Роман Широков накануне 35-летия нашел время, чтобы в отпуске пообщаться с агентством «Р-Спорт» и рассказать о том, как обстоят дела после чемпионата Европы по футболу, о том, какие у него планы, нужен ли в российском футболе потолок зарплат и является ли Леонид Слуцкий топ-тренером.

Вариантов продолжения карьеры сейчас нет

— Начнем с главного: Роман Широков — игрок какого клуба?

— Домашнего (смеется). Я по старой схеме — сижу дома, клуба нет.

— А варианты?

— И вариантов на данный момент тоже нет.

— В том случае, если не удастся договориться с ЦСКА окончательно, а я так понимаю, что с ЦСКА вопрос закрыт, и если не удастся договориться ни с кем — какие варианты будут рассматриваться? Готов ли ты пойти на понижение в классе и рассмотреть условный вариант «Динамо» в ФНЛ или ты рассматриваешь только варианты определенного количества клубов из РФПЛ без возможности далеко уезжать от дома? Какие приоритеты?

— С ЦСКА вопрос закрыт. В первую лигу я точно не пойду, а так, можно рассмотреть любые варианты, но не команды, которые борются за выживание. Можно рассмотреть, условно, как был тогда «Краснодар» — с возможностью куда-то подняться по турнирной лестнице.

— Так может туда? Сергею Галицкому не звонил?

— Нет (улыбается). Я думаю, что там без меня много народа.

— Самому хочется попробовать договориться с оставшимся московским клубом, в котором ты еще не играл?

— Я думаю, что там уже тоже вопрос закрыт.

— Получается, что с ЦСКА, «Спартаком», «Краснодаром», «Локомотивом», «Зенитом» вопрос закрыт…

— Я сам немного стал задумываться о том, что может просто закончить и все.

— Повесить бутсы на гвоздь?

— Да, но при этом силы, желание играть и выигрывать у меня огромные.

— Символично в день своего рождения выходит интервью, в котором Роман Широков заявляет о завершении карьеры. 35 лет — достойный возраст, чтобы закончить, после чемпионата Европы.

— Согласен.

— Со Слуцким общался после чемпионата Европы?

— Нет, у меня сразу отпуск начался, а у него, кажется, сразу продолжилась работа.

— Получается, что у тебя контракт закончился…

— Он у меня закончился еще на Евро.

— Просто мне кажется, что когда заканчивается работа, люди как-то должны сказать: «мы заканчиваем и не продлеваем» или «мы можем подумать».

— В ЦСКА, наверное, это делают другие люди, а не главный тренер.

— Но тебе об этом сказали?

— Да, естественно, мы же расстались. Бумаги же надо было подписать, трудовую книжку забрать. Естественно я общался и благодарен клубу, команде за проведенное время и проделанную вместе работу.

— Но не со Слуцким?

— Со Слуцким нет. У него были более важные дела в этот момент: он тренировал команду.

— Со стороны казалось, что вы не нашли общего языка с Леонидом Викторовичем.

— Да нет, общий язык мы нашли. Просто мне места на поле не нашли (смеется).

— А как так получилось?

— Мне трудно сказать. У меня есть свое объяснение, но оно не для прессы.

— Чувствуется, что есть определенная обида.

— Не обида. Скажем так, что можно было изначально все сказать, расставить акценты, которые в итоге были расставлены. Тогда была бы другая ситуация.

— Я правильно понимаю, что в ситуации, когда ты подписывал контракт с ЦСКА, если бы состоялся обстоятельный разговор со Слуцким до подписания, то…

— Он состоялся и после, и там были совершенно другие слова сказаны, чем в итоге все вышло на самом деле.

— У тебя же на момент подписания был и другой вариант, который был выгоднее в финансовом плане.

— Вариант был и был действительно выгоднее чем с ЦСКА.

— В итоге ты сделал выбор в пользу ЦСКА.

— Я и хотел в ЦСКА играть. Я действительно рассчитывал, что закреплюсь в команде и через пару-тройку лет закончу в этом клубе карьеру, но вышло так, как вышло.

Время в «Зените» — лучшее в карьере

— Какой период в карьере по твоим личным ощущениям стал самым удачным для тебя?

— Без сомнения — «Зенит». «Зенит», «Химки» и «Краснодар». Но самое удачное, конечно, с «Зенитом» — тут даже вопросов нет.

— Если отыграть назад, можно было бы в той ситуации изменить происходившее, и остаться в «Зените»?

— В «Зените» можно было бы остаться, но я думаю, что на тот момент я делал правильные шаги. Мне трудно было, не находясь внутри коллектива (во время аренды в «Краснодаре»), понимать, что там происходит и что будет. В «Зените» можно было остаться, но были причины, по которым я не продлил с ними и ушел в аренду в «Краснодар». Когда я переходил в «Спартак», он провалил весну, но ничего не предвещало, что будет совсем плохо в следующие два года.

— А остаться в «Краснодаре»?

— Остаться в «Краснодаре» можно было, просто мы не договорились по условиям во второй раз. В первый раз я, по большому счету, не планировал оставаться, хотя мне там все нравилось и все устраивало. Но первый раз я хотел вернуться домой в Москву, и был вариант со «Спартаком», который на тот момент претендовал на борьбу за золотые медали. На тот момент, я думаю, что это был более правильный выбор в пользу «Спартака». А второй раз мы просто не договорились с «Краснодаром».

— Я помню первые эмоции, когда ты рассказывал, как приехал в «Краснодар», что это в футбольном плане одно из лучших, если не лучшее, место в России.

— Одно из лучших — да, на данный момент так и есть, и на тот момент так было.

— Как ты думаешь, это за счет энтузиазма Галицкого?

— И Галицкий, и все люди, что там работают, под стать ему. Все хотят расти, развиваться, и все делают для того, чтобы команда себя чувствовала прекрасно. Там семейная обстановка, и все, кто приходят — быстро вливаются в коллектив. Там на самом деле приятно находиться.

— В «Спартаке» такого не было?

— В «Спартаке» тоже хорошая обстановка внутри команды и люди, которые работают с командой — все великолепны в этом плане. Но есть какие-то нюансы, которые происходят в клубе, которые не дают команде не то чтобы раскрыться, но играть лучше, чем она играет.

— Когда ты понял, что перестаешь попадать в состав «Спартака», и история вокруг нагнеталась, когда все ждали — выпустит Аленичев или нет… Футболисты же все очень эмоциональные, насколько это психологически выбивает, когда начинаешь отвлекаться от процесса тренировок и игры? И вынужденно, даже когда не хочешь, слышишь везде о том, выйдет ли Широков на поле.

—  Ситуация была 10-дневная, а потом наступил отпуск, за это время мы тоже не смогли ни к чему прийти. Но я о ней даже не думал. Потом, когда приехали на сборы, у нас начались двухразовые тренировки, и даже подумать об этом некогда было. Потом приехало руководство, и с ним мы уже сели и поговорили, придя к общему мнению, что надо разойтись. Ни психологически, вообще никак (эта ситуация) меня не выбивала.

У Боаша не получилось в «Зените»

— Получается, у тебя есть все награды, кроме победы в Лиге чемпионов. Но на российских просторах, видимо, нескоро появится человек с этим трофеем. Что мешало «Зениту»? У него же были совершенно фантастические возможности.

— Когда мы первый раз играли при мне, то мы играли хорошо с «Ювентусом» и «Реалом», но не смогли добиться результата в этих матчах. Мы не должны были проигрывать «Ювентусу», не должны были дома уступать «Реалу», но эти матчи проиграли. Потом взяли четыре очка с БАТЭ, и было понятно, что не выйдем никуда. Заняли третье место в группе и играли в Лиге Европы.

Когда мы попали в групповой раунд Лиги чемпионов снова (в сезоне-2011/12), то, если не ошибаюсь, мы из нее вышли, и уже в 1/8 финала для нас не совсем удачно сложился домашний матч — мы там хоть и выиграли, но пропустили два мяча (3:2). Когда играли с «Бенфикой» второй матч, пропустили в последние минуты первого тайма, а если бы дотерпели, то для нас, возможно, был бы более положительный исход. Хотя, надо признать, что там мы играли не совсем хорошо. Потом, когда выползли из группы в третий раз, меня уже в 1/8 финала не было.

— Ты побывал фактически в трех главных клубах страны — «Зените», «Спартаке» и ЦСКА. Три совершенно разных группы болельщиков, со своим отношением, три разные истории и структуры. Как бы ты их сравнил между собой?

— Их трудно сравнить. Все разное. Структуры, может быть, схожие, но все остальное, включая взаимодействие с болельщиками, — все разное. Может быть, разные истории сейчас — кто-то более успешен, кто-то менее — и это тоже накладывает свой отпечаток.

— Когда «Спартак» наконец выиграет титул?

— Ну, они каждый год заявляют об этом.

— Если сейчас придет Лассана Диарра, можно будет сказать, что «Спартак» попадает в число претендентов. Может один человек так сильно что-то изменить?

— Сомневаюсь. Безусловно, это сильное и хорошее усиление, если оно будет, но я не думаю, что он один решит. Тем более что он не атакующий игрок.

— Ну это вариант нашего Денисова.

— Ну да.

— Денисов, кстати, не говорил о своих планах? Остается в «Динамо» играть в ФНЛ?

— Пока не смогли договориться о каком-либо переходе. Но я думаю, что Игорь, если и будет переходить, то только в «Зенит».

— Не удивился возвращению Кержакова?

— Он же всегда говорил, что хочет вернуться после того, как закончит свою карьеру в «Зените» (Андре) Виллаш-Боаш. Сейчас ему дают шанс. Воспользуется — хорошо, а если нет, то, наверное, закончит.

— Почему у Боаша не получилось в «Зените»?

— Если смотреть реально, то соглашусь, что не получилось. Потому что за два с половиной года по одному трофею — можно было бы достичь чего-то более существенного, тем более с возможностями команды. Трудно сказать, но все говорят, что у «Зенита» были проблемы с настроем на чемпионат России. Наверное, в какой-то мере они правы.

— Ну в Европе же тоже ничего не выиграли, хотя там настрой-то должен был быть.

— В Европе вышли из группы. Я не знаю, что там внутри у них происходит и что не получилось, хотя состав был — да, лучший.

— На мой взгляд, у «Зенита» в последние пару лет вообще сильнейший состав в стране.

— Последние два года — да, наверное.

— А за счет чего получается у ЦСКА? Казалось бы — костяк состава уже 10 лет не меняется, игроки моложе не становятся, но команда на внутренней арене стабильно добивается результата.

— И еще худший результат на международной, хуже, чем у «Зенита». Внутри России они знают, что нужно делать, ребята опытные. Знают, где добавить, какие матчи нужно обязательно выиграть и выигрывают их. Если посмотреть, ЦСКА практически не оступается в матчах со средними командами. Если они еще могут потерять очки с топами, то такие матчи почти никогда не отпускают. В этом и кроется их секрет. Не разбрасываются очками, а потом не прилагают каких-то героических усилий, чтобы кого-то догнать. Просто ровно идут по дистанции. Конечно, и у них бывают где-то осечки, но выступают достаточно ровно.

Мамаев понимает, что неверно поступил с фото из самолета

— Как ты думаешь, на какую сумму в день рождения можно будет шампанского выпить?

— Чуть меньше, чем ребята (Александр Кокорин и Павел Мамаев) выпили (смеется), если верить газетам.

— Ты дружишь с Мамаевым. Обсуждали ли вы фотографию из самолета, которая у него была в Instagram?

— Нет, не обсуждали.

— А твое личное отношение?

— Я думаю, что он сам понимает, что сделал не совсем правильно, и потом поэтому удалил фото. Я думаю, что, может быть, на эмоциях это было сделано, плюс это такая своеобразная защита от общественности.

— Ты уже говорил, что не бил Мамаева, и это не твоих рук дело. Вы когда-нибудь расскажете, что произошло?

— Даже доктор сказал, что в тренажерном зале это было. А тренажерный зал всем расскажет, если у него спросить.

— У тебя были варианты уехать за пределы России, и один из последних вариантов — США. Ты окончательно отказался от идеи уезжать в Штаты и решил, что лучше закончить и найти что-то здесь в России?

— Я пришел к выводу, если мне не удастся найти достойный вариант продолжения карьеры игрока, то лучше закончить и найти работу в России и не терять все контакты. Играть не так много осталось, ну года два — три я поиграю, а дальше что?

— Заработать…

— Для меня сейчас деньги не самое важное, у меня есть другие стимулы. Там публикуют зарплаты. Все могут посмотреть — все в открытом доступе и я не думаю, что только лишь из-за денег стоит уезжать.

— В России ты рассматриваешь вариант остаться в футбольной сфере?

— Я, кстати, рассматриваю все варианты. Но основное условие, что если я буду где-то работать, чтобы мне дали возможность параллельно учиться. Менеджмент или еще что-то.

— У тебя же есть высшее образование.

— Юридическое, РГСУ (Российский государственный социальный университет), только не говорите об этом вслух (улыбается).

— Минспорт или РФС?

— Я говорю — любое. Есть же еще Московская область, которая в лице министра спорта московской области давно приглашала на работу. Надо с ним пообщаться, готовы рассмотреть какие-то варианты для меня.

— Представляешь себя чиновником после такой активной жизни, с постоянными перелетами, играми, эмоциями?

— Чиновники тоже активно перемещаются внутри М. О. Кто следит за инстаграмом того же министра спорта МО или губернатора — они активно передвигаются каждый день. Конечно, в пределах Московской области, но это большой регион.

— Можно, кстати, на вертолете полетать.

— Да, тоже плюс.

— Ты по Московской области на вертолете еще не перемещался?

— Перемещался два года назад. В день рождения жена сделала подарок, и мы всей семьей полетали над нашими районами. Мне понравилось.

— Нет желания попробовать самому за штурвалом?

— Нет, вот самому пробовать нет желания.

— А что вообще хотел бы попробовать?

— Всю жизнь хотел за рулем болида «Формулы-1» прокатиться, но я думаю, что это несбыточная мечта. Хочется именно гоночный болид, хоть посидеть в нем.

Сборная России — молодая команда

— Чемпионат Европы — огромное количество критики. В чем основная ошибка, помимо фразы, которую все уже устали слышать: «это уровень сборной России»? Не совсем понятны объяснения про то, что у нас недостаточно опытная команда, которые прозвучали от тренерского штаба. Когда ты слышишь, что сборная России недостаточно опытная команда, и видишь выступление сборной Исландии, то возникают вопросы. Почему сборная России не смогла выстрелить так, как это сделала сборная Исландии?

— Здесь большой набор причин, который способствовал нашему неудачному выступлению. Где-то, может быть, в подготовке не то сделали. Это больше должны тренеры анализировать.

— Верхейен сказал, что по тому, что он увидел, было очевидно, что команду перегрузили и дали больше нагрузок, чем футболисты могли перенести.

— Возможно, что есть какой-то момент, что команда была перегружена, но я лично этого не ощутил. Хотя лучше недогрузить, чем перегрузить. Я думаю, что это лучше тренерскому штабу анализировать и решать.

— Тренировки были двухразовые?

— Да, тренировки были двухразовые.

— Сможешь сейчас назвать стартовый состав сборной России в первом матче на чемпионат мира в 2018 году?

— Думаю, что никто не сможет. За два года может многое поменяться: как некоторые могут сбавить, так некоторые наоборот.

— А исходя из реалий сегодняшнего дня?

— Плюс-минус те же, кто и играл сейчас (на чемпионате Европы). Других, которые могли бы не на словах, а на деле усилить, пока не видно.

— Получается, что через два года мы увидим команду, у которой не получилось на Евро, только на два года старше.

— И опытнее. У нас все же за исключением пары центральных защитников молодые ребята. В самом расцвете. И я не думаю, что стоит говорить, что у нас какая-то старая команда, у нас много молодых, которые к чемпионату мира вообще должны подойти в отличной форме: и эмоциональной, и физической. В самом расцвете все должны быть. К тому моменту у многих будет уже по три-четыре форума. Я думаю, что команда будет и опытная, и достаточно молодая в тоже время.

Слуцкий не является топ-тренером

— Бердыев или Черчесов?

— Или Хиддинк (смеется). Или иностранец. Не знаю, это решение должны принимать в РФС, как им двигаться дальше. Бердыев, Черчесов — не знаю, стоит ли говорить сейчас об этом.

— Ты работал и с российскими тренерами, и с иностранцами. Кто тебе больше дал в футбольном плане?

— Все тренеры мне что-то давали, ну, а как еще? Я не работал в топ-клубах с российскими топ-тренерами.

— А Слуцкий?

—  Я не считаю, что он топ-тренер. У Слуцкого есть формат чемпионата России, в котором он неплохо себя чувствует, а на международной арене, к сожалению, он пока себя никак не проявил. Ни в еврокубках, ни в сборной. Поэтому говорить, что Слуцкий топ-тренер на данный момент, к сожалению для него, не приходится.

— У тебя Капелло, Хиддинк, Спаллетти, Адвокат. По большому счету — реально мировые звезды тренерского цеха.

— Ну да, это все, у кого я играл.

— Ну я вот сейчас вспоминаю свою карьеру: пришел на «Маяк», там Борис Борисович Губин, который научил одному, потом пришел к Перетурину — он научил другому.

— Ну у меня тоже самое. Допустим, я был в «Видном», там был тренер Вячеслав Комаров, которого я с детства знаю, он научил меня одному, с ним я сильно прибавил. Потом перешел в «Сатурн», там был Тарханов, он, будучи тренером премьер-лиги, выше мой уровень поднял. Потом какое-то время я поработал с Бердыевым. Потом перешел в «Химки», где был Казаченок. Его сменил Муслин. И с тем, и с другим, я считаю, мы очень плодотворно работали. И тот, и другой дали мне достаточно много в футбольном плане. Казаченок поверил и дал мне возможность играть и раскрыться. А Славо продолжал эту линию. Потом я пришел к Адвокату, после тренировался и играл у Спаллетти и все шло по нарастающей.

— Возвращение Адвоката было бы на пользу сборной России или это уже не имеет смысла?

— Мне тяжело судить. Он мне просто нравится как тренер и как человек, и я могу сказать, что будет польза. А как будет на самом деле — трудно сказать. Можно много анализировать — где он работал в последнее время, где не работал, что он может дать, на какой срок мы его приглашаем…

— Но срок-то понятен…

— Понятно, что на два года. Последние два года он не работал — что мы хотим от него получить, какой будет философия сборной? Результат? А кто сказал, что результат принесет, допустим, этот тренер, а не другой? Тоже непонятно. На какой футбол, в который будет играть сборная, мы рассчитываем?

— Я с точки зрения болельщика стопроцентно согласен на греческий вариант чемпионата Европы в Португалии.

— Нет, ну на это все согласны.

— Я готов не видеть искрометных атак, стеночек, кружев…

— А мы их и не увидели на чемпионате Европы 2016 года. Но это ведь не помогло нам пройти дальше.

— Так может быть, это действительно потолок сборной? Или это ошибки, которые нам не позволили нам показать то, на что мы способны?

— Это все вместе взятое. Ошибки, которые мы допустили в подготовительный период, они, безусловно, были, были и ошибки, которые мы допустили в игре, все это привело к тому, что это оказалось нашим потолком именно на этом форуме. Хотя я и сейчас считаю, что мы вполне реально могли претендовать на ¼ финала. Это опять же все в сослагательном наклонении — если бы то, если бы это…

— Мы с коллегами обсуждали со стороны — задолго до турнира уже известны 23 человека, без возможности замены из-за травм. И в итоге Юсупов поехал, по сути, туристом. При всем уважении к нему, он был в отпуске, он долго не тренировался, у него совершенно другая функциональная и физическая подготовка. Все видят первый матч — и нет никаких изменений в составе. Хотя все понимают, что ставка на Нойштедтера и Головина, глядя со стороны, не сыграла…

— Она не сыграла уже постфактум. Никто же не говорил, что их надо поменять уже во втором матче. Хотя первый матч мы далеко не блистательно отыграли, мы практически весь матч оборонялись, без какой-либо контригры.

— Как ты думаешь, если бы первый матч мы проиграли, были бы сделаны какие-либо изменения в составе?

— Когда проигрываешь, какие-то шаги для улучшения делаются. Я не знаю — тренеру в голову не заглянешь.

0−2 к двадцатой минуте с Уэльсом на Евро — это приговор

— И после первого матча, и после второго, и после товарищеских матчей было много разговоров, что Широков должен играть в стартовом составе. Широков вышел в основе в игре с Уэльсом, и тут же пошли разговоры — зачем вы его выпустили, он себе привез, он ничего полезного не сделал?

— То, что я себе привез, это, конечно, очень сомнительно. Просто несчастный случай — мяч который я выбил из-под ноги Бэйла, готовящегося отдать острую передачу, к сожалению отскочил сопернику.

— Как ты сам понимаешь — ты физически готов на 90 минут игры или нет?

— Достаточно посмотреть расшифровку, у кого есть такая возможность, по данным и понять, что физически все было в порядке, брака в передачах было не много, совершил шесть отборов… Потом, уже после игры всем стало понятно, что по физическим способностям у меня в этом матче все было хорошо.

— А ты сам сильно расстроился?

— Естественно, я расстроился. Все-таки это такой матч, впервые за последние полгода я вышел в основном составе. Хотя все рассчитывали на другой результат.

— Перегорел?

— Я? Нет, не перегорел. У нас сразу не заладилось — к 20-й минуте уже проигрывали со счетом 0:2.

— Может быть, с другой командой можно было бы? С таким бегущим Уэльсом было сложно добиться результата?

— И с этим можно было. Просто мы неспособны перестраивать игру по ходу или как-то добавлять в игре. Или если это и происходит, то крайне редко. Чтобы какая-то российская команда по ходу матча как-то перестроилась или вытащила игру… ЦСКА вот с 0:2 вытащил игру со «Спартой» — а по большому счету больше и вспомнить сложно. Ни у сборной, ни у клубов. Когда еще один мяч проигрываешь, то реально, а когда уже проигрываешь 0:2… Не было такого. Это приговор.

— После матча о чем говорили?

— Да о чем там говорить? Естественно, каждый свою точку зрения высказал — насчет того, как мы должны были играть, что хотелось увидеть. Но поезд уже ушел. И потом — мы не решаем, как мы должны играть, решает главный тренер.

— Он и несет ответственность за результат.

— Тренер считал, что такой вариант ведения игры будет правильным. К сожалению, ни в одном из матчей, которые мы провели, мы и близко не показали какой-то вразумительный футбол.

— Наверняка вы это обсуждали во время тренировок.

— Можно обсуждать все, что хочешь. Самое главное — то, что обсуждает тренерский штаб и какие решения он принимает. Если даже кто-то и говорил ему из игроков, с кем он близко общался, что, может быть, что-то предпринять или неплохо было бы попробовать другие варианты — он делал так, как считал нужным. И за это, естественно, несет ответственность. Но другим от этого не легче.

— Получается, что сейчас можно сказать — приглашение Слуцкого было ошибкой?

— Если исходить от результата, который получился в итоге — да. А если из того, как развивалось — может, и не было ошибкой. Он придал команде новые эмоции, какой-то импульс команде дал, она смогла выйти на чемпионат Европы. Он же не хотел, чтобы все было так плохо. Это же на нем, в первую очередь, негативно отразилось — вслед за провалами в Лиге чемпионов последних лет. Я не думаю, что просто выход в Лигу чемпионов является каким-то достижением. Четвертые места в группе — это что, какой-то позитивный момент? Плюс здесь команда не показала какой-то вразумительной игры. И на его словах о том, что он хотел бы в дальнейшем поработать в Европе, и на его имидже это сказалось негативно. То, что он думал предпринять, в итоге не сработало, и это сыграло в худшую сторону как для него, так и для всей команды. Я думаю, что из этого он вынесет большой опыт — такие чемпионаты Европы не должны проходить бесследно. Он все проанализирует, и какие-то выводы для себя сделает, чтобы его команда и он сам прибавляли и выглядели намного лучше в дальнейшем.

«Ростов» — это команда тренерская, команда Бердыева

— Ты говорил, что очень хочешь сыграть на домашнем чемпионате мира. В той ситуации, которая складывается, ты будешь предпринимать какие-то сверхусилия, чтобы попробовать дотянуть до 2018 года?

— Если я буду играть, то сделаю всё от меня зависящее чтобы иметь возможность играть за нашу страну на домашнем Чемпионате Мира, только так можно получить шанс на игру в сборной.

— Ну, клубы разные, вот Александр Зинченко из «Уфы» уезжает в «Манчестер Сити».

— То, что «Манчестер Сити» покупает игрока, которому 19 лет и который в последние три-четыре года находится на слуху, это нормально. И он сделал себе хорошую прессу в играх за юношескую и молодежную сборные Украины. На мой взгляд, это правильно — если бы он здесь еще задержался, то он бы никуда уже не уехал. А так бы мог играть всю жизнь в «Уфе».

— Если даже из команды, занявшей второе место, никто не вызывается в сборную, не факт, что у тебя получится вернуться в сборную из другой команды.

— В команде, которая заняла второе место, есть хорошие игроки, но в этом огромная заслуга Курбана Бекиевича (Бердыева). Это чисто тренерская команда. Выдерни одного игрока, и в другой команде, далеко не факт, что он не будет так отлично смотреться, как в «Ростове».

— То есть ты в том лагере, который считает, что Слуцкий поступил правильно, не вызвав никого из «Ростова»? Что там нет игроков сильнее тех, кто выходит в стартовом составе сборной?— Я не в этом лагере. Я просто считаю, что некоторых игроков по ходу сезона вызывали, но они никак себя не проявили. Возможно, стоило сделать расширенную заявку из 29 человек и включить в нее игроков из «Ростова», из других команд. С возможностью посмотреть на будущее. Насколько я знаю, рассматривали каких-то игроков, из того же «Ростова», но сделали вывод — другие игроки на данный момент сильнее.

— Перед окончательной заявкой я прислал тебе ссылку на материал коллег о том, что Широков не едет. А ты в ответ прислал мне другую ссылку — что Широков едет и он капитан. Когда ты узнал, что едешь во Францию?

— Я узнал, когда объявили состав.

— То есть до последнего момента ты реально не понимал, попадешь в список или нет?

— В принципе, да. Я узнал уже в аэропорту с Леонидом Викторовичем — мы поговорили и он пришел к выводу, что меня можно как-то задействовать в сборной. Это было в Казани, после «золотого матча».

В России привыкли получать деньги, а не зарабатывать

— Вопрос к Широкову как к потенциальному футбольному чиновнику. Лимит нужен нашему футболу или нет?

— Наверное, в таком виде, как сейчас — нет. Но в каком виде нужен — трудно сказать, потому что не хотелось бы, чтобы приезжали средние игроки из каких-то стран и закрывали дорогу нашей молодежи. Просто, наверное, нужно больше внимания уделять своей молодежи. И в какой-то момент даже в ущерб результату. Потому что результата у многих все равно нет. Ну займут они седьмое место или двенадцатое — какая разница?

— Потолок зарплат?

— Идея-то хорошая, и мы внутри сборной, когда был Фабио (Капелло), года два назад обсуждали, собирали наши мнения и на исполкоме РФС что-то хотели сделать. Но, насколько я знаю, там никто нас не услышал. Я-то сам за потолок, но как мы его проверим? Никто бюджеты у нас не открывал. Проводить какой-то аудит клубов два раза в год? Ну, это тоже, наверное, не дело.

— Мы же все прекрасно понимаем, что есть ситуация, при которой можно заключить рекламный помимо действующего зарплатного контракта.

— Я не знаю, как действует схема в НХЛ и НБА. Если у нас будет такая система, то я обеими руками за потолок.

— Тем более когда перед глазами примеры Жемалетдинова и Соловьева.

— По большому счету, люди по разу ударили по мячу, и получается, что одному много денег дали, второму. Но одного мы уже потеряли — его не видно и не слышно. Дай Бог, чтобы второй играл в «Рубине». Но может получиться такая же история.

— Какой бы максимум мог быть для ребят до 20 лет?

— Я считаю, что надо сделать как в НХЛ — до 23 лет определенный потолок. И добавлять до максимума за счет бонусов — если провел 50 процентов матчей, это уже игрок основного состава, добавили. Сыграл 60 процентов игр — еще добавили. Я не думаю, что в данной ситуации надо привязываться к количеству забитых мячей — можно отталкиваться от набранных очков. Или можно прописывать бонусы за 10, к примеру, забитых мячей. Можно бонусы прописать за все — в пределах определенной суммы. И если ты в течение трех лет держишь этот уровень, с тобой могут заключить контракт на более высокую сумму, А если нет — соответственно, работодатель понимает, что с тобой не нужно заключать контракт. Потому что ты, может быть, сверкнул в одном-двух матчах, а потом тебя не видно и не слышно. А контракт на большую сумму уже подписан.

Чтобы не терять деньги, ты докажи сначала, что действительно являешься стабильным игроком с хорошими качествами. И тогда получай свои заработанные деньги, и зарабатывай дальше.

А у нас все привыкли получать деньги, а не зарабатывать. Такую же систему можно сделать и для игроков старше 23 лет. Но каждый клуб должен это определять для себя — сумма контракта такая-то, а остальное бонусы. Играешь — получаешь, забиваешь и отдаешь — получаешь, не пропускаешь — тоже получаешь. И обязательно привязка к командному результату.

— Систему проведения чемпионата страны, когда мы, по сути, теряем летние месяцы, надо менять?

— Я изначально был против этого формата, потому что не вижу в нем никаких плюсов. Абсолютно никаких. Просто круги местами поменяли, а потом не знаем, что с этим делать. Как выкарабкиваться из ситуации, когда матчи некуда перенести. Это еще у нас команды в еврокубках никуда не выходят. А если, дай бог, будут выходить по две-три? Даже пусть в условную Лигу Европу. С нее надо начинать — нам надо стабильно в четвертьфинал выходить. И тогда у нас будут большие проблемы с дальнейшими переносами. Нужно вернуться к той системе, которая была раньше. Говорят, что тогда все равно два месяца пропадают. Мы можем начинать чемпионат чуть пораньше, тем же летом и заканчивать вовремя.

Вариант футбольной пенсии не интересен

— Вариант «футбольной пенсии» рассматривается или нет?

— Что это значит?

— Допустим, раздается звонок и Арсен Минасов тебе говорит, что Тимощуку и Аршавину в «Кайрате» нужен помощник?

— Именно такой вариант не рассматривается. Все-таки мне хочется поиграть, но на серьезном уровне.

— Так, а такой — звонит Арсен и говорит: Тимощуку и Аршавину нужен помощник, зарплата 2,5 миллиона евро.

— Это уже более реальный вариант (смеется).

— То есть теоретически это возможно?

— Теоретически возможно. Но практически — нет. Мне просто играть за деньги не интересно. Мне нужен другой вызов.

— То есть ездить и играть просто ради того, чтобы играть — неинтересно?

— Мне — нет. Я уже ездил и играл в командах, которые занимали восьмое и десятое места. Можно поехать в команду, но не в ту, которая ставит перед собой задачу занять восьмое место, естественно. Когда я пришел в «Краснодар», может быть, они и не ставили перед собой высокой задачи — но все равно мы доехали до пятого места, которое позволило играть в еврокубках. В тот год мы дошли до финала Кубка России, но, к сожалению, не смогли его завоевать. Дали возможность (Артему) Дзюбе завоевать первый в карьере трофей.

— Поддержать традицию, которую ты, кстати, тоже продолжил, уйдя из «Спартака»?

— Да. Уйди из «Спартака» и завоюй трофей. А во второй год в «Краснодаре» они шли на пятом месте или четвертом, а закончили вообще на третьем. С реальной возможностью вообще попасть в Лигу чемпионов.

— У тебя же полный комплект медалей в России?

— Да. У меня по две (серебряных и бронзовых). За исключением чемпионских. Их три. В последнем чемпионстве ЦСКА мое участие было небольшим, но медаль есть. Надеюсь, будет — еще не вручали.

— На новый армейский стадион заезжали?

— Да, даже превью к первому матчу там снимали. Отличный стадион — тем более он находится на месте старого, где еще я сам играл. С тем не сравнить — феноменальное, конечно, сооружение.

— Абонемент в ложу на матчи ЦСКА купишь?

— Для меня это сложно — я же безработный.

— Сын Игорь на какой позиции играет?

— Он думает, что в нападении.

— А на самом деле?

— Больше в атакующей линии.

— То есть продолжит отцовские традиции?

— Надеюсь, что да. Пока ему все нравится — очень сильно увлечен. Посмотрим, что будет дальше.

— Кто его тренер?

— Сережа Дулык, с которым мы вместе еще в школе играли, с восьми лет. Он тоже продолжает тренерскую династию, у него папа тоже был тренером.

— Получается, он с сыновьями Игнашевича и Березуцкого в одной команде?

— Нет, сын Березуцкого играет вместе с сыном Иванова. А в моей команде сын Игнашевича, сын Смирнова. Сын Голышева, если не ошибаюсь, в нашей команде еще есть.

— Нормальная может получиться команда.

— Да, хорошая. В ней еще есть сын Саши Швецова, который на достаточно хорошем уровне играл и в ЦСКА, и в «Химках». Неплохая подбирается, да (улыбается).

Переход в «Спартак» не был ошибкой в тот момент, просто не получилось

— Так все-таки, если заканчивать футбольную тему — какой клуб для тебя родной?

— Родной, безусловно, ЦСКА. Но по тому, сколько времени я провел и сколько трофеев выиграл, Санкт-Петербург стал для меня родным городом и «Зенит» — родной командой. Я когда уходил, сразу сказал, что город, команда и болельщики навсегда останутся в моем сердце. Все-таки шесть лет из сердца не выкинешь — при том, что они были плодотворными во всех отношениях. У меня там и дети родились, все что можно я там выиграл и огромное удовольствие получал. И от города. И от игры команды.

— В «Спартаке» очень обиделись на твои слова, что переход был ошибкой и негативно повлиял на твою карьеру…

— Если судить по тому, как все развивалось в дальнейшем, можно назвать это ошибкой. А на тот момент я считал, что делаю все абсолютно правильно. Но, к сожалению, не пошло. Переход в «Спартак» я ни в коей мере не считал ошибкой — я думал, что перехожу в команду, которая действительно будет сражаться за чемпионство. Но получилось так, как получилось. А по прошествии времени можно признать — да, это была ошибка. Но на тот момент я даже и близко не думал, что все так сложится.

— Не надумал стартовый состав на 2018 год?

— Тот же, что и есть. Акинфеев в воротах. Справа, если никто не появится, Смольников, он не заставляет усомниться в своих возможностях. Пара центральных защитников (Березуцкий и Игнашевич) тоже останется неизменной. Если только какие-то травмы их не выбьют, тьфу-тьфу-тьфу…

— То есть ты считаешь, что Сергей Николаевич дотянет до 2018 года?

— Зная Сергея Николаевича, как он относится к себе и как работает на тренировках — даже не сомневаюсь, что дотянет. Слева — Юра (Жирков), ахилл когда заживет, поспорит с Жорой (Щенниковым) за место в команде.

— А (бразилец) Марио Фернандес — нужен он команде?

— Трудно ответить. Я не думаю, что нужно натурализовывать игроков, которые находятся примерно на одном уровне с нашими. Надо натурализовывать тех, кто на голову сильнее.

— Сейчас нельзя сказать, что он на голову сильнее?

— Он, может быть, чуть лучше, в каких-то компонентах, чем Игорь (Смольников). Но и то я не уверен. Да, очень хороший защитник, но не думаю, что Смольников в своей лучшей форме ему как-то уступает.

— В опорной зоне — Глушаков и Мамаев?

— Я не знаю — надеюсь, что еще и Гарик (Игорь Денисов). То, как он тренируется и как отдается в игре…

— Тогда, может быть, Денисов и Мамаев?

— А кто еще есть?

— Тарасов.

— Ну, основной вариант Денисов — Дзагоев, когда выздоровеет. Слева — Шатов. Справа много вариантов — тот же Кокорин, тот же Самедов. За два года, возможно, кто-то еще вырастет. Под нападающими — Мамаев, наверное. А впереди — тот, кто на тот момент будет лучше выглядеть. Дзюба, Смолов, тот же Кокора. Пока других-то не видно.

— Широкова так и нет?

— Широков же закончил вроде, как мы договорились.

Предложил бы Семака на место главного тренера сборной России

— А в тренерский штаб сборной России?

— Это можно, тем более что я освобожденный буду. Могу ездить, просматривать игроков, ту же молодежь.

— Телефон Виталия Леонтьевича Мутко подсказать?

— Есть же. Фишки расставить я всегда смогу, надеюсь.

— Тогда с Сергеем Богдановичем (Семаком) у вас будет серьезная конкуренция?

— Думаю, что он — более масштабная фигура. Я бы вообще его предложил на место главного тренера сборной.

— Ты — первый помощник?

— Я считаю, что он вообще может обойтись без помощников, хотя помощником готов. Даже если мы берем тренера на два года. К тому же он работал с очень сильными тренерами, и у него сейчас очень большой опыт. Он знает, как западные специалисты строят свою работу, сейчас поработал с нашим лучшим тренером, у которого тоже что-то почерпнул. Я думаю, что два ближайших года он с Луческу отработает, который тоже очень опытен, и является тренером серьезного европейского уровня. Если мы сейчас ставим другого тренера, то считаю, что через два года Семак обязан стать главным тренером сборной России.

— Насколько ясно дал понять Виталий Леонтьевич, сейчас спешки с назначением главного тренера нет. Потому что время до конца лета на подумать имеется. Как вариант — если сейчас попробовать Семаку отдать команду?

— Я с Богдановичем разговаривал уже на следующий день после ухода Слуцкого и спрашивал. Я бы сейчас ему отдал, но, видимо, у него уже контракт с «Зенитом» подписан.

— А вдруг нет?

— Но его хотят видеть в тренерском штабе команды. Возможно, ему стоит еще два года поработать помощником и в «Зените», и в сборной, и уже после этого принять национальную команду. Очень большая ответственность ложится на главного тренера, и у нас очень большие ожидания. И молодого тренера кидать в пекло, может быть, и не стоит. Но я уверен, что Сергея Богдановича это нисколько не смущает. Он может очень достойно провести цикл и отработать с нашей сборной.