Ворчалки об истории, или Ab hoc et ab hac Вып. 766
от 06.07.2014 г.
Если из истории убрать всю ложь,
то это совсем не значит, что останется одна только правда -
в результате может вообще ничего не остаться.
Станислав Ежи Лец
Карл Фридрих Иероним барон фон Мюнхгаузен: человек и литературный герой. Часть I. Человек
Книги о приключениях барона Мюнхгаузена являются одними из самых популярных произведений литературы для детей в Англии, Германии и России; про другие страны ничего сказать не могу. Однако мало кто из читателей, особенно юных, знает, что у этого литературного героя был реальный прототип.
Герой невероятных приключений и этого очерка, Карл Фридрих Иероним барон фон Мюнхгаузен (Munchhausen), которого в дальнейшем мы будем называть просто бароном Мюнхгаузеном, родился 11 мая 1720 года в Боденвердере, Ганновер, имении своего отца Георга Отто фон Мюнхгаузена (1682-1724). Дом, в котором родился барон Мюнхгаузен, сохранился до наших дней, и часть дома занимает музей нашего героя.
Барон Мюнхгаузен был младшим сыном в семье, рано остался без отца, а его матери, Сибилле Вильгельмине фон Реден (1689-1741) было трудно воспитывать восьмерых детей, так что он в 1735 году поступил на службу к герцогу Карлу I Брауншвейг-Вольфенбюттельскому (1713-1780).
Герцог Антон Ульрих Брауншвейгский (1714-1774), младший брат герцога Карла I, был с 1733 года женихом принцессы Анны Мекленбург-Шверинской (1718-1746), племянницы императрицы Анны Иоанновны; нам принцесса Анна более известна как Анна Леопольдовна.
В 1737 году во время русско-турецкой войны герцог Антон Ульрих потерял двух пажей и обратился к брату, герцогу Карлу I, с просьбой прислать новых пажей.
Барон Мюнхгаузен прибыл в Россию в 1738 году в качестве одного из новых пажей Антона Ульриха, но на следующий год попросился на военную службу, и был зачислен в Брауншвейгский кирасирский полк корнетом, состоящем сверх комплекта. Шефом Брауншвейгского кирасирского полка был сам Антон Ульрих, и годовое жалованье корнета в этом полку составляло 180 рублей.
В 1739 году барон Мюнхгаузен вместе с Антоном Ульрихом и своим полком поучаствовал в военной кампании под командованием генерал-фельдмаршала Артура Христофоровича Миниха (1683-1767). Барон Мюнхгаузен вряд ли принимал какое-либо участие в боевых действиях, но привёз из похода дорогую турецкую саблю, которая играла важную роль в его дальнейшей жизни на родине.
После заключения Белградского мирного договора с турками Брауншвейгский кирасирский полк вернулся на свои квартиры в Риге и её окрестностях.
В 1740 году после смерти Анны Иоанновны и отстранения от регентства над малолетним Иоанном Антоновичем Бирона, Антон Ульрих стал генералиссимусом российской армии, а барон Мюнхгаузен получил звание поручика с годовым содержанием в 240 рублей.
Барон Мюнхгаузен был назначен командиром 1-й роты своего полка, но его служба не была слишком уж обременительной.
В русско-шведской войне 1741-1743 годов барон Мюнхгаузен точно не участвовал, так как в особой ведомости Военной коллегии сохранилась следующая запись:
"Того ж полку [Брауншвейгского кирасирского?] Минихгаузен находился в Риге при отставшей от того полку команде и в компании не был".
Вопросительный знак я поставил по той причине, что в 1742 году этот полк получил новое название – Кирасирский Его Императорского Высочества Государя Великого Князя Петра Фёдоровича полк, - которое он и сохранял до конца 1761 года.
Служба в Риге имела как свои достоинства, так и недостатки.
К недостаткам стоит отнести удалённость от столицы и покровителей, что сказывалось на скорости продвижения по карьерной лестнице.
К достоинствам относились служба в привилегированном кирасирском полку, а также уважительное и очень любезное отношение остзейских немцев к офицеру-почти-соотечественнику.
Кстати, о покровителях. После свержения Брауншвейгской ветви Романовых, Антон Ульрих с семьёй некоторое время содержался в Рижском замке, но к охране этих узников кирасирский полк не привлекался. Через некоторое время узников перевели от греха подальше в Дюнамюнде, а потом они оказались в Холмогорах Архангельской губернии.
Свободное от службы время барон Мюнхгаузен посвящал охоте, естественно, выпивке, балам и прекрасным дамам. В тесных связях со свергнутой династией барон Мюнхгаузен замечен не был, а потому и не пострадал после восшествия на престол Елизаветы Петровны; но и большой карьеры не сделал.
Барон Мюнхгаузен наверняка был принят в местном обществе, обзавёлся многочисленными знакомствами и 2 февраля 1744 года обвенчался с Якобиной фон Дунтен (1726-1790) из Пернигеля (ныне Лиелупе). Молодожёны жили то в Риге, то в поместье отца Рутерн (Ruthern, ныне Дунте), где в 2005 году официально открылся музей Мюнхгаузена.
Вскоре, в феврале 1744 года, барон Мюнхгаузен командовал почётным караулом при встрече проезжавших через Ригу в Петербург принцессы Софьи Фредерики Ангальт-Цербтской, будущей императрицы Екатерины II, и её матери. Позднейшая легенда утверждает, что барон Мюнхгаузен был допущен к руке принцессы и чуть ли не стал её первым фаворитом.
В том же 1744 году поручик Мюнхгаузен получил отпуск для поездки на родину, но никакими подробностями об этом отпуске мы не располагаем.
Не располагаем мы и сведениями о дальнейшей службе барона Мюнхгаузена. Известно только, что он неоднократно подавал на Высочайшее имя прошения о производстве в следующее звание, но его просьбы были удовлетворены только в 1750 году.
В музее города Боденвердера хранится следующий документ, подписанный императрицей Елизаветой Петровной:
"Божиею милостию Мы, Елисавет Первая, Императрица и Самодержица Всероссийская... Известно и ведомо да будет каждому, что Мы Иеронимуса Мюнхгаузена, который нам почтением служил, для ево оказанной к службе Нашей ревности и прилежности, в Наши ротмистры 1750 года февраля 20 дня всемилостивейши пожаловали и учредили, яко же Мы сим жалуем и учреждаем, повелевая всем Нашим помянутого Иеронимуса Мюнхгаузена за Нашего ротмистра надлежащим образом признавать и почитать. Напротив чего и Мы надеемся, что он в сем ему
от Нас пожалованном новом чине так верно и прилежно поступать будет, как верному и доброму офицеру надлежит".
В документах, сопровождавших это пожалование, о грамотности барона Мюнхгаузена говорится, что он