Эрудиция - успех и уважение в любой компании!

ЭРУДИЦИЯ - УСПЕХ И УВАЖЕНИЕ

В ЛЮБОЙ КОМПАНИИ

Выпуск № 7

Сегодня в номере:

- Боги древней Греции. (...Продолжение.)

- Тайны литературы: странная дуэль Лермонтова.

- Феномены мира: подземная гроза.

    БОГИ ДРЕВНЕЙ ГРЕЦИИ

    Аполлон[1]

    Рождение Аполлона

    Бог света, златокудрый Аполлон, родился на острове Делос[2]. Мать его Латона, гонимая богиней Герой, нигде не могла найти приюта. Преследуемая посланным Герой драконом Пифоном, она скиталась по всему свету и, наконец, укрылась на Делосе, носившемся в те времена по волнам бурного моря. Лишь только вступила Латона на Делос, как из морской пучины поднялись громадные столбы и остановили этот пустынный остров. Он стал незыблемо на том самом месте, где стоит до сих пор. Вокруг Делоса шумело море. Угрюмо поднимались скалы Делоса, обнаженные, без малейшей растительности. Лишь чайки морские находили приют на этих скалах и оглашали их своим печальным криком. Но вот родился бог Аполлон, и всюду разлились потоки яркого света. Как золотом, залили они скалы Делоса. Все кругом зацвело, засверкало: и прибрежные скалы, и гора Кинт, и долина, и море. Громко славили родившегося бога собравшиеся на Делос богини, поднося ему амброзию и нектар. Вся природа ликовала вместе с богинями.

    Борьба Аполлона с Пифоном и основание Дельфийского оракула

    Юный светозарный Аполлон понесся по лазурному небу с кифарой[3] в руках, с серебряным луком за плечами; золотые стрелы громко звенели в его колчане. Гордый, ликующий, несся Аполлон высоко над землей, грозя всему злому, всему порожденному мраком. Он стремился туда, где жил Пифон, преследовавший его мать Латону; он хотел отомстить ему за все зло, которое тот причинил ей.

    Быстро достиг Аполлон мрачного ущелья, жилища Пифона. Кругом высились скалы, уходя высоко в небо. Мрак царил в ущелье. По дну его стремительно несся седой от пены горный поток, а над потоком клубился туман. Выполз из своего логовища ужасный Пифон. Громадное тело его, покрытое чешуей, извивалось меж скал бесчисленными кольцами. Скалы и горы дрожали от тяжести его тела и сдвигались с места. Яростный Пифон все предавал опустошению, смерть распространял он кругом. В ужасе бежали нимфы и все живое. Поднялся разъяренный Пифон, раскрыл свою ужасную пасть и уже готов был проглотить Аполлона. Тогда раздался звон тетивы серебряного лука, как искра сверкнула в воздухе не знающая промаха золотая стрела, за ней другая, третья; стрелы дождем посыпались на Пифона, и он бездыханный упал на землю. Громко зазвучала торжествующая победная песнь (пэан) Аполлона, победителя Пифона, и вторили ей золотые струны кифары бога. Аполлон зарыл в землю тело Пифона там, где стоят священные Дельфы, и основал в Дельфах святилище и оракул, чтобы прорицать в нем людям волю отца своего Зевса.

    С высокого берега далеко в море Аполлон увидел корабль критских моряков. Превратившись в дельфина, бросился он в синее море, настиг корабль и лучезарной звездой взлетел из морских волн на его корму. Аполлон привел корабль к пристани города Крисы[4] и через плодородную долину повел критских моряков в Дельфы. Он сделал их первыми жрецами своего святилища.

Продолжение следует...

Н.А. Кун

"Боги Древней Греции", - М., "Панорама", 1992 г.

    СТРАННАЯ ДУЭЛЬ ЛЕРМОНТОВА

    Не везет нашим литераторам на поединки! Пушкин погиб на дуэли в 37 лет, а Лермонтов и того ранее – на 27-м году жизни... Понятное дело, столь трагический конец столпов русской литературы не дает покоя историкам и литературоведам вот уже многие десятилетия. Как это случилось? Почему?

    И если раньше, в советские времена, чуть ли не в официальном порядке считалось, что оба поэта погибли в результате заговора, душой которого был сам царь, то сегодня есть другие точки зрения.

    Царь-то, оказывается, взял на себя все долги А. С. Пушкина. А сама дуэль великого поэта представляется, судя хотя бы по недавно изданному сборнику документов "Последний год жизни А. С. Пушкина", едва ли не семейным делом: дуэлянты-то были женаты на родных сестрах!

    Еще более странной выглядит в свете последних исследований дуэль М. Ю. Лермонтова с Н. С. Мартыновым. Многое в этой истории кажется весьма непонятным, полагает ростовский историк Игорь Таранов. В первую очередь: а из-за чего, собственно, Мартынов вызвал Лермонтова на поединок? И вот тут выясняется, что этого никто толком не знает...

    Мало того, о самой дуэли пишут все по-разному! Одни говорят, что Лермонтов выстрелил в воздух, а потом Мартынов – в него, другие утверждают, что Мартынов стрелял первым...

    Достоверно известно только одно: в салоне Верзилиных, где якобы и произошла ссора, Лермонтов громко сказал: "Пуаньяр!" (кинжал). И тем самым нанес оскорбление Мартынову.

    Тот, дескать, служил до отставки в Гребенском казачьем полку и продолжал носить форму этой части, к которой полагался кинжал. Так вот, Мартынов носил особенный кинжал – больше обыкновенного. Именно это оружие и было предметом многочисленных острот – в том числе и язвительного Лермонтова.

    Услышав громко произнесенное слово "кинжал", по свидетельству очевидцев, Мартынов подошел к Лермонтову и сказал: "Сколько раз я просил вас оставить свои шутки при дамах!" Лермонтов вспылил: нечего мне указывать! Слово за слово – и дошло до дуэли...

    Такова общепринятая точка зрения.

    Однако при ближайшем рассмотрении в ней обнаруживается довольно много натяжек, хотя литературоведы и соглашаются: дурной характер Лермонтова всем известен. Да и Мартынов был не сахар...

    Но вот что интересно: на месте дуэли вместо обычных двух оказались четыре секунданта: М. П. Глебов (боевой товарищ Лермонтова – лечился в Пятигорске после ранения), князь А. И. Васильчиков, князь С. В. Трубецкой, ну и, конечно, Монго-Столыпин – куда же без него: он и в предыдущей дуэли Лермонтова с де Барантом был секундантом. Тут надо, наверное, сказать, что А. А. Столыпин, по прозвищу Монго, приходился Михаилу Юрьевичу двоюродным дядей. Но, будучи на два года моложе племянника, фактически был для Лермонтова братом и самым близким другом.

    Выходит, все четверо были хорошими знакомыми Лермонтова. И, стало быть, его секундантами. С кем же тогда приехал Мартынов? Да с этой же компанией! Поскольку тоже всех знал, со всеми дружил. А с Лермонтовым Николай Соломонович Мартынов даже учился в Школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров. Только Лермонтов числился в гусарах – легкой кавалерии, а Мартынов в кирасирах – тяжелой.

    А поскольку "юнкерское братство" было весьма сильно у офицеров, то непонятно, как это друзья не отговорили поссорившихся однокашников от поединка. Почему позволили им стреляться, хотя всем было известно, что в той же юнкерской школе оба – и Лермонтов и Мартынов – слыли лучшими фехтовальщиками на эспадронах (учебных саблях)? По пятницам они не раз устраивали "показательные" поединки, собиравшие много зрителей-юнкеров. И при холодном оружии было куда легче остановить поединок при появлении первой крови...

    Тем не менее, секунданты смотрят сквозь пальцы на то, что дуэлянты собираются стреляться, причем барьер установлен на десяти шагах, а сами участники поединка воспользовались не дуэльными, а дальнобойными армейскими пистолетами. С такой дистанции и при таком оружии Мартынов, слывший "редким стрелком", мог попадать на выбор куда угодно.

    Получается, при таких условиях дуэль превращалась в убийство. Или... в показуху! Именно на последнем варианте настаивает историк И. Таранов. И приводит в защиту своей версии следующие аргументы.

    Начнем хотя бы с того, что лишь после гибели поэта секунданты определились (по жребию!) – для следствия: Васильчиков стал считаться секундантом Лермонтова, Глебов – Мартынова. А участие в дуэли Столыпина и Трубецкого вообще скрыли, так как тем грозили за это особо крупные неприятности.

    Известно также, что за несколько часов до поединка компания уже заказала ящик шампанского – что-то собиралась праздновать... Она также не взяла на поединок врача, зато помимо четырех секундантов пригласила на дуэль еще и зрителей!

    И главной причиной дуэли была вовсе не ссора, а желание Лермонтова... получить отпуск! Как известно, неоднократные просьбы Лермонтова об отставке или хотя бы об отпуске неизменно отклонялись Николаем I, заявлявшим, что ссыльному не положено ни того, ни другого.

    Но быть может, тогда царь во всем и виноват? Его подручные подговорили Мартынова, и тот ухлопал опального поэта...

    Отнюдь... Такой версии противоречат следующие обстоятельства.

    Во-первых, то была уже не первая ссылка поэта, а вторая. Первую царь отменил по личной просьбе графа А. X. Бенкендорфа. Шеф жандармов фактически поручился за Лермонтова, а вот прощенный "не оправдал доверия". Так что теперь "нашла коса на камень"...

    Во-вторых, известно, что ссылка эта в какой-то мере носила... воспитательный характер. Именно так!

Есть сведения, что, прочитав первый вариант знаменитого стихотворения "На смерть поэта", Николай вовсе не рассвирепел, как этого можно было ожидать, а просто сказал: "Этот, чего доброго, заменит России Пушкина!" А прочитав "Героя нашего времени" – представьте себе, монарх читал все новые книги того времени, – царь написал сестре: дескать, в начале он надеялся, что этим самым героем будет Максим Максимыч, но был очень разочарован, когда увидел в роли "героя" Печорина. Николай посчитал, что у Лермонтова не хватило таланта или опыта по-настоящему раскрыть образ штабс-капитана.- А потому царь так и написал: посылая Лермонтова на Кавказ, он надеется, что там поэт сможет подольше побыть в среде настоящих русских офицеров, таких, как Максим Максимыч, подальше от "Печориных", и тогда в будущих главах сможет лучше раскрыть образ истинного "героя нашего времени"...

    Видимо, все эти обстоятельства были хорошо известны как самому Лермонтову, так и его друзьям. А потому единственной возможностью для поэта получить отпуск становилось ранение. В случае же, если оно будет тяжелым, то возможна и полная отставка.

    И в боях с горцами поручик Лермонтов отличался необыкновенной храбростью, по словам очевидцев – вплоть до безрассудства. Достаточно сказать, что даже будучи посланным в разведку, он бросался с горсткой людей на многократно превосходящие силы противника.

    "Вот тут и возникает вопрос, – пишет И. Таранов, – а не было ли "безрассудство" Лермонтова как раз наоборот – предельно хладнокровным расчетом? Что, если поэт стремился не отличиться на поле брани, а – получить ранение (а вместе с ним – долгожданный отпуск в Петербург, а то и отставку)? Проницательный читатель скажет: "Но ведь на войне пуля не выбирает – может ранить, а может и убить!"

    Вероятно, Лермонтов понимал это не хуже нас. Поэтому тоже не считал войну идеальным вариантом для своего замысла. Лучше было бы действовать наверняка – так, чтобы пуля попала туда, куда надо – в колено, например. Тогда негодность к строевой службе была бы обеспечена, поэзии это не помешает, а хромать – он и так прихрамывал.

    Но такое ранение может быть обеспечено наверняка, если хороший стрелок целится с близкого расстояния, не спеша и не нервничая, не опасаясь ответного огня и уж, конечно, не желая смерти того, в кого стреляет.

    Вот какой груз ответственности, получается, возлагал Лермонтов на своего "противника". И выбрал таковым Мартынова вовсе не случайно. Во-первых, тот был отменным стрелком. Во-вторых, уже находился в отставке, так что дуэль не грозила его карьере. И, наконец, в-третьих, Лермонтов достаточно хорошо знал своего однокашника, был уверен в нем настолько, что мог поручить ему свою жизнь.

    Ведь еще когда Михаил Юрьевич ехал в первую ссылку, в Москве он встретил Мартынова, и они несколько раз завтракали вместе в "Яре". Регулярно общались они и позже, по возвращении Лермонтова, а также на Кавказе. Офицер П. И. Магденко, приехавший в 1841 году с Лермонтовым и Монго-Столыпиным в Пятигорск, вспоминал, как сразу по прибытии Лермонтов обрадовался, узнав, что его приятель тоже здесь.

    Более того, Лермонтов был уверен, что Мартынов, узнав о его приезде, сразу же прибежит. И тот действительно вскоре пришел.

    В руки Мартынову и вручил свою судьбу Лермонтов. Сговорившись, приятели разыграли дальнейший сценарий, как по нотам. Показная ссора произошла при свидетелях, у генеральши Верзилиной, где собралась компания молодых людей в обществе хозяйки и трех ее дочерей.

Разыграть скандал, кстати, было нетрудно: все знали язвительный характер Лермонтова и его манеру выбрать себе жертву и цепляться к ней с постоянными придирками. Мартынов с его кинжалом и прозвищем Мартышка прекрасно для этого подходил.

    Были ли посвящены в замысел секунданты? Возможно, но не все – иначе кто-нибудь обязательно проболтался бы. Зато все были уверены, что дуэль завершится несерьезным ранением или вообще выстрелами в воздух. Поэтому секунданты побеспокоились о шампанском, чтобы отпраздновать примирение, но не о враче. В конце концов, опытные боевые офицеры могли бы и сами оказать первую помощь, а город был неподалеку.

    Секундантам и зрителям Мартынов должен был объяснить, что не выстрелил в воздух, чтобы избежать насмешек за заведомо безопасную дуэль (впоследствии он так и скажет). Секундант Васильчиков вспоминал, что под дулом пистолета у Лермонтова было спокойное, даже веселое лицо...

    Казалось бы, все было учтено. Но, как часто бывает в таких случаях, вмешалась незапланированная случайность. Дуэль была назначена на 7 часов вечера (в середине июля по старому стилю – еще светло!). Но именно в этот вечер над Пятигорском разразилась небывалая на памяти его жителей гроза.

    Резко потемнело, и Мартынову по существу пришлось стрелять в глубоких сумерках. Ему бы отложить дуэль или выстрелить в воздух, да, видно, отставной майор понадеялся на свою выучку и верность руки.

    Но целился он довольно долго, так что князь Трубецкой даже крикнул: "Ну, стреляйте же, господин Мартынов, или я развожу дуэль!" И, как говорится, попал "под руку"...

    Когда прогремел выстрел, Лермонтов рухнул как подкошенный. Секундант Васильчиков вспоминал, что он даже не схватился за рану, как обычно делают раненые. Мартынов бросился к нему, опередив секундантов... Поэт был мертв. Пуля пронзила сердце.

    Сделать ничего было уже нельзя. И прямо с места дуэли Мартынов поехал к коменданту города. Под арест...

    По указу Николая I он был сослан на 12 лет в Киев. О гибели Лермонтова и о самом поэте он больше ни с кем не говорил, но каждый год в день роковой дуэли заказывал панихиду по рабу Божьему Михаилу... Только спустя тридцать лет его уговорили написать мемуары о знакомстве с Лермонтовым и дуэли. Мартынов начал работу, живо и интересно рассказал о совместной учебе в юнкерской школе и – остановился. О роковом поединке он так никогда и не написал ни слова. Видно, все еще переживал...

"Я познаю мир: тайны литературы", - ООО "Издательство Астрель", 2002 г.

    ПОДЗЕМНЫЕ ГРОЗЫ

Феномены, с которыми время от времени приходится сталкиваться нам на нашей планете, говорят о том, что далеко еще не все тайны, мы удосужились раскрыть...

    Странный случай

    Вот какое происшествие, например, случилось темной августовской ночью 1996 года в глухой карельской тайге, близ побережья Ладоги. Местный егерь возвращался домой по просеке после обхода своего участка. Внезапно темное небо осветилось яркой вспышкой, дрогнула под ногами земля, и где-то глухо грохнуло. И тут же над лесом почти вертикально поднялся огненный шар и скрылся в тучах.

    "Наверное, с соседнего полигона какая-нибудь штука взлетела или шпана разожгла костер над старым снарядным складом, – решил егерь. – Придется завтра пойти проверить".

    Подождав еще немного и убедившись, что все тихо и дальний взрыв не вызвал лесного пожара, очевидец странного происшествия пошел домой. А на следующий день, добравшись до района, где ночью произошла вспышка, увидел следующую картину.

Земля на протяжении сотен метров была взорвана так, что при этом образовалась ровная неглубокая траншея. Деревья, которые оказались на пути траншеи, были выворочены с корнями и отброшены в сторону, при этом корни у многих были обуглены и дымились.

    Можно было предположить, что здесь зачем-то производили взрывные работы. Но почему ночью?

Дело окончательно запуталось, когда через несколько дней на место происшествия прибыли специалисты разного профиля, в том числе и военные с полигона. Они уверяли, что той ночью никаких стрельб и испытаний не велось; не похожа странная воронка и на следствие локального взрыва боеприпасов. Геологи тоже засвидетельствовали, что никаких траншей здесь не рыли, а взрывных работ даже не планировали.

    Специалисты почесали затылки, на всякий случай прошлись вдоль нерукотворной канавы с радиометром, но все было чисто. С тем и отбыли, не придя к какому-либо окончательному заключению.

    А наблюдательный лесник обнаружил еще одну странную особенность: у одного из деревьев, кроме обугленных корней, оказалась обгоревшей и вершина, словно ее поразила молния. Но какая гроза в августе? Метеорологи божились, что никаких атмосферных фронтов поблизости не проходило.

    И, тем не менее, гроза была. Только необычная – подземная.

    Гипотезы, гипотезы...

    "Интересно отметить, – пишет по этому поводу кандидат физико-математических наук Валентин Псаломщиков, – что, если бы этот случай произошел лет сто назад, тогдашние геофизики без труда объяснили бы его именно как следствие подземной грозы".

    Так, в 1903 году известный французский исследователь Жорж Дари в своей книге "Электричество во всех его применениях" отмечал, что "земное электричество производит бури, которые разрушают внутреннее строение нашей планеты точно так же, как бури в атмосфере приводят в беспорядок воздушное пространство".

    В то время даже считали, что известные всем землетрясения вызываются, несомненно, электричеством. Земля, дескать, наэлектризована, и сильные электрические токи беспрестанно пробегают по ней. "И если воздух сух и горяч или уже до того насыщен электричеством, что не может принять в себя избытка его, выделяемого землею, если залежи мела и кремнистых почв находятся поблизости от мест, богатых металлами, тогда накопление электричества, в конце концов, ведет к разряду совершенно так же, как это бывает во время атмосферной грозы".

    Такая вот любопытная теория была разработана Ж. Дари и его коллегами еще в 1895 году. И, как писал сам исследователь, "в настоящее время она признана многими метеорологами и физиками, которые нашли новые подтверждающие ее факты".

    Однако прошло еще некоторое время и выяснилось, что француз, скорее всего, перепутал причину со следствием. Не электричество вызывает землетрясения, а перемещение земных слоев относительно друг друга приводит к электризации, накоплению электростатического заряда в точности так же, как хаотические движения кристалликов льда, частичек пыли в облаке приводят к накоплению "небесного электричества" грозы.

    В начале 70-х годов XX века такую гипотезу в подробностях обосновал профессор Томского политехнического института А. А. Воробьев. Более того, собрав группу единомышленников из молодых сотрудников, он приступил к экспериментам в разных районах страны. Цель была такова: если при подвижках горных пластов происходит их электризация, значит, неизбежно при этом должны генерироваться и радиоволны. Всем ведь известно, что во время грозы практически невозможно слушать радиоприемник – слова диктора и музыка начисто забиваются радиоголосом грозы.

    Но коли так, значит, в принципе появляется возможность предсказывать по радиоголосу и приближение грозы подземной, то есть землетрясения...

    Исследователям действительно удалось зафиксировать усиление напряженности подземного радиофона непосредственно перед землетрясениями! Но попытки представить результаты этой важной работы в самый престижный научный журнал – "Доклады Академии наук СССР" – натолкнулись на сопротивление оппонентов из Института физики Земли АН СССР.

    Однако, разгромив в пух и прах идею Воробьева, кое-кто не утерпел и рискнул сам провести аналогичные эксперименты. В итоге через несколько лет статьи на ту же тему все-таки появились в научной печати. Только уж, конечно, без ссылок на Воробьева и его коллег.

    Томский же исследователь и его сотрудники тем временем выдвинули еще ряд интересных идей. По их выкладкам и опытам получалось, что радиоголоса имеют еще очень многие явления природы: снег во время метели и перед наступлением лавины; ледовые поля во время подвижек и торошения; ледники во время спуска с гор… А также процессы растрескивания горных пород, осадка недавно построенного здания и т. п.

    Но, к сожалению, ранняя смерть профессора Воробьева фактически поставила крест на его работах. Про подземные грозы и "радиоголоса" природы не то чтобы забыли... Просто у нынешних исследователей руки до них не доходят. И денег нет, и никому не хочется попасть в опалу, как то было с томским профессором.

    А жаль... Подземные грозы еще о многом могли бы рассказать пытливому уму. Глядишь бы, и грандиозная задача надежного прогнозирования землетрясений тоже сдвинулась бы с мертвой точки, на которой она пребывает уже многие десятилетия.

"Я познаю мир: феномены мира", - ООО "Издательство Астрель", 2002 г.

Все, что хотите прислать по поводу рассылок, делайте это по адресу:

Halyukova2003@yandex.ru

С уважением, Маша.