Юрий Александрович Ротенфельд, доктор филос. н., профессор.
Украина, Луганский национальный аграрный университет, зав. кафедрой политологии и социологии. E-mail: rotenfeld@mail.ru

Осмысляя предложенное К.Марксом формационное членение истории, отметим лишь то, что отношения характерные для первобытнообщинного строя, также как и коммунистические отношения, не следует включать в разряд общественных отношений, ибо первобытнообщинные отношения это не социальные отношения обмена, а родоплеменные, семейные, скорее, даже биологические отношения. Что же касается коммунистической формации, то согласно классикам марксизма в ней полностью исключается любая форма обмена, поскольку именно отношения обмена обуславливают не только материальное неравенство людей, но и деление общества на противоположные классы. Поэтому социальный, т.е. классовый этап в развитии человека и человечества делится у нас не на пять как у К.Маркса, а на четыре ступени, следующих друг за другом по круговой (спиральной) шкале. Такой подход делает анализ общества строго научным.

Теперь мы видим, что, рассматривая общественное движение как естественноисторический процесс, К.Маркс был во многом прав и, прежде всего, в том, что он использовал обмен товаров в качестве исходной "клеточки" для осмысления буржуазного общества. Это действительно выдающаяся находка К.Маркса.

В своей работе "К вопросу о диалектике" В.И.Ленин так описывает конкретно-научное проявление марксистского диалектического метода: "У Маркса в "Капитале" сначала анализируется самое простое, обычное, основное, самое массовидное, самое обыденное, миллиарды раз встречающееся, отношение буржуазного (товарного) общества: обмен товаров. Анализ вскрывает в этом простейшем явлении (в этой "клеточке" буржуазного общества) в с е противоречия (respective зародыши всех противоречии) современного общества. Дальнейшее изложение показывает нам развитие (и рост и движение) этих противоречий и этого общества, в Σ ^* его отдельных частей, от его начала до его конца.

Таков же должен быть метод изложения (respective изучения) диалектики вообще (ибо диалектика буржуазного общества у Маркса есть лишь частный случай диалектики) (выделено нами Ю.Р.)"[11].

Можно во многом согласиться и с самим К.Марксом, и с оценкой его конкретно-научного диалектического метода познания В.И.Лениным. Однако нас интересуют не только достоинства этого метода, но и его недостатки одним из которых явилось то, что К.Маркс рассмотрел только одну, по сути своей неизменную "клеточку", отражающую сущность только одной, буржуазной ступени в развитии общества. Вопрос о других "клеточках", об их вероятностных переходах из одной формы в другую обусловливающих другие ступени формационного кругового (спирального) процесса остался в марксизме без ответа. Поэтому у К.Маркса не может не возникнуть и целый ряд ошибочных выводов и утопических заблуждений, например, о классовой борьбе, о революциях, о диктатуре пролетариата, об упраздняющем обмен и частную собственность коммунизме.

И действительно, теоретические исследования приводят нас к несогласию с К.Марксом по вопросу о классовой борьбе и по его утверждению о полном уничтожении классовых противоположностей в процессе исторического развития. Здесь наши позиции полностью расходятся не только с позицией К.Маркса, но и с пониманием классовой борьбы другими мыслителями прошлого и настоящего, ибо борьба происходит не между противоположными классами той или иной формации: рабами и рабовладельцами, крепостными и феодалами, рабочими и капиталистами. Она происходит между новой (рождающейся) и старой (отмирающей) ортогональными парами противоположных классов [12].

Противоположные классы вовсе не враги, сходящиеся в братоубийственной войне, в результате которой один из них выходит победителем. Напротив, противоположные классы - это "дружественные" классы, которые не могут существовать друг без друга. Совместно побеждая, именно они утверждают новую форму общественных отношений, т.е. ту или иную господствующую на данной ступени исторического развития форму обмена. И они же, как дружественная пара классов, тормозят прогресс, удерживая от поражения старую форму обмена. Погибают (или же отмирают) противоположные классы тоже вместе. Отсюда следует неверное утверждение К.Маркса о пролетарской революции и диктатуре пролетариата.

В то же время классовая борьба как борьба противоположных классов тоже имеет место, однако она не носит антагонистический характер, поскольку это разрушало бы лежащую в основе классового деления форму обмена. "Милые бранятся, - говорят о ссорах между мужем и женой, - только тешатся". Так и борьба между противоположными классами, содержание которой направлено исключительно на соблюдение баланса интересов между дружественными сторонами. Уничтожить противоположные классы в процессе исторического развития можно не иначе, как только уничтожив соответствующую им форму социального обмена. К чему, кстати, призывали в своих утопических заблуждениях теоретики коммунизма.

Об этом, видимо, размышляет Ф.Энгельс в своей работе "Принципы коммунизма", в которой он пишет, что на высшей стадии развития общества, "когда весь капитал, все производство, весь обмен будут сосредоточены в руках нации, тогда частная собственность отпадет сама собой". "Деньги станут излишними, и производство увеличится в такой степени, а люди настолько изменятся, что смогут отпасть и последние формы отношений старого общества" [13].

Но это как раз и означает, что при полной победе коммунизме не только отпадут авторитарные формы обмена - тираническая и крепостническая - должны отпасть либеральная, а вместе с ней и самая совершенная, сервистическая форма, с чем трудно согласиться.

При этом возникает вопрос: как тогда быть с положением самого же К.Маркса о сущности человека как совокупности всех общественных отношений, понимаемых, однако не с абстрактно-всеобщих, а с конкретно-всеобщих неклассических позиций? Хочется ответить словами Вл.Соловьева: "Каждое единичное лицо есть только средоточие бесконечного множества взаимоотношений с другим и другими, и отделять его от этих отношений - значит отнимать у него всякое действительное содержание жизни".

Суть происходящего нужно обусловить конкретно-всеобщими ответами на вопрос: "что есть человек?".

Во многом, не признавая в качестве строгого научного знания марксистское классическое диалектико-материалистическое учение, мы в то же время открыто можем гордиться и Карлом Марксом и Фридрихом Энгельсом. Их полная трагических противоречий бурная научная и политическая жизнь всегда будут наглядным примером бескорыстного служения обездоленным людям, служения всемирному братству людей и народов, побуждая все новые и новые поколения к служению истине, справедливости и добру.

Один из наиболее актуальных подходов к теории мировой политики после холодной войны и распада СССР нацелен на осмысление взаимодействий между различными цивилизациями, формирующими лицо современности. Новая фаза мирового развития, по мнению одного из известных авторов, Самюэля Хантингтона будет характеризоваться не столько соперничеством национальных государств в области экономики и не различием идеологий. Преобладающие источники конфликтов будут определяться культурой. "Нация-государство останется главным действующим лицом в международных делах, - считает С. Хантингтон, но наиболее значимые конфликты глобальной политики будут разворачиваться между нациями и группами, принадлежащими к разным цивилизациям. Столкновение цивилизаций станет доминирующим фактором мировой политики. Линии разлома между цивилизациями - это и есть линии будущих фронтов"[14] и самые значительные конфликты будущего развернутся вдоль линий разлома между цивилизациями. Причем, различия между цивилизациями не обязательно предполагают между ними конфликт, а конфликт не обязательно означает насилие. Однако ретроспективный взгляд показывает, что в течение столетий самые затяжные и кровопролитные конфликты прошлого порождались именно различиями между цивилизациями.

Если раньше в западном ареале конфликты разворачивались главным образом между государями: королями, императорами, монархами, стремившимися укрепить свою экономическую мощь и расширить свои владения за счет присоединения новых земель [15]. То, начиная с Великой Французской революции, основные конфликты стали происходить не столько между правителями, сколько между нациями.

Эта модель продержалась вплоть до Великой Октябрьской Социалистической революции в России, начиная с которой конфликт наций уступил место конфликту между идеологиями: интернационал-коммунистической (советизм), национал-социалистической (фашизм) и либеральной. Фактически, это был откровенно классовый конфликт, конфликт формаций, в котором одна пара противоположных классов, насаждавшая авторитарные отношения, стремилась вернуть западную цивилизацию вспять - к тиранической и крепостнической формам обмена. Именно она развязала открытую борьбу с другой, ортогональной ей парой классов, которые стремились защитить более развитую либеральную модель западной цивилизации не только внутри страны, но и на международной арене.

С поражением во второй мировой войне нацистской Германии и с укреплением мощи многонационального Советского Союза конфликт формаций проявил себя в борьбе двух сверхдержав - СССР и США, ни одна из которых не была мононациональным государством. Их самоидентификация формулировалась в рамках авторитарной коммунистической и либеральной западной идеологий, базировавшихся на принципах классовой борьбы, как борьбы за нравственный прогресс. И если конфликты между правителями, нациями-государствами и идеологиями были главным образом конфликтами внутри самой западной цивилизации, то с окончанием холодной войны, считает С. Хантингтон, подходит к концу и западная фаза развития международной политики. В центр выдвигается взаимодействие между Западом и не западными цивилизациями. На этом новом этапе народы и правительства не западных цивилизаций уже не выступают как объекты истории - мишень западной колониальной политики, а наряду с Западом начинают сами двигать и творить историю: к конфликту идеологий добавился конфликт культур. Поэтому группировать страны следует исходя не из их политических или экономических систем, по мнению С. Хантингтона, "не по уровню экономического развития, а исходя из культурных и цивилизационных критериев". Идентичность на уровне цивилизации будет становиться все более важной, поэтому облик мира будет в значительной мере формироваться в ходе взаимодействия семи-восьми крупных цивилизаций".

В отличие от универсальной общечеловеческой цивилизации, которую мы будем называть глобальной цивилизацией или миросистемой, все другие цивилизации мы будем называть локальными цивилизациями.

Цивилизация - это очень широкий уровень общности между людьми, с которым человек может себя соотносить. Но еще большую общность, в рамках которой можно отождествить всех людей, составляет "глобальная общечеловеческая цивилизация" - отличающая человека от других видов живых существ. На сегодняшний день Западная цивилизация де-факто стоит на более высокой ступени формационного развития, нежели все существующие цивилизации. И в этом смысле она играет роль передового рубежа универсальной общечеловеческой цивилизации. Она существует в двух основных модификациях: европейской, и североамериканской.

Различия между цивилизациями объективны. Цивилизации несхожи по своей истории, языку, культуре, традициям, у них разные религии. Люди разных цивилизаций по-разному понимают Бога и по-разному смотрят на отношения к нему человека. Но главное, они по-разному смотрят на взаимоотношения между людьми, между родителями и детьми, мужем и женой, индивидом и группой, гражданином и государством, имеют разные представления о соотношении прав и обязанностей, свободы и принуждения. Эти формационные различия складывались столетиями, и они не могут исчезнуть в одночасье. Эти формационные различия, сведенные в рамки глобальной общечеловеческой цивилизации, обусловлены, как мы отмечали ранее, четырьмя формами обмена: тиранической, крепостнической, либеральной и сервистической.

Борьба между формациями тотальна. Она затрагивала, и будет затрагивать все цивилизации, все нации, всех жителей земли, поскольку касается общественных отношений, обусловленных уровнем морального развития. Каждый отдельный человек является участником непрекращающейся классовой борьбы, ибо, вступая в обмены, он страстно желает, чтобы к нему все относились в лучшем виде, поэтому он гневно протестует против плохого обращения с ним. Тогда как сам далеко не всегда хорошо относится к другим. Именно здесь лежат корни золотого правила морали: "И как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними".

Столкновение цивилизаций фрагментарно, оно может иметь место в данный момент времени, но может и отсутствовать. Оно не затрагивает глубинные сферы человека. Поэтому смешение формационных и цивилизационных интересов сильно вредит делу борьбы за нравственный прогресс.

В двадцатом веке идеологическая борьба, т.е. борьба меду формациями развернулась между социалистическим и капиталистическим лагерем. Причем коммунистическое общество позиционировало себя в качестве "прогрессивной" общественно-экономической формации "отживающему" свое время Западу. Однако в действительности коммунизм не только не превзошел либеральной ступени, он даже до нее не дорос. Поэтому и возникла объективная необходимость реформировать СССР, повести его экономику и политику по либеральному пути.

Непонимание существенного различия между формационной и цивилизационной парадигмами [16] размывало общечеловеческую идентификацию людей. Это поневоле вносило в мировую политику элементы хаоса, неопределенности. Образовавшийся вакуум постепенно заполнялся мистическими, дологическими, регрессивными взглядами, по большей части национализмом и религией, нередко в форме фундаменталистских движений, поддерживаемых задающими тон в школах и университетах Запада политкорректными леволиберальными интеллектуалами (объективно выступающими в роли пятой колоны исламизма), образованной молодежью, высококвалифицированными специалистами, бизнесменами и политиками, не понимающими самой сути общественного развития.

Процесс десекуляризации[17], ставший одним из доминирующих социальных явлений конца XX века, характеризует возврат в "новое средневековье", интерпретируемое дефективными идеологами как возвращение к собственным культурным корням. С окончанием холодной войны этническая и религиозная общность быстро вытесняет идеологические, т.е. формационные, классовые различия. Причем религия разделяет (и объединяет) людей еще более резко, чем этническая принадлежность. Определяя собственную идентичность в этнических или религиозных терминах, люди склоняются рассматривать отношения между собой и людьми другой этнической или конфессиональной принадлежности не с формационных, классовых позиций, не с позиций разума, не с позиций морали, обусловленной четырьмя формами обмена, а с позиций рассудка или даже инстинкта. Отношения между людьми строятся на основе элементарных бинарных оппозиций как отношения "мы" и "они", что не может не тормозить общественный прогресс.

Конец коммунизма на территории бывшего СССР и государств Восточной Европы как "лидера мирового прогресса" позволил выдвинуться на передний план либеральной идеологии Запада. Это была победа тех общественных классов, которые утверждали свободный обмен ресурсами, идущий на смену принудительным формам обмена, в том числе, на смену внеэкономическому принуждению к труду, господствовавшему в странах коммунистического блока. Поэтому Запад с его главными ценностями: идеей свободы и прав личности стал не просто одной из имеющихся цивилизаций, а вполне естественно выдвинулся на роль вождя свободного мира, встав во главе универсальной общечеловеческой цивилизации.

Сегодня, на вершине своего могущества либеральная западная цивилизация сталкивается с не западными, авторитарными странами, у которых достаточно воли и ресурсов, чтобы придать всему миру до либеральный облик. Эти влиятельные не западные сообщества, во многом стоящие на основе традиционной клановой культуры, порождают противоположные общественные классы, которые заинтересованы не только в сохранении отживающих форм общественных отношений в своих странах, напротив, они всеми средствами стремятся утвердить их во всем мире. Однако эта борьба формаций подается либеральной идеологией примитивно, не как борьба прогрессивных сил с набирающими силу реакционными классами, а как столкновение Запада со всеми другими цивилизациями. Тогда как не во всем совершенная и последовательная западная либеральная культура на самом деле утверждает новые, более нравственные общественные отношения, порождая тем самым новую, более прогрессивную пару классов - движущую силу общественного развития.

Таким образом, конфликты разворачивается на двух уровнях: между формациями и между локальными цивилизациями. Но главное в их столкновениях - это классовая борьба как стремление утвердить в мире те или иные общественные отношения, и на их основе свои политические и религиозно-атеистические ценности. Примером может служить радикальный ислам, который на деле является не только религией, как многие думают, но, прежде всего, - тоталитарной политической идеологией, которая не остановится, пока Запад окончательно и тотально не исламизируется. При этом, усилия Запада, направленные на демократизацию авторитарных стран путем проведения в них демократических выборов зачастую дают власть не демократическим силам, а напротив, религиозным фанатикам. Это происходит потому, что эти усилия направлены не на культурный и нравственный рост ближневосточных и центральноазиатских народов, а на демократизацию как на пустую форму, как на процедуру.

Выходит, что и в годы холодной войны и теперь основные очаги кризисов и кровопролития сосредоточиваются вдоль политических и идеологических, т.е. формационных границ, а не, как считает С. Хантингтон, перемещаются на линии разлома между локальными цивилизациями.

И действительно, как только коммунизм пал и между либерализмом и коммунизмом было ликвидировано идеологическое разделение Европы, оно вновь возродилось, но уже как классовая борьба между феодальной и либеральной идеологией. Приняв форму культурного или цивилизационного столкновения, мир разделился на западное протестантское и католическое христианство, с одной стороны, и православие, ислам и конфуцианство - с другой. Обе стороны видят в этом взаимодействии конфликт цивилизаций. Но это не столько столкновение культур, сколько борьба между формациями. Либеральному Западу наверняка предстоит конфронтация с остальным авторитарным миром, объединяющимся для совместной борьбы с прогрессом.

По окончании холодной войны создавалось впечатление, что складывается новый мировой порядок, и принадлежность к одной общечеловеческой либеральной цивилизации приходит на смену разным политическим идеологиям. Но этого не произошло, поскольку консолидация происходила не на основе формационной идентичности, а на основе цивилизационной. Отсюда известная формула: "Запад воюет против ислама". Ошибка Запада в том, что он не сумел перевести войну с некоторыми мусульманскими странами из цивилизационного в формационное русло.

То, что Запад стремится распространить более гуманные общественные отношения и перевести мир на новую ступень общественного развития выпадает из поля зрения его критиков. Тогда как его действительное стремление к тотальному господству выдвигается его недоброжелателями на передний план. И в этом не западные страны видят основной недостаток Запада. Судя по всему, и это отмечают многие политологи, центральной осью мировой политики в будущем станет конфликт между "Западом и остальным миром", но это будет не столько конфликт цивилизаций, как это пытаются изобразить многие политологи, сколько столкновение между прогрессивной и регрессивной формацией.

Как поведут себя отстающие в социальном и экономическом развитии не западные страны, сказать трудно. Причем для России с ее многонациональностью и многоконфессиональностью населения, представляющего несколько цивилизационных групп, более желательна формационная, а не цивилизационная парадигма.

Преодолевая национальный и религиозный (групповой) эгоизм, Россия сможет сохранить свою целостность. Но взамен она должна утверждать общечеловеческие ценности: либеральные (рыночные) отношения, демократию, права человека, нормы высочайшей морали. Однако делать все это следует осознанно, не позволяя националистически и религиозно настроенным группам расколоть Россию.

Такие же общечеловеческие ценность вполне подходят и для Украины, как и для любой из стран, население которых представлено несколькими цивилизационными группами, вроде бывшего Советского Союза или нынешней России. Самоидентификация на основе принадлежности к определенной цивилизации губительна. Она требует авторитарных форм правления, и всякая непродуманная демократизация будет только разрушать целостность страны, обрекая ее на распад. Это ловушка, в которую попадает расколотая страна, принимая за основу самоидентификации не формационные критерии, а принадлежность к определенной цивилизации! Поэтому для России принадлежность к определенной цивилизации должна быть отвергнута и заменена принадлежностью к либеральной формации.

Российские власти понимают всю сложность сложившейся ситуации и ищут для России такую из ряда вон выходящую идею, которая способствовала бы сохранению единства и целостности страны. Но, к сожалению, такая идея не найдена до сих пор.

В своем устремлении к знаниям и техническому прогрессу, к гуманизации всех общественных отношений западная цивилизация годится в качестве образца для всех народов и в этом отношении она универсальна. Поэтому многое из западной культуры действительно пропитало остальной мир.

Однако такие идеи, как либерализм и интернационализм, демократия и отделение церкви от государства, зачастую вызывают враждебную реакцию сторонников "исконных ценностей собственной культуры". Именно эти силы отделяют одних людей от других и требуют для сохранения своего единства авторитарных тиранических и крепостнических отношений.

Существование различных наций и цивилизаций, порождающих соответствующую идентичность и соответствующие столкновения, не может заменить формационную идентичность и формационное деление, обусловленное переходом стран и цивилизаций с одного уровня социально-экономического развития на другой, более высокий.

Причем в данной статье отнюдь не утверждается, что формационная идентичность должна заменить все другие формы идентичности, что нации - государства и цивилизации исчезнут, а формация станет целостной и бесконфликтной.

Отказ от феодальных, крепостнических отношений, обусловливающий переход к действительно либеральным и сервистическим отношениям, меняет характер конфликтов, переводит борьбу между различными группами в более нравственное русло. Поэтому в рамках универсальной общечеловеческой цивилизации надо развернуть глобальную идеологическую войну за переход от безнравственных авторитарных отношений прошлого, к более гуманным общественным отношениям будущего, войну за нравственный прогресс человечества.

Это значит, что борьбу формаций надо перевести в идеологическое русло, задействовав для этой цели авторитет науки: научной философии, научной социологии и других социогуманитарных дисциплин. В результате в идеологическую борьбу как борьбу сил Добра с силами Зла будут вовлечены не только профессора и студенты западных университетов, но и учащиеся общеобразовательных школ.

А создание политических партий, стоящих на прогрессивных классовых позициях, еще больше укрепит антифеодальный фронт. И самое важное - это то, что высшим арбитром станет не религиозная или какая-либо другая вера, а авторитет разума. Только в этом случае выводы социальных наук будут проникать в университеты даже тех стран и тех цивилизаций, которые сегодня являются оплотом терроризма, использующего преимущества демократии для уничтожения свободного мира. Тогда как демократия - это предоставление государством либеральной свободы исключительно тем, кто верит в либеральные ценности: равенство прав граждан, прав женщин, прав национальных меньшинств, свободные выборы, толерантность, интеграцию. Но совсем не тем, кто стремится использовать либеральные законы государства для достижения вовсе не либеральных целей.

Сейчас война с терроризмом ведется только на двух фронтах: военном и информационном, предусматривающих уничтожение инфраструктуры террора и выигрыш в общественном мнении. Однако корни терроризма лежат так глубоко в недоразвитом сознании индивидов, что вырвать их только предлагаемыми средствами невозможно. Для этого нужен третий, идеологический фронт, организованный на основе новой философии, новой глобальной идеологии и новой морали, противостоящих всем недоразвитым, авторитарным их формам [18].

Здесь, видимо, уместно привести небольшие фрагменты из выступления перед аудиторией вашингтонского Института ближневосточной политики в Нью-Йорке, бывшего британского премьера Тони Блэра, который призвал к "революции мышления" в сфере борьбы с терроризмом, поскольку на данный момент исламисты в этой борьбе побеждают Запад.

Блэр отметил, что он так до сих пор и не определился, как быть с "экстремистской идеологией" - вступать ли с ней в прямую конфронтацию или пытаться исподволь "укротить в надежде, что со временем она изменится". "Впрочем, по сумме всех за и против, мне не кажется, что можно заставить ее исчезнуть с помощью благостного укрощения. Слишком глубоки ее корни, слишком вездесущ ее дискурс", - заключил Тони Блэр[19].

Поэтому надо сделать все возможное, чтобы борьба формаций стала доминирующим фактором мировой политики, а линия разлома между ними стала бы линией будущих идеологических (моральных), а не каких-либо иных фронтов. Фронтов, проходящих не только по разломам цивилизаций, но и в каждой отдельно взятой стране, в каждом отдельно взятом населенном пункте. События, развернувшиеся в начале 2011 года в Тунисе, Египте и в других мусульманских странах только подтверждают этот тезис.

Главным же полем борьбы должно стать сознание каждого отдельного человека, его борьба с самим собой за нравственное самосовершенствование. Ибо изменить мышление - значит изменить мир.

Это значит, что радикальной исламистской идеологии, направленной на вооруженную борьбу с неверными, следует противопоставить другую, такую же по силе, но научно обоснованную секулярную идеологию, отражающую интересы не только одной из религиозных конфессий, не только интересы одной нации или одного государства, но и всех жителей Земли.

Становление новых все более нравственных общественных отношений - это предусмотренный эволюцией способ гармонизации отношений между людьми, между человеком и природой. Не война, а торговля как способ перераспределения ресурсов, не господство, а взаимное служение в рамках социально-этичного рынка - вот на каких принципах должна быть основана мораль современных цивилизованных государств, а, значит, и всего мирового сообщества.

Этот путь связан с формированием у представителей всех стран общечеловеческой идеи нравственности, которая должна быть осознана каждым человеком и каждым народом на уровне его национальной идеи. Кратко ее можно сформулировать в виде следующей парадигмы: "Жизнь - это служение".

Но это и есть гуманистическая революция - переворот от авторитарного эгоизма к аллоритарному альтруизму, от стремления решать проблемы "своих" за счет господства над "чужими", к стремлению решать свои проблемы через служение другим, от безумия - к разуму.

История общества есть поиск гармонического синтеза между природным стремлением, обязывающим человека заботиться о своем собственном благополучии, и моральным стремлением, накладывающим обязанности по отношению к другим людям. Новая форма разумного конкретно-всеобщего диалектического мышления и опережающее воспитание помогут понять, как соединить личные и общественные интересы, как атмосферу вражды и ненависти трансформировать в атмосферу доброжелательности и любви, как достигнуть такого синтеза. Именно сервистическая, как никакая другая форма обмена наиболее полно гармонизирует отношение между людьми, между частными и общественными их интересами.

Поэтому ни античные герои, ни тот или иной образ Сверхчеловека в более позднее время, ни исламо-фашистские террористы сегодня не могут служить образцом для нашего современника. Нужны новые образцы и новые примеры проявления сверхчеловеческих, героических поступков. Нужно формировать Нового человека, который научится воспринимать мир не как безжалостную борьбу всех против всех в условиях тотальной ненависти, а как соревнование, как взаимное и вознаграждаемое служение людей друг другу.

Для действительного Сверхчеловека - "Сервисмена", - каким и должен быть представлен современный герой, жизнь - это не борьба между людьми за господство, жизнь - это служение людям и всему окружающему.

Через удовлетворение потребностей других людей, через заботу о своих близких, через служение своим покупателям или пациентам, через служение своим избирателям, народу, человечеству или окружающей природе, человек сможет получать все, что ему нужно. В том числе, он может стать богатым и знаменитым.

Современная же мораль продолжает оставаться моралью недоразвитых в социальном отношении типов, это мораль "господ" и "холопов", это орудие их совместного существования, классового господства. Наша постсоветская действительность свидетельствует не столько о нашей общей готовности воспринять идею построения наиболее справедливого общества, сколько о том, что ни народ, ни власть в своем большинстве, пока не готовы использовать другие, более совершенные отношения, нежели крепостнические. Это и является конкретной причиной, порождающей не только коррупцию, но и все другие асоциальные явления, как в России и в Украине, так и на всем постсоветском пространстве.

К сожалению, мы наперед не знаем, в каком направлении качнется маятник общественного развития, обусловленного преобладанием того или иного отношения обмена. Но наши сегодняшние ожидания, предопределенные опережающим нравственным воспитанием, будут формировать будущее.

Поэтому в общественном сознании следует утвердить новую сервистическую мораль и провозгласить появление нового героя - сильного, доброго, справедливого и богатого Сверхчеловека, который придет властвовать не через господство над людьми, а через служение им. Ибо богатством страны является не только ее недра, не только интеллектуальный капитал ее народа, но и его нравственный Капитал, т. е. те отношения обмена, которые царят в обществе, и которые эволюционируют от безнравственных, авторитарных отношений прошлого и настоящего к социально-этичным отношениям будущего.

[1] Ю.А.Ротенфельд. Неклассическая диалектика. - М.: Луч, 1991. - С. 20-30.

[2] Ленин В. И. ПСС, т. 29. с. 316.

[3] Аристотель. Сочинения в четырех томах. Т. 1. Ред. В. Ф. Асмус. М., "Мысль", 1975. С. 76, 121, 122, 125, 134, 139, 159, 160, 166 - 168 и др. по предметному указателю.

[4] Ю.А.Ротенфельд. Неклассическая диалектика. - М.: Луч, 1991. - С. 86-88.

[5] Древнекитайская философия. Собрание текстов в двух томах. Т. 1. М., "Мысль", 1972. С. 137.

[6] Ю.А.Ротенфельд. Неклассическая диалектика. - М.: Луч, 1991. - С. 65-74.

[7] Ленин В.И. ПСС, т. 29, с. 301

[8] Ю.А.Ротенфельд. Неклассическая диалектика. - М.: Луч, 1991. - С.162-164.

[9] Сравнить колебания атомов с агрегатным состоянием вещества.

[10] На межличностном (дифференциальном) уровне социальная энергетика проявляет себя в виде тех или иных форм обмена, тогда как на интегральном (общесоциальном) уровне она проявляет себя в виде взаимодействия противоположных и ортогональных классов.

[11] Ленин В.И. ПСС, т. 29, с. 318.

[12] Ю.А.Ротенфельд. Неклассическая диалектика. - М.: Луч, 1991. - с. 152-164.

[13] Энгельс Ф. "Принципы коммунизма". Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Изд. 2. Т. 4.

[14] С. Хантингтон Из журнала "Полис" (http://www.politstudies.ru/) , 1994, No.1, с.33-48.

[15] Этот процесс породил нации, государства.

[16] Ротенфельд Ю.А. Запечатанная книга: Кризис понимания. Кн. 3. Виражи эволюции: Новая концепция мирового открытого общества. - Луганск: Світлиця, 2001. - С. 53 - 67.

[17] Cекуляризация - освобождение от церковного влияния. де... - приставка, означающая отмену.

[18] Ротенфельд Ю.А. Мочить не только в сортирах. См.: http://www.beseder.co.il/mochit-ne-tolko-v-sortirah; www.servicism.lg.ua

[19] Аллегра Стрэттон. The Guardian от 07.10.2010 года.

Ротенфельд Юрий Александрович, доктор филос. н., профессор.

Адрес: 91005, Украина, г. Луганск, квартал Лиховида, д.31, кв.3.

Телефон: 0642-58-40-62 (д); Моб. 050-70-70-222

E-mail: rotenfeld@mail.ru

Место работы: Луганский национальный аграрный университет, зав. кафедрой политологии и социологии.

Профессиональные интересы: социальная философия, философия истории, философия морали, философия трейдинга, неклассическая диалектика как конкретно-всеобщая теория развития с ее новым понятийным аппаратом - системой сравнительных понятий, годной для сравнительных социальных исследований.

Дополнительная информация: Кандидатская диссертация: "Проблема тождества и различия в научном познании", научный руководитель В.С.Готт, защита состоялась в МГПИ им. В.И.Ленина в 1986 году.

Докторская диссертация: "Становление неклассической диалектики", консультанты В.С.Готт и И.С.Нарский, защита состоялась в Москве в АОН при президенте РФ в 1991 году

Публикации: 5 монографий и статьи