Людям о Людях Выпуск от 30.08.05

Истории людей ( http://peoples.ru/ )
Уолтер Рэли (http://www.peoples.ru/science/travellers/raleigh/history1.shtml)
Непрощенная измена http://www.vokrugsveta.ru/country/?item_id=337&vs=1

Никто так толком и не знает, как следует произносить имя самого блестящего, влиятельного
и романтического человека в Англии времен Елизаветы Тюдор: то ли Роли, то ли
Рэйли, то ли Рэли, как это в конце концов и утвердилось. Сам сэр Уолтер почему-то
писал свою фамилию всегда по-разному. Первый вельможа королевства, искатель Эльдорадо,
приговоренный к позорной смерти государственный преступник, воспитатель наследника
престола, философ, алхимик, поэт… Пожалуй, только эпоха Ренессанса порождала
столь разносторонне
одаренных личностей. Рэли был не менее знаковой фигурой того уникального периода
английской истории, когда жили Шекспир, Джон Донн, Хэрриот, Марло, Спенсер…

^Риск — благородное дело 

Сэр Рэли появился на сцене английской истории из ниоткуда. Но сколь неподражаем
был его выход! Сырой лондонской зимой 1581 года королева Елиза- вета I в сопровождении
испанского посла и многочисленной свиты в нерешительности стояла у Холбейнских
ворот — под ее ногами лежало грязное снежнобурое месиво, в которое страшно было
ступить атласными, затканными серебром и золотом туфельками. Придворные беспомощно
переглядывались, не зная, что предпринять. И вдруг перед процессией появился
молодой дворянин, по всей
видимости, спешивший во дворец по какому-то делу. Оценив ситуацию, он мгновенно
сорвал с себя алый бархатный плащ, усыпанный драгоценными камнями, и бросил под
ноги королеве. Свита замерла от столь неожиданного и роскошного жеста, глаза
придворных с завистливым любопытством вонзились в незнакомца: высокий, с длинными
мускулистыми ногами, с горящими темными глазами на узком правильном лице. Елизавета
тряхнула огненно-рыжими волосами и, прежде чем вытоптать плащ, одарила нез!
 накомца милостивой улыбкой.

Весьма скоро Рэли был приближен ко двору и сделался одним из фаворитов королевы.
Кстати, под ноги правительнице он бросил тогда практически все свое состояние
— алый плащ был единственным реальным богатством 29-летнего Уолтера и стоил примерно
столько же, сколько и его захудалое девонширское поместье. Однако Рэли рано усвоил
урок — побеждает только тот, кто умеет рисковать тотально. Он будет придерживаться
этого правила всю жизнь.

Уолтер Рэли родился в 1552 году в приморском городке Ист-Бадли в Девоншире. Он
был вторым ребенком от третьего брака его отца, обедневшего помещика Уолтера
Рэли, религиозного лидера местной протестантской общины. О ранних годах Уолтера-младшего
мало что известно. 16 лет от роду он поступил в оксфордский Ориэл Колледж, но
так и не смог дотянуть до конца курса, хотя науки давались ему легко и быстро.
Ветер странствий и тяга к приключениям преждевременно сорвали его с места, и
диплом им так никогда и не был получен.
19-летним юнцом Рэли оказался добровольцем во Франции: там он сражался на стороне
гугенотов. Многие запомнили этого безрассудно смелого юношу, презиравшего опасность,
неумолимого и жесткого — если того требовали обстоятельства.

Сохранилась история о редких храбрости и находчивости Рэли, относящаяся к августу
1580 года, — история, особенно импонировавшая королеве Елизавете. 
^Сакральная миссия 

Рэли в невеликом чине капитана английской армии получил задание от английского
наместника в Ирландии лорда Ормонда подавить вспыхнувшее там восстание против
короны, на помощь которому должны были прийти испанцы. Ирландия, эта ахиллесова
пята Англии, постоянно угрожала ей неповиновением и бесконечными взрывами протеста
католиков против деспотически навязываемого Елизаветой I протестантизма. Задание
капитана Рэли выглядело едва ли выполнимым — подобное поручали в том случае,
если подчиненный был чем-то неугоден
и от него желали избавиться. Лорд Ормонд и в самом деле с трудом переносил Уолтера:
молодой капитан казался ему чересчур самоуверенным и неподобающе дерзким. Как
бы то ни было, Уолтеру было приказано арестовать подозреваемого в заговоре против
королевы ирландского магната лорда Роша в его родовом замке в городе Белли и
доставить Ормонду живым или мертвым.

Замок ирландца был надежно укреплен, к тому же в нем размещался вооруженный гарнизон
в 500 человек, у Рэли же, отправляющегося на это задание, под началом было всего
90 солдат. К счастью, отряду Рэли под покровом ночи удалось пробраться в Белли
незамеченным. Далее капитан стал приводить в действие отчаянный, но заранее детально
разработанный план. Решительно постучавшись в ворота замка, он попросил, чтобы
его пустили в сопровождении эскорта из 6 человек для ведения переговоров с Рошем.
Для последнего столь
жалкая кучка людей, находящихся на его укрепленной территории, не представляла
ни малейшей опасности. С ироничной любезностью хозяин пригласил Рэли с его людьми
к завтраку. И тут английский капитан со светской улыбкой повел разговор о последних
достижениях астрономии. В глазах его читалась живейшая заинтересованность предметом,
а речь свидетельствовала о достойной восхищения эрудированности. Рош, отметив
все это, более всего, однако, оценил редкое хладнокровие своего «гост!
 я» — вряд ли тот был столь наивен, чтобы не понимать, что через каких-нибудь
10 минут ему вполне могут перерезать горло.

–– Не откажите в любезности, сэр, показать ваш превосходный замок, –– обратился
Рэли к хозяину с совсем уж, казалось бы, неуместной просьбой. –– Меня всегда
интересовала архитектура.

Игра продолжалась… Рош с готовностью повел непрошеных гостей по дому, и в конце
концов все они как бы случайно оказались в Сторожевой башне. И тут вежливая заинтересованность,
не сходившая во время осмотра с лица Рэли, растаяла в то же мгновение — короткий
условный свист, и в башню бесшумно вбежали английские солдаты. 

–– Именем королевы! –– властно произнес капитан. –– Советую не сопротивляться.

Рэли заранее выведал, что из Сторожевой башни наружу ведет тайный, никем не охраняемый
выход. Сейчас он надежно контролировался его людьми, и через него они вместе
с пленником покинули замок. Как отряду Рэли удалось обойти все засады и благополучно
добраться обратно в штаб-квартиру англичан, город Корк, никто понять не мог.
Завистники Рэли позже говорили, что ему помогал сам дьявол. То же самое нашептывали
на ухо королеве и ее прежние фавориты – Дадли, Лестер и Хэттон, отошедшие на
второй план с появлением
Рэли. Но Елизавета была совершенно очарована новым придворным — мало того, что
он был человеком действия и убеждений, он понимал самую суть миссии английской
королевы…

Рэли в полной мере разделял сложившуюся к моменту правления Елизаветы I (1558
год) концепцию великой протестантской империи –– Англии, которая при правильном
ведении дел и благоприятном стечении обстоятельств, как предполагалось, вскорости
должна была сравниться с великой Римской империей времен Августа, этим эталоном
разумной государственности. Собственно, в этом и заключался смысл английского
Ренессанса. Патриоты типа Рэли усматривали в служении империи сакральную цель
своей жизни, для достижения которой
хороши были любые средства. Елизавета, вступив на престол в возрасте 25 лет,
пусть и не сразу, но все же всерьез вознамерилась осуществить англиканскую доктрину
монарха — верховодить как над государством, так и над Церковью. Дочь Генриха
VIII и Анны Болейн, Елизавета Тюдор унаследовала представления о том, что именно
папы повинны в ослаблении монархической власти в Европе, что, стремясь подчинить
государства Церкви, они планомерно подрывали единство европейских королевских!
  дворов и ослабляли их себе в угоду. Еще в 1559 году Елизавета заставила парламент
голосовать за «Акт верховенства», требующий от епископов клятвы верности королеве,
стоящей над Церковью. Это означало полный разрыв с Римом, и те священники, которые
отказались дать клятву, были немедленно заключены в тюрьмы. В 1570 году Папа
официально отлучил Елизавету Тюдор от Церкви, считая единственной законной правительницей
шотландскую королеву Марию Стюарт, ее двоюродную сестру. С этого момента преследования
католиков
стали для Елизаветы «делом чести», за время своего правления она публично казнила
более 200 католических священников.

Что касается Уолтера Рэли, то он вовсе не был таким уж непримиримым протестантом,
но яростно ненавидел, например, испанцев –– не за то, что они католики, а за
то, что, соперничая с Англией, пока держали превосходство над ней, в частности
на морских просторах. Сопротивлявшиеся господству Англии Ирландия и Шотландия
вызывали его ненависть по той же причине.

Словом, Елизавета нашла в Рэли истинного солдата империи — всецело преданного
и надежного. Королева позволила Уолтеру выступить в Тайном совете. «Выскочка»,
как прозвали его при дворе, со свойственной ему дерзостью представил государственным
мужам собственную оригинальную программу покорения Ирландии: надо опираться не
на жестокую силу ненавидимых английских войск, а умело поощрять местные сообщества
добровольно служить далекой, величественной и благородной королеве. Елизавета
любовалась тем, как ловко и красиво
Уолтер парировал аргументы разгорячившихся членов Тайного совета, набросившихся
на него, как свора разозленных псов. Оказалось, что ораторское искусство также
относится к числу не последних достоинств обласканного королевой дворянина. 
^Жемчужный рыцарь 

Примерно с 1583 года на Рэли посыпались милости Елизаветы, позволившие ему стать
одним из самых богатых людей в Англии: Ее Величество удостоила любимца рыцарского
звания, пожаловала ему оловянную монополию, патент на винный откуп, лицензию
на экспорт шерстяного сукна. Разумеется, последовали и придворные должности —
Рэли становится капитаном личной гвардии королевы, адмиралом Девона и Корнуолла.
Отныне у Рэли один из самых роскошных в Лондоне домов –– дворец Дорем Хаус на
знаменитой улице Стрэнд и любимое им
до самой своей кончины поместье Шерборн в Дорчестере. Когда фортуна отвернется
от него, только в этом живописном уголке ему захочется искать утешения.

Отныне деньги для него –– не большая ценность, чем вода (недаром Вода была прозвищем,
данным ему королевой), и они текут у него сквозь пальцы. Рэли –– один из самых
больших щеголей столицы. Ко двору он является в башмаках, украшенных жемчугами,
рубинами и алмазами, общая стоимость которых составляет парочку крупных состояний
аристократов. В стране Рэли считают нахалом, гордецом и карьеристом. На балах
первый танец королева отдавала сэру Рэли, на королевской охоте позволяла скакать
по правую руку от себя, в
часы досуга –– развлекать уединенной прогулкой и искусным разговором. Известно,
что у Рэли с Елизаветой была любимая игра: писать друг другу послания, вырезая
их алмазами по стеклу. «Я был бы счастлив вознестись, но я боюсь упасть», ––
начинал иносказательный диалог с государыней сэр Уолтер. «Если сердце обманет
Вас, не советую возноситься», –– отвечала она.

Витиеватый слог и двусмысленные сравнения были в моде среди английской аристократии,
но все же Рэли и по этой части перещеголял всех. В глаза и за глаза он славословил
свою Королеву: «Ваше Величество поет, как ангел, играет на лютне, как Орфей,
а на охоте вы –– подобны Диане…». Елизавета млела, слушая льстеца, и готова было
поощрять его самые безумные идеи и планы. А уж их-то у Рэли всегда имелось в
избытке, его интересы никогда не ограничивались ролью придворного и солдата.

^Жажда света 

Колонизация Нового Света –– вот одна из его идей фикс. Большую часть своего колоссального
состояния Рэли тратил на организацию чрезвычайно дорогостоящих заморских экспедиций.
Недавно открытые земли Нового Света находились тогда под ревнивой опекой Испании,
не желавшей допустить иностранцев к доставшимся ей огромным богатствам. Англичане
с завистью наблюдали, как испанские и португальские суда перевозили на континент
награбленное золото инков и майя, ценные специи, редкие древесные породы, невиданную
руду. Впрочем,
при Елизавете стало процветать так называемое «пиратство в законе»: королева
фактически поощряла то, что ее подданные –– смельчаки вроде Фрэнсиса Дрейка,
Уолтера Гренвилла, Хэмфри Гилберта — грабили испанские суда и совершали разбойничьи
набеги на иностранные галионы. Главным условием было, чтобы пираты делились с
короной.

Рэли же полагал унизительным то, что его великой державе был закрыт доступ на
Американский континент. Сомнительно, чтобы его страсть завоевать Новый Свет диктовалась
только соображениями личной наживы, как шипели за его спиной.

–– Слава Вашего Величества лежит за океаном, не забывайте этого, –– неустанно
намекал Рэли королеве на предсказания ее личного астролога, баронета Джона Ди
Глэдхилла. Тот пользовался почти безграничным влиянием на Елизавету, и королева
прислушивалась к любым его рекомендациям. Джон Ди снискал себе в Европе репутацию
выдающегося ученого — он был знатоком математики, географии, астрономии, философии,
алхимии и магии, учился у самого Герхарда Меркатора — знаменитого географа, и
у самого Геммы Фризиуса — выдающегося
физика и математика.

Именно Ди привез в Англию огромное количество географических карт и навигационных
инструментов. В 1577 году Ди опубликовал «Всеобщее и подробнейшее изложение совершенного
искусства навигации». В этом сочинении он представил и обосновал план английской
экспансии в Новый Свет. Рэли основательно изучил выкладки Джона Ди, с тем чтобы
воспользоваться и его мудрыми советами, и уникальными географическими картами.
По рекомендации Ди сэр Уолтер привлек к делу одного из лучших астрономов и математиков
того времени,
Томаса Хэрриота.

Начиная с 1583 года сэр Уолтер направлял в Новый Свет одну экспедицию за другой.
В 1584-м у северных берегов Флориды его люди открыли обширную, никому не принадлежащую
землю с исключительно благоприятным климатом и почвой. Рэли ликовал. С его подачи
землю назвали в честь королевы –– Вирджинией, что означало «девственная». К этому
факту Елизавета отнеслась с особой благосклонностью, поскольку ей всегда льстило
подкрепление ее статуса королевы-девственницы. Она всячески подчеркивала, что,
вступив на престол,
она связала себя брачными узами исключительно со своим королевством и ни одному
мужчине никогда не суждено нарушить этот священный союз… 

Сэр Рэли умолял королеву отпустить в морскую экспедицию его самого. Ему приелась
монотонная придворная жизнь, наскучило бездеятельное командование ленивой королевской
охраной. Ему хотелось опасностей, хлесткого соленого ветра в лицо, хотелось,
наконец, собственными глазами увидеть экзотические земли, краснокожих, золотые
рудники… Но он — в плену у своей благодетельницы. Продолжительные интимные прогулки,
длинные аудиенции, бесполезные аргументы, напрасные петиции… Елизавета была неумолима.
«Для меня вы незаменимы,
сэр, –– тонко улыбаясь, цедила королева, и алмазные подвески мерно покачиваются
в такт ее словам. –– А командовать кораблем может тот, в ком я нуждаюсь не так
остро».

И ему ничего не оставалось, как довольствоваться воображением, письмами и донесениями
участников. Отправленная Рэли в 1588 году очередная экспедиция под командованием
сэра Уолтера Гренвилла достигла острова Роанок и высадила там 15 первых колонистов.
Через год Рэли выслал туда еще 117 добровольных переселенцев, но, увы, выяснилось,
что те, первые, были убиты индейцами. По возвращении друг Рэли Томас Хэрриот
опубликовал «Краткое и истинное донесение о вновь открытой земле Вирджинии»,
переведенное сразу на латынь,
французский и немецкий. Это сочинение долго пользовалось огромной популярностью
в Европе.

Выдающийся ученый Томас Хэрриот многие месяцы жил в лондонском доме Рэли в качестве
наставника последнего в математике и навигации. Хэрриот утверждал, что знания
придворного Рэли в этих областях были обширнейшими и что сэр Уолтер стремился
пополнить их до последнего дня своей жизни. По свидетельству Хэрриота, Рэли спал
не более 5 часов, чтобы таким образом сэкономить время для «учения». Хэрриот
считал Рэли истинным, а вовсе не формальным руководителем экспедиций. В частности,
именно сэр Уолтер приказал везти
на континент новые растения: табак и картофель, в изобилии произрастающие в Вирджинии.
Фактически с легкой руки Рэли Англия приохотилась к табакокурению.

По Лондону распространилась история, что когда Рэли впервые закурил в присутствии
своего слуги, тот завопил: «Хозяин горит!» — и вылил сэру Уолтеру на голову кувшин
воды. Королева в первый раз тоже изумленно взирала на своего фаворита, не просто
непринужденно, но с наслаждением «пьющего дым» из золоченой трубки. Впрочем,
уже к началу XVII века курение стало обычным делом, неискоренимо утвердившись
во всех сословиях. Елизавета однажды сказала Рэли, что она видела многих, кто
обратил золото в дым, но он единственный,
кому удалось обратить дым в золото… Заморские усилия фаворита были оценены по
заслугам. 
^Провал 

Все рухнуло в одночасье. Давняя возлюбленная Рэли — фрейлина королевы Елизаветы
Трокмортон, дочь некогда видного дипломата, — ждала от него ребенка, и сэр Уолтер,
разумеется, женился на ней. Тайно, конечно, поскольку он слишком хорошо представлял,
чем грозит ему подобный поступок. Оставив молодую жену на сносях в поместье Шерборн,
Рэли поспешно сел на корабль и отплыл к американскому побережью. Гнев королевы,
узнавшей об измене фаворита, был страшен. В 1592 году Елизавете было уже почти
60, старела она тяжело,
и ей мучительно не хотелось расставаться с репутацией обворожительной женщины,
у которой нет соперниц. К тому же она всегда рассматривала своих фрейлин как
неприкосновенных весталок, а своих фаворитов как личную собственность. Негодяйке
Трокмортон было велено больше никогда не показываться на глаза государыне. Когда
же Елизавета выяснила, что вероломный Рэли покинул страну без ее ведома, за ним
тотчас выслали вдогонку корабль с высочайшим приказом: немедленно вернуться!
 . Как только сэр Уолтер ступил на английскую землю, его арестовали и отправили
в Тауэр. Рэли с горечью признавался самому себе, что судьба поворачивалась к
нему спиной. Но это было только начало, и на этот раз Уолтеру помог случай… 

Флотилия Рэли, иногда в духе времени промышляющая пиратством, захватила редкую
добычу –– испанское судно «Матерь Божья». На борту корабля находилось 15 тонн
черного дерева и 537 тонн специй (перец, гвоздика, корица, ваниль, мускатный
орех), а также ткани, шелка, янтарь, золото и серебро. По дороге английские моряки,
естественно, не удержались и изрядно опустошили запасы. В дартмутском порту тоже
не обошлось без мародерства. Государственный секретарь Роберт Сесил, к своему
ужасу, получил донесение, из которого
следовало, что королевская доля таким образом оказалась заниженной больше, чем
вдвое, и равнялась каким-нибудь 10 тысячам фунтов. В отчаянии Сесил уговорил
Елизавету отпустить Рэли в Дартмут: кроме тауэрского пленника никто не мог справиться
с потерявшими голову моряками, он единственный, кто пользовался у них непререкаемым
авторитетом. 

Освобожденный Рэли с облегчением поспешил в Дартмут. Результат его «разборки»
превзошел все ожидания: он сумел вернуть королеве 80 тысяч фунтов! Злопамятная
Елизавета любезно позволила бывшему фавориту в тюрьму не возвращаться, однако
на глаза к себе пускать отказалась. 

Несмотря на то что брак оказался счастливым — Рэли любил жену и обожал первенца,
–– отвержение королевой он переживал тяжело. Елизавета не посягнула ни на его
чины, ни на дома, ни на собственность, она всего лишь отказала ему во внимании
и близости, но именно этим сэр Уолтер крайне дорожил. Подтверждением служит его
поэзия. Среди своих современников –– Шекспира, Сидни, Спенсера –– Уолтер Рэли
считался далеко не последним поэтом. К сожалению, до нас дошло не более полусотни
его стихотворений и отрывки знаменитой
поэмы «Океан к Цинтии» –– в полной мере отражающей чувства Рэли после разрыва
с Елизаветой Тюдор: 

Стон замирал при взоре этих глаз.
В них растворялась горечь океана;
Все искупал один счастливый час:
Что Рок тому, кому Любовь — охрана?
Все, что купил ценою стольких мук,
Что некогда возвел с таким размахом —
Заколебалось, вырвалось из рук,
Обрушилось и обратилось прахом!.. 

Впрочем, чувства эти вряд ли следует понимать буквально, как если бы расставание
произошло с обычной возлюбленной. В кругу Рэли была чрезвычайно популярна мистическая
идея сакральности монархини: будто бы в земном теле той, которую небо наделило
высшей властью, воплощается зерно бессмертия и космического единства, которое
надлежит чтить и превозносить. 
 
Впрочем, чувства эти вряд ли следует понимать буквально, как если бы расставание
произошло с обычной возлюбленной. В кругу Рэли была чрезвычайно популярна мистическая
идея сакральности монархини: будто бы в земном теле той, которую небо наделило
высшей властью, воплощается зерно бессмертия и космического единства, которое
надлежит чтить и превозносить. И измена государыне означала измену высшему сакральному
порядку в этом мире и являлась тягчайшим преступлением против Духа. Именно из
этой идеи проистекал культ
королевы, характерный для современников Рэли. Строго говоря, последний не изменял
Елизавете в этом высшем смысле, однако правительница пожелала трактовать его
поведение как измену.

Чтобы облегчить душу, Рэли читал друзьям многочисленные стихи, посвященные Елизавете,
рассуждал о том, что такое верность и предательство, жизнь и смерть, рок и удача.
После того как Елизавета перестала удостаивать его свиданий, у Рэли освободилось
много времени. Это способствовало тому, что руководимый им философский кружок
«Школа ночи» снова стал регулярно собираться в его лондонском доме. Кристофер
Марло, Джордж Чапмен, Уильям Уорнер, Томас Хэрриот, Фердинанд Стэнли, попивая
дымящийся грог, рассуждали о
загадках бытия, критиковали Писание, спорили о самых последних открытиях математики,
астрономии и философии. Все они принадлежали к разряду интеллектуалов-искателей
и увлекались работами христианских каббалистов и мистиков, таких как Марсилио
Фичино, Пико делла Мирандола, Ройхлин.

При дворе к кружку Рэли всегда относились с подозрением, но пока королева благоволила
к сэру Уолтеру, на сборища смотрели сквозь пальцы, но теперь тайные осведомители
Елизаветы и враги Рэли бросились вынюхивать компромат.

–– Рэли собирает у себя безбожников и атеистов, –– доносили государыне. –– Они
порочат веру. Королева задумчиво кивала. У нее уже давно был припасен козырь
против бывшего фаворита: в свое время Рэли представил в государственный совет
акт о добровольном посещении церкви. Елизавета тогда замяла дело, хотя скандал
разгорелся нешуточный. Если вдруг сэр Уолтер выкинет что-нибудь неподобающее,
она всегда воспользуется этим козырем. При огромном влиянии Рэли в стране с него
нельзя спускать глаз. Теперь Елизавета,
скорее, опасалась опального придворного. 
^Попытка реванша 

6 февраля 1595 года пять кораблей под флагом Рэли вышли из Плимута и взяли курс
на устье Ориноко. На этот раз Рэли лично принимал участие в экспедиции. Как ни
странно, он был подвержен морской болезни и проводил в каюте долгие мучительные
часы. Тело его страдало, но дух оставался как никогда бодр –– ведь Рэли был близок
к осуществлению своей давней, самой заветной мечты — Эльдорадо! Страна золота.
Никто не отыскал ее, а он найдет. Снова и снова сэр Уолтер изучал потрепанные,
видавшие виды карты, густо испещренные
пометками его нетерпеливого карандаша. Снова сверялся с книгой крупного испанского
историка начала XVI века Овьедо-и-Вальдеса «Всеобщая и подлинная история Индий,
островов и материковой земли в море-океане». Практически единственный источник,
описывающий первые шаги в исследовании Ориноко: в бассейне этой реки, согласно
сведениям, якобы полученным испанцами от местных, находилась благословенная земля
Эльдорадо. Кроме ненавидимых Рэли испанцев, больше никто не путеше!
 ствовал в эти края, которые тогда называли Гвианой (ныне это территория Венесуэлы).
Сам Рэли связывал Гвиану с государством инков, существовавших в Перу до вторжения
испанских конкистадоров.

В марте корабли Рэли причалили к острову Тринидад. Путь им преградил испанский
гарнизон, с которым его люди управились весьма радикально: ночью сожгли их укрепление
и взяли в плен губернатора Антонио де Беррео. Через индейского толмача Рэли обратился
к собравшимся на берегу аборигенам и объявил им, что он — слуга далекой и великой
королевы, показал дикарям ее портрет и долго растолковывал, что прибыл в эти
края для того, чтобы освободить местных жителей от рабства жестоких испанцев.
Местные их ненавидели и
потому слушали Рэли весьма благосклонно. Ораторское искусство англичанина, видимо,
возымело действие даже на дикарей, потому что они экстатически пали ниц перед
портретом Елизаветы. 

Пленника Беррео допросили: тот рассказал, что знал о Гвиане, и указал, куда следует
направить суда –– вверх по Ориноко до впадения в нее притока Карони. В книге,
выпущенной через год после экспедиции и названной «Открытие Гвианы», Рэли описал
живописнейшие долины Карони: «Ближние равнины поросли прекрасной зеленой травой;
олени встречались на каждой тропе, птицы распевали на деревьях в предрассветные
часы на тысячу ладов, тут были и журавли, и цапли, белые, малиновые, алые. Каждый
камень, который попадался
нам под ноги, сулил золото или серебро. …Капитан Уиддон и наш лекарь Ник Милчен
принесли мне камни вроде сапфиров, я показал их индейцам, и они обещали привести
меня к горе, где встречаются такие камни, похожие на бриллианты. Горный ли это
хрусталь, бристольский алмаз или сапфир, я еще не знаю, но это место похоже на
такое, откуда привозят все драгоценные камни…». Однако Рэли был вынужден брать
только образцы руд: у него не было ни рудокопов, ни кувалд, ни железных клиньев!
 , чтобы разбить землю и разработать залежи. Но самое печальное состояло в том,
что, несмотря на все усилия и показания сотен допрошенных местных и испанцев,
отыскать мифическую страну Эльдорадо Рэли так и не сумел. Он утешал себя тем,
что, по крайней мере, в тех местах, где он побывал, английский флаг заменил испанский.

Рэли вернулся в Англию в августе 1595 года –– его путешествие длилось приблизительно
полгода –– и тотчас поспешил с докладом к королеве. Он вошел в ее кабинет, как
всегда, щеголеватый, безупречно напудренный, полный энтузиазма и молодой горячности.
Но стареющую Елизавету это, скорее, раздосадовало. Принимая бывшего фаворита,
она едва скрывала зевоту. Ей было отлично известно, что обещанного золота он
не привез, а образцы какой-то там руды ее мало интересовали…

–– Оставьте ваш отчет, я позднее взгляну, –– холодно вымолвила государыня и сделала
такой знакомый жест белой пухлой рукой: обычно таким образом она просила удалиться
тех, кто превысил меру ее терпения. Оскорбленный Рэли с достоинством поклонился
и вышел.

Он неутомимо продолжал выступать с речами и статьями, призывая соотечественников
вкладывать деньги в развитие и разработку долины Ориноко. Однако над ним смеялись
и за глаза называли «чокнутым». Никто не помышлял выбрасывать средства на какие-то
там заморские колонии. Англия менялась. Елизаветинская эпоха явно близилась к
закату. 
^Репетиция финала 

Елизавета I умерла 24 марта 1603 года. В тот же день на английский престол вступил
шотландец Яков I Стюарт, сын казненной Марии Стюарт. Все это означало, что в
судьбе придворного Уолтера Рэли должны наступить радикальные перемены. Тем не
менее он оказался не готов к той резкой неприкрытой неприязни, с какой отнесся
к нему новый монарх. Яков поторопился лишить Рэли доходов от монополий, приказал
покинуть доремский дворец, подаренный ему Елизаветой, но формально оставшийся
во владении короны. Финансовые проблемы,
свалившиеся на него, некогда одного из самых богатых людей в стране, не сулили
ничего хорошего.

«Отчего Его Величество столь холоден со мной?» –– однажды поинтересовался Рэли
у лорда Сесила. «Король не выносит табачного дыма», –– ехидно ответил Сесил.

Ему-то уж отлично была известна истинная причина неприязни короля: по сути, причиной
этой и был сам Сесил — опасаясь влияния сильной личности Рэли на бесхребетного
нового правителя, лорд Сесил заранее позаботился о том, чтобы очернить сэра Уолтера
в его глазах. Впрочем, Рэли и сам стал допускать тактические ошибки, вернее,
так могло показаться со стороны. Например, он подал королю «Записку касательно
войны с Испанией и защиты Нидерландов». Мог ли Рэли не знать, что в отличие от
Елизаветы Яков всячески стремился
заключить с Испанией мир? Вне всякого сомнения, Рэли это было известно, однако
он не счел возможным угодливо соглашаться с монархом в том, что он лично считал
неприемлемым и вредным для английской империи.

…Весть о том, что сэр Уолтер Рэли заключен в Тауэр по обвинению в государственной
измене, мгновенно облетела Лондон, вызвав недоумение горожан — патриот Рэли и
государственная измена в их понимании сочетались плохо. На суде, состоявшемся
в ноябре 1603 года, сэру Уолтеру было предъявлено обвинение за соучастие в заговоре:
якобы Рэли вместе со свояком лордом Гобхэмом вынашивал планы убить Якова и возвести
на трон его кузину, леди Арабеллу Стюарт. Вместо доказательств вины прокурор
Коук наскакивал на обвиняемого
с оскорблениями:

–– Вы чудовище! Не человек! И я докажу это! Вы самый отвратительный предатель
во всей Англии! У вас лицо англичанина, но сердце прохвоста…

Именно в таком духе и развивалась обвинительная речь. Согласно закону Рэли могли
обвинить только в случае, если против него покажут двое свидетелей. Это правило
было нарушено: против сэра Уолтера имелись только путаные и сомнительные показания
лорда Гобхэма.

–– Виновен! –– внушительно выдохнул судья Попхэм и прочел приговор Звездной палаты:
«Предателя Уолтера Рэли повезут в повозке к месту казни, где он будет подвешен
и расчленен заживо, тело его будет рассечено, сердце и внутренности вынуты, половые
органы отсечены и брошены в огонь на его глазах; затем будет отсечена голова
и тело будет расчленено на четыре части, кои выставят на обозрение толпы, коли
будет на то воля короля».

Спокойно выслушав приговор, Рэли с надменным презрением оглядел присяжных. Те
отвели глаза. Некоторые источники свидетельствуют, что часть присяжных, потрясенная
вопиющей несправедливостью приговора, упала в ноги королю, умоляя помиловать
Рэли. Яков отказал. Министр юстиции позднее заявил, что суд над Рэли –– одна
из самых постыднейших страниц английского судопроизводства.

Сохранилось письмо, написанное Рэли жене накануне предполагаемой казни: «Получив
эти последние написанные мной строки, дорогая жена, ты увидишь, что к тебе обращены
все мои последние помыслы. Я посылаю тебе мою любовь, да пребудет она с тобой
и тогда, когда меня не станет. …В этой жизни нам уже не свидеться с тобою ––
на все воля Господня, однако прими мою смерть кротко и со смирением. …И знай,
дорогая жена, твой сын –– сын честного человека; даже сейчас я с презрением думаю
о смерти, в каком бы ужасном и отталкивающем
обличье она ни предстала». 

Однако под нажимом возмущенного общественного мнения король отложил казнь Рэли
на неопределенный срок. 13 долгих лет провел сэр Уолтер в тауэрской башне Бошан.
Правда, условия его содержания были весьма либеральными. Сэр Рэли частенько обедал
с начальником тюрьмы, его посещали многочисленные друзья и жена, нанявшая дом
напротив Тауэра. В тюрьме был зачат второй сын Рэли –– Кэрью, родившийся в 1605
году. В неволе характер сэра Рэли нисколько не изменился — в нем по-прежнему
кипели жажда деятельности и страсть
к познанию. Ему было позволено открыть при тюрьме небольшую лабораторию, в которой
он проводил свои научные опыты: в частности, Рэли придумал способ опреснения
соленой воды. Ставил он и алхимические эксперименты при помощи верного Томаса
Хэрриота и графа Нортумберленда. Про него распространилась слава мага и чернокнижника,
поговаривали даже, что он изобрел эликсир бессмертия.

В целом же ситуация вокруг заключенного государственного изменника Рэли сложилась
весьма пикантная. Сидя в тюрьме, он стал учителем наследника престола — принца
Уэльского! Принц Генри однажды навестил Рэли в сопровождении своей матери, королевы
Анны, и был совершенно очарован обаятельным, остроумным, а главное, знавшим решительно
все на свете сэром Уолтером. С этого момента юный Генри ежедневно наведывался
в Тауэр и Рэли охотно обучал его разным наукам. Не исключено, что сэр Уолтер
надеялся воспитать из Генри
будущего идеального государя, раз уж ему представился такой уникальный случай.
Именно для принца Уэльского Рэли начал писать фундаментальный труд «История мира»,
так и оставшийся незаконченным. И именно эта работа позволяет говорить о Рэли
как о серьезном философе. Кроме того, он написал множество статей по вопросам
государственной политики, кораблестроению, навигации. В 1612 году за принцессу
Елизавету, сестру Генри, посватался какой-то европейский принц. Король Яков в!
 о всей стране не нашел советчика более компетентного, чем его узник Рэли. «Выйдет
ли из этого брака выгода Англии?» –– задал монарх вопрос заключенному. Несколько
дней Рэли обдумывал ответ и в конце концов посоветовал выдать принцессу за немецкого
князя Фридриха. Удивительнее всего, что Рэли послушались. Но во время пышной
свадьбы Елизаветы неожиданно отравился и умер 18-летний принц Уэльский. Рэли
переживал этот удар очень тяжко. Он практически не сомневался — Генри под шумок
убрали. Не из-за того ли, что
его, Рэли, влияние на юношу вышло из-под контроля короля? 
^Финал и занавес 

64-летний Рэли купил себе свободу. Судьба сделала еще один крутой вираж, но на
этот раз последний. Происпанская политика короля Якова не слишком устраивала
Лондон и определенные круги дворянства. Король отчаянно нуждался в свободных
деньгах, чтобы обеспечить себе хотя бы некоторую независимость от парламента.
Рэли вовремя почуял момент и снова выдвинул перед королем план экспедиции в Гвиану.
Он соблазнил монарха золотом, обещая привезти из путешествия столько драгоценных
металлов, сколько уместится на его кораблях.
Яков подумал-подумал –– и дал согласие. При единственном условии: Рэли будет
действовать только на тех территориях, которые не находятся под контролем Испании.
За малейшие стычки с испанцами сэр Уолтер отвечает головой. 

Рэли отлично понимал ситуацию: будет золото –– его помилуют, не будет –– приведут
в исполнение отсроченный приговор.

Флагманский корабль под названием «Рок» Рэли строил по своим чертежам и на свои
средства. Людей набрал «из самых отбросов» –– пьяниц, дебоширов и бывших преступников.
Другого выбора у него не было: никто особенно не стремился в Новый Свет под началом
осужденного на смерть преступника, выпущенного под честное слово. В море вышли
в марте 1617 года. Непрекращающаяся штормовая погода показалась Рэли дурным знаком.
У одного из поселений Сан-Томе, в районе устья Ояпоки, люди Рэли наткнулись на
испанский гарнизон.
Сэр Уолтер всеми силами пытался избежать стычки, но отправившийся в плавание
вместе с ним старший сын, тоже Уолтер, оказался менее сдержанным и уложил на
месте нескольких испанцев. К несчастью, в этой перестрелке Рэли-младший был убит,
и сэр Уолтер уже не мог себя контролировать — завязалась отчаянная схватка. Прошло
совсем немного времени, и известие о том, что Рэли нарушил данный ему королем
приказ, достиг ушей Якова. Тем временем дела Рэли обстояли все хуже и хуже: его!
  суда прочесали маршрут от Амазонки до Ориноко, но никакого золота не обнаружили.
Есть сведения, что отчаявшийся Рэли приказал подчиненным вернуться на Ориноко,
где он рассчитывал поднять восстание индейцев против испанских колонизаторов.
Не исключено, что в его планы входило навсегда остаться в тех краях и не возвращаться
на континент вовсе. Другие источники сообщают, что Рэли намеревался добраться
до английских поселений в Вирджинии (которые, к слову сказать, загадочно и бесследно
исчезли, но сэр Уолтер
никогда об этом не узнал). Как бы то ни было, но доподлинно известно, что после
обманутых надежд на горы золота не только солдаты, но и офицеры отказались подчиниться
приказам Рэли, и у него не оставалось иного выхода, как повернуть домой.

Впрочем, время показало, что сэр Уолтер Рэли вовсе не был бесплодным мечтателем
и прожектером, каковым многие его считали. В 1849 году недалеко от реки Карони,
где проходила экспедиция Рэли, было найдено золото, и со временем там вырос целый
золотопромышленный район Караталь со знаменитым прииском Эль-Кальяно.

…Уолтер Рэли знал, что тотчас по прибытии в английский порт будет арестован.
Так и случилось. Снова — до отвращения знакомое помещение Тауэра, но на этот
раз ему не придется задержаться здесь надолго. Испанский посол Гондомар требовал
от короля примерно наказать Рэли. Суд подтвердил прежний приговор с единственным
послаблением: Рэли предадут «дворянской» смерти –– обезглавливанию; позорную
смерть предателя милостиво отменили.

29 октября 1618 года Рэли, как всегда подтянутый и собранный, стоял перед эшафотом.
Он попросил палача потрогать лезвие топора и с улыбкой бросил в толпу, что лекарство,
которое ему сейчас дадут, острое на вкус, зато помогает от любой болезни… Согласно
обычаю жена Рэли забрала после казни забальзамированную голову своего супруга
и хранила ее до самой своей смерти.

Что жизнь? Мистерия людских страстей,
Любой из нас природный лицедей.
У матери в утробе мы украдкой
Рядимся в плоть для этой пьесы краткой.

Уолтер Рэли

Ваш Alex