Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Мир в диковинку

Подписаться Бесплатная новостная рассылка Подписчиков 10 RSS
←   Октябрь 2010   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31


За последние 60 дней ни разу не выходила


Сайт рассылки: http://www.mirvdikovinku.ru
Открыта: 14-03-2010

Автор
Mirvdikovinku

Статистика

10 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Мир в диковинку. Пустота — наполнена, тишина — звучна


Аномальная московская жара докатилась до Нью-Йорка — как вам новость? А как еще объяснить то, что показ американского перфоманса, по замыслу которого девушки, сидящие на стене, медленно тают под лучами палящего солнца, пришелся именно на пиковый момент жары в нашей столице?

Оставим этот вопрос открытым или допустим, что причиной совпадения являются  мистические «флюиды» между двумя странами, - неважно. Намного интереснее само содержание упомянутого перфоманса, да и вообще эта форма искусства как таковая.

Итак, в период с 18 августа по 12 сентября 2010 года у жителей города высоток появилась уникальная возможность стать свидетелями перфоманса «Melt» канадского хореографа Ноэми Лафранс (Noémie Lafrance).   

«Когда я впервые попала в Нью-Йорк, там было невыносимо жарко. Возникало ощущение, что тело просто начинает распадаться на части, и тут у меня появилась идея использовать его в качестве материала. Если солнечная активность будет увеличиваться, что произойдет с нами: мы растаем, расплавимся или просто трансформируемся в другое состояние?» - рассказывает автор проекта.

Таким образом, тающие тела танцовщиц (а точнее — их костюмы из воска и ланолина) в перфомансе «Melt» поднимают вопросы жары, измождения, изоляции и физических изменений. «Их эйфория и измождение становятся все сильнее, они продолжают таять до тех пор, пока души не покинут их эфемерные тела и не растворятся в лучах света», - комментирует свою постановку Ноэми Лафранс.

Возможно, многим покажется странным, что «подвешенных» на стену девушек вообще называют танцовщицами, ведь они не делают перуэтов и причудливых па. Но весь секрет в том, что в современном искусстве танец рассматривается гораздо шире, а движение понимается более тонко. Один из родоначальников такого новаторского танцевального направления, как буто, Мин Танака четко сформулировал эту философию движения в кажущемся бездействии в одном лишь вопросе: «Кто сказал, что если я стою без движения, я не танцую?».

И правда: ведь в нашем теле с определенным ритмом постоянно происходят различные процессы, циркулирует энергия, взаимодействуют клетки; в нашем теле очень много звуков: биение сердца, журчание крови, вентиляция в легких — разве это не танец под прекрасную музыку?    

Кстати говоря, самый первый перфоманс был создан именно композитором, Джоном Кейджем, который во время своих акустических экспериментов в звуконепроницаемой лаборатории Гарварда сделал неожиданное открытие: «Я услышал, что тишина — это не отсутствие звука, а действие моей нервной системы и циркуляция крови». Этот вывод наталкнул  его на идею создания пьесы «4`33», которую он решился исполнить в 1952 году на фестивале современной музыки в Вудстоке.

Следует отметить, что реакция публики была мягко говоря неоднозначной: кто-то освистал автора, кто-то покинул зал. Большинство зрителей так и не поняли происходившего на сцене: никто не знал, как слушать то, что называлось тишиной, а на самом деле в помещении было полно случайных звуков – ветер, капли дождя, барабанящие по крыше, разговоры и перешептывания в зале.

Но люди оценят все это после и признают мнение Кейджа, высказанное еще в 1937 году, пророческим: «Я думаю, что шум как материал для создания музыки будет всe шире использоваться и в конце концов мы придeм к созданию музыки с помощью электрических инструментов, благодаря которым все слышимые звуки станут доступны композиторам... Звук есть вибрация, а на нашей земле вибрирует всe. По этой причине на земле нет предмета, который нельзя было бы слушать».

Теперь понятно, почему все современные перфомансы имеют в качестве своего музыкального оформления различные шумы, звуки природы или тишину: такая музыка дает свободу, она не навязывает танцорам определенных эмоций, которые в свою очередь диктуют движенческое поведение. Это очень ценно для перфомера, который, выходя на сцену, танцует спонтанно, прислушиваясь к себе и улавливая энергетику зала, находит в движении решение, наиболее полно отвечающее задаче, предстающей перед ним от мгновения к мгновению. Исполнитель перфоманса освобождает себя от использования каких бы то ни было актерских приемов и сценических техник, он не обременяет себя необходимостью специально что-либо изображать или играть (“создавать образ”).

Так рождается  нечто, чего никогда не было и никогда не будет, потому что основное правило перфоманса — существовать в моменте «здесь и сейчас»: «Перформанс начинается: Яир Далаль уже на сцене. Первые звуки его скрипки отзываются в пространстве и во мне. Мне кажется, что он вслушивается в голос своей скрипки так, как будто слышит его первый раз в своей жизни. Я слышу это его вслушивание. Пространство слышит. Я встаю позади него, кладу руку на его спину и слушаю его слушание. С этого момента путь уже ясен. Ясны правила игры: слушание. От мгновения к мгновению. Прислушиваться к дыханию зрителей и к вдруг возникающему смеху. К игре Яира и к выражению его лица и покачиванию головы. К пространству сцены и к случайной веревке на стене. Слушание потока движения и внутренних образов. И мгновений пустоты и неясности, ведущих к неожиданному» (Арье Бурштейн «Мысли об импровизационном перформансе»).

А теперь сравните это с высказыванием Джона Кейджа: «В каждой новой работе я ищу то, что я еще не использовал. <...> Я не слышу музыку, которую я пишу. Я пишу музыку затем, чтобы услышать музыку, которую я не слышал».  
 
Надежда Кулькова 
В избранное