Представьте жилище завороженного идеей человека. Шкура волка почти полностью закрывает дверь в комнату, гвоздем к стене приколочена стальная кольчуга, чуть выше череп животного, на полках в беспорядке свалены различные шлемы и каски. К стене прислонен щит и боевое копье — реквизит для будущего фильма. Много книг, каких-то вырезок из газет и журналов. Кругом стопки бумаг, писем — все очень важные, но до них все время не доходят руки. Из стилистики комнаты выбивается разве что современный компьютер. От него хозяин дома часто не отходит даже ночами. Дело в том, что основатель славяно-горицкой борьбы Александр БЕЛОВ заканчивает роман.

— Александр, о чем будет книга?
— Это очень редкий жанр — мифологический роман. Он называется “Индра” — по имени первого громовержца, созданного мыслью человека еще задолго до греческих и римских богов. В нем я попытался адаптировать для современного читателя древний источник мудрости, который старше Библии на пять тысячелетий — Ригведу.
— Сборник арийских гимнов как-то связан со славяно-горицкой борьбой?
— Помимо германского и индийского подхода к арийству, существует и исконно русский, который называется варварство. Его недопустимо путать с дикарством. Варварство — это цивилизация, которая строится на основе сильных родовых кланов, когда радости и заботы одного человека становятся предметом внимания всех в роду. В Бразилии, например, существует клан Грейси, который живет вокруг боевого национального искусства. Нечто похожее пытаюсь построить и я.
Славяно-горицкая борьба — это двигательная часть Ригведы. Она построена в соответствии с принципами, числовым рядом и философией арийства, которую мы называем натурфилософией. Двенадцать месяцев — двенадцать стилей славяно-горицкой борьбы, четыре времени года — столько же видов боя. Числу градусов в круге соответствует количество модулей движений. Все они без исключения повторяют раджас, тамас и сатву — развитие, цель и следствие. Например, в оборонной технике, свиле: раджас — это удар, который наносит противник, тамас — мое движение, за которым следует контрудар.
— А можно кратко сформулировать определение славяно-горицкой борьбы?
— Национальный обычай рукопашного боя.
— Разве такой существует?
— В память об умершем воине в древней Руси проводилась тризна — обряд поминания умершего, который включал костер, пир, бой. Дрались на погребальных курганах — горицах. При Ярославе Мудром появились первые профессиональные кулачные бойцы. Согласно Русской правде (своду общественных правил. — Прим. авт.), тяжбу допускалось разрешать на судном поле, как на ринге. Спорящий либо выходил биться сам, либо выставлял родственника. Богатые, как правило, покупали бойца и просто-напросто нахлобучивали на него свою шапку, что означало родовую связь. Образовались целые поселения, например, в Новгороде славился Неревской конец, где мужики продавали кулак на судное поле. Существовало только одно правило: дрались до первой крови. Это не примитивщина, что описана Лермонтовым в “Песне о купце Калашникове”: сначала Кирибеевич размахнулся и попал в крест, а потом Калашников приложил ненавистника “прямо в левый висок со всего плеча”. Уже после удара опричника, когда из-под креста “как роса кровь закапала”, бой неминуемо был бы остановлен. На судном поле дрались профессионалы. Они для начала обломают ребра, отобьют противнику все внутри и только напоследок — тюк в нос, и все… Просуществовала Русская правда около 600 лет!
Настоящий расцвет боевых искусств произошел при Иване Грозном. Если раньше существовал лишь культ силы, а подножки и удары ногами считались грязными приемами, то в XVI веке и они получили право на жизнь. Особенно искусно ногами дрались на севере: новгородцы, псковичи, вятичи. Одетые в зипуны, они сбивали колпак с головы рослого человека. Чем ближе к татарам, тем меньше искусства, но больше мощи. Сами татары великолепно дрались стенка на стенку. Татарские суконщики на Руси всегда считались лучшими стеношными бойцами. А вот в бою сам на сам первенство держали тульские оружейники и калужане. В Новгороде сходились в нещадном палочном бою. Кстати, у Ключевского упоминается легенда о том, как во время крещения Руси новгородцы сбросили в реку идол языческого бога Перуна. От него оторвалась щепка, которая зацепилась за Волховской мост. И именно на Волховском мосту стали лупиться на дубинках. Дело часто доходило до смертоубийства. От множества народу, который сходился стенка на стенку, деревянный мост постоянно рушился.
Правда, золотой век единоборств на Руси сменился годами гонений. В 1649 году самодержец Алексей Михайлович под давлением Стоглавого церковного собора запретил кулачный бой. Тогда же боролись и со скоморошеством: запрещалось рассказывать сказки, играть на некоторых музыкальных инструментах.
Реформы Петра Первого повернули к чисто европейскому укладу боевого искусства. Дворянству предписывалось выяснять отношения с помощью шпаги и пистолета, а простолюдины по-прежнему тягались на кулаках. Посол Германии Сигизмунд Герберштейн в записках о России отмечает, что хватали за морду, таскали за волосы и бороду. Словом, это был ужас. Если вы пишете о боевых искусствах, вы наверняка знаете, что такое “до” в восточных единоборствах?

— “До” — значит путь.
— Так вот, на Руси боевыми искусствами никогда не занимались ради познания. Признавалась строгая прагматика — действенно только то, что убивает. Здесь не могло быть медитации, каких-то специальных состояний. Все значительно проще. Вместе с тем существовал свой удивительный сплав менталитета и движений, применяемых в бою. Европейская традиция единоборств напрямую связана с владением оружием, которая вместе с тем диаметрально противоположна кобудо. В частности, у самурая меч являлся продолжением руки. У славян преобладала техника, получившая название сечи, когда движения воина определялись траекторией сабли или палаша. В русской традиции также не существовал присущий Востоку культ оружия, мужик успешно мог использовать лом или трубу. Такая разница потому, что японцы отродясь не дрались в условиях, в которых приходилось сражаться нашим предкам. Там мастер выходил против мастера. Здесь же наседали то половцы, то хазары. Они шли лавиной, их тьма. Если в таких условиях использовать восточную стилистику — фиксация-удар-фиксация, зарубят сразу. В куче надо уметь выживать. Оружие побежало, за ним последовала рука и корпус. Как следствие — национальная русская драка изначально обходилась без поз. Движение из удара являлось началом нового тумака или затрещины.
— Интересно, как из всего этого лепилось современное боевое искусство, которое вы назвали славяно-горицкой борьбой?
— Первоначально я занимался каратэ. Оторваться от японских традиций меня подтолкнуло знакомство с Мансуром Шелковниковым, который ни во что не ставил обычай, однако был прекрасным и достаточно известным бойцом. Через Шелковникова я стал драться в подпольном тотализаторе. До тех пор пока не получил серьезный нокаут от эстонского боксера. Помню, что очнулся в подъезде. Полгода о спорте не приходилось и помышлять. Но появилось время подумать над некоторыми вещами.
В начале восьмидесятых я приступил к созданию своего стиля. Не собираюсь скрывать, что первоначально мне помогали люди, имеющие не совсем чистое прошлое. Но у них было главное — отличные навыки драки. Они подсказали вектор мысли: изучить и понять отечественную традицию единоборств. Ведь лихие драчуны на Руси были всегда. А умение драться не с потолка берется, ему надо учиться. Опыта набирались, как правило, на улице и в тюрьмах.
Оказалось, что многое лежит прямо под боком. Например, в библиотеке имени Ленина в открытом доступе находилась книга “Кулачные бои Тамбовской губернии” 1924 года издания. Мне повезло, я был первым, а потому получил уйму информации. Когда материалы о национальной борьбе напечатали “Советская Россия”, “Правда” и “Комсомольская правда”, стали приходить мешки писем. Благодаря этому появилась связь с людьми, которые могли помочь в моих исследованиях. Очень полезным оказалось знакомство с мастером спорта по классике Владимиром Горбуновым. К тому времени он уже защитил диссертацию о борьбе в России в XVIII – XIX веках и обладал массой информации на эту тему. Если бы не преподаватель института физкультуры Московской области Сергей Григорьев, то славяно-горицкая борьба вообще могла бы не появиться. До знакомства с ним я ездил в этнографические экспедиции наугад. Это все равно что на Тверской спрашивать, как на Руси боролись 200 лет назад.
— Могли и продемонстрировать!
— На самом деле этнографический мир очень узкий. В одной деревне на балалайках играют, в другой — вышивают. А ведь есть специалисты, и они обмениваются информацией. В частности, благодаря Григорьеву я попал в село Пензенской области, где сохранился специальный наигрыш на драку. Исполняется он на гармошке и трещотках. Стиль боя, который затем следует, называется ломание. Разумеется, перед дракой мужики со страшной силой квасят самогонку. Позже пускаются в пляс, который продолжает махач, сеча.
Когда до кучи было собрано множество приемов со всей страны, началось становление системы. Тогда она называлась — объединенный русский стиль.
На каком-то этапе я понял, что никому не нужна этнографическая борьба в чистом виде. Возьмем сечу. В ней удар расслабленный, бьется за счет инерции. Без оружия так драться не эффективно. Чтобы был прок, необходимо вкладывать силу, а значит, должна появиться определенная резкость удара. Словом, я отошел от досконального копирования этнографии. Ведь прежде всего единоборство должно быть боеспособным. В результате появились более короткие траектории движения, другое приложение силы. И в середине восьмидесятых объединенный русский стиль превратился в профессиональную русскую драку.
— Насколько я могу судить, она получилась достаточно разнообразной?
— Сегодня славяно-горицкая борьба существует в рамках двенадцати стилей и четырех видов: классического, штурмового, тотального и военно-прикладного. Штурмовой хорошо подходит для холериков, там норматив — пять ударов в секунду. В тотальном нет ограничений времени и правил, в нем главное — выносливость. Военно-прикладной интересен для всех, он включает в себя помимо работы с ножом и пистолетом “платочный” бой, когда оружием может служить любой гибкий предмет: сумка, ремень, платок или веревка.
Стиль — это система боя. Подол вырос из плясовой, а также ирландских и кельтских забав, где ноги работают по принципу коленного шарнира: шаг из шага. В коромысле верхний и нижний пояс действуют отдельно. Радогора — здесь удар одной конечностью вызывает движение другой. Грудок учит побеждать мощного противника по принципу мангуста, который упреждает движения кобры. Пята — стиль экстремальных ситуаций, когда действовать приходится в темноте, на плохом грунте, в узком месте да еще с несколькими противниками. Гибкие перестроения помогают сломать навязываемую противником систему боя. Уклад, то есть умение сбить противника на землю, и позем, бой на земле, — характерные борцовские стили. Свеля — это боевая гимнастика, техника уверток и уходов. Ратница рассчитана на использование оружия. В сводном бою используются все стили.
И, наконец, аридан — система управления скрытыми возможностями человеческого организма, а также биотропными информационными потоками, влияющими на событийную основу человеческой судьбы. На Востоке это называется бой вне боя, когда мастер побеждает противника, не применяя никаких физических действий. Это стиль боевой парапсихологии, военной магии.
— Разве об этом можно говорить серьезно?
— Настолько серьезно, что изучением проблемы занимался даже КГБ. До перестройки в Советском Союзе для человека, увлекающегося нетрадиционными науками, существовало два пути: либо попадаешь под сороковой приказ главного психиатра города Москвы, либо под колпак КГБ. В начале восьмидесятых я много занимался чан- и дзэн-буддизмом и как-то в компании сказал, что собираюсь соединить каратэ и экстрасенсорику. Через некоторое время мне позвонил человек, представившийся Михаилом Чернышовым, как позже стало известно, офицер 13-го отдела госбезопасности, в котором занимались изучением паранормальных явлений. Когда мы встретились, он показал такие вещи, от которых у меня просто захватило дух: заставлял мою голову болеть, словно давил стальной обруч, вызывал головокружение и прочее. И это новый знакомый творил, пока мы ехали в метро!
По приглашению Чернышова я вошел в группу из четырех человек, которая занималась проблемами управления ситуацией. Каждый занимался своим направлением и не особенно интересовался “наделом” другого. В мои задачи входило изучение нетрадиционных единоборств таких, как филиппинские виды борьбы, системы рукопашного боя Заира. Рылся в литературе, встречался с иностранными студентами, которые чего-то достигли в боевых искусствах. Голые кулаки никого не интересовали, я искал знания, которые могли быть приложимы по тематике группы. Вся информация, которую мы добывали, аккумулировалась у Чернышова. Работать было чрезвычайно интересно. Правда, как самый младший, я иногда становился объектом своеобразных шуток. Например, как-то старшие товарищи надрались водки, а похмелье повесили на меня. Так я от раковины час не отходил, все кишки мне вывернуло.
Группа развалилась в 1985 году. Чернышов вдруг резко потерял к нам интерес. Надо сказать, в полной мере управлять ситуацией мы так и не научились. Не было конкретного результата. Не удавалось с помощью экстрасенсорики, скажем условно, уронить кирпич на голову заданного человека или устроить аварию с заведомым результатом. Но, как мне стало известно позже, аналогичными исследованиями занималось множество групп, подобных нашей, морщили лбы и ученые. Ведь у кого-то могло и получиться…
— Это имеет отношение к аридану?
— Дело в том, что я не прекратил заниматься этими разработками. Пока нет стройной системы, построенной по принципу определенных алгоритмов и формул, но я настолько близок к ее созданию, что порой мне самому становится страшно. Для завершения исследований мне недостает талантливого математика и биолога. Аридан — это стиль, который еще разрабатывается, и передавать его я буду только избранным ученикам.
— А вообще много людей занимается славяно-горицкой борьбой?
— Мне не важно, сколько людей соберется вокруг нее. Тем не менее мои ученики есть в Австралии, Аргентине, ЮАР, Японии, США, Швеции. По данным журнала “Боевые искусства планеты”, в начале девяностых славяно-горицкой борьбой в стране увлекалось около 40 тысяч человек. Цифра кажется завышенной, по моим подсчетам занималось около 20 тысяч. Популярность росла, нас часто приглашали на семинары. Особенно запомнилась поездка в учебный центр Рязанского десантного училища. Я никогда не видел такого хорошего материала, как факультет спецназа РВВДКУ. Шла сессия, ребята целыми днями пропадали на полигоне, а ночью приходили ко мне тренироваться. На следующий день они уже выполняли прием, разученный вчера, лучше меня. Не обошлось без комического. РВВДКУ — это вечно какие-то гости, для которых надо организовывать показуху. На этот раз пожаловал английский генерал в малиновом берете. Десантники творили чудеса в гимнастических упражнениях, отлично демонстрировали ката. Но требовался элемент национального колорита, так сказать, национальная изюминка. Пригласили выступить нас. Как всегда, в последнюю минуту озарила идея: давайте вместо палок биться дубинками. Быстро срубили два березовых ствола метра по два. Англичанам перевели, что теперь они увидят традиционную русскую драку. Тут выскакивают двое и начинают бешено вращать свежесрубленными бревнами. А они же сырые — килограммов под двадцать весом. Один не справился с инерцией и хрястнул напарника точно по хребту. Все в ужасе. А переводчик не моргнув глазом комментирует, что этот бой максимально повторяет колорит русских народных гуляний. Как парень удержался на ногах и отстоял до конца, просто не представляю. Зато самое большое потрясение, которым английский генерал поделился перед возвращением на Родину, — как русские дерутся деревьями.
Резкий спад наступил в 1993 году, когда одна за другой вышли несколько лживых публикаций в центральной прессе. Создалось мнение, что система политическая. Славяно-горицкую борьбу смешали с фашизмом. Причем, как правило, редактор с легкостью соглашался дать опровержение, но клеветнический материал уже сделал свое дело.
Сегодня славяно-горицкой борьбой в России занимается чуть более двухсот человек. Но интерес к ней понемногу восстанавливается. Стали обращаться некоторые спецслужбы. Например, разработать специальную технику действий с холодным оружием против противника, защищенного бронежилетом.
— Александр, позволю личный вопрос. В чем вы видите смысл своей жизни?
— В познании. Мне наплевать на борьбу с точки зрения техники. Сегодня мне гораздо важнее аридан. Я хочу создать здорового, справедливого и честного человека, чтобы варвар управлял ситуацией. И еще — в конце жизни мне важно, чтобы я не умер теоретиком...

Беседовал Альберт ИСТОМИН