Добро всегда побеждает зло. Значит кто победил - тот и добрый.
Анекдоты
Для молодого и здорового мужчины есть много способов проснуться. Самый приятный – это когда тебя целуют в ушко и нежно говорят: «Дорогой… спасибо, это была незабываемая ночь…» Как ни странно, самый ужасный – точно такой же. Только голос при этом мужской и говорит с кавказским акцентом.
- Известно, что мужчина отличается от мальчика стоимостью игрушек. А женщина от девочки?
- Качеством оных: девочки любят мягкие игрушки, а женщины - твёрдые.
и поделилась Москва надвое. И остался на Севере свет, и погрузился Юг во тьму. И когда на Севере люди ездили в метро, воспитывали детей и смотрели телевизор, на Юге грели воду на кострах, ходили пешком на большие расстояния и охотились на электриков. Так возникли Воины Света и Воины Тьмы. И длилось это тысячи лет...
- Вы знаете - жаль, просто по-человечески жаль Памелу Андерсон, которая никогда не сможет сыграть на баяне.
- Сивка-Бурка - вещая каурка, встань передо мной, как лист перед травой!
- Иван, вы конкретнее выражайтесь! Куда встать? Как? А то, у нас - у лошадей ассоциативный ряд послабее будет. .
За семейным ужином ребенок мне загадал загадку:
«Что это такое: ни фига, потом ФИГА! Потом фигульки-фигульки-фигульки, потом – опять ни фига».
Ответ на эту загадку – салют.
Загадка показалась мне смешной, и я, в свою очередь, загадала ее своей подруге-сослуживице. Ее ответ был смешнее и актуальнее оригинала: «Супружеский секс».
Чти-во
Сумрак Константина Хабенского или байки о "Ночном Дозоре"
(Данный текст запpещен к pаспpостpанению как поpочащий дело черноты)
..В комнате царили полумрак и тишина, изредка нарушаемая приглушенными криками соседей, шумом проезжающих автомобилей и полетами насекомых. Сквозь грязные стекла по потолку периодически шарили слабые пятна света от редких, проезжающих мимо дома, машин. Эти вспышки света были слишком слабы, чтобы выхватить из темноты весь беспорядок, царивший в комнате, и весь хлам, лежавший на полу. За столом, на котором виднелись следы какой-то бурой, высохшей жидкости, сидел человек в грязной одежде с капюшоном. Тут же
виднелись нож, обрывки шкурок от колбасы, пара грязных граненых стаканов и начатая бутылка дешевого коньяка.Человек из последних сил держался на скрипучем стуле, мерно покачиваясь в такт пятнам света, пробегавшим по потолку. Со стороны казалось, что человек задремал и вот-вот свалится под стол. Стул в очередной раз скрипнул, издав противный звук, от которого человек очнулся. Это был мужчина лет 30-35, с взъерошенными волосами и трехдневной щетиной. Мутный взгляд и опухшее лицо выдавали недавний запой.
Стоило очнуться, как человек зашевелился, полез в карман, зачем-то достал мобильный телефон, отключил его и, не глядя, отбросил в сторону. Затем посмотрел на часы, сказал вслух сам себе: "- Пора", и потянулся за бутылкой. Вылил остатки коньяка в граненый стакан и внимательно стал разглядывать его содержимое. Пустая бутылка, тем временем, глухо скатилась со стола и упала в кучу мятой одежды, сваленной рядом.
На дне стакана виднелось несколько дохлых комариков и еще живой таракан средних размеров, тщетно пытавшийся покинуть эту ловушку. Человек привычным жестом при помощи ножа выудил таракана, смачно размазал его большим пальцем по столу, выдохнул, и залпом выпил содержимое стакана.
Жидкость приятно обожгла небо, затем язык, после чего плавно устремилась в желудок. Приятная слабость разливалась по всему телу, наполняя его негой и мягким теплом. Человек расслабился, мутным взором посмотрел по сторонам, наклонился вбок, и мягко, словно тряпка, рухнул в сваленную на полу груду мятой одежды. Сознание человека помутилось, он как бы проваливался в темноту сна. Вот уже померкли тусклые краски комнаты, все стало таким расплывчатым, серым, словно вязкая пелена заключила его тело в свои объятия.
Человек погрузился в сумрак сна.
Неожиданно в этом сне стали проступать контуры нового помещения, светлого и просторного. В нем царили возбуждение и запах, такой манящий и такой еле уловимый, а потому очень желанный. Вот проступили контуры многочисленных фигур, сначала расплывчатые, затем все более отчетливые. В комнате было многолюдно. В большом кожаном кресле сидел длинноволосый господин, одетый в черный костюм поверх серой рубашки. По левую руку от этого господина стоял плотненький усатый человек, а по правую - бородач жутковатого вида,
с лысеватым черепом и невысокого роста.
- А-а, а вот и Костя Хабенский, - радостно воскликнул господин в черном костюме. - А мы уже тебя заждались, я же не зря звал тебя в сумрак. Темные то уже все в сборе. И действительно, здесь были все: Сергей Лукьяненко, Тимур Бекмамбетов, Владимир Меньшов, Мария Миронова, Илья Лагутенко, Жанна Фриске, Гоша Куценко и еще много Иных. А человеком в костюме был Константин Эрнст. Он одной рукой держал амулет, а другой поглаживал свои длинные волосы размеренными движениями, попутно бросая взгляды на Жанну Фриске.
Она была в черном блестящем коротком платье с глубокими вырезами на бедрах, спине и груди.
Заметив обращенные на нее взгляды, Жанна стала кокетливо вилять располневшими бедрами, неуклюже двигаясь в танце под музыку. Ритм спокойной музыки нарушало корявое пение Ильи Лагутенко, который никак не мог попасть в такт. Его голос напоминал что-то среднее между мурлыканьем объевшегося сметаны кота и похрипыванием простуженного человека.
- Простите предводитель, я немного задержался, - поклонился Хабенский. - Ничего, бывает, - снисходительно ответил Эрнст. - Чего всех собрали-то, давай говори, - нетерпеливо продолжил Владимир Меньшов. - Да, уже пора начинать, - подхватила Мария Миронова. Хабенский попытался сосредоточиться, но этому мешал дурманящий запах. - Интересно, понял ли предводитель, о чем я думаю, - размышлял Хабенский.
Эрнст медленно поднял руку. Музыка тут же стихла, Лагутенко смолк, а Жанна Фриске перестала кривляться. - Говорить буду не я, - начал Эрнст, - говорить будет этот. С этими словами Эрнст несильно ткнул когтистым пальцем в пузо недавно инициированного Сергея Лукьяненко. "Жил-был на свете Антон Городецкий. Бросила жена, он грустил не по-детски..." - бодро затараторил Лукьяненко. Все вопросительно смотрели на него и настороженно слушали.
- Это сценарий, - пояснил Эрнст. - Вы чувствуете, какой сегодня великий день, как он пахнет, какой стоит аромат, - обратился он к окружающим. - Конечно, чувствую! - воскликнула Мария Миронова, я же очень способная, - это запах денег, больших денег! И действительно, теперь Хабенский точно определился с запахом. Это был дурманящий аромат денег, настоящих зеленых ДЕНЕГ, с большой буквы, а не каких-то там деревянных бабок. На душе сразу стало так радостно, так комфортно, что Константин Хабенский невольно улыбнулся.
- Я это, я фильм, чернуху сниму по сценарию, там будет много Иных, одни Темные, спецэффекты там всякие, Голливудские студии, супер-звук, эффекты, чернуха словом, это я, как его, а вспомнил, в фильм приглашаю всех, - бессвязную речь протяжно закончил бородатый тип, что стоял по правую руку от предводителя. - Это наш режиссер Тимур Бекмамбетов, тоже Иной, чудо, вызванное из степного района, - пояснил Эрнст. - Мастеp своего дела, кpутой клиппмейкеp и pекламейкеp, хламмейкеp в общем.
- А зачем снимать чернуху, если можно снять нормальный, полноценный и качественный фильм? - задал вопрос Хабенский. - Я это, я так не умею, я же Темный, я только чернуху могу! - гоpдо промямлил Бекмамбетов. - Я же это, рекламку снимал, с точностью до минуты, с точностью до копейки... Все громко засмеялись, а Бекмамбетов учащенно заморгал темными глазками. - Тогда понятно, слабо значит, - сочувственно улыбнулся Хабенский.
- Ну, Костя, ты говоришь прям как Светлый, ну епpст! - заметил Эрнст. - Какая разница, чернуха, порнуха или шедевр? - Мы все равно дадим рекламу, что сняли блокбастер, дадим так много рекламы, что она даже будет звучать у людишек из утюгов и кранов в ванной, - торжественно заявил Эрнст, - Всякие там рекламные плакатики, афишки, хвалебные статейки купленных журналистов в разных журнальчиках, pисунки гpаффити на забоpах, статейки в интернете. Мы на мозги людей напустим столько сумрака, что людишкам деваться
будет некуда, они быстpо побегут в кинотеатpы и сами пpинесут нам денежки! - самодовольно закончил Эpнст.
Все возбужденно оживились, зашептались, стали переговариваться и обсуждать будущее фильма. Бекмамбетов стал нервно теребить волосы на бороде, но он явно не обладал кинематографическим даром старика Хоттабыча. Лукьяненко вспотел и стал жадно оттопыривать карманы. Его примеру последовали все, а Жанна Фриске и Мария Миронова широко расстегнули сумочки. На лицах царили жадные улыбки. Все замерли. Воцарилось молчание.
- Да, вы правильно все поняли, - продолжил Эрнст, - мы заморочим людишкам голову, задурманим их рекламой и обуем людишек на большие бабки. Все снова оживились и радостно загудели. Тем временем, Эрнст все также невозмутимо продолжал держать амулет и поглаживать себе волосы. - Главную роль отдадим Косте Хабенскому, он сыграет Светлого, остальные сыграют... Эрнст не успел закончить свою речь, его перебил Гоша Куценко. - А я, почему не я сыграю главную роль, - завопил Куценко, - У меня и опыт есть, я в двух
частях одного безбашенного фильма снялся и это, как его, в рекламе Сминта! На этот протест Константин Эрнст ответил, что в фильме рекламы и так будет много, и демонстративно забарабанил пальцами по лысеватой голове Бехмамбетова и рассмеялся. Куценко быстро смолк.
Эрнст снова демонстративно поводил рукой по своим длинным волосам. - Что, завидно? - спросил он у Гоши. Куценко отвернулся, пытаясь спрятать кислое выражение лица, в глазах блеснули слезы. - Ну ладно тебе, ладно, - примирительным тоном произнес Эрнст, - на вот, держи. Снимешься в этом, но во второстепенной роли. С этими словами он кинул Куценко амулет, который в полете превратился в пыльный парик с редкими длинными волосами черного цвета. Гоша с благодарностью подхватил его на лету и незамедлительно напялил
на себя. Его лицо осветилось самодовольной улыбкой и безмятежным счастьем.
- А как же разрешение Светлой стороны, что скажет их предводитель на такое нарушение баланса Света и Тьмы? - задал вопрос Владимир Меньшов. Эрнст улыбнулся, и кокетливо ущипнул за бороду Бекмамбетова. - А разрешение Светлой стороны уже получено, - снова торжественно заявил Эрнст, - Мы же только снимем чернуху, восстановим равновесие, нам же Светлая сторона задолжала за выборы. - Так значит, предводитель Светлых уже в курсе дела? - все еще недоуменно спросил Меньшов. - Да, Владимир Владимирович уже дал добро!
- бодро ответил Константин Эрнст. - А как мы назовем эту чернуху, - спросила Мария Миронова. "Ночной Позор", - раздалось в ответ...
..Хабенский проснулся так же внезапно, как и погрузился в сон, вернее в сумрак. Сел на груду тряпья, стал оглядываться вокруг. В комнате уже было светло, наступило утро. - Ну, надо же, приснится же такое, - сказал Константин сам себе. Рядом послышался чей-то бодрый женский голос. Это работал телевизор. На первом канале симпатичная дикторша с детским выражением лица что-то сообщала в новостях о прокате фильма "Ночной Дозор", о рекордных кассовых сборах и о внимании прессы. Константину стало нестерпимо тошно
- он поспешно выключил телевизор и с большим трудом сглотнул ком, подступивший к горлу...
---
Смачный ответ Голливуду или байки о "Ночном Дозоре".
(Данный текст запpещен к pаспpостpанению как поpочащий дело черноты)
Человек медленно полз на четвереньках по комнате, его сильно шатало. На вид человек был средних лет, слегка упитанный, с седоватой бородой и в очках. Одет был в джинсы, темную футболку с крупной надписью "BOSS", вид завершала красная бейсболка. Со стороны казалось, что этот человек сильно расстроен или и у него приступ какой-то странной болезни. Вот его снова зашатало, он снова поскользнулся и вляпался во что-то липкое на полу. Руку человека плавно повело в сторону, он неуклюже попытался ее выровнять, но
этого не получилось. Человек грохнулся на пол, очки безвольно повисли на левом ухе.
В момент падения раздался чей-то громкий смех, который вскоре перешел в безудержное ржание. Смеялся невысокий плотненький темнобородый человечек с высоким лбом, перетекающим в залысыватый череп. Ржущий человек сидел за большим пультом со множеством мигающих лампочек и смотрел в небольшой монитор. Чуть поодаль, в глубине помещения, несколько мужчин и женщин стояли, взявшись за руки, образуя живой круг. Внутри этого круга неподвижно стоял высокий господин с длинными волосами, одетый в черный костюм поверх
серой рубашки. Это был Константин Эрнст. Круг же образовывала его свита.
- Все успел записать? - Эрнст резко задал вопрос бородачу. - Я это, я записал, мой повелитель, но лучше еще пару минут продолжать запись! - ответил бородач. - Торопись, Бекмамбетов, силы уже на исходе! - с трудом выговорил Эрнст. Вдруг Эрнст несколько расслабился, как бы обмяк, затем повернул голову к Бекмамбетову. Иные, окружающие Эрнста в живом круге, быстро расцепили руки. Некоторые из этой свиты повалились на пол, одна девушка была без сознания. В образующей круг свите были Сергей Лукьяненко, Владимир
Меньшов, Мария Миронова, Илья Лагутенко, Жанна Фриске, Гоша Куценко и еще несколько Иных.
Гоша Куценко медленно снял взмокший парик, стер париком со своей головы крупные капли пота, после стал протирать шею. Затем Гоша выкинул парик в сторону, словно мокрую тряпку. Потом подхватил бесчувственное тело Жанны Фриске и бережно отнес ее на диван. Положив девушку на спину, Куценко стал несильно хлопать ее по щекам. На Жанну это не подействовало, она все еще была без сознания. - Да ты ее по заднице похлопай, на нее это точно подействует! - подсказал Владимир Меньшов. Лукьяненко одобрительно закивал.
Гоша плавно перевернул Жанну на живот, и, явно с довольным видом, стал лупить ее по располневшим ягодицам. Жанна издала блаженный стон и пришла в сознание.
В это время Хабенский, стоящий на четвереньках, поднял голову, и встретился взглядом с Марией Мироновой, пребывающей в такой же позе. Хабенский медленно поднялся и протянул руку Маше. - Круг силы отнимает слишком много энергии, не всем это легко дается, - пояснил Хабенский. - Но игра стоила свеч! - ответил поговоркой Эрнст, - наш режиссер все записал. - Да, на скрытую запись через сумрак на расстоянии мы не зря потратили силы, - согласился Лукьяненко. - Не тяните, показывайте! - промурчал Лагутенко.
Все уселись поудобнее на огромном кожаном диване, при этом Жанна Фриске села на коленки к Константину Эрнсту, который продолжил ее реабилитационный курс терапии. В помещении и так стоял сумрак, так что свет выключать не пришлось. Экран огромного проекционного экрана засветился. - Если наш фильм "Ночной Позор" удался, то Светлые обязательно на него среагируют, и мы это увидим! - пояснил всем Эрнст.
Вот на экране возникло большое светлое помещение с белыми кожаными креслами, стеклянными столиками и раритетными картинами на белых стенах. У стены, в противоположной стороне от кресел, был виден огромный плазменный экран. - Это же кинозал Светлых! - воскликнул Хабенский. Вот в кинозал вошли четыре господина. Один был стройный и высокий, в белом костюме без галстука, второй был маленький, кучерявый и толстый, третий - серьезный темноволосый мужик с округлым лицом, четвертый был в красной бейсболке. Это
были Джеймс Кэмерон, Питер Джексон, Оливер Стоун и Стивен Спилберг.
Кэмерон достал мобильник и сказал пару фраз. Вскоре в помещение несколько длинноногих девушек в белых передниках внесли несколько огромных ведер попкорна и несколько упаковок Кока-Колы. При виде девушек Гоша Куценко громко присвистнул, а Эрнст перестал гладить Жанну Фриске. - Я этим светлым магам кино недавно послал копию нашего фильма "Ночной Позор", - поянил Эрнст, - чтобы таким образом протестировать фильм. Тем временем, было видно, что четверка светлых магов кинорежиссуры стала смотреть фильм. При просмотре
Кэмерон пил только колу, Стоун и Спилберг обильно запивали Колой попкорн, и только Джексон жадно ел попкорн горстями.
Первым не выдержал Джексон. Где-то в середине фильма он состроил кислую гримассу, подавился попкорном, стал хвататься за горло и хватать ртом воздух. Вскоре Джексона стало рвать, да так обильно, что белые светлые стены помещения вмиг стали разноцветными, а раритетные картины посбивало на пол. Эрнст громко захохотал, - смотри-ка, как этого Властелина колбасит! Все Темные тоже засмеялись. Тем временем, стало тошнить Стоуна и Спилберга. Стоуна реактивной струей уже носило по помещению, при этом он неоднократно
сбивал с ног Спилберга. Спилберг же, протошнившись, встал на четвереньки и пытался ползти к плазменному экрану, но постоянно поскальзывался и падал, или его сбивал реактивный Стоун. - Вот бакланы, выключить хотят, а пульт у телевизора оставили! - ехидно прокомментировал Хабенский. Свита Эрнста снова громко заржала.
Дольше всех держался Кэмерон. - Иш ты, стойкий, словно терминатор! - удивился Лукьяненко. - Мужик, однако! - восхитилась Мария Миронова. - Словно он сделан из стали! - произнес Владимир Меньшов. Вот Кэмерон стал медленно продвигаться к экрану, но на половине пути Кэмерона настиг Стоун. Их обоих отбросило к креслам. В это время Джексон фонтанировал не переставая, покачиваясь на спине из стороны в сторону, словно Ванька-встанька.. Спилберг все пытался ползти на четвереньках, но поскальзывался и падал. В этот
миг дозрел Кэмерон, было видно, что он не выдержал сцены фильма, где Завулон режется в компьютерные игры.
Кэмерон брызнул узконаправленной струей по направлению к плазменному экрану, но только сбил с четверенек Спилберга, экран же устоял. А вот пульт управления экраном упал на пол и раскололся, по нему бегали синие молнии. - Бис, браво! - кричала свита Эрнста, - Титаник дал течь! Увидев разбитый пульт, Спилберг обхватил руками голову и рухнул лицом в скользкую массу. Вот Оливер Стоун стал по-пластунски ползти по направлению к экрану, но продвигался медленно, так как проскальзывал. - Это посложнее, чем с взводом
по Вьетнаму ползать! - рассмеялся Куценко. Кэмерон же уже водил струей по сторонам, словно лазерным лучем. Но повредить экран не смог, только порезал картины и повалил колонки. - Точно, как терминатор! - воскликнул Хабенский.
Неожиданно трансляция закончилась. Все ржали и бурно аплодировали, а Жанна Фриске громко икала от смеха. - Жаль, что нельзя было досмотреть до конца, - поделилась впечатлениями Мария Миронова. - Чтобы все заснять, потребовалось бы слишком много ментальной энергии и наших сил, - пояснил Лукьяненко. - Замечательно, замечательно! - нахваливал Эрнст, - если светлых магов кино из первой четверки так тошнит от нашего фильма, то наш фильм удался! - Я это, я же говорил, что могу это, первоклассную чернуху снять!
- загордился Бекмамбетов, - это наш ответ Голливуду! - Смачный ответ Голливуду! - уточнил Эрнст.