Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

В поисках средства от близорукости

Рассылка закрыта

При закрытии подписчики были переданы в рассылку "Subscribe. Здоровье" на которую и рекомендуем вам подписаться.

Вы можете найти рассылки сходной тематики в Каталоге рассылок.

←   Июнь 2006   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
Автор
lulu-dance2015@yandex.ru

Статистика

1.323 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

"Тени" исчезают...


В поисках средства от близорукости

Выпуск 6

Сайт рассылки: «Тропинка к гениальности»
(страница «Эксперименты по восстановлению зрения»)
Ведущий рассылки: Леонид Некин

«Тени» исчезают...
Простой способ быстро улучшить зрение (хотя, возможно, и ненамного)

Конспект предыдущих выпусков

Эффект слоения (вып. 4). Близорукий глаз видит не просто размытое изображение, а множество сравнительно четких изображений (слоев), наложенных друг на друга. Это особенно хорошо заметно на контрастных переходах (см. иллюстрацию).

Точка слоения (вып. 5). Вблизи близорукий глаз видит хорошо, но, по мере увеличения расстояния до рассматриваемого предмета, слоев становится все больше и больше. Точка слоения — это такая точка, где появляется первый «лишний» слой, похожий на тень. Эту точку легко «поймать», рассматривая в темноте световое табло электронных часов или видеомагнитофона (см. иллюстрацию). Ежедневный контроль за расстоянием слоения позволяет отслеживать малейшие изменения в остроте зрения — и в случае ухудшения принимать своевременные меры.

Чтобы избежать излишнего теоретизирования, я расскажу в этом выпуске реальную историю, которая произошла примерно месяц назад.

Те читатели, которые заглядывали на сайт рассылки, вероятно обратили внимание на страницу «Как сохранить зоркость детских глаз?». Там я говорю про регулярные проверки зрения, которые я устраиваю своим старшим детям с тех пор, как они научились читать. Такие проверки продолжаются у нас и по сей день. Однако дети подросли, и процедура сильно упростилась. Теперь моего участия уже больше не требуется. Я просто повесил на стену таблицу Сивцева и отмерил от нее стандартные пять метров. Каждый вечер, перед сном, дети направляют на таблицу свет настольной лампы, отходят на положенное расстояние и, прикрывая ладонью попеременно то один, то другой глаз, убеждаются, что могут различить буквы в самой нижней, двенадцатой, строке таблицы (высота букв — 3,5 мм).

Я сам в эту процедуру обычно не вмешиваюсь, считая, что дети стали уже достаточно сознательными и им вполне можно доверять. Однако же, «доверяй, но проверяй». Примерно месяц назад я решил лично убедиться, что со зрением детей всё благополучно. Я достал нашу старую колоду карточек с изображением букв высотой 7 миллиметров (это соответствует десятой строке таблицы Сивцева). Мой старший сын, Денис, привычным жестом прикрыл ладонью правый глаз. Я привычным жестом приставил первую попавшуюся карточку к стене возле таблицы — и... дальше последовала долгая, зловещая тишина.

— Ну, что? Видать? — спросил я.

— «И»? — неуверенно отозвался Денис.

— Да нет, не «И», — сказал я (это была буква «Н»). — Как же так? Обычно ты различаешь буквы в самой нижней строке, а здесь — буква в два раза больше! Ну-ка взгляни на таблицу! Последнюю строку видать?

— Не-а.

— А предпоследнюю?

— Вижу «Ш».

— А десятую, предпредпоследнюю?

— Эту видно всю.

— А что было вчера? Ты вчера видел последнюю строку?

Молчание.

— Ты, вообще, вчера проверял зрение?

— Не-а.

— А позавчера?

— Не-а.

— Когда ты последний раз проверял зрение?

— Не помню.

— Ну, хотя бы неделю назад проверял?

— Кажется, проверял.

Тут я рассвирепел — то ли на Дениса, то ли на самого себя — за то, что выпустил ситуацию из-под контроля. (С детьми всегда так: когда на них сердишься, на самом-то деле сердишься не на них).

— Ну и балда! Вот уж балбесина! — Знаю, что детей нельзя называть обидными прозвищами, но на этот раз не утерпел. — Ты что, хочешь быть слепым, как твой папочка! Если прошляпишь зрение, то потом его так просто не восстановишь. Ну да, твой папаша прошляпил, но так это от тогдашнего моего дремучего невежества. Когда я был в твоем возрасте, мне говорили, что если уж суждено быть очкариком, то это неотвратимо. А у тебя сейчас — все условия! Таблица не стене висит! Всё, что от тебя требуется — это взглянуть на нее один раз в день! И что же — надо тебя за уши драть, чтобы ты удосуживался это сделать?

При словах «уши драть» Денис принял каратистскую стойку. Я постепенно стал остывать и продолжил проверку зрения. Все остальные буквы на карточках он распознал левым глазом правильно, хотя и не без усилий, а правый глаз оказался в полном порядке.

— Ну, ладно, — сказал я. — Последнюю неделю ты экономил одну минуту перед сном на своих глазах; теперь придется основательно поработать, чтобы расхлебать эту кашу.

Я выключил в комнате свет и отвел Дениса в дальний угол — противоположный тому, где у нас стоит телевизор.

— Вон смотри, — сказал я, — там, на видаке, на табло, высвечивается время. Прикрой-ка левый глаз. Цифирки хорошо видать?

— Хорошо.

— А теперь поменяй глаз. С этим глазом у нас были проблемы. Цифирки видно?

— Видно.

— Присмотрись хорошенько: нет ли у них тени? Ну, тень — это те же самые цифирки, только гораздо бледнее, и они смещены куда-то в сторону.

— Да, вижу тень. Прямо внизу.

— Хорошо. Снова поменяй глаз на тот, который лучше видит. Вглядись получше: может быть, все-таки тоже заметишь какую-нибудь тень.

— Нет, никакой тени нет.

— Прекрасно! Вот это и называется хорошее зрение! Еще раз поменяй глаз. Теперь будем работать над тем глазом, с которым проблемы.

Я подвел его поближе к видеомагнитофону — на расстояние примерно два метра.

— Ну как, тень еще есть?

— Нет, теперь нет.

— Хорошо. Отходи потихоньку назад и остановись сразу же, как только тень снова появится.

Денис остановился метрах в трех.

— Видишь тень?

— Угу.

— Посмотри на нее повнимательней. Она не стоит на месте. Она иногда отодвигается как будто дальше от основного изображения, а иногда — придвигается ближе. Есть такое?

— Да, вроде, есть.

— Тогда попробуй ее вовсе слить с основным изображением.

— Как это?

— Так, чтобы она совсем исчезла. Она нам не нужна.

— Да, но что я должен для этого делать?

— Вот этого я тебе не скажу. Делай что-нибудь... Если я тебя попрошу поднять вверх правую руку, ты с этим справишься?

— Конечно.

— Да, но если бы ты меня спросил: «Что для этого делать?» — то ответить я тебе не смог бы. Так же и тут. Тень надо убрать, а как — это уж твое дело. Мне, например, помогает закатить глаза на лоб, а потом поморгать, но у тебя это может быть по-другому. Иногда я беру мысленно кисточку с черной краской и просто закрашиваю ею тень. Иногда что-то там напрягаю или, наоборот, расслабляю в глазу. Попробуй, для начала, раскачать тень — пусть она будет то ближе, то дальше от основного изображения. Ну что, получается что-нибудь?

— Нет. То есть она ушла разок, но тут же вернулась.

— Отлично! Для начала, это именно то, что надо. Убери ее еще пару раз, и на сегодня будет достаточно. Завтра продолжим. Да, кстати: я думаю, завтра тебе не стоит ходить в школу. Будешь отдыхать от зрительной работы. Но это не значит, что ты будешь бездельничать. Можешь, например, отрабатывать гаммы на пианинке. Телевизор, понятное дело, тебе тоже нельзя смотреть — пока зрение полностью не восстановится.

— А на тренировку по каратэ можно?

— На каратэ можно. Но главное — ты будешь тренировать зрение, как мы это делали сейчас. Ловить тень, а потом ее убирать, пусть даже на пару секунд. И так два раза в день — утром, как только встанешь, и вечером, перед сном. Хотя, возможно, к утру глаза отдохнут и никакой тени вообще не появится. Но если завтра вечером улучшений не будет, то я тебе пропишу постельный режим, так и знай.

На следующий день вечером я поинтересовался у Дениса, каковы его успехи. Он ответил, что тень стала бледнее и придвинулась к основному изображению. Дело было в пятницу, и мне не пришлось решать, надо ли продлевать ему освобождение от школы.

Прошло еще несколько дней, и Денис заявил:

— Тени больше нет. Можно мне смотреть телевизор?

— А ты пробовал отойти подальше, в самый угол? Ты уверен, что там тени тоже нет?

— Пробовал. Там тоже нет.

— А двенадцатую строчку в таблице видно?

— Видно.

Я проверил его зрение еще по карточкам, убедился, что всё в порядке, и тогда с легким сердцем дал разрешение на телевизор.

* * *

Вот еще раз основные моменты этой истории — плюс некоторые комментарии.

1. «Тень», появляющаяся в точке слоения, не стоит на месте. Она иногда отодвигается от основного изображения, а иногда придвигается к нему. При желании, можно исхитриться и полностью вправить ее обратно. Поначалу это удается на одну-две секунды, но по мере ежедневных тренировок это удается всё лучше и лучше, пока тень не исчезает вовсе (при условии, что расстояние до рассматриваемого предмета остается неизменным). Это означает, что точка слоения переместилась на более далекое расстояние, то есть зрение улучшилось.

2. Естественно возникает вопрос: можно ли, повторяя эту процедуру вновь и вновь, передвинуть точку слоения на бесконечность и тем самым полностью вернуть себе хорошее зрение? Не думаю, чтобы всё было так просто, однако мне представляется в высшей степени правдоподобным, что «свежие», недавно образовавшиеся тени вполне можно убрать таким образом. Для того чтобы утверждать что-то более определенное, мне нужен статистический материал. Я призываю читателей попробовать и поделиться своими впечатлениями.

3. Когда речь идет о детях, то появление «свежих» теней — это, по моему глубокому убеждению, не менее законное основание для освобождения от школьных занятий, чем повышенная температура или расстройство кишечника. Разумеется, врач-окулист такого освобождения не выпишет, поэтому родителям следует брать инициативу в свои руки.

16.06.06, Леонид Некин, nekin@narod.ru

Отклики на рассылку могут быть процитированы полностью или частично, если не содержат явного на то запрета (e-mail публикуется, только если содержится в теле письма). Отклики, присланные с формы ввода на странице http://nekin.narod.ru/a4s.htm, публикуются на сайте рассылки гарантированно (при отсутствии вопиющих противопоказаний).

В избранное