В одном из полтавских сёл гарцевал конём по улочке местный богач.
И заметил он вдруг, как со двора по левую руку начало литься какое-то
сияние, а потом увидел дивчину, которая брала из колодца воду. Она
сияла красотой, будто ясный месяц, что льёт приятные глазу прохладные
лучи. Лицо красавицы походило на раскрытую лилию; двигалась она
плавно, будто лебёдушка; исходили от неё запахи красочного луга, и
вся она, казалось, была богиней — покровительницей весенних гуляний.
И, видя эту восхитительную, способную возбудить и самого Леля
красавицу, богач даже пустил слюни от удовольствия. «Кто она? Это же
самая совершенная красота, которая когда-либо выходила из-под рук
Творца!» — воскликнул воспламенившийся порывом явившейся любви богач
и перескочил конём через ворота.
Дивчина испугалась лихача, бросила вёдра и забежала в хату. И
вышли из хаты встретить неожиданного гостя старенькие родители.
— Отдайте за меня вашу дочку-голубку, — сказал им без меры
богатый. — Дам за неё столько денег, что хватит вам и век свой
безбедно дожить, ещё и остальных детишек поднять.
Родители согласились.
Через неделю сыграли пышную свадьбу. Отвели молодых в комору.
Приблизился богатей со страстным желанием обнять избранницу, а
дивчина — вот те раз! — вмиг превратилась в безобразную, побитую
оспой старуху. Отпрянул — она снова превратилась в красавицу. Он
снова к ней — всё повторилось. Испугался человек, позвал родичей. А
они как увидели такое, давай его в один голос учить: «Это ведьма.
Немедленно отвези её к родителям и забери деньги».
Схватил он бедненькую за руку, выволок голую во двор, а со двора
на улицу.
Проходил по той улице какой-то милосердный странник. Дивчина, чья
красота была дивом света и казалась воплощением волшебной силы, ища
защиты, метнулась и прижалась к его груди. А он заволновался вдруг,
как луговые травы в тот миг, когда набежит ветер, обнял красавицу и
сказал богачу:
— Отдай её мне.
A тот ему:
— Как это — отдай?! Я за неё родителям кучу денег заплатил.
А добросердный ему:
— Я, — говорит, — сегодня своё имение продал и нёс деньги на
монастырь, так вот возьми за красавицу.
Денег было немало. Обрадовался богач и согласился на торг. Только
сказал:
— Не могу я смириться с мыслью, что ты ежедневно будешь любоваться
красотой той, чьё тело сияет будто золото.
— И что?
— Последнее условие. Так и быть, продам тебе её, если ты
согласишься, чтобы мои слуги выкололи тебе глаза.
— Согласен я и на это, — решительно сказал богомол.
«Гибнет век, время течёт, и волосы серебрит…» Прошло немало лет с
того дня, как богач продал божественной красоты дивчину. И с тех пор
его сердце не покидала ни на миг тревога, что бы он ни делал.
Как-то летом поехал он на ярмарку торговать. Слышит вдруг — где-то
возле ворот музыка звучит и сбегаются отовсюду к источнику чудесных
звуков люди. «Дай, — думает себе богач, — и я посмотрю, что там
такое». Приложив немало усилий, протолкался сквозь толпу. Смотрит —
сидит на табуреточке слепой музыкант; на нём сорочка-вышиванка белая,
на коленях музыкальный инструмент — чудо-кобза, а от неё — сияние
волшебное исходит, будто утренняя заря улыбается. Звенит богопевчая
кобза, а кобзарь бодренько поёт, прогоняет отчаянье, жалость
развеивает.
Пока тот играл да пел, присмотрелся богач к музыканту и… да-да, он
не ошибся! Перед ним сидел неожиданный покупатель чардивчины. Как
только музыка стихла, богач подошёл к кобзарю и несмело
заговорил:
— Я узнал тебя. Узнаёшь ли и ты меня?
— Да, — сказал кобзарь, — узнал я твой голос. Как поживаешь?
— Лучше не спрашивай, — горько-тяжко вздохнул богач. — С того
самого дня, как отпустил я от себя волшебную пташку, кошки скребут у
меня на душе и на сердце горько, и не могу я найти покоя.
Смахнув рукавом со щеки скупую мужскую слезу, он вдруг
спросил:
— А где же та, что затмевала своим сиянием целый свет?
— А ты и не догадываешься?
— Нет.
— Вот она, — кобзарь нежно провёл ладонью по струнам кобзы.
— Продай её мне! — взмолился богач. — Отдам тебе за неё всё, что
имею.
— Кобза принадлежит тому, кто умеет на ней играть, — ответил
слепой музыкант. — Это не собственность, это сама любовь. Умеешь
играть — бери. Ведь произошла божественная встреча, и уже никто не в
силах нас разлучить. Я — половина, кобза — половина; наше единение
творит музыку, песню, любовь. Если ты настаиваешь, можешь взять её,
но это уже будет мёртвая кобза, а я буду мёртвым кобзарём.
Ничего не ответил ему богач. Смущённый, он отошёл. А чудный
музыкант заиграл на кобзе, и запел он новую песню, прославляя
божественное чувство.
Источник: Выженко А. Притчи: путеводная Звезда
перемен (62)
Постоянная ссылка на притчу.