужское начало янь. Они не только противостояли друг другу, в гораздо большей степени для них было характерно взаимодополнение и взаимоопределение друг друга. Поэтому считалось, что силе можно противостоять только податливостью и слабостью, движение и покой должны постоянно чередоваться, жесткие силовые движения следует совмещать с мягкими и гибкими уходами от ударов, резкие остановки - с внезапными рывками вперед и пр., этим можно войти в непрекращающийся поток изменений, слившись воедино с природой и, благодаря своим движениям, постичь Великий предел (Тайцзи) вещей.
   Наиболее значимые места в системе китайской духовной культуры занимали конфуцианство, даосизм и буддизм. Однако, сердцевина учения Сиддхартхи Гаутамы из рода Шакья (Будды) во всех известных течениях китайского буддизма, тем более - учения чань, осталась незатронутой. Более того, понятие срединного пути и его медитативные техники были восприняты и даосизмом, и конфуцианством (неоконфуцианством). Вышеперечисленные учения заняли все возможное пространство религиозно-мистического опыта и гармонично уравновешивали друг друга. Конфуцианство выступало как учение о воспитании нравственности, ниспосланной небом, об интеграции индивидуума в общественную систему путем внутреннего опознавания морально нравственных категорий долга, человеколюбия, честности и почитания старших. Поэтому задача человека - сополагать себя с внутренним законом мира: "человек следует Земле, Земля - Небу, Небо - Дао, а Дао следует естественности". Даосский идеал - цюаньжэнь - "человек целостных свойств", реализующий своими поступками и помыслами все посылы Неба, а потому соединенный с культурой до такой степени, что отпадает необходимость приобщения к ней путем ритуала. Не случайно мастер тайцзицюань должен иметь "невозмутимо-спокойный вид".
  На уровне народной культуры учения накладывались одно на другое и всякие границы между ними стирались - бойцы одновременно могли поклоняться и даосским духам, и Будде, и конфуцианским мудрецам. Но, так как, в VI веке в Китай пришло христианство, они могли быть при этом и христианами, к тому же. То есть, воин мог быть воином не зависимо от религиозных убеждений, или вообще без них. Внутри одной школы могли одновременно практиковаться системы даосского цигун, буддийской медитации и преемствоваться конфуцианские нормы поведения и взаимоотношений. Это и было особенностью китайской философии: никакой агрессии по отношению к другим, если это не долг, восприятие мира во всех его аспектах, со всего – лучшее, и даже следовали высказыванию „І чужому научайтесь й свого не цурайтесь!”, произнесённому намного позже Великим поэтом и революционером Украины Тарасом Григорьевичем Шевченко. Таким образом, для истории Китая характерно успешное сосуществование и взаимообогащение философско-религиозных школ, несмотря на некоторые концептуальные различия между ними. «Преодоление себя и обращение к благопристойности составляет гуманность... Расширяя свои познания в культуре и стягивая их с помощью благопристойности, можно избегнуть нарушений». (Конфуций "Лунь юй")
  Христианство полагало, что Человек состоит, подобно Господу, из трех лик, два из которых духовные и одно – физическое, через которое происходит ввод информации для сознания (духа) путем познания мира через ощущения, с помощью различных органов чувств. А сознание, уже с помощью полученных знаний, формирует свое отношение к чувствам добра и зла (душу).
  Философия утверждала, что любой процесс можно объяснить достаточно легко, если понять, что сознание первично, и оно может быть совершенно свободным. А то, что оно первично, означает – с помощью мысли можно создать все что угодно.
  Особенности чань-буддийской практики "пробуждения сознания" отражались и на восприятии, боевые искусства пересекли границу своего исключительно прикладного применения. Чань-буддизм утверждал идеал пустотно-просветленного сознания, которое и есть сознание Будды (следует уточнить, что Будда - это не имя, а состояние). Любой вид деятельности рассматривался как способ достижения состояния Будды. Была важна не форма действия, а ее осмысление в качестве проявления собственной истинности. И боевые искусства стали для человека одним из способов прозрения сердца Будды внутри себя. Ушу привнесло в монашескую практику важнейший метод самовоспитания, предусматривающий качественную перестройку психики человека, и стало осмысливаться в качестве пути обретения духовной гармонии.
  Конфуцианством предусматривалось, что интересы семьи и общества всегда первичны - этот принцип лег в основу большинства школ КунФу, рассматривавших себя как тесную, сплоченную семью.
  Не менее важное значение имело самосовершенствование личности, являвшееся непременным условием на пути достижения качеств "благородного мужа" (цзюньцзы). При этом физическому самосовершенствованию уделялось не меньше значения, чем духовно-интеллектуальному: правила и нормы содержания тела в гармонии предписывали не только правильное питание и целомудренный образ жизни, но и непременную двигательную активность.
  У конфуцианских мудрецов идеальное общество представлено в виде строго упорядоченного, иерархического, где люди, естественно, неравны, но каждый должен делать то, что ему предназначено "предопределением" (мин). При этом конфуцианцы выступали за определенную имущественную уравнительность на основании известного изречения Конфуция: "Бедствие не в том, что мало, бедствие в том, что неравенство". В школах Кунфу это называют «обетом бедности»: как в семье всё, что тебя развивает в школе, общее, и каждый в школах равен, если кому-то понадобилась помощь.
  В основу гармоничного воспитания бойца было положено единство духовного совершенствования и боевой практики. Реализация природной чистоты человеческого духа достигалась на пути духовно нравственного воспитания через боевые искусства, когда боец постигал нормы боевой добродетели (удэ).
  Известные мастера в своих трудах уделяли больше внимания изложению понятия добродетельного поступка, а отнюдь не описанию ударов, что очень часто замечаем у европейцев, почтительность и скромность бойца ставили выше победы в поединке. На турнире, как правило, следовало работать вместе с почитаемым тобой бойцом. В случае непочитания бойца могли наказать вплоть до смертной кары (через отсечение головы). Правила поведения следовало не заучивать, а погружать внутрь сознания, что делало их основой истинной натуры человека. Чем выше было мастерство бойца и чем искуснее его техника, тем больше общество нуждалось в гарантиях того, что искусство мастера никогда не будет обращено во вред людям. Первым шагом на пути постижения удэ было воспитание скромности, выражавшейся в проявлении уважения не только к учителю и собратьям по школе, но и ко всем окружающим. С напарником следовало работать в строго заданном обоими ритме и плавно, подобно танцу воды. Демонстрация приемов без явной необходимости была наказуема, так как была несопоставима с идеальным образом последователя Кунфу.
  Наставник в Кунфу помогает пробудить изначальную незамутненную природу человека (син), его врожденные чистые свойства, после чего основной духовный процесс остается в ведении внутреннего учителя. Обучение - это в первую очередь не овладение техническими приемами, а процесс становления сознания, в ходе которого немаловажную роль играют такие качества ученика, как серьезность, покой души и неторопливость. Боевая добродетель, если бой был не обязателен, предписывала сделать все возможное для предотвращения поединка, но в случае его начала применить твердость и решительность для достижения победы. В этом заключалось своеобразное применение гуманности, так как она требует большого мужества и выдержки и рождается в процессе постоянного преодоления самого себя. Следование гуманности подразумевает не только терпимость, скромность, человеколюбие, но и твердость, серьезность. Основой гуманности является дисциплина, потому так важно вести себя почтительно по отношению ко всем на уроке. Гуманность понималась как гармонизирующий фактор между миром и человеком, поэтому мастерство было в первую очередь внутренним качеством, делавшим человека не противоречащим миру. При этом за скромностью мастера Кунфу скрывалась его духовная непобедимость. Принцип гуманности не исключал в определенных случаях применения жестокости. В уставах школ Кунфу учитель признавался человеком, воспринимающим добродетельную небесную мощь (Дэ) и передающим ее своим ученикам, человеком, умеющим связать, на первый взгляд, не связуемое, два противоположных начала Инь и Янь, следуя пути Дао и напутствуя этому учеников. Поэтому уважение к учителю становилось непременным условием прямой передачи благой силы Неба ученикам, приобщавшимся таким образом к истинному небесному мастерству, к достижению гармонии.   
    Конфуцианские правила лояльности и беспрекословного подчинения старшим требовали от учеников строгого следования наставлениям учителя, а от преемников традиции школы - сбережения и приумножения опыта предшествующих поколений. Возможность передачи знаний исключительно "от сердца к сердцу", с одной стороны гарантировала "истинную передачу" учения, а с другой стороны, поднимала авторитет наставника на недосягаемую высоту, так как без его помощи, только посредством письменных пособий, получить подлинное знание было невозможно. Выпускник школы Кунфу находился в неоплатном пожизненном долгу перед наставником и старшими, что предопределялось характером взаимоотношений согласно конфуцианскому канону. Их объединяла причастность к общему знанию - тщательно оберегаемым на протяжении столетий секретам школы. К тому же, сохранение внутренних принципов школы от глаз случайных людей было одним из качеств боевой добродетели, поэтому техника не должна была демонстрироваться без крайней необходимости, особенно в поединках с представителями других школ, если это не затрагивало чести учителя или "семьи" в целом. Как только неофит принимался в школу и переступал порог дома учителя, в котором, как правило, ему приходилось не только обучаться, но и жить, он должен был добровольно отрешиться от всех мирских забот и соблазнов – ничто не должно было помешать делу постижения знания. Конечной целью обучения становилось формирование полноценной личности, не только обладающей универсальной физической подготовкой, но и устойчивой нравственно и психологически. Этому способствовали семейные узы, которыми школа связывала учеников и наставников, что позволяло наставникам контролировать все стороны жизнедеятельности своих воспитанников на протяжении многих лет и перестроить в случае необходимости психофизическую организацию их личности, благодаря которой воин становился способен напитывать своей благой мощью всю Поднебесную.
  Воин обязан был знать шесть истин: мудрость, гуманность, совершенство в мыслях, справедливость, преданность и гармонию. Выполнять шесть правил поведения: сыновней почтительности, братской любви, любви к членам своего общества, любви к родственникам по брачным узам, готовности брать на себя ответственность и помощь слабым и бедным. Тончайше разбираться в шести искусствах: ритуалах, музыке, стрельбе из лука, управлении колесницами, каллиграфии и математике. Кунфуисты определили своё учение, как умение жить, сосуществовать гармонично с миром: «Мастер Кунфу – мастер жизни, потому-то Кунфу нас учит сливаться и переливаться, подобно воде, как жизнь наша течёт и меняется». А ещё сам человек – это мир, в котором он живёт: «Если ты будешь смотреть на мир, как будто ты в нём – ты будёшь наблюдателем и ничего не захочешь менять, а если ты будешь чувствовать себя им – всё поменяется так как ты хочешь!».
  Истинный правитель или великий полководец - это "благородный муж", который наиболее гармонично сочетает в себе инь и ян. Они не идут «разными путями». Профессиональному воину было необходимо знать различные формы ритуала, разбираться в музыке и каллиграфии, а чиновнику - обладать общими навыками владения оружием и приемами борьбы. «Всякому существу свойственна двойственность, потому - что так угодно было Богу, каждый человек сочетает в себе противоположное – Он Мир Ин и Янь».
  Таким образом, дальнейшее развитие философской мысли Китая пошло по пути взаимообогащения и взаимодополнения, а отнюдь не по пути взаимоотрицания и борьбы, что нашло свое отражение и в последующих системах боевых искусств.
   Много есть путей, но Великий Путь не найти на карте.
   Много есть имен, но это лишь слова, и суть ими не передать:
   Ведь безымян и не нарекаем источник творения,
   Но у всякой вещи есть отнюдь не безымянная мать.
   Тайна сия ждет прозрения.
   Лишь желаний лишенное око способно ее раскрыть;
   Тот же, кто опутан цепями страсти,
   Видит лишь внешних явлений лик.
  ( Лао-Цзы, Дао Дэ Цзин, ст. 1)
 
  Даосизм появился в Китае на рубеже VI -V вв. до н.э. Его основателем считается легендарный старец Лао-Цзы, оставивший после себя единственную книгу "Дао Дэ Цзин", в которой изложены основные принципы учения. В центре философии даосизма лежит идея универсального Пути всех вещей - Дао ("путь"). Оно порождает весь мир и все явления, само, при этом оставаясь вечно невидимым и не проявляющимся.
  Дао находится вне чувственного мира, но является вечно существующей первоосновой и толчком любого явления, проявляется в бесчисленном количестве образов и изменений. Дао нельзя противоречить - человек должен следовать Дао, пестовать его и прозревать его проявление внутри себя. Только таким образом можно достичь высшей мудрости. В постижении Дао заключен и смысл практики ушу и Кунфу, а ежедневные тренировки и доведение мастерства в боевом искусстве до совершенства - всего лишь необходимые ступени на пути этого постижения. При этом постижение Дао некоторые авторы сравнивают с таким видом экстремальной деятельности, как хождение по канату. В этом случае трактовка понятия Дао схожа с буддийским "срединным путем". Одним из основополагающих понятий не только даосского учения, но и теории боевых искусств является "ци". Этот термин не имеет прямого аналога ни в одном языке, но его можно перевести словами "пневма" или "энергия", понимая под ними некую универсальную космическую субстанцию, своеобразную первоткань космоса, имеющую энергетическую природу и циркулирующую внутри человека.
  Высшей творческой силой, способствующей самореализации человека, является волевой импульс (и) - реализующаяся в человеке воля Неба. Помните: «как только Вы перестаете грести, Вас относит назад". Вы лежите на дне самой трясины, не в состоянии пошевелиться. Но Вам жизненно необходимо вырваться из этого омута. Для этого необходимо резкое движение, сильный рывок, который вытянет Вас на поверхность. Пусть Вы не уверены, что это Вам не под силу, но сила есть в Вас и в Вашем сознании, и Вы должны поверить в нее, иначе Вам не выбраться из этой трясины.
  Небесный импульс регулирует циркуляцию ци, а ци, в свою очередь, стимулирует физическую силу. Отсюда рождается хорошо известный в ушу принцип "трех внутренних соответствий": каждое действие человека формируется волей (и), ци и физической силой (ли). Для достижения гармонии этих трех начал боец должен достигнуть состояния абсолютного душевного покоя и тогда он становится способен воспринимать импульсы природной естественности. Внешнее движение в кунфу - это результат вселенских трансформаций: выполняя приемы, человек переживает жизнь Космоса. Начало комплекса – это разделение инь и ян, завершение движений - переход инь и ян в состояние изначальной нерасчлененности, то есть Великого предела. Человек превращается в посредника между Небом и Землей, между внутренней и внешней реальностью. Следуя потоку природных изменений, он вбирает в себя все феномены мира форм, очистив собственный разум. Человек перевоплощается в некую космическую величину, осознающую свою вплетенность в ткань мира. Если от Неба человек получал энергию ян-ци, то чтобы наполнить тело энергией инь-ци, необходимо было "укорениться в Земле". С этим положением связан принцип устойчивой позиции во многих стилях кунфу (подобно дереву). Реализацией принципа "укоренения" являются медитативно дыхательные упражнения, выполняемые в высоких стойках без движения ("столбовое стояние"). Человек представлял собой некую мини-вселенную, в которой определенная часть тела соответствует своему макрокосмическому началу. Целостность этой мини-вселенной предопределяла духовно-телесное единство самого человека.
  Даосская пустота - это мир в потенции. Спонтанная естественность в мире природы есть проявление действия Дао. Применительно к Кунфу (тайцзицюань) этот принцип требовал, чтобы движения бойца были максимально раскованными и спонтанными, возникающими, будто самопроизвольно и протекающими при отсутствии осознанной мотивации. В результате действие совершалось самопроизвольно в соответствии с даосской концепцией недеяния ("увэй"). Внутреннее спокойствие и расслабленность должны сочетаться с постоянной готовностью сознания к адекватной и быстрой реакции на внешние импульсы. Истинным считалось такое движение, которое исходило изнутри человека, а не выполнялось по команде или по волевому приказу. В даосизме была сформулирована концепция внешней простоты движений в Кунфу, так как самое главное - не техническая сложность приема, а способность раскрыть через этот прием глубину врожденных свойств самого человека. Только тогда действие будет эффективно. Единоборство или сражение двух армий осмысливается посредством категорий инь и ян: бой - это их бесконечный переход, противостояние мягкого и жесткого, отдых – это Дао. И так каждую тренировку, каждые сутки, всегда. Внутреннее искусство в основном связано с работой сознания, стимулируемого творческим посылом воли. Истоки Кунфу связаны с учением даосских магов, ставивших своей целью достижение бессмертия путем слияния с Дао и прозрения собственной изначальной природы. Школы Кунфу, наряду с медитативной практикой и ритуалом, заимствовали у даосов и морально-этические нормы, так как первым шагом на великом пути к бессмертию были добродетели общечеловеческие. Определенный ряд предписаний требовалось выполнять не только даосам, но и простым людям. Это пять запретов: не убивать, не пить вина, не лгать, не красть, не прелюбодействовать. Десять деяний: почитать родителей, соблюдать верность господину и наставнику, сострадать всем тварям божьим, помогать страждущим, даже во вред себе, освобождать на волю животных и птиц, возводить мосты, сажать деревья, строить жилища и колодцы у дорог, наставлять неразумных людей, не прибегая к ненужному насилию, будучи спокойным и добрым.
  Использование даосских методик привело к тесному переплетению оздоровительного аспекта с боевым аспектом, к обязательному использованию дыхательно-медитативных упражнений. Методы нэйгун («внутренняя работа», дыхание) держались в строжайшем секрете и способы управления током ци раскрывались лишь избранным ученикам на заключительном этапе обучения. Для постижения иного бытия, продления человеческой жизни использовались методики даоинь - комплексы оздоровительных дыхательных и гимнастических упражнений для проведения ци по каналам тела и обретения гибкости.
  Путь совершенствования собственной природы начинался с успокоения, то есть достижения умиротворения души - важнейшего свойства Дао. Это подобно тому, что для оценки ситуации, надо отойти на задний план и посмотреть со стороны. Когда инь и янь находятся в покое, они соединяются, порождая внутреннюю неразличимость любых противоположностей. Древнейшие техники совершенствования тела и психопрактики реализовывались через имитацию животных - в гимнастике даоинь встречаются такие упражнения, как "карабкающийся медведь", "птица, вытянувшаяся в полете", "умывающаяся обезьяна", „Бой журавля и змеи, что увидела девочка”. Они символизировали природное начало и возвращение человека в лоно естественности. Позднее образы животных нашли свое отражение в стилях Кунфу. Легендарным создателем комплекса "игра пяти зверей" ("уцинси") считается Даосский врачеватель Хуа То. В дальнейшем уцинси была усовершенствована легендарным магом Тао Хунцзин, который дополнил ее несколькими типами дыхания.
  В VII веке философ и медик Сунь Сымяо разработал внутреннюю систему психофизической регуляции "яншэньшу", ключевым принципом которой являлось - "телесное и психическое едины". В системе использовались дыхательные упражнения, методы успокоения сознания, концентрации внимания на телесных ощущениях, а также методы визуализации внешних объектов. «Подружитесь с болью. Боль – это естественное состояние для воина, именно она Вам помогает осознать себя». Упражнения выполнялись как в статике, так и в динамике.
  Работа сознания в теории внутренних стилей не должна превращаться в какую-либо сосредоточенность на характеристиках движения, в напряженную работу мысли. Любой акт сознания должен представлять собой свободное течение мысли и актуализацию творческой воли. В каждом движении должна наблюдаться логика действий, необходима предельная работа сознания, но это вечно бодрствующее сознание в состоянии недеяния. При этом недеяние образует пустоту, а пустота – космос. То есть человек – модель, или сфера мира!
  Понятие усилия во внутренних стилях практически не связано с мускульной силой, это особое чувствование противника как самого себя, это взгляд на соперника как бы изнутри него самого. "Усилие слышания" - это способность понять по малейшим пульсациям тела противника его замыслы, предвосхитить не только его физическое движение, но даже полет его мысли. Техника мастеров Вин чуня доходила до такого предела, что они могли работать с закрытыми глазами. "Усилие понимания" позволяет следовать за каждым жестом и помыслом противника, не входя в физическое соприкосновение. Оба типа усилия достигаются путем вхождения в резонанс со вселенскими ритмами.
  Считается, что во внутренних стилях исход поединка предрешен еще до его начала, саморазвертывание боя происходит как безотчетное следование Дао, нет необходимости размышлять о тактике боя или исполнении приемов - осуществляется естественное сопроявление внутренней природы человека. Изначальная двойственность даосизма обусловила его место в китайской культуре как посредника между различными ее уровнями и, в частности, между китайской и индийской традициями, оказывая значительное влияние на китаизацию буддизма.
В избранное