Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay
  Все выпуски  

Ворчалки об истории или "Ab hoc et ab hac"


Информационный Канал Subscribe.Ru

Owls

Ворчалки об истории,
или Ab hoc et ab hac

Вып. 301

от 02.01.2005 г.



Если из истории убрать всю ложь,
то это совсем не значит, что останется одна только правда -
в результате может вообще ничего не остаться.
Станислав Ежи Лец



Новые слова в русском языке.
Век XIX-й.
Вып. 2



С Новым годом, уважаемые читатели!
Предлагаю на не очень еще свежую голову заняться немного руским (могучим и великим), нет, не матом, а просто языком.



Считается, что слово стушеваться в переносном значении "исчезнуть, сойти на нет" придумал Ф.М. Достоевский, который более осторожно признавал, что впервые использовал это слово в повести "Двойник" в 1846 году.

Однако в дневнике А.В. Никитенко это слово встречается в 1826 году. Употреблялось это слово, наверно, и раньше, но именно Достоевский сделал это слово литературным.



Слово "сволочь" первоначально обозначало лишь мусор, сволоченный в одно место. Это было слово собирательного значения, за которым не скрывалось ничего порочащего.

Потом "сволочь" - толпа, событиями сметенная в одно место.

Еще у В.А. Соллогуба встречается "толпа слуг, лакеев... буфетчиков и прочей сволочи".

Н.Г. Помяловский мог написать:

"Всякая мышь счастлива, всякая галка блаженствует, у всякой твари бьется сердце радостно. Не только люди, вся сволочь влюблена".
И ничего предосудительного в этом слове пока еще нет.

Но постепенно семантическое влияние слов "толпа", "слуги", "тварь" и прочих, пропитало слово "сволочь" смыслом, уже близким к современному.

Еще в конце XIX века журналист мог написать:

"Сволочь. Людям, не учившимся грамоте, разумеется, неизвестно, что сволочь есть имя существительное собирательное, поэтому они сплошь и рядом обращают это слово как бранное к отдельным лицам, к животным и даже к неодушевленным предметам. Но странно, как в отношении этого понятия невелика бывает разница между темным простолюдином и человеком, так сказать, образованным".
А теперь уже и образованные люди в большинстве своем не знают происхождения этого слова и не чувствуют его первоначального смысла.



Или слово "негодяй", которое первоначально означало только "не годный (ни для чего)". Так И.И. Дмитриев, описывая осмотр новобранцев, писал, что
"одного отмечал в гренадерский убор, иного во фрунтовые, иного в негодяи".
И только лишь...



Так происходило в XIX веке перенесение смысла слов из вещественного мира на обозначение людей.

Или вот слово "дрянь". Ф.М. Достоевский уже мог отметить:

"Понятие, заключающееся в слове дрянь, чрезвычайно обширно и из мира вещественного очень удобно переносится в мир нравственный и умственный".
А ведь немногим ранее В.А. Соллогуб в повести "Тарантас" еще описывал
"всякую пеструю дрянь в виде товара..."
В начале шестидесятых годов XIX века М.Е. Салтыков-Щедрин уже ставил вопрос:
"Что такое дрянь? В просторечии слово это прилагается преимущественно и даже исключительно к явлениям мира вещественного. Всякое вещество, вследствие разложения или принятия в себя чуждых примесей, потерявшее свой естественный, здоровый вид, называется дрянью..."
Далее он развивает свою мысль:
"Злонамеренный человек, которого назовут дрянью, скажет:
"Нет, ты врёшь, я не дрянь, я скотина!";
глупец в свою очередь возразит:
"Да помилуйте, какая же я дрянь - я просто дурак!";
один тот, от которого "ни шерсти, ни молока", смолчит, ибо почувствует, что в глазах его при слове дрянь действительно как будто бы просветлело. Таким практическим указанием пренебречь невозможно".



Давайте заглянем в словарь конца XVIII века. Там нас поджидает много неожиданностей. Возьмем такие слова, как паршивый, харкать, рожа, сопли, дурь, одурелый. Возле этих слов в словаре нет никаких помет, они были в живом словоупотребелении и не считались неприличными.

Зато как просторечия отмечены слова быт, вполне, жадный, заносчивый, огласка, тотчас, удача, чопорный. Странно, а в наше время они считаются вполне литературными.

И уж совсем простонародными и грубыми в этом словаре признаются слова белобрысый, барахтаться, зубоскал, белоручка, дребедень, малютка, лачуга, пачкать, тормошить, жеманный, взбалмошный и др.



В наше время в Росси довольно остро стоит проблема безработицы. Как такие люди отзываются о своих занятиях, вы и сами прекрасно знаете. Но хочу предложить вашему вниманию ответы нескольких питерских безработных на вопрос "Где работаешь?" в период гражданской войны:
"Служу у графа Ветрова" (т.е. поплевываю на ветер).
"Работаю в рукопротяжной мастерской".
На Марсовом поле потолки крашу" (в Питере раньше потолки всегда белили, а не красили, да и какие потолки на Марсовом поле...).



До самого конца XIX века такие существительные как "шум", "дым", "красота" не имели множественного числа, а сегодня уже никого не удивляют многочисленные "красоты", "дымы, "шумы".

Такие слова как "облачность", "безбрежность" и "жгучесть" были тогда просто невозможны.



В годы революции и гражданской войны широко стало использоваться слово "мандат". Сейчас уже мало кто знает, что в просторечии это слово тогда обозначало женские гениталии. Представьте себе, что думали простые люди тех лет, особенно женщины, сталкиваясь постоянно с этим "срамным" словом.



Кто теперь не слышал о "белых ночах" Петербурга? Кажется, что так было всегда. Но А.Н. Радищев называл их "светлыми", Н.М. Карамзин "ясными" и даже еще А.И. Куприн писал о "прозрачных" ночах. Называли их еще "голубыми", "северными", но вот в 1848 году вышла повесть Ф.М. Достоевского "Белые ночи". Однако и сам Ф.М. не сразу стал употреблять это словосочетание в современном смысле. Только в "дневнике" за 1877 год он пишет:
"...в белую, светлую, как днем, петербургскую ночь".
Словосочетание "белые ночи" не сразу вошло в общее употребление, и только в самом конце XIX века писатели и поэты заговорили о "белых ночах", но в академическом словаре 1895 года его еще нет.



В начале XX века слово "открытка" считалось вульгарным, полагалось использовать "открытое письмо".



Жулики (московское слово) в XIX веке в Петербурге назывались "мазуриками", от немецкого mauser (вор), а в просторечии оно употреблялось еще и без суффикса, "мазурА". Как обозначение вора и мошенника это слово существовало до середины XIX века, пока оно не стало обозначать всякую ловкость, связанную вначале с незаконной деятельностью. А потом пошло:
"опытные политические мазурики" у М.Е Салтыкова-Щедрина,
"продажные мазурики печати" у Д.И. Писарева,
"интеллигентный мазурик" у Н.В. Щелгунова и т.д.



Долгое время между собой боролись "тротуар" (от фр. trotter, семенит) и "панель" (от голландского panel, обшивка). Москвичи предпочитали говорить о "тротуаре" (писали даже совсем по-французски. "тротуар"), а в Питере говорили о "панели".

В начале XIX века пробовали называть "тротуары" и в Питере, но почему-то не прижилось. Да и министр народного просвещения А.С. Шишков считал, что

"тротуары должны называться пешниками".
Ходили слухи, что он даже хотел называть тротуары топталищами. Все это было бы близко к переводу упомянутого французского глагола. Но в Питере предпочитали использовать слово "панель". Только для Невского проспекта делалось исключение, там был все-таки "тротуар".

Было еще и смысловое различие у питерцев: по тротуару двигались, а на панели находились. Вот и у В.В. Крестовского "прошел по тротуару", но "полиция подобрала пьяную на панели".



(Продолжение следует, возможно)



  Дорогие читатели! Пишите, пожалуйста, Старому Ворчуну о своих впечатлениях о Ворчалках, делайте свои замечания, присылайте свои пожелания и задавайте вопросы по темам Ворчалок, но можно и другие вопросы. Старый Ворчун постарается ответить на все присланные письма.


Труды Старого Ворчуна:

WWW.ABHOC.COM ,
на котором собраны все выпуски рассылок "Ворчалки об истории" и "Исторические анекдоты", а также


Сонник по Фрейду


(c)Виталий Киселев (Старый Ворчун)
abhoc@abhoc.com

http://subscribe.ru/
http://subscribe.ru/feedback/
Подписан адрес:
Код этой рассылки: rest.story.abhoc
Отписаться

В избранное