Виктор Феллер.

В СМУТУ XXI ВЕКА

Германия завтра.

Бунт партикуляризма: от земельных противоречий к корпоративной революции

Так что же впереди? Бунт исконно германского партикуляризма? Или американизация?

Впереди бунт. Но его разрушительная сила направлена, прежде всего, против самих немцев. Ведь впереди эта самая третья четверть «большой осени».

В чем может проявиться «зимне-осенний» разгул партикулярных страстей в Германии 2005-2053?

С огромной разрушительной силой он проявится в коммунальной реакции, интегрированной в общеземельную реакцию. Впрочем, земельная реакция будет не столько «беспричинной» реакцией базовых партикуляристских ценностей на неадекватную им действительность, сколько целенаправленной реакцией на революцию другой центробежной силы — революцию крупных компаний, объединившихся в отраслевые общеевропейские корпорации.

Эти корпорации интегрируют в себе власть предпринимательских и трудовых союзов, власть собственников и менеджеров. Они обопрутся в стране на мощную технократию и попытаются интегрировать в себя земельную бюрократию. Крупные корпорации, сделав базовыми какие-то германские земли, тем самым попытаются приручить власти и население этих земель. Очень существенной станет поддержка, оказанная этим корпорациям со стороны общеевропейских властных и лоббистских структур.

Получится, как при Штауффенах: насаждение жесткой зависимости вовне Германии, дезинтеграция внутри страны.

Но до середины 20-х годов XXI века власть «отраслевых корпораций» еще не будет жестко институциализирована. Германия переживет первичный кризис партикуляризма, который и запустит весь механизм «средне-зимнего» кризиса — откроет дорогу власти отраслевых гигантов.

Произойдет все тот же «бунт ценностей» как ценностей земельных, в центре которого будет находиться земельная «аристократия» (бюрократия). Поводом, возможно, станут противоречия между восточными и западными землями, резкоеухудшение отношений между немцами и проживающими в Германии иностранцами (прежде всего турками и, наверное, итальянцами), усиленные экономической стагнацией, американскими интригами и коррупционными скандалами в ведущих партиях.

Земли Южной Германии взбунтуются против программ помощи Восточной Германии, а также против расточительной, с их точки зрения, общеевропейской интеграционной политики страны. В результате Германия политически расколется на «восточников» и «южан». К обоим блокам примкнут различные среднегерманские «аристократии», что расколет страну примерно надвое, на два противостоящих друг другу политических лагеря.

Борьба разгорится уже в середине десятых годов XXIвека и до начала двадцатых годов она будет отвлекать основное внимание федерального правительства.

Поскольку в это время общеевропейская интеграция сделает свои решающие успехи, а экономический рост Германии и всей Европы будет впечатляющим, поскольку американские позиции в Европе существенно ослабнут, постольку Восточно-Германский блок будет олицетворять собой в глазах немцев не только интересы евроинтеграторов, но и интересы германского единства. Поэтому Южно-Германский блок будет побежден и убежден.

Революция корпораций и «разбегание» земель

Но в тени этой борьбы вырастут монстры политических и экономических олигополий и монополий, тесно интегрированных с земельными бюрократиями. Бывшие союзники по Южному блоку: Бавария и Баден-Вюртемберг, как и во времена гвельфов и гибеллинов, станут отчаянными конкурентами между собой и превратятся в носителей наиболее опасных для германского единства идей земельного автономизма.

Баден-Вюртемберг экономически будет усиленно интегрироваться с Швейцарией и Францией, а Бавария — с Австрией, Чехией, Венгрией и Италией.

После корпоративной революции двадцатых годов XXIвека германское многообразие позволит наблюдать удивительные явления разбегания германских земель «по соседям». По многим критериям Баден-Вюртемберг станет частью Франции, а не Германии. Баварию можно будет «записать» частью Италии.

А восточно-германские земли станут перекрестьем влияния Польши и западногерманских земель. Эта посредническая роль поможет восточно-германским землям вновь утвердиться в качестве равноправных и равнобогатых с западно-германскими землями.

После корпоративной революции двадцатых годов XXI века германское многообразие позволит наблюдать удивительные явления разбегания германских земель «по соседям».

Прусский национально-общинный организм в 2005 году вступает в первую четверть большой зимы или в «лето зимы». Это сравнительно благоприятный период, когда интеллект нации достигает вершин трезвости и объективного познания мира и себя. Но ее душа в это время представляет собой ослабленное существо. Это мудрость благородной старости, если благородство сдерживает порывы и комплексы. Это череда просветлений и срывов — взрывов, как правило, бессильной злобы, если благородства не хватает.

Надеюсь, что в первой половине XXI века пруссакам-пруссам уготована благородная роль. Хотя бы потому, что их много меньше в Германии, чем собственно немцев. Они перенесли тройное поражение своей политической доктрины. Они пережили крах системы, созданной Бисмарком и Вильгельмом I и извращенной Вильгельмом II, также системы, созданной Гитлером и, наконец, системы, созданной Ульбрихтом и Хоннекером. Да и не они присоединили к себе Германию, а Германия их присоединила к себе.

Пруссии в единой Германии XXI века уготована роль стабилизатора. Роль центростремительного стабилизатора станет для Пруссии основной и благодарной. А также роль посредника и проводника в германо-славянском сближении. Славянско-германское сотрудничество станет одним из «козырей» Пруссии, которая и станет его центром.

В двадцатых годах XXI века Германия уйдёт в «троянский поход» за землями и славой в пределах Западной и, меньше — Восточной Европы и, действительно, добьётся многого, но, в отличие от Одиссея, не обретёт себя, а потеряет.

Поэтому уже в тридцатых годах XXI века в Германии начнет усиливаться и твердеть убеждение в том, что процессы европейской интеграции надо остановить, занявшись интеграцией самой, уже изрядно дезинтегрированной, Германии.

Парадоксально, но к 2050 году прусский Восток будет дальше от германского Запада, чем в 2000 году. Пруссия будет чувствовать себя уютно на перекрестье славянского и германского миров.

В начале XXI века многим немцам представляется, что наступает благословенное время общеевропейского единства, в котором Германия будет сердцем и сердцевиной, в котором немцам уготована хлопотная, но благодарная и благородная роль старшего брата.

Но проблемы объединения, воспринимаемые сначала как законные хлопоты по обустройству в новом доме, окажутся всё же столь нервическими, что просто вымотают душу.

Да и в собственной квартире, в своей семье не всё будет ладиться. То Восток с Югом будут ссориться и скандалить, то вдруг окажется, что в своей квартире он (немец) не хозяин, что назойливые соседи, особенно бесцеремонные южане (итальянцы и испанцы) без спроса и без стука входят и выходят, что-то приносят, что-то выносят, в общем, не жизнь, спокойная и сосредоточенная, а цыганский табор, песни, пляски и всё больше под чужую дуду, и при этом ещё заставляют раскошеливаться, так что и денег нет, и свободы, и уважения тоже.

Восточный поход

Новый национализм, который возобладает в 50-х годах XXI века, уже не будет старым самоутверждением помолодевшей (или считающей себя таковой) нации, это будет досадливое «а ну их!»

Германия повернётся к Западу задом, а к Востоку передом, тем более, что Польша, Украина и Россия с готовностью примут Германию в свою отнюдь не дружную семью; Россия потому, что будет слабой перед китайским проникновением и исламской угрозой, Украина потому, что давно хочет в Европу; а Польша потому, что получит достаточно удобные и безопасные условия в сотрудничестве с Пруссией-Германией и станет славянским центром славяно-германского сближения.

Германия воспримет свою новую восточную политику как новую миссию, вернее, новое видение исконно германской миссии и попытается противопоставить себя Италии и Франции:

Во второй половине XXI века Германия породнится со славянским Востоком, а количество «настоящих» славян, проживающих в Германии, превысит 10%.

«И все же эти обширные территории, находящиеся в потоке непрерывных изменений, где в грядущие столетия может родиться все — или не возникнуть ничего, внутренне близкие скорее метафизической приглушенности Германии, нежели французской ясной завершенности очертаний, остаются для Франции столь же мало доступными, как и англосаксонский мир. Если этот последний отделен от Франции насыщенной сжатостью и чужеродностью его собственных форм, то западно-восточный регион — мятежной тревогой и такими глубинами, куда французский дух, с присущей ему благородной утонченностью мысли, никогда не осмелится спуститься, застывая подобно ветхому старцу — хотя он отнюдь не стар и дряхл — перед выражающими их суть вечными словами: «Смерть для жизни новой» (А. Вебер).

Германия в первой половине XXI века — это действительно красивая, многообразная и талантливая страна. Здесь, под закатным солнцем, соберется всё великолепие европейской цивилизации, а научная мысль подарит миру великие открытия и изобретения.

Во второй половине XXI века Германия породнится со славянским Востоком, а количество «настоящих» славян, проживающих в Германии, превысит 10%. Славянская Пруссия станет ещё более славянской.

Но католический ренессанс, который придет в Европу во второй половине XXI века, значительно усилит социальное напряжение в стране, поскольку процесс религиозного возрождения более всего захватит население Южной Германии, меньше — Средней и Северной, ещё меньше — Восточной.

Католическая Польша станет в это время более «протестантской», чем католической страной, не по вере, а по духу времени и ничуть не ослабит это противоречие между светским Востоком и религиозным Югом Германии.

Южная Германия вовлечётся во все процессы итальянского, испанского и французского католического ренессанса и ужев конце XXI века будет смотреть на остальную Германию глазами Южной Европы, а не Южной Германии.

В начале XXII века этот явно обозначившийся раскол Германии на «славянский» Восток и «латинский» Юг вызовет мощную объединительную реакцию общегерманского организма.

Прусское господство станет тем самым «иностранным владычеством» над Германией, погрузившейся в «растительное существование».

Германия снова соберётся с силами и духом и консолидируется. Но уже в тридцатых годах XXII века Южная Германия будет объединена в союзную Италии швабско-баварско-австрийско-швейцарскую конфедерацию, а Север, Центр и Восток объединятся в конфедерацию с Польшей, Чехией и Украиной.

До конца XXII века «славянизация» Северной Германии усилится. Южная Германия станет полем битвы между находящейся в расцвете Италией и возрождающейся Францией.

Дальнейшая история Германии — это история нации в макрозиме 2283-3061. Германия в этот период будет столь же бессильна, как и Галлия периода римского владычества и Италия периода «тёмных веков».

Но, возможно, что Пруссия не даст Германию «в обиду», не позволит отнять у неё язык, а, тем более, ассимилировать или «растащить» по соседям. Прусское господство станет тем самым «иностранным владычеством» над Германией, погрузившейся в «растительное существование». Значит, XIX и XX века были с точки зрения долгосрочной перспективы лишь репетицией будущей германской многовековой зимы?