Эрик Хоффер, "Истинноверующий. Мысли о природе массовых движений".

Начало – здесь.

Часть третья. Объединенная акция и самопожертвование

Глава XII. Вступление

43

Сила и энергия массового движения берут свое начало в склонности его последователей к объединенным действиям и к самопожертвованию. Когда мы приписываем успех движения его вере, доктрине, пропаганде, умелому руководству, жестокости и т. д. и т. п., этим мы только перечисляем инструменты для объединения и средства воспитания готовности к самопожертвованию. Понять природу массовых движений, пожалуй, невозможно, если не признать за факт, что главная забота этих движений — культивировать, усовершенствовать и навсегда закреплять умение к объединенным действиям и способность к самопожертвованию. Понять процесс того, каким образом это достигается, — значит постигнуть внутреннюю логику основных положений и действий активного массового движения. За немногими исключениями 1, каждая группа или организация, пытающаяся по той или иной причине создать и сохранить в своих рядах единство, цельность и постоянную готовность к самопожертвованию, обычно проявляет особенности — возвышенные или низменные — массового движения. С другой стороны, массовое движение неизбежно теряет свои — отличительные от других видов организаций — черты, когда его коллективное единство ослабевает и движение начинает допускать естественную законность личной заинтересованности. В периоды мира и благоденствия демократическое государство представляет собой объединение с твердо установленными порядками, состоящее из более или менее свободных личностей. Но во время кризиса, когда государство под угрозой, оно старается укрепить народное единство и вызвать готовность к самопожертвованию, — и все это в известной степени придает ему характер массового движения. То же самое относится к религиозным и революционным организациям: их сходство с массовыми движениями зависит не столько от проповедуемых ими доктрин и не от предлагаемых программ, сколько от степени заботы о единстве и от готовности их последователей к самопожертвованию.

Важно, что у очень неудовлетворенных людей стремление к объединенному действию и готовность пожертвовать собой возникают непосредственно. Поэтому если проследить самопроизвольное зарождение стремления к объединенному действию и к самопожертвованию у неудовлетворенных, то можно будет получить кое-какие данные для понимания самой природы этих склонностей и техники их воспитания. Что беспокоит неудовлетворенных? Сознание непоправимо изуродованного «я». Их главное желание — бежать от своего «я», — а это желание и проявляется в склонности к объединенным действиям и самопожертвованию. Отвращение к нелюбимому «я», желание забыть о нем, спрятать его, сбросить его с себя, потерять его — все это вызывает готовность принести свое «я» в жертву и растворить его в коллективном целом, теряя при этом свои личные особенности. К тому же этот отказ от самого себя обычно сопровождается рядом различных, внешне не связанных взглядов на жизнь и импульсов, которые при более тщательном рассмотрении оказываются основными факторами процесса объединения и самопожертвования. Иными словами: неудовлетворенность вызывает не только стремление к единству и готовность к самопожертвованию, но и создает механизм для их реализации. Такие различные свойства, как недооценка существующего, способность принимать все на веру, склонность к ненависти и подражанию, легковерие, готовность браться за невозможное и многое другое, которыми изобилуют сильно неудовлетворенные умы, — все это, как мы дальше увидим, содействует объединению и побуждает к опрометчивости.

В разделах 44-103 будет сделана попытка показать, что, когда мы стараемся воспитать в людях стремление к объединенному действию и способность к самопожертвованию, мы делаем все возможное — вольно или невольно, — чтобы вызвать и поощрять в них отчуждение от самих себя. Кроме того, мы стараемся вызвать и развивать в них многие из перечисленных взглядов и импульсов, которыми у неудовлетворенных сопровождается самопроизвольный отказ от себя. Короче, мы попытаемся показать, что техника активного массового движения состоит в основном во внедрении и культивировании склонностей и реакций, характерных для неудовлетворенного ума.

Думаю, что читатель этой части книги будет со многим не согласен. Ему, вероятно, покажется, что многое здесь преувеличено, а многое упущено. Но книга эта — не учебник. Это книга размышлений, и она не избегает полуправд, если они могут подсказать новый подход к проблеме и поставить новые вопросы. «Иллюстрируя принцип, — говорит Bagehot, — вы должны многое преувеличить, а многое упустить».

Способности к объединенному действию и самопожертвованию почти всегда движутся вместе. Когда мы слышим о группе, презирающей смерть, то обычно имеем основание заключить, что это тесно связанная и крепко объединенная группа 2. И с другой стороны, когда мы встречаем члена тесно сплоченной группы, имеем основание предполагать, что он презирает смерть (выделено мной - М.Г.). И объединенное действие, и самопожертвование требуют самоуничижения. Чтобы стать частью единого целого, личности приходится от многого отказаться. Она должна отказаться от частной жизни, от своего мнения, а часто — и от личного имущества. Таким образом, подготовка человека к объединенному действию — есть не что иное, как подготовка его к актам самоотречения. Человек, практикующий самоотречение, как бы сбрасывает с себя твердую скорлупу, отделяющую его от других, чтобы соединиться с ними. Все, что объединяет, способствует самопожертвованию и наоборот. Факторы, способствующие тому и другому, в последующих разделах книги для удобства разделены, но двойственная функция каждого из них подразумевается.

Здесь стоит еще набросать план следующих разделов — 44-63, посвященных теме самопожертвования.

Техника выработки готовности к борьбе и смерти состоит в том, чтобы отделить личность от ее внутреннего «я», т. е. чтобы не разрешать личности быть собой. Это достигается полным слиянием личности с коллективом (разделы 44-46) или наделением ее воображаемым вторым «я» (раздел 47); или внушением ей презрения к существующему настоящему и устремлением ее на несуществующее будущее (разделы 48-55); затем — путем создания завесы, отделяющей личность от действительности (доктрина) и непроницаемой для фактов (разделы 56-59); или путем нарушения внутреннего равновесия индивидуума, разжигая в нем разные страсти (разделы 60-63).

М. Гамаюн, «Книга Золотой Лестницы.

Ступень вторая, СХОЖДЕНИЕ».

Начало – здесь.

В настоящий момент совокупность финансовых пирамид, которые представляют собой различные страны, образует Всемирную Финансовую Пирамиду, вершина которой располагается в США. Штаты кормятся плодами и ресурсами остального мира, выменивая их на зеленые фантики с изображением лысого старика в немодном прикиде – почти так же, как раньше англичане/испанцы/голландцы в обмен на разноцветные бусы выменивали у дикарей золото и жемчуг. Именно поэтому экономическая модель, которую Запад в лице США  навязывает периферии под соусом «демократии» и «либеральных ценностей», является все той же давно всем известной финансовой пирамидой – но только организованной в максимальном, всемирном масштабе. И правы те, кто призывает воспринимать продуцируемые Западом образы «общества всеобщего благоденствия» в качестве рекламной компании всемирного «МММ».

Заметка на полях.

Выдержка из статьи Крассимира Петрова, опубликованной 21 февраля 2006 в журнале "Energy Bulletin", США, и посвященной объявленным Ираном планам создания нефтяной биржи, http://worldcrisis.ru/crisis/188706 

«Национальное государство облагает налогом своих собственных граждан, в то время как империя облагает налогом другие государства. История империй - от Греческой и Римской до Османской и Британской - учит нас, что экономической основой любой империи является взимание налога с других государств. Способность империи облагать налогами всегда опиралась на более развитую и сильную экономику и, как следствие, лучшую и более сильную армию. Часть налогов с подчиненных субъектов использовалась для поднятия уровня жизни империи; другая часть направлялась на укрепление военной мощи, которая была необходима для сбора этих налогов.

История говорит о том, что взимание налогов с подчиненного государства осуществляется в различных формах - обычно в виде золота и серебра, когда они считались деньгами, но также в виде рабов, солдат, зерновых культур, скота или других сельскохозяйственных или природных ресурсов, любых экономических благ, которые требует себе империя, а подчиненное государство может ей их предоставить. Исторически сложилось так, что взимание налогов империей всегда было прямым: подчиненное государство передавало империи экономические блага напрямую.

Впервые в истории, в двадцатом веке Америка смогла взимать налог со всего мира косвенно, посредством инфляции. Она не заставляла платить налоги напрямую, как это делали все предшествовавшие ей империи, а просто распространяла свою не обеспеченную золотом валюту - американский доллар - в других странах в обмен на товары, намеренно вызывая инфляцию и обесценивание этих долларов, и оплачивая позднее каждый доллар меньшим количеством экономических благ - это и есть та разница, которая характеризует имперское налогообложение США».

Продолжаем публикацию статьи Олега Матвейчева «Страна господ».

Начало здесь.

19.

Отдельно стоит сказать о России, которая, по Гегелю, осталась вне истории. Когда-то авангардом был Восток, там впервые произошла великая революция, т.е. переход от "естественного состояния" к государству. Потом лидером истории были античные народы, понявшие, что свободен не один, а многие, и придумавшие демократические и правовые институты общения свободных между собой. Потом лидерами истории стали европейские (прежде всего германские) народы, усвоившие истину христианства о свободе каждого и перенесшие ее в политику. А поскольку дальше ничего не будет происходить, кроме подтягивания отставших народов к передовым, то Россия, равно как и Африка и пр., никогда не будет "исторической", т.е. "делающей историю" страной. Когда состязание закончено и финишная лента сорвана, не важно, кто прибежит вторым, десятым или тридцатым. Наполеон уже прибежал. Все остальные обречены на то, чтобы его копировать. Копии могут быть лучше оригинала, даже обязаны быть лучше, так как они уже имеют возможность не впадать в ошибки предшественников, учитывать их уроки и все делать совершенным образом, но все равно это будут копии. Казалось бы, Россия, в отличие от Африки, где и господа и рабы изнежены, где бананы растут на деревьях и не надо трудиться, наоборот, через труд должна была одной из первых прийти к всеобщему господству и освобождению. Множество войн и нашествий тоже должны дать много людей духа. Но, видимо, во всем нужна мера, слишком тяжелые условия так же нехороши, как и слишком мягкие. Россия оказалась так же привязана к своему антиматериалистическому, господскому духу, как Африка к своему рабскому и телесно-материальному. Суровые условия вынуждают жить общинами, чтобы умножать силы за счет интегрального эффекта, поэтому идея самостоятельности (в смысле независимости ни от кого) здесь не прошла. Россия не смогла перейти к обществу, где единицами будут свободные личности. Пафос разочарования в России, как стране, которая уже не войдет в историю, унаследовал и обучавшийся в Германии Чаадаев.

Комментарий.

Не всё так печально - разработанный в КНИГЕ триадный подход к геополитике выявляет настоящую роль России во Всемирной Триаде. Нет, нынешнее положение вещей - не конец истории, и роль стран Востока и Севера (в последнюю группу стран входит и Россия) вовсе не ограничивается быть  навсегда опаздавшими и вечно догоняющими Запад. Было время, когда Восток учил Запад, теперь Запад учит Восток, придёт время, и всё опять повторится. Поверьте, всё только начинается!

М. Гамаюн, «ПЕНТАГРАММАТОН-2061».

Начало – здесь.

Сергей мягко отталкивается от стола, встаёт и вплотную подходит к панорамному окну своей соты. Встаёт, упершись лбом в толстый трёхкамерный стеклопакет. С его девятого этажа хорошо просматриваются ближайшие коттеджи с прилегающими к ним двориками. Все-таки жить здесь, внизу гораздо приятней, уютней, думает Сергей. Впрочем, все зависит от возраста - чем человек старше, тем больше он тянется, тяготеет к земле... К детям, к живой природе, к Огороду. Раньше, по молодости, более привлекательными представляются совсем иные виды, другие ракурсы. Сергей закрывает глаза и мысленно представляет себе свою прежнюю соту, расположенную на трехкилометровой высоте семьсот семьдесят четвертого этажа. Изумительный, захватывающий дух вид на юго-восток и четыре витка Огорода, а дальше - леса Воли, простирающиеся от линии последнего Предела до самого горизонта. Чуть слева, на севере - уходящий в высокие облака едва видимый в летнем мареве пик Ваала - брата-близнеца родного Царь-Града...