Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Мастера и шедевры.

Подписаться Бесплатная «Серебряная» новостная рассылка . Подписчиков 649 RSS
←   Август 2005   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31


За последние 60 дней ни разу не выходила


Сайт рассылки: http://www.ermanok.net
Открыта: 13-06-2003

Автор
Яков

Статистика

649 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Мастера и шедевры.


Информационный Канал Subscribe.Ru

Мастера и шедевры

Выпуск №166. 9 августа 2005г

Каждый день - обновления на сайте WWW.ERMANOK.NET

К читателю


Однажды, просматривая свою библиотеку, я взял в руки один из трех томов книги И. Долгополова "Мастера и шедевры", год издания 1986. Подарил мне ее кто-то из друзей. За хлопотами повседневной жизни о существовании ее позабыли и она простояла на полке 15 лет. Чтобы вот так, совершенно неожиданно, вновь напомнить о себе. Я взял ее в руки, полистал и уже не смог оторваться, забросив на несколько дней самые неотложные дела. Книга редкая и думаю, что немногие держали ее в руках.

Наберись терпения, читатель. Рассказы достаточные по объему, а возможности человеческие ограничены. Рассказов немало - более ста. Так что чтение их растянется для нас с тобой на длительное время. Но какое чтение...


Рассказ 47.
"Андрей Рябушкин"
(продолжение).

Репродукции к рассказу можно посмотреть здесь.

На другой день Андрей Рябушкин получил драгоценную бумагу из волостного управления. Она гласила:
"1875 г. Августа 16 дано сие Тамбовской губернии Борисоглебского уезда мальчику села Станичной слободы Андрею Петрову Рябушкину в том, что он уволен для поступления в воспитанники какого-либо художественного заведения, где только может быть принят к изучению художественному искусству... Рожден от государственного крестьянина Петра Васильева и жены его Пелагеи Ивановой Рябушкиных 17 октября 1861 года. Родителей его в живых нет, телосложения по наруж¬ному виду здравого... Старший его брат Федор Петров Рябушкин остался на земле".
Небольшой баул, папка с набросками - и четырнадцатилетний юнец отправляется со своим покровителем в Москву.
Андрей Преображенский, тогда начинающий художник, уже несколько лет исподволь наблюдал за талантливым Андрейкой, который на его глазах помогал отцу, самоучке-живописцу, был трудолюбив, застенчив, очень музыкален, а главное, много и весьма по-своему рисовал с натуры.
Надо заметить, что Андрей Харлампиевич потом всю жизнь, чем мог, способствовал Андрею Рябушкину.
Порою их дружба охладевала, но Преображенский был верен своему подопечному до самого конца и сыграл в его судьбе роль немаловажную. Мы встретимся с ним еще раз почти через тридцать лет. Но об этом позже...
Просторный конференц-зал санкт-петербургской Академии художеств. Прозрачный жемчужный свет струится в огромные окна, бросая холодные блики на янтарный до блеска начищенный паркет.
Зал безлюден.
Вразброс расставлены старинные стулья красного дерева. Длинный полированный стол с богатой инкрустацией гол. Лишь одинокие листки бумаги, кем-то забытые.
Только массивные бронзовые пепельницы, полные окурков, да запах табака напоминают о том, что всего полчаса тому назад здесь было людно, шли споры, решались судьбы людей.
Убеленные сединами маститые академики, профессора порою неторопливо и важно, иногда запальчиво, а в редких случаях горячо, до крика обсуждали полотна, представленные на соискание золотых, серебряных медалей.
У окна - скромно одетый молодой человек в глубоком раздумье застыл, держась за спинку стула.
Это был Андрей Рябушкин.
Он остался незаметно в помещении после шумных дебатов, вызванных его картиной.
Уже добрый старик сторож дважды ворчливо спрашивал, когда можно убирать зало и запирать дверь, а он все глядел и глядел на зыбкую рябь у гранитной набережной, на застывших немых каменных сфинксов у входа в Академию.
Величественный Петербург простерся на берегах Невы.
Широкий разлет реки, обрамленный дворцами, венчал купол Исаакиевского собора.
На лестнице, спускающейся к воде, толпилась молодежь.
На душе у Андрея было грустно. Вот и окончились незаметно пятнадцать лет учения.
Сперва Москва. Училище живописи, ваяния и зодчества.
Мудрый Василий Григорьевич Перов. Его неторопливые советы, доброта, которую он так щедро проявил к нему, крестьянскому мальчишке-сироте. Не забыть его гостеприимный дом и такие желанные вкусные обеды, о которых потом мечтал нудные несытные недели.
Товарищи по училищу братья Коровины, Левитан, Нестеров.
Затем Петербург, Академия.
Долгие трудные годы школы. Голодные месяцы, иногда просветы в несколько дней, потом снова нужда и труд.
Стыдные прошения о помощи.
Он не ленился, помня завет матери. И вот, наконец, звание классного художника первой степени. Что ждет впереди?
Нет ни родных, ни близких, ни семьи.
А ведь он на пороге тридцатилетия.
Спасибо товарищам по Академии, Тюменеву и Беляеву, что пригрели его. Без них жизнь в столице была бы невыносима.
Хотя грех было жаловаться на отсутствие заработков, особенно в последние годы. За иллюстрации недурно платили, но все это было несерьезно.
Крестьянский сын Андрей Рябушкин понимал лучше всех, чего стоили эти шальные доходы.
Нет, нет, надо заниматься истинным делом - живописью. К ней лишь тянулось сердце.
Пришел сторож. Пробурчал что-то невнятное. Но Андрей понял, что пора уходить.
Тяжело звякнула за ним массивная дверь.
Мастерская встретила его хаотическим беспорядком. Десятки эскизов, рисунков, этюдов валялись на полу. Небольшие холсты на подрамниках стояли прислоненные к стене. Дипломное полотно на библейскую заданную тему показалось Андрею Рябушкину неоконченным, сырым.
„Почему его так хвалили студенты? - подумал Андрей. - Зачем об этом наспех написанном холсте шли такие споры у профессуры? Еще бы год... Тогда можно было фундаментально прописать такую махину".
Молодой художник стал складывать работы в папки. Пепельный вечерний свет мягко стушевывал углы студии, лишь стеклянный фонарь покатого потолка мансарды источал трепетное голубое сияние.
Ни звука, кроме шуршания бумаги и холстов, не нарушало покоя студии.
Андрею казалось, что он чувствует, как бьется сердце.
Вдруг Рябушкин услышал, что по коридору гулко зазвучали чьи-то шаги.
Вот кто-то невидимый остановился у двери.
Аккуратный, вежливый стук заставил вздрогнуть.
Высокий узкоплечий человек в двубортном черном сюртуке вступил в мастерскую.
Рябушкин увидел сапоги с квадратными носами и мягкими голенищами.
Он вгляделся в вошедшего и сразу узнал такое знакомое всем русским художникам большелобое тонкое лицо с удивительно проницательными карими глазами и длинной бородой.
Это был Третьяков.
Павел Михайлович остановился у дипломной картины.
Привычно скрестил руки и задумался.
Долго, долго молчал.
Затем спросил:
- Что вы думаете делать с картиной? - Его голос, бархатистый, мягкий, который многие называли „бриллиантом искренности", проникал в самую душу Андрея.
- Разрежу холст на куски, для этюдов, - ответил он. - Зачем же? Я возьму его, если вы не против.
Рябушкин оторопело молчал.
Все было неожиданно, как в сказке.
Вдруг вечером сам Третьяков...
А ведь картина сырая. Когда Павел Михайлович сердечно распрощался с молодым мастером и удалился, Андрей еще не успел поверить, что все это наяву. Как с неба упали такие нужные пятьсот рублей.
Рябушкин вспомнил, как Третьяков приобрел у него первую работу с ученической выставки в Москве - „Крестьянскую свадьбу".
„Вот поистине благодетель", - подумал художник, все еще не веря в чудо...
Началась самостоятельная жизнь живописца Андрея Рябушкина. Год сменялся годом. Сотни иллюстраций, десятки картин на исторические, библейские сюжеты писал художник.
Немало сил приложил, изучая полюбившийся ему XVII век. Объездил много городов, переворошил уйму книг, рисовал архитектуру, костюмы, утварь той эпохи.
Близка его душе была также тема жизни села.
Холсты "Ожидание новобрачных...", „Девушка с ведрами" и другие полны мягкого лиризма и теплоты. Пестрота жанров показывает, что он еще искал свой путь.
Его картины обрели известность, но истины ради надо заметить, что от него ждали чего-то большего.
Ведь Рябушкин был весьма неординарен и даровит. Еще в Академии он поражал всех своей неистовой суровой работой в соединении с крайней скромностью и какой-то нежностью, замкнутостью.
Раннее сиротство, постоянная необеспеченность в средствах заставляли его дичиться, быть одиноким, хотя во встречах с приятелями он порою проявлял столько „искренней веселости, непринужденности и добродушия, что слушатели невольно разражались веселым и дружным смехом".
Невзирая на нужду, был бессребреник, и когда зарабатывал деньги, они исчезали у него быстро.
Семьи художник не завел.
Пристрастия к приобретательству с годами у него не обнаружилось.
Словом, Андрей Рябушкин был натурой талантливой, тонкой, с ранимой, восприимчивой душою. Естественно, что, перевалив через тридцать лет, он все чаще мечтал создать картину капитальную. К этому его подвигало творчество замечательных современников - великого Василия Сурикова, Виктора Васнецова, Михаила Нестерова.
И он в 1895 году пишет свой самый большой холст „Московская улица XVII века", с которым мы уже познакомились на выставке „Мира искусства"...
Накануне нового, XX, века Андрей Рябушкин обретает зрелость. В его сердце сложилась мечта воссоздать в серии полотен образ допетровской Руси.
В 1897 году он пишет первый из задуманного ряда холст -„Семья купца в XVII веке". Это картина-прозрение.
Она изумляет своей терпкой правдивостью, знанием, проникновением в эпоху и почти гротесковой раскрытостью. Форма пластического выражения напоминала лубок по яркости, сочности очерченных характеров.
Но картину не поняли.
Автора обвинили в примитивизме и чуть ли не в желании эпатировать зрителя.
А ведь это был шедевр.
Тут обозначилось новое звучание таланта Рябушкина: его первичное ощущение темы в слитности сюжета и колорита, в найденности и отборе деталей и, главное, в сокровенной причастности к отражению истории.
Рябушкин был глубоко расстроен приемом его детища.
В художнике все сильнее укреплялось желание окончательно покинуть Петербург и поселиться подальше от суетной карусели столичного бытия. В конце 1900 года он поселяется в давно знакомых местах Новгородщины.
Так начинался последний, поразительный период творчества Андрея Рябушкина.

Мои рассылки

1.Потому что круглая Земля.

Смешные и познавательные истории о путешествиях автора по разным странам. Принимаются для публикации рассказы и информация. Чем раньше пришлешь - тем быстрее прочтешь. Почитайте, улыбнитесь - и к вам потянутся люди. Время пошло.

2.Чтоб вы так жили!
Все, о чем я собираюсь рассказать в этой рассылке - правда. Это истории из моей жизни. Когда-то они были просто моей жизнью. Теперь стали историей. Кому-то они покажутся неинтересными. Кому-то наивными. Кое-кого, надеюсь - заинтересуют. Но это не все. Ведь и у вас случалось в жизни что-то интересное. Пишите, я с удовольствием все опубликую. И это еще не все. Одни истории приедаются. Пусть будет юмор, что-то необычное. И, конечно, ваши письма найдут здесь достойное место. И это еще не все...



Это интересно

1.Домашний электронный музей шедевров мировой живописи. Множество электронных альбомов, посвященных великим мастерам живописи. В альбомах представлены лучшие картины лучших художников с возможностью распечатки, а также биографии художников. Все альбомы работают под музыку. Предоставляется пожизненный доступ к скачиванию. Количество альбомов постоянно растет. Домашний электронный музей - лучший способ приобщения к искусству живописи!


Каждый день - обновления на сайте WWW.ERMANOK.NET


До встречи!

Моя почта

Рассылки Subscribe.Ru
Мастера и шедевры.
Архив рассылки "Мастера и шедевры"


Subscribe.Ru
Поддержка подписчиков
Другие рассылки этой тематики
Другие рассылки этого автора 		Подписан адрес:
Код этой рассылки: rest.interesting.chedevri 		Отписаться
Вспомнить пароль
В избранное