Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Потому что круглая Земля.

Рассылка закрыта

При закрытии подписчики были переданы в рассылку "Путешествия, деньги, авто, медицина" на которую и рекомендуем вам подписаться.

Вы можете найти рассылки сходной тематики в Каталоге рассылок.

←   Февраль 2005   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
Автор
ZnaniOn.ru

Статистика

0 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Потому что круглая Земля.


Информационный Канал Subscribe.Ru

Потому что круглая Земля

Выпуск №109. 9 февраля 2004 г.

Каждый день - обновления на сайте WWW.ERMANOK.NET

К читателю


Здравствуйте, друзья!


Галопом по европам


Фотографии к статье вы можете посмотреть здесь.

Замок Шамбор - архитектура

Вот так мы и ехали, проезжая небольшие городки, даже, скорее всего, селения, снова выезжая из них. И я хотел написать, что вокруг простирались поля, сельскохозяйственные угодья, но правильнее будет сказать – виноградники. Потому что, чем дальше мы отъезжали от Парижа, чем ближе приближались к замкам, тем больше их становилось по обе стороны дороги. Долина Луары, кроме замков, еще славится и великолепными виноградниками. Но об этом мы еще поговорим. А пока наш автобус въехал в какой-то очередной городок, мы остановились на стоянке с такими же автобусами (я, когда мы пришли назад, обратил внимание, что один из них был с российскими номерами, а водители наши уже стояли вместе и о чем-то беседовали. Конечно, здесь они были не первый раз и все это уже видели).

Мы прошли вслед за Евгением по улице селенья. Справа расположился маленький сувенирный магазинчик, еще какие-то постройки и буквально через несколько десятков метров перед нами во всем своем великолепии открылась панорама замка.

«Вот он - один из самых прекрасных ренессансных замков Долины Луары. Местность, на которой он возвышается, принадлежала в Х веке графам Блуа, Шампани и Шатийона. В 1392 году она была приобретена Людовиком Орлеанским.

Когда герцог Орлеанский взошел на трон под именем Людовика XII, домен стал собственностью французской Короны. Этот элегантный замок был построен кузеном и преемником Людовика XII - Франциском I, который в 1515 году в возрасте 20 лет стал королем Франции. Его очень привлекала личность Лоренцо Великолепного, крупного политика и щедрого флорентийского мецената.

После взятия Милана Франциску I посчастливилось увидеть архитектурные шедевры Северной Италии и тогда же он пригласил во Францию Леонардо да Винчи. Страстное желание короля увидеть здание, которое могло бы соединить в себе стиль итальянского Возрождения с традиционным французским стилем было удовлетворено лишь частично с реконструкцией замка Блуа Леонардо да Винчи в 1517 году работал над проектом замка, который так никогда и не был осуществлен; в 1519 году он умер в Кло-Люсе вблизи Амбуаза. В этот же год были начаты строительные работы по возведению здания, предназначавшегося для того, чтобы стать украшением охотничьего поместья Шамбор. Старинное крепостное сооружение было снесено, чтобы уступить место новому замку. В строительных работах по возведению и дальнейшему расширению здания, начатых с 1526 года, было занято более 1800 человек.

Имя архитектора, создавшего этот проект, до нас не дошло, но анализ каркасных сооружений обнаруживает огромное влияние Леонардо да Винчи и явное сходство с некоторыми разработками Доменико да Кортона. Во время своего пребывания во Франции в правление Карла VIII Доменико да Кортона выполнил в дереве макет замка с квадратным донжоном и с большими крестообразно расположенными залами, разделявшими каждый этаж на четыре сектора с идентичными апартаментами. По проекту на одной из линий креста была расположена лестница с прямыми маршами, соединявшая все этажи. Жилой корпус замка Шамбор кажется очень похожим на этот макет замка и таким образом имеет все основания относиться к итальянской архитектуре классического направления. План в форме креста не использовался со времен античности, и только Браманте сумел возродить его к жизни в 1507 году в базилике Св. Петра в Риме. В кессонированном потолке также чувствуется влияние этого выдающегося памятника церковного зодчества. Разделение этажей на самостоятельные, но идентичные апартаменты свидетельствует о сильном влиянии тосканских вилл той эпохи, тогда как большие террасы и великолепная винтовая лестница, помещенная в центре крестообразно расположенных залов, обнаруживают влияние стиля Леонардо да Винчи. Этот тип лестницы, хотя и имеет отношение к средневековой традиционной схеме, отличается от нее своим оригинальным разделением на два, не соединяющихся друг с другом витка с многочисленными открытыми проемами по рукавам коридоров. Другая связь с французской средневековой традицией выражена в угловых башнях жилого корпуса, органично включенных в здание.

Работы продолжались в течение многих лет; в 1537 году был закончен жилой корпус, а в 1540 году построено два этажа в крыле с королевскими апартаментами, нижний этаж крыла с капеллой и стены прилегающих служебных построек; и только в 1547 году после смерти короля было закончено строительство крыла с королевскими апартаментами. В это же время капелла была возведена на уровень второго этажа, 12 лет спустя к ней был добавлен третий этаж, но здание оставалось без кровли вплоть до 1684 года.

Жилой корпус являлся резиденцией двора; на каждом из трех его этажей находились крестообразно расположенные залы, в которых протекала повседневная жизнь обитателей замка. На третьем этаже в залах с кессонированными и сводчатыми потолками устраивались балы. В секторах, разделенных перекладинами креста, размещалось по четыре апартамента на каждом этаже, а четыре других находились в угловых башнях. Апартаменты включали в себя одну большую залу той же высоты, что и этаж, и две другие комнаты - спальню и гардеробную, над которыми располагались комнаты прислуги. Большая часть комнат, а точнее 365 из 440, были снабжены каминами, дающими возможность автономного отопления.

Увенчанная фонарем центральная лестница с двойной спиралью поднималась на все этажи до самой крыши. Эта лестница несомненно имеет отношение к проекту замка Леонардо да Винчи с его лестницей из четырех маршей, накладывающихся друг на друга, но нигде не пересекающихся. Очень возможно, что лестница Леонардо да Винчи и задумывалась для замка Шамбор, но впоследствии в процессе строительства была упрощена.

Наверху лестницы расположена большая терраса, также имеющая непосредственное отношение к замыслу Леонардо да Винчи. Отсюда открывается великолепный вид на островерхую кровлю замка.

Даже на расстоянии можно заметить, как вся верхняя часть замка взметнулась в небо своими люкарнами, украшенными в типично итальянском стиле пинаклями, фонариками, каминными трубами, орнаментированными колоннами, фронтонами, скульптурными саламандрами, узорами из кровельного сланца, напоминающими облицовку из итальянского полихромного мрамора. В центре кровли вытянулась самая высокая часть - фонарь, высотой 32 o метра, который венчает винтовую лестницу. Изначально этот фонарь был сквозным, витражи являются более поздним добавлением. Купол фонаря поддерживают выступающие сводчатые арки средневекового происхождения. Скульптурное убранство интерьеров замка, выполненное в 1525-1550 гг., явно тяготеет к итальянскому классическому искусству. Резьба капителей классического ордера обнаруживает, однако, типично французский вкус.

Королевские апартаменты, для которых требовалось обширное пространство, не могли разместиться в жестко разграниченных равносторонних отсеках жилого корпуса, поэтому в 1526 году были построены два крыла, предназначавшиеся специально для апартаментов короля и капеллы. Это добавление, хотя и не предусмотренное в первоначальном проекте, прекрасно вписалось в общий ансамбль по стилю, замыслу и пропорциям уже существовавшего здания. Для разработки проекта был использован модуль, соответствующий каждой стороне жилого корпуса, модуль, увеличенный в три и в два раза, чтобы таким образом достигнуть необходимой ширины и глубины построек.

Апартаменты короля, расположенные в северо-восточном углу, включали две дополнительные комнаты: огромный вытянутый зал, предназначавшийся для официальных приемов, освещенный чередой окон, похожих на окна некоторых залов дворца Фонтенбло, и другой, меньших размеров зал, в который можно было подняться по лестнице. Этот зал, служивший рабочим кабинетом, был выполнен в стиле итальянского Возрождения. Кессонированный потолок зала, с двух сторон освещаемого окнами, прорезанными в стенах, украшен скульптурными рельефами, воспроизводящими саламандру и букву Р - эмблему короля Франциска I.

Капелла, расположенная в северо-западной части, также навеяна итальянским искусством, восходящим к античности: две парные колонны дорического ордера и фронтоны соединяются на верху большого свода, который в первоначальном проекте имел также кессонированную декорировку. План замка, строго симметрический, имеет символическое значение: жилой корпус с его идентичными апартаментами, предназначавшимися для дворцовой знати, был расположен между королевским крылом и крылом с молельней, то есть между властью земной - преходящей, и властью небесной - вечной. Другие аналогии возникают при внимательном изучении парка: деревья высоких строевых лесов символизируют собой французский народ, защищенный границами страны, представленными круглой крепостной стеной, длиной в 33 километра...»


Письма из Далека.
Михаил Лезинский представляет...

Как Чехова Фиолентом угостили

Не знаю, чего не знаю, того не знаю, что двигало писателем Чеховым тогда, в далёком 1898 году, когда Дима Малышев – он тогда служил врачом в Белостокском полку, что квартировал в Севастополе - предложил Антону Павловичу совершить "марш-бросок» к мысу Фиолент, но то, что Антон Павлович тотчас согласился, мне известно.
Согласился, несмотря на то, что здоровьишко у Антона Павловича пошаливало, если не сказать больше, да и путь предстоял неблизкий: от Приморского бульвара до Фиолента - добрый десяток верст, Да и на город надвигалась южная ночь.
Я уж не говорю о том, что с Димой Малышевым Антон Павлович познакомился несколько часов тому назад, на почве медицины и театра.
- Будете проводником, юноша!..
Сейчас мы можем только догадываться о причинах столь быстрого согласия, но, позволю выдвинуть свою версию, рожденную со знакомства с записными книжками Чехова: скорее всего не Димино красноречие было тому причиной, а фантазии Александра Сергеевича Пушкина!
Чехов очень любил Пушкина и не мог не знать пушкинских строк:
"Георгиевский монастырь и его крутая лестница к морю оставили во мне сильное впечатление. Тут же видел я и баснословные развалины храма Дианы..."
Ах, Александр Сергеевич, Александр Сергеевич, вы умели видеть то, чего не было на самом деле: никаких развалин храма Дианы на мысе Фиолент быть не могло, по причине... Не будем вдаваться в историю!..
Но, что из того?!.
К чему холодные сомненья?
Я верю: здесь был грозный храм,
Где крови жаждущим богам
Дымились жертвоприношенья...

Не было сомнений у Антона Павловича: Фиолент надо посетить только потому, что там ступала нога Пушкина, a места, где бывал Пушкин, становятся святыми для каждого человека, не считающего себя дикарем.
- Что вы медлите, юноша! Вы обещали угостить меня Фиолентом!..
Забегая вперёд, скажу: Александр Пушкин не обманул ожиданий. И это мне известно доподлинно - вычитал в одной из многочисленных записных книжек!
«В Севастополе в лунную ночь я ездил в Георгиевский монастырь и смотрел вниз с горы на море; а на горе кладбище с белыми крестами. Было фантастично…» Действительно, фантастично! Громадные скалы, без намёков на растительность, шелудящиеся словно сказочные серые псы, чернея ступенями гигантской лестницы, уходили к неправдоподобному громадному морю. Если б в Крыму не было Чёртовой лестницы, то эту, к каменистому берегу, можно было помянуть этим именем. Во всяком случае, Дима Малышев, словно читая мысли Чехова, назвал лестницу – дьявольской.
Антон Павлович подошёл к обрывистому склону и попытался взглянуть вниз - хотелось разглядеть сквозь наступающие сумерки, фосфоресцирующий моллюсками берег, но порыв ветра чуть не скинул его. Малышев испуганно потянул Чехова за рукав.
- С природой не шутят, Антон Павлович! - строго сказал Дима. - И, притом, отвечаю за вас перед историей литературы.

- Да-с, молодой человек, отвечаете. И не извольте меня простудить! Что вы думаете о стакане крепкого чаю?
Дима думал положительно. И не только о чае! Но и кусочке хлеба с маслом и семужкой - любил Малышев поесть! Об этом говорили его розовые щеки и и упитанный вид, над которым не раз посмеивались, - втихомолку! - господа пехотные офицеры.
- Ведите и отвечайте! - смеясь и покашливая, сказал Чехов.
- Рад стараться, ваш-родь! - кинул руку к голове Дима.
- То-то же!..
Они подошли к Георгиевскому монастырю, захотели было войти во внутрь, но их остановили рыдания. Антон Павлович приложил руки к губам и прошептал: "Тс-с!" Чехов, почти на цыпочках, за ним - Малышев, стали осторожно обходить здание монастыря и увидели... Александру Пушкину, и тому же довелось видеть такого!.. Монах, облапив женщину огромными ручищами, - это ж надо иметь такие грабли! - вжимал толстые губы, - это ж надо такие негритянские губы! - в её уста, не переставая при этом восклицать басом:
- О, мамонька! О, Господи!

Женщина - монашка или из прислужниц, в темноте не разберёшь! - успевала отвечать на поцелуи, видно было по всему, что это занятие ей шибко нравится, и, отталкивая при этом монаха, шептала так, что слышно было за версту:
- Изыди, сатана, коли не любишь! Уйди, греховодник!
- У-у, - мычал монах с бесовскими губами, - у-у,м-м мым, y-y…
- Не надо, не надо, не надо...
Уломал всё-таки "сатана", женщина гладила его по роскошным волосам и причитала на полтона ниже, но слов разобрать уже было возможно.
Антон Павлович улыбнулся и тихо стал отступал., чтобы не быть замеченным. За ним, проникшись значением момента, и Дима. Когда они отошли на приличное расстояние, Антон Павлович виновато сказал:
- Чуть на душу не наступили человекам в решающий момент их жизни!
Радует одно: знать они об этом не знают и ведать не ведают, а, стало быть, на их здоровье это не отразится. А нам, не в меру любопытным! – и им! - пусть Господь Великомудрый простит всепрегрешения!..
- А как же с чаем быть?! - спохватился Дима Малышев, увидев, что: Антона Павловича начинает слегка знобить, несмотря на теплую сентябрьскую ночь.
- Чай бы не помешал, - не стал спорить Чехов, да кто его подает по ночам?.. Но попробовать надо, - монахи – народец предобрейший…
Выждав какое-то время, они снова двинулись к Георгиевскому монастырю. Толкнули чугунную дверь с барельефами святых и вошли во внутрь, - Дима Малышев бывал здесь уже не раз и знал, что при монастыре есть небольшая харчевня, но не знал, работает ли она по ночам.
За дверью их встретил монах. Тот самый, что полчаса назад обнимался с женщиной и шептал ей богохульные слова, переходящие в мычание. Сейчас он был хмур и зол, как унтер при исполнении, - видно женщина всё же, в самый последний момент, оттолкнула его от себя.
Антон Павлович наклонился к Диме и прошептал:
- Думаю, благодаря неприступности одной особы, мы останемся сейчас без чая и прочих милостей.
И - точно!.. Знал, очень хорошо знал повадки человеческие «бытописатель» Антон Чехов!..
- Чаю в ночное время не держим! Прошу господина офицера, - монах повернулся к Малышеву, и господина... не имею чести быть знакомым, освободить помещение... Он еще что-то говорил, перетирая слова толстыми алыми губами, но речи его были смутны и непонятны. Ясно было одно: чаи им не гонять!..
На обратном пути, трясясь в пролётке, которая их ожидала далеко за оградой Георгиевского монастыря, Антон Павлович неожиданно расхохотался:
- А ведь это я виноват, что мы остались без чая! Меня надо четвертовать за подобную мумырынцию!
- Как таак? - не понял Малышев.
- А вот так, господин доктор! Третьим попутчиком мне надобно было пригласить генерала! Генералам отказу ни в чём нет. Видели, как монах зыркнул на ваши погоны?.. Моя промашка, я должен был вас называть генералом!
- Вы виноваты в другом, Антон Павлович.
- Ага. Так и знал - вина ляжет на меня. В чём же я, по-вашему, виноват, Ваше Превосходительство?
- В том, что не сказали, кто вы, вот и остались по вашей милости без чая. А сказали бы... Ваша известность...
Да, в те годы Антон Павлович был широко известен читающей публике, - и не только читающей! - его пьесы шли на столичных сценах и в провинциальных городках... Вот и сейчас в театре на Приморском шла его одна из пьес. Но тот монах из Георгиевского монастыря вряд ли был любителем театра. Монахи, хоть и влюблённые, увеселительные места не посещают!..
Но все же, отчего было бы не попробовать, назвав свою фамилию – авось-небось и слыхивал. Если не Антона Чехова, то - Антошу Чехонте?..
Севастополь Антон Павлович посещал неоднократно, а впервые он попал в этот белоснежный с синевой город в 1888 году - ужас, сколько лет прошло! В одной из его записных книжек обнаружил такую запись:
«В Севастополь я приехал ночью. Город красив сам по себе, красив и потому, что стоит у чудеснейшего моря - это его цвет, а цвет описать нельзя…»
В последние годы Антон Павлович тяжело болел, и эта болезнь мешала его замыслам, сводила на нет все его планы. Чехов мечтал посмотреть свою пьесу "Дядя Ваня" в исполнении театра Станиславского, но ехать в Москву из Ялты, этой "тёплой каторги", сил не было.
Но мечты, хоть и редко, но сбываются. Константин Станиславский как-то сказал своим артистам:
- Антон Павлович не может приехать к нам, так как он болен, поэтому мы едем к нему, так как мы здоровы. Если гора не идёт к Магомеду, Магомед идёт к горе! Константин Станиславский со своей труппой приезжает в Севастополь, куда должен прибыть Чехов, - ведь из Ялты до черноморского города рукой подать! Однако матушка-природа чуть не сыграла дурную шутку с больным писателем - погода чуть не сорвала все его планы. Что природе до человеческих чувств – она всегда бесчувственна!
Не буду выдумывать, как все произошло на самом деле, обращусь за подсказкой к Константину Станиславскому. Они и велики от того, что умели трудиться до самозабвения во всех ипостасях: и в театре лицедействовать, что книги писать.
Вот что писал Константин Сергеевич:
"... А вот и белый Севастополь! Мало в мире городов красивее его! Белый песок, белые дома, синее море с белой пеной волн. Однако через несколько часов небо покрылось тучами, море почернело, поднялся ветер, пошёл дождь с хлопьями снега. Снова зима! Бедный Антон Павлович, который должен плыть к нам из Ялты в такую бурю!. Но мы напрасно прождали его, напрасно искали на прибывшем из Ялты пароходе. От него пришла лишь телеграмма, извещающая о его новом заболевании..."
Но крымская погода изменчива, как сердце влюбленного монаха из Георгиевского монастыря! (Антон Павлович интересовался монахом у своих друзей, и те дали ему самую лестную характеристику: и чаем ночью напоил, и по Фиоленту поводил, и вообще, много его «и»!) Стало тепло, светло и море вновь обрело ослепительную синь, а пена- белизну. И Антон Павлович появился в театре. Но что это был за театр, построенный давным-давно на берегу Черного моря, почти в центре Приморского бульвара, где – если уйти во вчера! висела надпись: «Нижним чинам и собакам вход воспрещен».
Дощатый, продуваемый насквозь, причем, ветры, теплые ветры, проходя сквозь щели и щелки, из теплых превращались в холодные. И недаром Константину Сергеевичу, впервые переступившему порог этого театра, показалось, что он очутился в погребе богатого дома, родного алексеевского дома, где хранились пищевые запасы богатой семьи.
А каково было Антону Павловичу, с его больными легкими?!. Но виду он не подавал и отшучивался, когда интересовались его здоровьем.
Здесь, в этом продуваемом сарае, который назвали театром, Антон Павлович познакомил Марию Федоровну Андрееву с Алексеем Максимовичем Горьким и помог пролетарскому писателю «умыкнуть» актрису прямо из-под носа мужа-генерала, который сопровождал примадонну во всех ее вояжах. Это была та самая актриса, которую многие годы стыдливо называли: "Андреева - друг Горького". Даже книга появилась с таким названием. Где, потупив цензорские глазки, стыдливо называли Андрееву другом Горького. А она была просто женой Максима Горького, за жизнь с которым актрисе приходилось расплачиваться фамильными драгоценностями и генеральскими бриллиантами, доставшимися ей в виде отступного... Впрочем, это другая, caмостоятельная история!
Была Мария Андреева - до знакомства с Горьким! - не только примадонной театра, женою действительного статского советника, но и была вхожа в будуары великой княгини Елизаветы Фёдоровны, - а это, в те царские времена много значило!..
«Неповторимую генеральшу», «красивейшую женщину России», которую увековечили на своих полотнах Репин и Крамской, влюбил в себя « писатель-реалист» и причём с первого взгляда! - Алексей Пешков, он же – Максим Горький.
Думается, удалось ему это мероприятие не без участия Антона Чехова, который много раз, как бы, невзначай! - нашептывал актрисе о достоинствах своего друга. А рассказывать Антон Павлович умел!
Вот как описала свою первую встречу с наречённым в севастопольском театре Мария Андреева:
«Сердце забилось, батюшки! И Чехов, и Горький! Встала навстречу, вошел Чехов, которого знала давно, как всегда элегантный, а за ним высокая фигура, тонкая, в летней рубашке, русской, вышитой, волосы длинные, прямые, усы большие и рыжие. Неужели это Горький?
- Как хорошо Вы играете!
Трясет мне руку, а я смотрю на него с глубоким волнением, ужасно |обрадованная, что ему понравилось, и странно мне, что он чертыхается, странен его костюм, высокие сапоги, разлетайка, длинные прямые волосы, рыжеватые усы, нет, не таким я себе его представляла. Недавно прочла в толстых журналах его "Челкаша" и "Мальву".И вдруг из –за длинных ресниц глянули голубые глаза, губы сложились в добрую детскую улыбку, показалось мне его лицо красивее красивого, и радостно екнуло сердце. Нет! Он именно такой, как надо, чтобы он был".
Что ж, все верно: чтобы быть красивым, надо быть просто талантливым. А еще лучше - гениально талантливым! Талант - выше красоты! Талант человеческий спасет мир, - если мир ещё возможно спасти! - а не красота, как утверждает гениальный Фёдор Достоевский.
Я иду по живописному Приморскому бульвару. Бульвар берёт своё начало от театра имени Анатолия Луначарского. Сам Анатолий Васильевич был в Севастополе «проскоком», но это обстоятельство нисколько не помешало назвать театр его именем, хотя в Союзе бывшем Союзе! - его выдающейся наркомовской фамилией названы десятки театров.
Что из того, вот Владимира Ленина тоже в Севастополе не было, но сохранилось в городе девятнадцать памятников мертвому вождю, хотя почти все они далеки от совершенства. И лишь один, в центре города, потянет на произведение искусства!..
Но я, если вы заметили, продолжаю продвигаться по Приморскому бульвару... Вот пониже и чуть левее, если стоять лицом к бухте, по которой снуют десятки прогулочных катеров и яхт, находится тот самый «чеховский» театр, который создал бердянский купец иудейского происхождения Даниил Жураховский в 1840 году, но который сгорел во время первой обороны Севастополя, а на пепелище и был построен «театральный сарай»...
Вот скамейка на Примбуле – Приморском бульваре!.. Увы, не чеховская. Но она находится именно на том месте, на котором посиживал младший военный врач Белостокского полка Дмитрий Малышев, следя за барышнями и актрисами. И Именно на эту скамейку присел Антон Павлович Чехов, после чего они и совершили «авантюрную» вылазку на мыс Фиолент...
А вот на этой скамейке - подобной! Беседовали два великих человека - Антон Чехов и Максим Горький.
Вот тут - наверное, тут! – Константин Станиславский радостно встречал драматурга своего театра Антона Павловича.
А вот на этой скамейке, не придирайтесь, если это не та скамья! - Антон Чехов сочинил и послал телеграмму своей жене, Ольге Леонардовне Книппер-Чеховой. Было это 15 сентября 1901 года: «Понедельник Антонио» - подписался он.
Этой телеграммой и завершился севастопольский период в жизни Антона Чехова.


Интересные ссылки

1.Чтоб вы так жили!
Все, о чем я собираюсь рассказать в этой рассылке - правда. Это истории из моей жизни. Когда-то они были просто моей жизнью. Теперь стали историей. Кому-то они покажутся неинтересными. Кому-то наивными. Кое-кого, надеюсь - заинтересуют. Но это не все. Ведь и у вас случалось в жизни что-то интересное. Пишите, я с удовольствием все опубликую. И это еще не все. Одни истории приедаются. Пусть будет юмор, что-то необычное. И, конечно, ваши письма найдут здесь достойное место. И это еще не все...

2.Мастера и шедевры.
Интересные рассказы о выдающихся художниках - от Древнего Египта до наших дней. Об их жизни и творчестве, о картинах и тех, кто на них изображен.
По книге И. Долгополова "Мастера и шедевры".
Для истинных любителей искусства.

Каждый день - обновления на сайте WWW.ERMANOK.NET

Здоровья и благополучия!
Ваш ЯКОВ

Моя почта


Рассылки Subscribe.Ru
Потому что круглая земля.
Архив рассылки "Потому что круглая Земля"
http://subscribe.ru/
http://subscribe.ru/feedback/		 Подписан адрес:
Код этой рассылки: rest.travel.zemlya		 Отписаться
В избранное