| ← Январь 2005 → | ||||||
|
1
|
||||||
|---|---|---|---|---|---|---|
|
3
|
4
|
5
|
6
|
7
|
8
|
|
|
10
|
11
|
12
|
13
|
14
|
15
|
|
|
17
|
18
|
19
|
20
|
21
|
22
|
|
|
24
|
25
|
26
|
27
|
28
|
29
|
30
|
|
31
|
||||||
За последние 60 дней ни разу не выходила
Сайт рассылки:
http://www.abhoc.com
Открыта:
01-02-2000
Статистика
0 за неделю
Ворчалки об истории или "Ab hoc et ab hac"
| Информационный Канал Subscribe.Ru |
|
Ворчалки об истории, |
|
Если из истории убрать всю ложь, то это совсем не значит, что останется одна только правда - в результате может вообще ничего не остаться. |
| Станислав Ежи Лец |
Картины русской провинциальной жизни XIX века.
Саратов.
Вып. 6
Однажды Царицынская городская полиция прислала губернатору [Ф.Л. Переверзеву] донесение следующего содержания. В присутствии городской полиции оставшийся после такого-то арестанта
"серый мерин с телегой со всей упряжью проданы с торгов вместе с городским головой и стряпчим, и вырученные деньги отосланы в приказ общественного призрения".Губернатор потребовал объяснений и писал, что удивляется, по какому случаю полиция продала с торгов городского голову и стряпчего.
Полиция донесла об ошибке в выражении, но губернатор велел письмоводителя выдержать под арестом трое суток.
В.К. Ищекин (Ищейкин) в это время был городничим в Балашове. Однажды балашовская дума донесла губернатору, что пожарные инструменты, стоявшие на площади перед сараем все разворованы, а городничий не оказал им никакого содействия в розыске пропавшего.
Губернатор сделал Ищекину строгое предписание, а тот в ответ донёс, что пожарные инструменты никуда не годились: две бочки, да и то ветхие, телеги с разломанными колёсами, два-три багра с маленькими крючьями и лестница с разломанными ступенями. Дума не позаботилась об их исправлении, и Ищейкин писал:
"Хорошо, ваше превосходительство, воры сделали, что раскрали никуда не годный инструмент, дурно только то, что не украли самого городского голову Туркина, так как всякий другой голова озаботился бы устройством лучшего инструмента".Губернатор вынужден был обязать думу обратить внимание на устройство пожарного обоза.
В 1833 году полицмейстером в Саратове стал пристав одной из частей города Н.М. Голядкин, который оказался очень толковым человеком и раскрыл несколько тяжелых преступлений.
В 1834 году в Петровском уезде появилась шайка разбойников, которую никак не удавалось поймать. Губернатор отправил туда Голядкина, который взял с собой в помощь одного полицейского служителя. Голядкин переоделся солдатом и, выдавая себя за дезертира, целый месяц бродил по лесам, разыскивая разбойников. Наконец, он с ними встретился, сумел войти к ним в доверие и даже вступил в их шайку.
Через несколько дней он через своего помощника раздобыл много водки и перепоил всю шайку. Потом всех связал, вызвал из соседнего села людей и с их помощью заковал арестованных в цепи, а затем доставил их в Саратов.
В том же 1834 году расследовалось дело об убийстве помещика Вольского уезда Бурнашёва. Убийц помещика не нашли, но по Саратову пошли слухи, что к этому причастны его дворовые люди. Переверзев отправил для обнаружения истины Голядкина, который два месяца вертелся вокруг имения Бурнашёва, переодеваясь то солдатом, то торговцем, то нищим. Ему удалось найти людей, которые знали подробности происшествия и указали ему убийц помещика.
Дело было в том, что Бурнашёв был злым и жестоким человеком, и нравственность его также была не на высоте. Доведенные до отчаяния крестьяне сговорились, и однажды вечером на гумне загорелся омёт соломы. Бурнашёв увидел пожар и высунулся в окно, а его дворовый человек выстрелом из ружья убил помещика.
За раскрытие этих, а также и других преступлений, Голядкин был награждён орденом. Когда в декабре 1835 года Переверзева перевели на должность Киевского гражданского губернатора, то он выписал в Киев и Голядкина, где тот стал старшим полицмейстером.
В Царицыне городским головой был купец М.Ф. Белоярцев. У него было два сына, женатых на дворянках-помещицах, поэтому и городской голова жил на дворянскую ногу. У него был большой двухэтажный дом; в нижнем этаже размещалось всё его семейство, а верхний служил для приёма гостей в парадные дни.
В 1827 году губернатор князь Голицын во время рекрутского набора посетил Царицын и поселился в доме Белоярцева в верхнем этаже. Здесь он коротко сошелся с одной из горничных, которая была крепостной девушкой и принадлежала одной из снох-помещиц Белоярцева. Эта девушка подала князю жалобу, что она и еще несколько человек находятся во владении и распоряжении купца (!). [Дело в том, что в российской империи владеть крепостными могли только дворяне. Остальным жителям империи это было запрещено под страхом уголовного наказания. - прим. Ст. Ворчуна]
Обнаружив такое грубое нарушение закона во вверенной ему губернии, князь провел расследование, и из владения снох было отчуждено около 15 душ крестьян обоего пола.
Белоярцев потом говорил, что ему лично никакой обиды князь не нанес, но лишил собственности его снох, а этих крестьян разорил. Дело в том, что у Белоярцева эти крестьяне были приказчиками и торгашами при лавочках, а, отойдя от купца, они нигде не находили себе мест. Никакого состояния у них не было, так что эти крестьяне были вынуждены заниматься подённой работой, шатались по разным местам и сделались пьяницами.
Позднее они приходили к Белоярцеву с просьбой, чтобы он взял их опять к себе, но купец отказал.
В городской думе Царицына в присутственной камере хранились картуз и трость Петра I. Картуз лежал на бархатной малинового цвета подушке, окаймлённой кистью. Картуз, с козырьком и заворотом, был серого сукна, подкладка у него была шелковая, на вате. К подушке была приколота бумажка со словами, которые произнёс Петр I, отдавая свой картуз гражданам Царицына:
"Как никто не смеет снять картуза с головы моей, так никто не посмеет вынести его из Царицына".Вязовая трость имела в длину 1 аршин и 4 вершка, сверху был сук, а к низу она утоньшалась. Передавая трость, император сказал:
"Вот моя трость! Я управлял ею друзьями, и вы обороняйтесь ею от врагов".Саратовское губернское начальство хотело перенести эти реликвии в Саратов, но царицынцы не уступили. Они привозили их в Саратов только в 1837 году, когда наследник Александр Николаевич посещал губернский центр, и в 1868 году, когда тот посетил Саратов, уже будучи императором Александром II.
На этом я заканчиваю заметки о Саратове первой половины XIX века. В следующем выпуске мы окажемся в Саратове, но уже около 1885 года. Надеюсь, что следующие выпуски будут носить не только познавательный, но и более развлекательный характер.
(Продолжение следует)
Дорогие читатели! Пишите, пожалуйста, Старому Ворчуну о своих впечатлениях о Ворчалках, делайте свои замечания, присылайте свои пожелания и задавайте вопросы по темам Ворчалок, но можно и другие вопросы. Старый Ворчун постарается ответить на все присланные письма.
Труды Старого Ворчуна:
WWW.ABHOC.COM ,
на котором собраны все выпуски рассылок "Ворчалки об истории" и "Исторические анекдоты", а также
Сонник по Фрейду
(c)Виталий Киселев (Старый Ворчун)
abhoc@abhoc.com
| http://subscribe.ru/
http://subscribe.ru/feedback/ |
Подписан адрес: Код этой рассылки: rest.story.abhoc |
Отписаться |
| В избранное | ||
