Люди всегда испытывали страх перед ночью, когда исчезает привычный им солнечный свет, а из наступающей темноты выходят жуткие создания. Готовые рвать, царапать и мучить, они скитались по земле, предпочитая питаться невинными душами и молодой кровью. Не было верного способа защититься от их зловещих посещений, и все же люди пытались сделать хоть что-нибудь, чтобы обезопасить себя. Одни окропляли свой дом святой водой, считая, что это отпугнет злых духов; другие вешали над дверями и окнами кресты, уверенные, что это помешает войти в их дома; третьи просто надеялись на замки и задвижки, так как считалось, что существа из потустороннего мира не переносят железо. Но все это было лишь жалкими попытками защитить себя от посещений тьмы − холодной, коварной и жестокой.

Жажда… это чувство голода, когда не можешь думать ни о чем другом. Ты мечешься в поисках пищи. Тебе хочется пить. Этот густой, солоноватый, с медным привкусом нектар, живительный нектар. Существование было бы невозможно без него. Когда ты пьешь его, то чувствуешь, как сама жизнь вливается в тебя. Раны затягиваются, тело оживает, наполняется энергией. Волна огня прокатывается по жилам, оставляя после себя тепло. Появляются силы, глаза разгораются, как угли на ветру, и ты отправляешься на поиски.

Это была обычная ночь, она из многих. Через леса, через пустоши и кладбища, через разбросанные по просекам деревушки, обходя стороной часовни и церкви, со злобой косясь на них, брела фигура. Юбка и рукава когда-то пышного и красивого платья теперь были оборваны, обнажая белую кожу. Темные волосы спутались, кое-где в них застряли листья и травинки. Фигура неутомимо шла вперед, ведомая только ей одной открытым запахом. Запахом только что рожденной жизни. Путь ей освещала лишь ущербная луна, но она не нуждалась в свете −  она прекрасно видела и без него. Наконец, дойдя до небольшой деревни, она устремилась к своей цели.

Фигура неслышно скользила между домами, то появляясь, то исчезая в тонком луче света. В тени выделялась мертвенно-бледная кожа и два горящих огонька, внимательно следивших за черными провалами окон. Там, где обычный человек видел только темный дом, цепкие глаза различали людей, скот и домашних животных − все то, в чем пульсировала жизнь. Она могла взять любого из них, но она упорно шла вперед, все сильнее ощущая этот сладкий запах. Иногда она шипела от голода, и тогда в тусклом свете поблескивали длинные клыки. Белой тенью скользила она от дома к дому, ища тот, в котором ее ждет пир. Наконец-то! Дом ничем не отличался от остальных, но она знала, это − он. Подойдя к окну, она заглянула внутрь. Горящие глаза мгновенно различили объект своих поисков − у большой кровати стояла колыбель с новорожденным младенцем, а на постели спала молодая пара. При виде мужчины полные, яркие губы растянулись в усмешке, обнажая длинные белые зубы. Фигура легко проникла в дом через щелку в двери и неслышными шагами подошла к колыбельке. Она мягко, даже ласково, откинула заботливо подоткнутое одеяльце и наклонилась к кроватке, нетерпеливо сдирая простыни с пухленького малыша. Он проснулся и хотел было заплакать, но она посмотрела ему в глаза, и ребенок затих. Склонившаяся над ребенком девушка откинула его голову назад и, нагнувшись еще ниже, впилась острыми клыками его в горло. Вкус свежей, молодой крови взбудоражил воображение. Она жадно пила горячую кровь, и краски возвращались на ее кожу. Склонившаяся над ребенком девушка, не смотря на годы, проведенные во мраке, не потеряла своей красоты, а хищный вид, некая дикость, белая кожа и яркие, полные губы только добавляли ее облику нечто неуловимое. Гибкое тело, сильные мускулы, горящие глаза – все это вызывало желание, которому было очень сложно противостоять. А так как она могла звать, то сопротивление было невозможно и просто бесполезно. Многие молодые люди зачахли в ее смертельных объятиях, а она, ненасытная и бесконечно соблазнительная, продолжала обольщать все новых и новых мужчин, вытягивая из них жизнь ночь за ночью, и наслаждаясь страданиями их жен.

Покончив с ребенком, она, слизнув последние капельки крови с его шейки, заботливо уложила в колыбельку, запеленала и даже накрыла одеяльцем. Все, что говорило о ее присутствии – две небольшие рваные ранки не шее у мертвого ребенка и несколько капелек крови, упавших на льняную простынь.

Облизывая подбородок, она подошла к кровати и оценивающим взглядом оглядела спящего мужчину. Даже не мужчину – взрослого юношу. Он был силен и красив, и даже во сне не выпускал из объятий жену. Девушка улыбнулась и вышла из комнаты.

Она решила воспользоваться моментом и насладиться земными удовольствиями. Налив воды в чан, она смыла с себя кровь и присохшие листья. Ей хотелось поиграть с этим юношей, а мужчины так любят чистые тела, любят, когда их скользящие руки чувствуют бархатистую, упругую, податливую кожу. Она тщательно вымыла спутавшиеся волосы, и потом, вытершись насухо, долго их расчесывала, распутывая колтуны. Даже переоделась, не захотев надевать остатки своего бывшего платья. Найдя в шкафу полупрозрачную сорочку, обрезала рукава и длинную юбку. Оглядев себя в зеркало, девушка удовлетворенно улыбнулась, блеснув клыками. Белой тенью она скользнула к кровати и еще раз оглядела сильную фигуру.

Проснись.

Мужчина заворочался и выпустил из объятий молодую жену.

Проснись.

Он приподнялся на локте и оглядел комнату, пытаясь понять, что его разбудило. А девушка скрылась за углом.

Иди за мной.

Он поцеловал жену и, обернув простынь вокруг пояса, вышел из комнаты, чтобы выяснить, что это было – ему казалось, что он слышал какой-то голос. Обойдя полдома, он, наконец, заглянул в комнату для гостей. Там тоже стояла кровать, не такая большая, как в спальне, но достаточно широкая. А на кровати лежала девушка. Он с изумлением подошел ближе, и замер – белая кожа, контрастирующая с черными волосами, полные алые губы, гибкое, потрясающее тело… он сделал шаг, но вспомнил о своей жене.

Девушка открыла горящие глаза, и он мгновенно забыл о супруге, в паху начал разгораться пожар. Девушка томно потянулась и, сев на кровати, протянула к нему руки. Мужчина подошел, влекомый голосом у него в голове и невероятной соблазнительностью форм незнакомки. Коснувшись ее рук, он отпрянул – они были холодны, как лед, но девушка уже ухватила его и влекла к себе. У нее были огромные глаза, он тонул в них, но ему не хотелось освободиться от чар – кто бы ни была эта незнакомка, ночь с ней обещала быть невероятно насыщенной, она могла дать то, на что была не была способна скромная деревенская девушка. Ее губы были так близко – манящие, ему так хотелось попробовать их на вкус… а девушка уже обнимала его за пояс, гладила по спине, и все пыталась дотянуться до губ – он не стал сопротивляться. От нее исходил сладковатый запах, странный и совсем не похожий на человеческий. Она прильнула к нему, и он грудью ощутил ее грудь – высокую, такую же бледную и полупрозрачную, как и она сама. Его руки скользили по ее спине, рукам, ягодицам… все у нее было невероятно восхитительное, для простого мужчины она была такой желанной, что устоять перед ее чарами казалось невозможным. Простынь уже соскользнула с его бедер, и он ощущал ее тонкие пальцы внизу живота, ласково раззадоривавшие его, призывающие расслабиться. Он сорвал с нее сорочку и уложил на кровать. Девушка мгновенно скрестила ноги у него на поясе – она была уже совсем рядом, призывая дать волю фантазии, не сдерживаться боязнью сделать больно. И он стал ласкать ее – сильно, грубовато, но как ей, похоже, нравилось. Губы девушки скользили по его лицу, шее… вдруг ему показалось, что она укусила его – больно, до крови, но это лишь побудило его двигаться быстрее – он не совсем понимал, что происходит. Где-то на задворках сознания ворочалась мысль, почему же его жена ничего не слышит, но эта мысль, казалось, существовала отдельно от него. Единственное, что хотелось ему – доставить удовольствие этой незнакомке. А она извивалась в его объятиях, как змея, призывая укротить себя, покорить, заставить служить себе.

Он не знал, сколько времени это длилось, и чем кончилось, он просто вдруг понял, что лежит в спальне рядом с женой, в окно пробивается ранний утренний свет, а все тело ломит от усталости. Когда жена проснулась и нежно потянулась к нему, он отстранился – эти нежные ласки не шли ни в какое сравнение с испытанным ночью наслаждением.

И только испуганный крик жены пробудит его от полусонного состояния – подойдя к колыбельке, чтобы покормить ребенка, девушка увидела, что он мертв.

Мужчина встал и грубовато окликнул жену, а она просто бросилась ему на шею. Что ему оставалось? Он пошел к священнику и попросил отпеть ребенка, а у плотника заказал гробик. Священник сказал что, вероятнее всего, ребенок задохнулся во сне.

Злые духи практически не посещали эту отдаленную деревушку, и жители не догадались, что же случилось на самом деле. Они похоронили ребенка, пожалели молодую пару, и вновь зажили как прежде. И только мужчина страдал – его супруга не могла дать ему то, о чем он так страстно мечтал. Каждую ночь, когда жена засыпала, он тихонько вставал и уходил в комнату для гостей, проводя там почти всю ночь. И только спустя две недели, когда жители стали забывать о случившемся – дети часто умирали в те времена – она снова пришла.

Когда заснула жена, он, как всегда, встал и ушел, закрыв за собой дверь. Он медленно брел по коридору, когда вдруг ощутил сладковатый запах… он бросился в гостевую,  замер у порога – на кровати действительно лежала она, обнаженная, невероятно прекрасная и соблазнительная. Она раздвинула ноги и поманила его к себе.

С тех пор она стала приходить каждую ночь. Он упивался ее ласками, и даже ее покусывания нравились ему – каждую ночь она кусала его, и потом долго целовала в шею. День за днем он мрачнел, стал прятаться от солнечного света и своей жены, начал выпивать. Когда супруга стала плохо спать по ночам, беспокоясь за мужа, то незнакомка увела его в ближайшую рощу – там они и стали встречаться каждую ночь. Ему все больше сил требовалось на то, чтобы удержать ее в объятиях и однажды, когда он, влекомый страстью и непонятным ему зовом, снова пришел в рощу и попытался поцеловать ее, она в первый раз заговорила. У нее был томный, хрипловатый голос.

– Ты перестал удовлетворять меня, – с презрением сказала она.

Он попытался обнять ее, но девушка скользнула в сторону.

– Пойдем, я покажу тебе, что может меня удовлетворить, – сказала она, сверкнув глазами.

И он пошел, подчиняясь ее власти. Они шли всю ночь и, наконец, дошли до древнего кладбища. Она скользила среди могил к склепу, ласково маня за собой. Когда девушка распахнула дверь, потянуло таким могильным холодом, что мужчина в ужасе отпрянул, но она просто толкнула его вперед. Ее руки, такие тонкие и хрупкие, вдруг оказались необычайно сильными. Он слетел по ступеням и упал на что-то мягкое. Встав, он внезапно понял, что это. А девушка, не спеша, спускалась по ступеням. Специально для него она зажгла несколько свеч – и тусклый свет озарил ее жилище. Гробы были открыты, в каких-то лежали иссохшие кости, в каких-то – полусъеденные трупы.

Он огляделся с нарастающим ужасом. Девушка спокойно шла по костям, трупам и лужам крови – это нисколько не заботило ее. Он хотел было убежать, но она посмотрела на него, и, как всегда, он замер, не в силах противиться ее силе. И только сейчас он заметил, что из гроба, стоящего в отделении, встал мужчина – если его можно было назвать мужчиной. Синеватая кожа, огромные клыки и когти, все тело испачкано кровью. А девушка повернулась к онемевшему смертному и улыбнулась, обнажая длинные зубы.

– Смотри, – наставительно сказала она и подошла к вампиру.

Мужчине хотелось отвернуться, закрыть глаза, но он не мог. И ему приходилось смотреть. То, что он видел, было настолько омерзительно, что его чуть не стошнило – в ноздри бил отвратительный запах, исходивший от трупов. Вампирша повизгивала от удовольствия и иногда вскрикивала от боли, извиваясь в железной хватке огромного демона.

Он не знал, сколько прошло времени – просто стоял посреди трупов и смотрел до тех пор, пока они не бросились на него. Только тогда он смог закричать, но его крик никто не услышал – кости смотрителя кладбища лежали здесь уже давно.

Когда взошло солнце, над деревней пронесся протяжный звон колокола, а на далеком кладбище, в холодном и мрачном склепе дьявольская парочка спала среди трупов, чтобы с закатом солнца вновь выйти на охоту.