Талантливому студенту, грезившему о хирургии, доверили удалить аппендикс. В то время, в 1855 году, наркоз широко еще не применяли, и начинающий доктор, услышав крики пациента и увидев его бледное, перекошенное от боли лицо, упал в обморок. Профессора́, вызвавшиеся ассистировать своему ученику, грустно молвили: "Жаль, пропал хирург. Придется ему приобретать другую специальность". Но студент пришел в себя, снова взял скальпель и спросил: "Разрешите продолжить?" Это был Николай Склифосовский, впоследствии спасший тысячи жизней благодаря ювелирному мастерству своих рук.

К скромности и трудолюбию он был приучен с детства. Родился Николай Васильевич на хуторе близ Дубоссар Херсонской губернии 6 апреля 1836 года. Его отец Василий Павлович Склифосовский, обедневший дворянин, служил письмоводителем в Дубоссарской карантинной конторе; душа его страдала оттого, что семья с 12 детьми (Николай был девятым) жила буквально впроголодь. Сам учил сыновей и дочерей грамоте, приобщал к чтению, но понимал, что дать им достойное образование не в состоянии.

Дубоссары отличались не только нищетой жителей, но и частыми вспышками эпидемий. Там, где они свирепствовали, выставляли караул. На заставе в такое время работали русские доктора, их самоотверженность поражала мальчика. Село Дзержинское рядом с Дубоссарами местные жители до сих пор называют "Карантин", как и сто с лишним лет назад.

Пример отца, наряду с докторами участвовавшего в борьбе с холерой и тифом, рассказы заезжих военных врачей, все наталкивало на мысль, что благороднее профессии нет. Николаю было страшно видеть, как умирали дети. По статистике, в то время из 178 родившихся 100 уходили в мир иной - от болезней - в возрасте до года.

Бедность прижала большую семью Склифосовских настолько, что пришлось отдать нескольких детей в одесский приют для сирот. Здесь Николай с первых дней осознает, что хорошая учеба - единственный шанс преодолеть тяжелые житейские обстоятельства и победить судьбу.

Он получает среднее образование в Одесской гимназии и как один из лучших учеников (с серебряной медалью) имеет льготу при поступлении в Московский университет. Совет университета принимает постановление "О помещении воспитанника Одесского приказа общественного призрения Николая Склифосовского на казенное содержание". Остается лишь сдать экзамены - он получает высокие оценки и становится студентом медицинского факультета.

Гениев всегда выделяют работоспособность, любознательность и интуиция. Хирург Федор Иноземцев, создатель известных "Иноземцевых капель" против холеры, вечный конкурент Николая Пирогова, сразу же отличает Склифосовского среди всех и берет в ученики. Кстати, именно Иноземцев в 1847 году провел первую в России операцию под наркозом.

Влияние видных ученых медицинского факультета, знаменитого хирурга В.А. Басова не прошло бесследно, Николай жадно тянется к знаниям, изучает труды Н.И. Пирогова и И.М. Сеченова. Блестяще окончив университет, новоиспеченный доктор возвращается в Одессу и работает в городской больнице 11 лет. Но свой первый 17-дневный самостоятельный опыт Склифосовский получил в Дубоссарах. В его послужном списке есть запись: "Проездом из Москвы через г. Дубоссары, по предложению начальника Херсонской губернии, по случаю болезни тамошнего врача, исполнял обязанности его по городской больнице и городу с 23 августа по 8 сентября 1859 г.".

Материально Николай по-прежнему зависел от Одесского приказа. В студенческие годы получал скудную стипендию, которая приходила с перебоями. Когда в числе немногих добился права держать экзамен на степень доктора медицины, последняя стипендия из Одессы задержалась, и деньги на дорогу пришлось просить у руководства университета.

Испытание нищетой считается одним из сильных в становлении характера, оно подталкивает Склифосовского двигаться к цели - стать хорошим хирургом.

В 23 года он уже ординатор хирургического отделения Одесской городской больницы, затем заведующий.

Одесский приказ неожиданно "прозрел", пожаловал Николаю Васильевичу профессорские деньги, чтобы удержать специалиста, который приносит такую пользу жителям города у моря. Вот только хотя и беден Николай, все же понимает, что достаток и должности профессионализма не добавят, нужна богатая практика. Добровольцем он едет на Франко-прусскую войну (1870-1871 гг.). Видит широкое применение в германской армии госпитальных палаток русского образца (еще недавно их так горячо рекомендовал Пирогов). Почему же на родине они не вводятся военным ведомством? Склифосовский развивает идею усовершенствования полевой медицины, говорит о максимальном приближении госпиталей к месту сражения: "При строго выжидательном лечении самое существенное требование должно состоять в том, чтобы эти раненые не транспортировались".

На войну он уезжал, уже защитив докторскую диссертацию на тему "О кровяной околоматочной опухоли". А через три года просится на стажировку за границу. Ему не отказывают. В Германии, Франции и Англии знакомится с хирургическими школами Европы. К слову, до конца дней он следил за европейской наукой, поддерживал связь с клиниками и, участвуя в международных съездах, посещал эти больницы.

В хирургическом отделении Одесской городской больницы Николаю Васильевичу уже тесно, а университеты наперебой приглашают поделиться знаниями - сначала в Киев, затем в Императорскую медико-хирургическую академию в Петербург. Через 10 лет Склифосовского ждет кафедра факультетской клиники в Московском университете. У него богатейший опыт, приобретенный еще в двух войнах - Славяно-турецкой 1876-1878 гг. и Русско-турецкой 1877-1878 гг.

Рядовой хирург и консультант госпиталей помощь раненым оказывал под неприятельскими пулями, перевязывал солдат при переправе через Дунай, под Плевной и на Шипке. Развивая взгляды Пирогова, максимально приближал медслужбу к месту боя, при ранениях конечностей применял гипсовые повязки.

О масштабах работы Склифосовского можно судить по безукоризненным отчетам, которые он вел даже в горячие часы сражений. Документы свидетельствуют: через его лазареты прошло около десяти тысяч раненых. На телегах и носилках доставляли изувеченных бойцов; он сортировал их, чтобы в первую очередь избавить от кровопотери, делал пометки в дневнике. Николай Васильевич оперировал сутками без перерыва. Медсестры поддерживали его силы глотком вина и куском хлеба. Морально помогала жена - Софья Александровна не боялась пуль и сопровождала Склифосовского во всех его фронтовых поездках.

Страшно уставал, но внешне оставался элегантным и выглядел как выхоленный статский генерал в безупречном кителе, заражал всех удивительным трудолюбием, бодростью и силой духа, убеждая безропотно переносить тяжести и лишения солдатской жизни. За "самоотвержение и мужество" в боях под Плевной Склифосовского наградили орденом Святого Владимира 3-й степени.

Пережитое на полях сражений (а для него война - несчастье в увеличенном масштабе) превратило Склифосовского в крупного военно-полевого ученого-хирурга, открыло талант организатора санитарного дела. Научные труды Склифосовского по военно-полевой хирургии, особенно "Из наблюдений во время Славянской войны 1876 года", где он анализировал проблемы организации транспортировки бойцов и лечения огнестрельных ран, - ценный вклад в сокровищницу мировой науки.

Императорская медико-хирургическая академия в Петербурге (с 1881 года Военно-медицинская академия) была единственным в то время учебным заведением в России, где готовили военных врачей. Николай Васильевич старается преподавать курсантам новое, но профессура, не желающая ничего менять, относится к этому предвзято. Профессор Владимир Кованов пишет в книге о Склифосовском: "Плохо встретили его хирурги-клиницисты... увидевшие в молодом, растущем хирурге своего конкурента. Сторонники старых традиций вопреки здравому смыслу, идя наперекор новому, прогрессивному веянию в хирургии, открыто выступили против введения противогнилостного метода лечения ран".

Один из слушателей вспоминал, как профессор Ипполит Корженевский, хирург французской школы, иронически говорил на лекции четверокурсникам о листеровском методе обеззараживания: "Не смешно ли, что такой крупный человек, как Склифосовский, боится таких мелких творений, как бактерии, которых он даже не видит!".

Но все-таки "крупный человек"... Значит, недруги признавали его авторитет. В то время хирурги, которые одновременно были и анатомами, встречались редко.

Переход Склифосовского на кафедру академической хирургической клиники в Москве выглядел рискованным, поскольку больница была совершенно в запущенном состоянии. Доктор делает все, чтобы создать на Девичьем поле клинический городок, перед которым позднее возведут памятник Пирогову. Немецкий хирург Рудольф Вирхов, посетивший клинику в день ее открытия, сказал Склифосовскому: "Вы стоите во главе учреждения, которому другие народы Европы завидуют!". А своим европейским коллегам даже якобы завещал: "Учитесь у русских!". Блестящее владение скальпелем выводит Склифосовского в число лучших хирургов Европы. Он широко использует новинки хирургической техники, в частности, одним из первых в России применяет кишечный зажим.

В 1880 году Николая Васильевича избирают заведующим факультетской хирургической клиникой медицинского факультета Московского университета. Молодой Антон Чехов получает диплом врача из рук Склифосовского. Зная, какое талантливое перо у выпускника, Николай Васильевич приглашает его сотрудничать в "Хирургической летописи" (знаменитый врач издавал журнал за свой счет).

Как истинный ученый Н.В. Склифосовский придавал большое значение медицинской печати, обмену опытом и наблюдениям хирургов. Поэтому редактировал журналы, тратил на их издание значительные суммы, но не роптал, что терпит от этого одни убытки.

Прекрасно понимал, что съезды, заседания научных обществ развивают хирургическую мысль и помогают докторам совершенствоваться. Имея такие знания и опыт, ему бы и возглавить это дело. Что и происходит - приглашают в Петербург на должность ректора Клинического института Великой княгини Елены Павловны по усовершенствованию врачей. Он с жаром берется за организацию института.

Как из Одессы не хотели отпускать молодого хирурга Склифосовского, предлагая ему профессорское содержание "не в пример прочим", так не желает отпускать его и Москва. Искренние проводы, на которые пришли сотни учеников и почитателей, растрогали Николая Васильевича до слез, но он объяснил, что должен выполнять долг - учить других постигать дело врачевания.

Семь лет он хлопочет о выделении дополнительных средств, строительстве новых корпусов, их электрификации, перестраивает операционные, увеличивает штаты, оклады. Институт вырастает в учреждение, каким можно гордиться.

Склифосовский внедряет в хирургическую практику принципы антисептики (с помощью химических средств), а затем и асептики (обеззараживание физическими способами). Ценит искусство хирургов, которых отсутствие наркоза сделало виртуозами: продолжительность операции исчислялась минутами, а иногда даже секундами. Тщательно изучает анатомию, уделяя много времени вскрытию трупов. Его не смущало плохое оборудование секционной, отсутствие вентиляции. Однажды его нашли лежащим около покойника в состоянии глубокого обморока.

Благодаря ежедневной работе со скальпелем Склифосовский блестяще овладел оперативной техникой. Еще в доантисептическое время он с успехом проводил такие крупные операции, как удаление яичника - во многих ведущих клиниках Европы этого еще не делали. Одним из первых ввел лапаротомию - вскрытие брюшной полости.

Как ученый и хирург Николай Васильевич опережал время. Один из первых произвел гастростомию, применил "пуговку Мерфи" - прием, использующийся при искусственном соединении двух различных отделов кишечника; ввел глухой шов мочевого пузыря; операции при зобе, раке языка с предварительной лигатурой (перевязкой) язычной артерии; удаление гортани, мозговой грыжи и др. Проводя сложные оперативные вмешательства, Склифосовский заработал репутацию мастера техники и автора новых методик. Одно из таких вмешательств под названием "замка́ Склифосовского" или "русского замка́" (при лечении ложных суставов) вошло в наши и зарубежные учебники как образец хирургического искусства.

Николай Васильевич был человеком широких взглядов и большой эрудиции. В его доме бывали композитор Петр Чайковский, художник Василий Верещагин, известный юрист Анатолий Кони. Жена Николая Васильевича Софья Александровна прекрасно играла на фортепиано, была лауреатом международного музыкального конкурса Венской консерватории, а дочь Ольга училась у Николая Рубинштейна. Неудивительно, что дом, в котором звучала музыка и велись разговоры о поэзии и искусстве, посещали Александр Бородин, Алексей Толстой. День четко планировался; если не удавалось что-то завершить, Николай Васильевич прихватывал у ночи 2-3 часа, но на рабочем столе появлялось несколько страниц текста - ценнейших работ по хирургии он оставил свыше 70!

Продолжая анатомо-физиологическое направление Пирогова в хирургии, Склифосовский первым в России начинает проводить оперативное лечение грыж брюшной стенки, рака челюстей, желудка, удаляет камни из мочевого пузыря, разрабатывает показания к хирургическому лечению желчного пузыря, методику вмешательств.

Его выдающееся нововведение в русской хирургии - пузырчатый шов. Он внедряет в больничную практику истории болезней. Работы Склифосовского "Вырезывание зоба", "Резекция обеих челюстей", "Краткое руководство по хирургии" пользуются популярностью. На VI съезде русских естествоиспытателей и врачей ученый предлагает создать самостоятельные клинические доцентуры по зубным болезням. Блестящий теоретик и диагност, Николай Васильевич не боится оперировать при больших дефектах лица. Впервые в мире он применяет для этого местное обезболивание раствором кокаина, конструирует специальный аппарат для фиксации наркоза, разрабатывает ортопедическое лечение таких больных после вмешательства. Ведь вставал вопрос: как кормить прооперированного пациента и поддерживать морально тех, кто пал духом от одной только мысли, что он теперь некрасив или даже уродлив?..

Расширяя рамки хирургии, Склифосовский действовал как новатор, тесно связывающий теорию с практикой. Оценив преимущества антисептического метода, не ограничился применением карболовой кислоты, а менял средства после апробации их наукой.

Его энергии современники не переставали удивляться. Как и скромности - от всяких чествований и юбилеев Склифосовский отказывался.

Тем не менее к 60-летию люди присылали телеграммы. Вот только две из них: "Вы подняли знамя учителя хирургии из охладевшей руки великого Пирогова и высоко несете его впереди многочисленных учеников и соратников как достойный преемник знаменитого наставника", "Всей своей жизнью Вы доказали, что под врачебным работником разумеете не просто ремесленника врачевания и не спортсмена-биолога, а истинного служителя заповедей "матери всех наук", которая предписывает врачу быть помощником и утешителем страдающих, охранителем ближних от болезней. Другом человечества, исполняющим единственный в своем роде долг".

С огромным успехом в Москве в 1897 году проходит Международный съезд хирургов, который организовал Н. Склифосовский. Гость собрания немецкий патолог Рудольф Вирхов удивлен тем, что встретил здесь молодежь - умную, вполне подготовленную к будущему, надежду великой и доблестной нации.

Накануне съезда торжественно открыли первый памятник ученому в России - Пирогову. Деньги собирал народ. Если бы не авторитет Склифосовского, этого монумента могло не быть. К юбилею великого Пирогова ученые-медики подали прошение властям об увековечении памяти хирурга. Но получили отказ. И Николай Васильевич добился аудиенции у последнего российского императора, сумел убедить государя Николая II, что сделанное Пироговым войдет в историю медицины навсегда. Памятник ему - только маленькая дань России Доктору и Человеку.

Николай Васильевич выступил с речью: "Начала, внесенные в науку Пироговым, останутся вечным вкладом и не могут быть стерты со скрижалей ее, пока будет существовать европейская наука, пока не замрет на этом месте последний звук богатой русской речи...". Эти слова в полной мере можно отнести и к самому Николаю Васильевичу, который вывел русскую хирургию на путь массового развития, спас тысячи жизней и личным примером показывал, каким богатством внутреннего мира должен обладать человек. "Персональных отношений" в научных вопросах для него не существовало. Он мужественно отстоял на международном съезде хирургов приоритет авторства операции Владимирова-Микулича, которая до этого называлась только именем последнего.

В 1900 году Склифосовского сразил инсульт. В 64 года он покидает Петербург и уезжает в свое имение Отрада в селе Яковцы Полтавской губернии, где прежде несколько лет отдыхал летом. На собственные деньги строит в селе школу и бесплатно лечит крестьян.

Только сад отвлекает его от физических неудобств, обусловленных рецидивами заболевания. Старшая дочь Ольга вспоминала: "Никогда ни на какие недомогания отец не жаловался. Но когда захворал, болезнь оказалась роковой. Нестерпимо тяжело было видеть его, всегда энергичного и бодрого, больным и беспомощным".

Из семерых детей Склифосовского остались трое. Николай погиб на русско-японской войне, Костя умер в студенческом возрасте, Володя покончил с собой; четвертого сына отнял туберкулез.

Весть о самоубийстве Володи окончательно подорвала здоровье знаменитого хирурга. Жители Яковцов говорили, что якобы Владимир был членом террористической организации и ему поручили убить полтавского губернатора, с которым дружила семья Склифосовских... Чтобы не пойти на это, он предпочел погибнуть сам.

30 ноября 1904 года в час ночи Николая Васильевича не стало. Похоронили его рядом с сыном Владимиром, недалеко от места, где когда-то гремела Полтавская битва.

В Москве начал работу V съезд российских хирургов, инициированный Склифосовским еще в 1900 году. Коллеги-медики писали в некрологе: "Сошел в могилу один из самых выдающихся хирургов нашего отечества, имя которого мы привыкли ставить тотчас после имени великого Пирогова". Лишь в 1971 году на могиле Склифосовского установили плиту из черного мрамора с надписью: "Светя другим, сгораю сам".

Работники музея-заповедника "Поле Полтавской битвы" хотели открыть в Яковцах музей Склифосовского. Но денег у них нет. В Дубоссарах, на родине великого ученого, одна из улиц названа его именем. Дом, где он родился, и здание первой городской больницы, которое упоминается в послужном списке Склифосовского, не сохранились. Срубили и посаженные в то время дубы. Все материальное пошло прахом. Но прошлое оставило не пепел, а огонь. Имя великого человека, всю жизнь чуравшегося почестей, сияет в науке и истории по-прежнему ярко. Научно-исследовательский институт скорой помощи в Москве, являющийся образцом постановки лечебного дела (за границей таких нет), назван в честь Н.В. Склифосовского. Это лучшая ему память.

http://www.sovross.ru