Лучшие истории Биглер.Ру по результатам голосования
Свободная тема
Сегодня деду исполнилось 85 лет
Tiomkin
Дед, конечно, малость подсдал, но все еще крепок. Офицер, воевавший с 1939, отметившийся от Кореи до Египта (был учителем Хосни Мубарака, у которого тоже сегодня день рождения - только египетский президент в 1929, у них разница 10 лет), 50 лет в строю, генерал-майор, профессор ВАГШ, вся грудь в орденах, легенда, короче...
Юбилея, как такового, не устраивали - дед не очень к этому одобрительно относится, приехало 2 племянника (обоим уже за 60), жена сослуживца по Египту, ну и дети-внуки.
Дед припомнил один любопытный случай. Так, зарисовка, не претендующая, просто факт...
Июнь 1937. Василий Кокорев - курсант Оренбургского лётного училища. Надо сказать, что дед в летчики не очень стремился - он был радиолюбителем, учился в радиотехникуме и намеревался свою жизнь строить в этой области. Но! Партия сказала - "Комсомолец - на самолёт!". После окончания второго курса радиотехникума студентам было приказано встать на воинский учёт в военкомате. Там им собственно объявили, что они направляются на учебу в летные училища. Дед попытался поинтересоваться, а нельзя ли направить в таком случае в Одесское или Харьковское радиотехнические, поскольку он хороший радист, но на него накричали и сказали, чтобы он не смел обсуждать решения.
Тогда же случился первый "геморрой". Отец деда, Григорий Петрович Кокорев, бывший волостной старшина в Калужской губернии и мастер-колесник, Первую Мировую оставался в тылу, как бы сейчас сказали "по брони". В марте 1919 он умер от тифа. В мае 1919 родился мой дед. Незадолго до смерти Григорий сказал жене, мол, родится девочка - назови как хочешь, а родится мальчик - назови Василием. Дело в том, что в соседней деревне, в Кривом Овраге, жил какой-то родственник, Кокорев Василий, не шибко дальний: то ли дядя, то ли сват-шурин-деверь-свояк. В Мировую он пропал, но говорили, что вроде как за границу подался, за океан, чи еще как... В честь него - хороший был человек.
После прохождения медицинской комиссии документы рассматривала мандатная. И тут деда вызвали в военкомат и представитель органов поинтересовался, а почему в анкете не указано, что дядя студента Кокорева живёт в Америке? Дед, что называется, на голубом глазу, отвечает, что он понятия не имеет ни про какого дядю и вообще. Ему объясняют, что политически это неправильно. В общем, муторная была история, но обошлось - в итоге представили гумагу, что некий Василий Кокорев, односельчанин и возможный родственник (ну, поди там разбери, архивы здорово потрепало), пропал без вести до рождения Василия Григорьевича Кокорева и связи Кокорев-мл. с вышеупомянутым Кокоревым не поддерживал и не поддерживает. Историю утрясли, но пятнышко осталось и подшилось в личное дело, а из таких вот пятнышек оно потом и строится...
Так вот, возвращаясь в 1937... В один прекрасный день, после завтрака, курсанта Кокорева неожиданно вызывают в штаб училища. И, ничего не подозревающего курсанта, начальник училища спрашивает - а с какой, собственно, радости Василия Кокорева хотят видеть в Оренбургском облуправлении НКВД? Дед немного бледнеет, но честно говорит, что не имеет понятия. Начальство, понятное дело, не очень-то верит, но уже прикидывает что за этим может последовать. Курсанту Кокореву выписывают увольнительную в город (училище отстояло от Оренбурга в 20 км) и к тому моменту, когда он приходит из штаба в казарму, с Доски Почёта его фотография уже снята (он был отличник), а на стенде висит объявление о предстоящем комсомольском собрании с повесткой дня "О рассмотрении персонального дела комсомольца Кокорева В.Г.".
Моментом!
Вокруг него начинает образовываться эдакая "полоса отчуждения", взглядами стараются не встречаться - ну, понятно, в общем, в управление НКВД просто так вызывать не будут, знакомая фразочка, да?
Курсант Кокорев едет в Оренбург, приходит в управление, заявляет, ему, мол, назначено к такому-то времени в такую-то комнату. Его проводят, он открывает дверь и...
И видит своего родственника.
И, пардон за мой французский, охуевает, иным словом это не выразить.
Дело в том, что у его старшей сестры деда (а разница в возрасте у них была будь здоров какая) был муж. Деду они в некотором роде заменили родителей, перебравшись подростком в Москву, дед жил у них. Звали его Сергей Косцов. Служил он в госбезопасности. Сначала оперативником, потом перевелся в РТО. Служил долго, а за события лета 1953 получил орден Ленина, бывает...
С ним как раз и связана небольшая семейная тайна. Сейчас-то уж и не тайна, а тогда - будь здоров. Дело в том, что дядя Сережа, как его все называли, был внебрачным сыном одного, мягко скажем, известного человека. Нет, к монаршей фамилии отношения это не имеет. Отцом дяди Сережи был Сергей Яковлевич Аллилуев. Для тех, кто не знает, кто это такой, поясню - у него была вполне себе законная дочь, Надежда Аллилуева. А ее мужем был некто Иосиф Виссарионович Джугашвили... Кем приходился Сергей Косцов Надежде Аллилуевой? Вот именно...
В семье прекрасно знали, кем приходился Сергей Аллилуев Сергею Косцову. Но, естественно, за пределы это не выходило - не то время и не та информация, люди исчезали бесследно за куда меньшее. Старинный друг семьи, бывает. Но вот рекомендацию в партию курсанту Кокореву дал именно Сергей Яковлевич Аллилуев, интересно да? Ну а то, что фамилии у них были разные - так это и гусю ясно...
И вот этот дядя Сережа, Сергей Косцов, майор госбезопасности, начальник Управления радиопеленгации НКВД СССР приветствует своего шурина, сидя в кабинете замнача УНКВД СССР по Оренбургской области. И выясняется, что приехал он - шурина повидать, блин! Вот просто так взял и приехал. Узнать, как учится, то-сё... Майор госбезопасности - а это было очень круто по тем временам - приезжает повидать своего родственника-курсанта, весёлая ситуация, да? Тем более если при этом из управления НКВД в училище звонят и просят, чтобы курсант Кокорев прибыл тогда-то, а зачем... ну, начальнику училища тогда в голову не могло прийти в принципе такой вопрос задать, звонят из такого учреждения, которое само задает вопросы, а не отвечает...
Первое, что сказал курсант Кокорев - в Бога душу мать! Дядя Сережа, ну ты соображаешь, что делаешь, нет? (Говорит, расплакался даже...) Какого хера ты всё так обставил? Меня уже наверняка из комсомола исключили, с Доски Почёта сняли, само собой - ну как же, вызвали в управление НКВД!
В общем, погрузился в расстроенные чувства...
Дядя Сережа успокоил шурина, конечно, созвонились с училищем, объяснили ситуацию, выправили курсанту Кокореву отпускной на три дня, чтобы пообщался с родственником.
Через три дня курсант Кокорев вернулся в училище. До КПП его довезла "эмка" из управления - дядя Сережа и слышать не хотел, чтобы родственник добирался своим ходом. Портрет курсанта Кокорева, как ни в чём не бывало, висел на Доске Почёта - отличник же, никакого комсомольского собрания с повесткой дня "О рассмотрении персонального дела комсомольца Кокорева В.Г." не было.
Правда, появились безобразия иного рода. Я, рассказывал дед, на некоторое время стал изгоем. Мне прямо так и заявили - у тебя дядя майор госбезопасности (он не дядя, но в такие мелочи никто не вникал), а значит ты - сексот (оперативный термин "секретный сотрудник", по-народному говоря - "стукач"). Вон у Прохоренко из 1-й эскадрильи родителей арестовали - а ты ведь заранее знал, Нижич из 3-й арестован - опять же, видать, без тебя не обошлось... Попытки объяснить, само собой, не принимались - в некоторых случаях с коллективом лучше не спорить, а дать время подождать, само рассосётся...
Как все в увольнение - так все без меня идут, говорят, со стукачом не будем. Так, говорит, один и ходил. К ноябрю улеглось, нормальные отношения восстановились, но нервов это попортило изрядно...
Ну а потом - служба она и есть служба. Ночной разведчик Кокорев (Орлово-Берлинская АДД) воевал, бомбил, был сбит, партизаны, домой, фильтрационный лагерь НКВД в Подольске, опять в строй, бомбил Берлин и Хельсинки и т.д....
И дай Бог ему здоровья!
Средняя оценка: 1.32
Историю рассказал тов. Kaptenarmus : 2004-07-12 23:52:27
Уважаемые подписчики, напоминаем вам, что истории присылают и рейтингуют посетители сайта. Поэтому если вам было не смешно, то в этом есть и ваша вина.