Парное молоко

Не сказать, чтобы в летной столовой учебного авиационного полка кормили "на убой", но стартовый завтрак, положенный по реактивной норме питания, летающим курсантам первого курса выдавали исправно и полностью. Полагающиеся продукты такие как: молоко, тоненькие пластики колбасы и сыра, кофе, тщательно замаскированный под мутный цикориевый напиток, заваренные до синевы куриные яйца радовали желудки буйно растущих юных организмов. Опять же выдача шоколада в конце месяца невероятно поднимала престиж выбранной профессии военного летчика.
Все устраивало курсанта Витьку Катухова в организации питания обучаемых, за исключением одного пункта меню - молока. Взращенный на деревенском молоке, он никак не мог принять того, что синеватая жидкость из синеньких же треугольных пакетов называется молоком. Своим сослуживцам, сидящим с ним за обеденным столом, он каждодневно внушал, что жидкость, которую они пьют - это вовсе не молоко, а подкрашенная мелом вода, а настоящее парное молоко это панацея от всех недугов и гарантия нерушимого здоровья и долголетия. Потом он мечтательно и самозабвенно пускался в воспоминания: "Вот стою вечером с сестренками, большие кружки в руках, ждем. Бабуля подоит Зорьку, процедит молочко и разливает всем, а оно аж горячее, травами пахнет. А если еще краюху хлеба, да с медком, то другого ужина и не надо". Сотрапезники слушали его? и энергично поглощая казенную пищу, согласно кивали коротко остриженными головами. Все они были детьми современных мегаполисов, типичными горожанами? и о парном моло ке имели смутное представление, но уж больно вкусно рассказывал деревенский парень Витька. И глядя на его внушительную фигуру, сразу верилось, что в детстве он питался именно настоящим молоком. Не даром сослуживцы называли курсанта Катухова "Квадратом", намекая на соизмеримость ширины его грудной клетки и роста.
Не богатырского телосложения Витькин приятель и сослуживец Олег, ни разу в жизни не пробовавший парного молока, после такой массированной рекламы решил при любом удобном случае попробовать чудодейственный напиток. И вскорости такой случай представился.
Каким-то непостижимым образом, благополучно миновав пропускной режим военного городка, в расположении части объявилась мирная мохноногая коровенка. Никого не трогала, щипала себе травку за стадионом, обмахиваясь неряшливым хвостиком. И никто не обращал на нее внимания. Никто, кроме Витьки с Олегом, у которых, глядя на отвисшее вымя буренки, созрел гениальный план - полакомиться божественным парным нектаром.
Через двое суток, когда хозяин животины так и не объявился, было принято решение этот план реализовать. Но где организовать процесс доения? Не на виду же у всего гарнизона! Складок местности и искусственных укрытий в районе развертывающихся действий не было. Надо было что-то предпринять.
Олегу, осматривающему с видом опытного полководца место предстоящей баталии, в поле зрения попало здание учебно-летного отдела, имевшее большие двухстворчатые двери. Вообще-то громко называвшийся учебно-летный отдел представлял собой древнее одноэтажное здание, разбитое внутри фанерными перегородками на малюсенькие экипажные классы. Но Олег углядел неоспоримые преимущества этого строения, способствующие осуществлению хитроумного плана: отсутствие крыльца, широкие двери и направление входа со стороны стадиона.
Начали действовать в сумерках перед вечерней поверкой. Многоопытный Витька подошел к ничего не подозревающей коровке и, наговаривая ласковые слова, и гладя животное по выпуклому боку, привязал к вкось загнутым рогам заранее приготовленную парашютную стропу. Олег распахнул обе створки входной двери и приступил к выполнению функций дозорного - наблюдал за подходами к району проведения ответственной акции. Все шло как планировали участники мероприятия. Коровка не упиралась, бойко переступая костяными копытцами, безмолвно и охотно проследовала в "храм" летной подготовки. Витька немедля приступил к священнодействию.
Заворожено Олег смотрел, как ярко-белые тоненькие струйки непрерывно позванивали о дно алюминиевого бачка, предусмотрительно прихваченного из столовой. Да! Будущий ас военной авиации курсант первого курса Катухов был настоящим асом ручного доения, коровьи соски профессионально проворно мелькали в его ловких руках, посудина быстро наполнялась.
И, наконец, наступил блаженный миг - гурманы приступили к долгожданной дегустации. Витька быстро опрокинул до краев наполненную железную кружку добытой влаги и утробно заурчал как объевшийся кот. Подошла Олежкина очередь. Он осторожно понюхал теплую от молока посудину и..., запах ему решительно не понравился. Только из врожденного любопытства и большого уважения к детскому пристрастию друга Олег одолел свою порцию крупными судорожными глотками, мучительно давя в себе подкатывающие приступы тошноты.
От стоящей рядом казармы донеслись зычные крики дневального по роте, который заученно объявлял о построении эскадрильи. Тайные члены клуба любителей парного молока заторопились. Витька быстро "дозаправился" остатками "нектара", а Олег, непрерывно икая, наотрез отказался. Надо было заметать следы противоправных действий, но встала неразрешимая проблема - пятнистая благодетельница, следуя своему коровьему распорядку дня, улеглась в дальнем углу класса и отошла ко сну! Тщетно пытались спешащие на построение курсанты растолкать спящую буренку и поднять ее на ноги. Ни рывки за веревку, ни грубые тычки в бок, ни угрозы содрать пегую шкуру и отшибить рога не давали должного результата. Опроставшись от тяжелой молочной ноши, рогатая тварь забылась в сладком коровьем сне. Время неумолимо приближалось к началу построения. Выхода не было. Друзья решили оставить вынос туши на более позднее время и вприпрыжку помчались к месту построения.
Вечерело. Холодало. Быстро смеркалось. Командир эскадрильи подполковник Миловиднов, известный своим педантизмом, доходящим до фанатизма, и нездоровой страстью к уставному порядку во всех его проявлениях серьезно отнесся к выполнению функций ответственного по воинскому подразделению. Не спеша, со вкусом он проверил наличие проверяемого личного состава и приступил к проверке качества уборки на закрепленной за эскадрильей территории. За ним следом обречено плелся дежурный по подразделению младший сержант Лукошко. Даже заслуженная слава шарообразного отличника и бойко-примерного передового комсомольца не гарантировала сержанту защиту от неприятностей в лице наутюженного и подтянутого сурового командира. Но, как ни странно, отличника почти пронесло. Командир, не сделав серьезных замечаний, уже было свернул проверку, как его зоркий взгляд упал на приоткрытые двери учебно-летного отдела. Лукошко внутренне был спокоен, он, принимая наряд у предыдущей смены, самолично проверил качеств о уборки классов подготовки к полетам. Стипендиат всех мыслимых и немыслимых учрежденных стипендий и бывалый коллекционер благодарностей уже мысленно примеривал к себе похвалу уважаемого авиационного командира.
Проверка началась, естественно, с первого по коридору класса. Пока Лукошко, судорожно шаривший по стене в поисках выключателя, пытался осветить помещение, нетерпеливое начальство стремительно шагнуло в темноту. И тут раздался протяжный, неправдоподобно громкий выдох. Так дышать мог только китайский дракон, русский змей-горыныч или подобная нереальная сказочно-великанская нечисть! Парализованный леденящим душу страхом Лукошко прекратил манипуляции с барахлящим выключателем. Услышав грохот падающего командирского тела, он невиданным усилием воли подавил нестерпимое желание тонко взвизгнуть и бежать от неведомого зверя, одним ударом свалившего рослого и спортивного проверяющего. И неожиданно самопроизвольно загорелся яркий электрический свет.
Посреди класса в луже зловонной зеленой жижи сидел поскользнувшийся на коровьей лепешке военный летчик-снайпер подполковник Миловиднов и, недоуменно глядя в равнодушные глаза мерно жующей рогатой скотине, нелепо пытался надеть на безупречный русый пробор измазанную жидким дерьмом щеголеватую фуражку. Лукошко машинально пощупал висевший на ремне штык-нож и почему-то подумал, что, наверное, таким тупым холодным оружием очень больно исполнять чисто русский ритуал харакири (в японском исполнении - сеппуку).
Под арестом на полковой гауптической вахте отбывали наказание втроем: "молочные души" Витька с Олежкой и сильно прибитый неутешным горем бывший отличник и неугомонный активист младший сержант Лукошко. Начальник "губы" прапорщик Пилипенко особо не давил на курсантов-летчиков, и узники горевали только об одном - о временном отлучении от полетов.
Вечером в камеру к арестованным, кряхтя и переругиваясь, караульные внесли сорокалитровую молочную флягу. Начальник караула с мстительной улыбочкой пояснил: "Это вам парное молочко в подарок от комэски, если летать хотите, будете каждый день по ведру выпивать". Витька, было, радостно захлопал в ладоши, но наткнулся на жалостливые Олежкины глаза, а затем на бешеные, почти безумные очи Лукошко - сержант с детства на физиологическом уровне не выносил молочных продуктов.

Гусь по-баграмски

Сопят и глухо постреливают сыроватые сосновые дрова в русской печи. Комната еще не прогрелась, и вылезать из теплой постели не хочется. Где-то за двойными стеклами замерзшего окна скрипит крупчатка рассыпчатого снега под ногами редких утренних прохожих. Тихонечко бубнит радиоприемник. Сквозь приятную полудрему слышно как мама хлопочет на кухне. Потянуло приятным запахом жареных беляшей. Купаясь на большой чугунной сковороде в пузырящемся жире, они уже подходят к своей готовности. Они такие маленькие, буквально на два укуса, внутри - мясная начинка, впитавшая аромат и остроту черного молотого перца, репчатого лука и горячий мясной сок, перемешавшийся с растаявшим кусочком сливочного маслица. Посреди стола стоит глубокая эмалированная чашка с крупными листами квашеной капусты, нарубленными из заледеневшей кадушки в сенцах. Сегодня воскресенье, у всех выходной и не надо никуда торопиться. Когда горка беляшей на большом блюде подрастет, мама разбудит сына и позовет завтракать. Эх , благодать!
"Подъем!", - дурной крик, и резкий стук по шаткой двери фанерной комнаты вырывает Алексея из сладостного полусна. В дверь, отдернув занавеску из парашютной ткани, протискивается летчик соседнего авиационного звена Гришка. На лице у него радостное и загадочное выражение. Дурашливо изображая малые северные народы, он, нарочито сощурив глаза, нараспев информирует: "Сегодня праздник, однако, погодки нет, полетков не будет и, однако, пилотка совсем пьяный напьется". Комната встретила раннего и шумного посетителя равнодушным молчанием. Примерно через минуту Аркаша Ванин на правах старшего офицера, не открывая глаз, хриплым со сна голосом изрек: "Гриня, если не замолчишь, я брошу в тебя чем-нибудь тяжелым и пренепременно попаду". Гришка замолчал, но тут же нажал на клавишу кассетного магнитофона. Магнитофон послушно отозвался бодренькой модно-казачьей песенкой. "Вот гаденыш Гришка, такой чудный сон испоганил, я даже не успел беляш укусить", - подумал Алексей, резко встал с кровати, энергично потянулся и начал одеваться. Мысли о сне не оставляли его: "Совсем одичаешь с нашей столовой - такие сны стали сниться. Конечно, каждодневная сухая как свинцовая дробь гречка, изредка - консервированный картофель (и такой бывает), мясные (чаще рыбные) консервы и порошковый кефир не лучший пищевой рацион для молодого мужчины, выполняющего в сутки до четырех боевых вылетов. Но это и не повод, чтобы смотреть такие реалистичные сны про борщи с пампушками".
"Леха, нас с тобой пригласили в гости!", - лицо Гришки от этого выпавшего на их долю счастья светилось как посадочный прожектор в безлунную летную ночь. Растирая махровым полотенцем занемевший от ледяного умывания торс, Алексей с усмешкой произнес: "Если это "дюймовочка" с вещевого склада, - то я пас, эта величавая мадам не моей весовой категории". У всех на памяти был случай, когда два офицера на спор решили измерить у дородной кладовщицы величину необъятной талии в обхватах. В результате этого замера один из них ходил без переднего зуба, а второй "измеритель" до сих пор "светил" фингалом на пол-лица. Гришка засмеялся. "Нет, мой юный друг (юный друг был моложе Гришки только на год), у меня в роте обеспечения объявился замечательный одноклассник, и сидит этот одноклассник на чистом, заметь, на чистом авиационном спирте!" - Гришка для большей убедительности поднял вверх скрюченный указательный палец и многозначительно потряс им.
- От нас с тобой только потребуется принести десяток куриных яичек.
- Зачем ему яйца-то?
- Тебе в летной столовой выдают по два яйца в день?
- Как и положено летному составу.
- А инженерно-техническому составу не положено, и поэтому мой одноклассник за глазунью, жаренную на сале, родного замполита дУхам в плен сдаст.
Командир эскадрильи после ночной стрельбы прапорщика Пиндюрина (накануне напившегося до полного самоудивления и пытавшегося поразить ночное светило из штатного автомата АКС-74У) перекрыл авиаторам спиртовой краник, даром, что эскадрилья была вооружена "спиртоносными" самолетами. Учитывая, что поступления живительной огненной влаги предвиделись не скоро, Алексей с Аркадием усиленно размышляли над полученной информацией.
А погода действительно была "чудо как хороша" - низкие, водянисто-свинцовые лохматые облака почти цеплялись за крышу модуля и неслись куда-то в сторону Панджшера с громадной скоростью, пропитывая мелкой противной моросью прожженную солнцем и войной землю. Вылетов не предвиделось, Баграмский аэродром на время замер и непривычно молчал.
С интересом наблюдая следы упорной внутренней борьбы на лице Аркадия, Гришка обрубил: "Аркадий Владимирович, сильно не напрягайся, нас только вдвоем с Лехой пригласили".
"Ладно, взлетим - разберемся", - подвел итог Алексей, но на всякий случай заглянул в холодильник, где лежала полученная вчера в столовой стандартная картонная решетка, заполненная тремя десятками мелких грязно-белых куриных яиц.
На утренней постановке задачи летному составу метеоролог пугал "камнями с неба" минимум дня на три, поэтому ближе к вечеру наши друзья, упаковав продукт куриного производства в бумажный пакет, выдвинулись в сторону "Шанхая". "Шанхай" - это прижившееся название беспорядочного нагромождения жилых вагончиков на территории приаэродромного городка, где и обитал офицер отдельной роты авиационно-технического обеспечения, он же одноклассник Гришки, он же любитель глазуньи и держатель большой бочки с авиационным спиртом. Поплутав в темноте и изрядно намокнув под непрекращающимся дождем, жаждущие любители горячительных напитков все-таки вышли к искомому жилищу.
Старший лейтенант Васька Першин (все называли его "Першингом" - на манер названия американской ракеты), оказался компанейским разгильдяем, умеющим с размахом и комфортом устроить свой быт (благо запасы "жидкой валюты" позволяли). Отдельной половине приспособленного под жилье вагончика не хватало только кондиционера и женской руки. На экране потрепанного черно-белого телевизора дебелые девицы азартно задирали ноги в откровенном постперестроечном канкане. Посреди отгороженной комнатки стоял довольно большой стол, на котором были видны приготовления к вечернему пиршеству: постелена относительно чистая тряпица - подобие скатерти, крупными кусками нарезан хлеб, аккуратно вскрыты банки многообразных рыбных консервов, расставлены пластмассовые "нурсики" (детали укупорки неуправляемых авиационных ракет С-5, идеально подходящие по размеру и форме для пития спирта). "Першинг" засиял ликом, когда Гришка вручил ему пакет с вожделенными яйцами, и тут же поставил гигантских размеров сковор оду на разогретую электрическую плитку.
За столом сидел бледнолицый, чрезвычайно упитанный молодой человек, всем своим видом излучающий приветливость и дружелюбие. Все без промедления перезнакомились, и в ожидании банкета пустились в высокоинтеллектуальную беседу о методах разбавления спирта, качестве спирто-водяной смеси и научных способах ее очистки, вызывая друг у друга обильное слюноотделение. Когда глазунья, пофыркивая раскаленным салом, была готова к употреблению, толстяк Юрик (так звали нового знакомого) с удивительным для своей туши проворством куда-то исчез. Через пару минут под звуки бравурного марша, который сам же гундосо воспроизводил пухлыми губами, он с торжественным видом появился в дверях, неся в руках громадный противень. "Гусь по-баграмски!", - объявил доморощенный кудесник и водрузил блюдо посреди стола. До смуглости подрумяненная птица, соседствуя с запеченной картошкой, была обильно посыпана зеленью. Невероятный аромат заставил гостей безмолвно застыть в статичных позах и только шумно вдыхать аппетитный воздух трепетными ноздрями. "Першинг" стремительно "разбулькал" бесценную, заранее разведенную жидкость по посудинкам и стандартно предложил: "За победу!" Вся компания дружно передернула кадыками, так же синхронно выдохнула. Дичь хрустнула под напором спешащих от голодного нетерпения рук. Водоплавающий был громадных размеров, Алексей понял это, увидев в Гришкиных руках гусиную ножку. Это была не гусиная ножка, это была нога птеродактиля или, по меньшей мере, страуса.
Глотая куски горячего, сочного мяса Алешка отметил, что сегодняшний утренний кулинарный сон чудесным образом реализуется наяву.
- Юрец, откуда в этой Аллахом забытой стране такая питательная роскошь?
- Как откуда - из столовой.
- А ты что - повар?
- Угу.
- Что-то я тебя в офицерской столовой не встречал, там вроде одни тетки кашеварят.
- Так я в солдатской столовой обитаю.
- Челюсти летчиков разом остановились, увязнув в деликатесном мясе. Алексей подчеркнуто брезгливо положил кусок угощения обратно на блюдо, и, глядя в маленькие глазки Юрика, отрывисто спросил: "Ты хочешь сказать..., что ты... украл этого... щипанного гуся у наших бойцов..., лишил их пАйки и теперь нам его скармливаешь?" Хозяин вагончика так увлекся поеданием шкварок, что сразу не вник в суть зарождающего конфликта и бодренько предложил налить еще по одной. "Так это..., добра-то этого полно..., все берут", - смачно обсасывая косточку, толстый маг кулинарии не понимал, в чем его обвиняют, если всем так хорошо и всем так вкусно.
Не выпуская злосчастной гусиной ножки, Гришкина рука, описав неширокую дугу, со шмякающим звуком врезалась в морду Юрика. Умелый повар и удачливый вор по совместительству с перекошенным от злобы лицом и грозными намерениями вскочил как подраненный бык, попутно перевернув нарядный стол. Но плохо знал любитель краденой гусятины Гришку, поднаторевшего в дворовых драках своего бурного воронежского детства. Бандитский по сути, но безукоризненный по исполнению удар головой в измазанное гусиным жиром лицо напрочь лишил вора агрессивных поползновений.
Хозяин вагончика, успевший-таки ухватить с падающего стола сковородку с лакомой для него глазуньей, прижимаясь к стенке, с ужасом смотрел на разгром, учиненный участниками застолья. Нечистый на руку, а теперь и не очень чистый на лицо повар Юрик ползал по россыпям поверженной пищи, размазывая пухлыми руками жир, кровь и слезы, противно подвывал на одной пронзительной ноте: "Я и-и-м, я и-и-м, а они-и-и, а они-и-и!"
Алексей накинул летную кожаную куртку и ждал, пока Гришка втолкует своему однокласснику, вконец обалдевшему от буйства событий вечера, принципы выбора друзей и знакомых. Шумно захлопнув дверь вагончика, голодные и трезвые "дебоширы" резко утонули в темноте, долго и яростно матерились, запутавшись в попавшейся на пути развешенной маскировочной сети и, наконец, вышли к своему модулю. Закурили под тусклой одинокой лампочкой. Молчали. Гриша выдохнул вместе со струйкой дыма: "Ну, гусь!" "Ага, гусь - баграмский", - поддержал Алеша. И они, поглядев друг на друга, громко расхохотались. На здоровый раскатистый мужской смех выглянул испуганный дежурный по части.
Погода налаживалась, облачную рвань пронесло над затерявшейся в эпохах горной страной, нудный дождь прекратился. На небе высыпали непривычно яркие звезды. Русские лейтенанты крепко спали и видели во сне своих дорогих и близких людей, свои привычные родные пейзажи, ну и конечно свои любимые блюда, приготовленные мамой. Они отдыхали перед боем, завтра им предстояло лететь на поиск вражеских караванов.

http://www.vaul.ru/083/smolin_kulinar.htm

Прислал: Steel_major с разрешения автора