Попробуйте вспомнить самых ужасных маньяков, которых Вы когда-либо видели в кино. Наверняка, из пяти-шести имён, пришедших на ум, лидирующие позиции займут Норманн Бейтс («Психо»), Буффало Билл («Молчание ягнят») и Кожаное Лицо («Техасская резня бензопилой»). Что, никогда не слышали о последнем? Наверное, Вы ещё молоды и не видели эпохальной картины Тоба Хупера 1974 года – тогда Вам предстоит познакомиться с этим отродьем на совсем свежем римейке, вышедшем в отечественный прокат 5 февраля.

А известно ли Вам, что у этих мясников был реальный прототип, живший в одном веке с нами? Звали его Эд Гейн.

Реальные события

Эд Гейн провёл всю свою жизнь на ферме, расположенной в нескольких милях от Плэнфилда, штат Висконсин. Его отец, Джордж, был в меру удачливым земледельцем, любившим копаться в земле и с пристрастием к алкоголю. Впрочем, сколь тяжела и быстра не была его рука после очередной порции виски, она не шла ни в какое сравнение с его женой, Аугустой.

Аугуста выросла в невероятно набожной, даже одержимой религией, семье, являвшейся ярым противником всего, что так или иначе связано с сексом. Воспитанная в том же духе, Аугуста во всём видела лишь грязь, грех и похоть – даже удивительно, как она умудрилась забеременеть двумя своими сыновьями – Эдвардом и Генри. Вскоре после рождения Эдди, она убедила своего мужа переехать из «нечестивого» ЛаКросса в более «целомудренный» Плэнфилд. Однако вскоре выяснилось, что этот маленький богобоязненный городок был ничем не лучше покинутого. Аугуста называла его «адской дырой» и держала своих сыновей на ферме – подальше от греховного города и, в особенности, продажных женщин и греха любви.

В 1940 году Джордж Гейн умирает от сердечного приступа. Наверное, ему было легко уйти из нашего мира – годы, проведённые с Аугустой, заметно расшатали его здоровье. Братья остались на попечении матери, и вскоре Эд ещё сильнее попал под её ужасное влияние. Генри же, напротив, пытался отдалиться от семьи и жить нормальной жизнью. Впрочем, за своё непослушание он заплатил страшную цену – в 1944 году он был обнаружен мёртвым во владениях Гейнов. Официальная версия гласила, что у Генри был сердечный приступ. Однако она никак не объясняла странных ран на голове юноши.

Эд остался с матерью один на один. Годом позже её хватил удар, и Аугуста оказалась прикованной к постели. Эд ухаживал за ней круглыми сутками, но матери этого внимания было недостаточно. Она постоянно кричала на сына, называя его слабаком и неудачником. И всё же, он не смог бы выжить без неё, чем Аугуста всё время злоупотребляла. Время от времени она позволяла ему лежать в постели вместе с собой в течение ночи. Эд же без конца молил мать не умирать и не оставлять его одного в этом мире.

Аугуста преставилась в декабре 1945 года после второго, ещё более сильного удара. 39-летний Эд остался один, и именно тогда и началось его медленное падение в чёрную бездну безумия. Поначалу, никто не замечал происходящего, даже в таком крошечном городке, как Плэнфилд. Эд был очень замкнутым и редко покидал пределы фермы. Ведя затворнический образ жизни, он приезжал в город лишь тогда, когда ему требовались услуги механика или хотелось пропустить пинту пива в закусочной Мэри Хоган. Никто, казалось, не замечал, что он стал более странным, чем прежде, до смерти матери – для горожан он всегда был странным маленьким человечком, нуждавшимся в ванной.

Оглядываясь назад, можно заметить, что свои странности он дал обнаружить по собственной неосторожности. Позже горожане вспоминали, как Гейн любил обсуждать истории о нацистских злодеяниях, туземцах-людоедах и операциях по смене пола, которые вычитывал в мужских журналах. Его шутки всегда считались довольно грубыми и даже жестокими. Когда Мэри Хоган, полная владелица закусочной внезапно исчезла, Гейн неоднократно шутил, что она остановилась погостить в его доме. Мэри пропала из мотеля, оставив после себя лишь лужи крови, поэтому шутки Эда о бедной женщине, всем казались безвкусными. Даже истории о странностях, творившихся на его ферме, никого не беспокоили. Местные дети, заглянувшие в окна дома Гейна, рассказывали об увиденных человеческих головах, развешанных по стенам. Эдвард лишь смеялся и говорил, что его брат служил во время войны где-то в Южных морях и прислал ему эти головы в подарок.

Старина Эд Гейн не обидит и мухи – думали горожане. Это же просто странный человечек, даже не выносящий вида крови. Он даже никогда не участвовал в традиционной охоте на оленей – так считал каждый в Плэнфилде до тех пор, пока не исчезла Бернис Уорден.

Она пропала 16 ноября 1957 года. После полудня Френк Уорден вернулся с охоты и остановился у магазина техники, которым заведовала его мать, 58-летняя вдова Бернис. Странно, что его матери не было на месте. Она оставила рабочее место, оставив незапертыми входную и заднюю двери. Френк обнаружил и кое-что ещё, что-то, что его ужасно напугало – кровавый след, тянущийся от витрины до чёрного хода. Быстро осмотрев помещение, Френк нашёл смятую квитанцию на полгаллона антифриза, валявшуюся на заднем дворе. Квитанция была на имя Эдварда Гейна.

Френк вызвал полицию и отправился вместе с шерифом на ферму Гейна, чтобы задать тому несколько вопросов, касавшихся местонахождения мисс Уорден. По прибытии на место, их ждала страшная находка на летней террасе позади дома. Обнажённое тело Бернис висело вниз головой на огромном шкиве, распотрошённое тем способом, которым разделывают оленя.

Шокированные полицейские вызвали подкрепление. Полчаса спустя уже дюжина полисменов прочёсывало жилище Гейна, прославившееся позже, как «Дом ужасов». То, что им удалось обнаружить той ночью, не имело аналогов в истории американской криминологии.

Суповые кастрюли были выполнены из человеческих черепов. Стулья были обиты человеческой кожей. Абажуры ламп были сделаны из плоти и источали жуткий гнилой запах. Одна из коробок, стоявших в углу, была доверху заполнена отрезанными носами. Пояс был оформлен женскими сосками. Покрывало украшали женские губы. В коробке из обуви под кроватью хранилось несколько засушенных женских гениталий. Лица девяти женщин, бережно обработанные и сделанные в виде чучел, висели на одной из стен… там же находились кожаный браслет, барабан, выполненный из плоти, и многое другое. Рубашка с грудями была сшита из кожи загорелой женщины средних лет. Позже Гейн признавался, что часто надевал эту рубашку по ночам, представляя себя собственной матерью.

Но и это было не всё. Холодильник был до верху забит человеческими органами, а в одной из кастрюль было найдено сердце. По оценке шерифа, останки принадлежали примерно пятнадцати женщинам, а возможно и большему их количеству. Около 4:30 утра, после нескольких часов обыска, полицейские обнаружили окровавленный мешок. Внутри находилась недавно отрезанная голова. В уши были воткнуты большие гвозди, соединённые между собой бечёвкой. Голова принадлежала Бернис Уорден. Гейн планировал украсить ею одну стен своего жуткого логова.

В течение многочасового допроса, Гейн сознался в убийстве двух женщин – Бернис Уорден и Мэри Хоган. (Впрочем, в убийстве Хоган Гейн сознался лишь несколько месяцев спустя). Остальные кошмарные улики, обнаруженные на ферме, он, якобы, собирал на местном кладбище в течение 12 лет после смерти матери. Грабя могилы по ночам, он собирал свою страшную коллекцию с помощью слабоумного фермера Гаса, чьей задачей было откапывание тел. Однажды Гас, на свою беду, зашёл домой к Гейну. Тот как раз нуждался в свежих трофеях и решился на первое убийство.

Спустя несколько месяцев после ареста Гейна, местные мальчишки осмелели настолько, что уже швырялись камнями в окна «Дома ужасов». Горожане считали ферму символом зла и разврата и избегали его любой ценой. В конечном счёте, власти приняли решение продать имение с аукциона. Люди протестовали, но ничего не могли с этим поделать – во всяком случае, так поначалу казалось. Ночью 20 марта 1958 года дом Гейна загадочным образом сгорел дотла. Поговаривали, что это был поджог, но виновные так и не были найдены. Когда Гейн, заключённый в тюрьму при Центральной Государственной больнице, узнал о происшествии, он произнёс всего три слова: «Так и надо».

Кое-кто считал, что в огне погибли ещё большие ужасы.

По мнению жителей Плэнфилда, пожар уберёг их городок от участи стать памятником безумию Эда Гейна. Однако он не остановил поток любопытствующих, желающих поучаствовать в распродаже уцелевшего имущества. Было продано огромное количество проржавевших машин, а сам участок Гейнов приобрёл торговец недвижимостью Эдмин Ши. В течение месяца он уничтожил пепелище и близлежащий подлесок из 60 000 деревьев.

Единственный необычный инцидент аукциона был связан с продажей автомобиля Эда Гейна, на котором он ездил в день убийства Бернис Уорден. За этот лот сражались 14 человек, и, в конце концов, Форд ушёл за неслыханную по тем временам сумму в 760 долларов. Покупатель предпочёл остаться в неизвестности, некоторые идентифицировали его как «братья Куч», некоторые, как «братья Кук», а некоторые – как «братья Кок» из Ротшильда, штат Висконсин. Похоже, покупатель был устроителем ярмарки в Сеймуре, что впоследствии доказало появление Форда в качестве аттракциона под названием «Автомобиль упыря Эда Гейна».

Огромный плакат, красовавшийся рядом с седаном, гласил:

Посмотрите на автомобиль, перевозивший мёртвых из могил!
Автомобиль преступника Эда Гейна!
Награда – 1000 долларов тому, кто докажет обратное!

Более 2000 человек заплатили 25 центов за то, чтобы увидеть машину в первые два дня показа.

Спекуляция на дурной славе Плэнфилда было встречено горожанами с неодобрением. Впрочем, устроителей ярмарки это не слишком волновало, и они продолжали аттракцион. Вскоре демонстрация автомобиля стала притягивать неприятности. На Вашингтонской Ярмарке в Слингере, штат Висконсин, машина демонстрировалась в течение четырёх часов, после чего на место прибыл шериф и закрыл аттракцион. После этого, власти Висконсина запретили показ автомобиля, и оскорблённые дельцы отправились на юг Иллинойса, в надежде на понимание. Дальнейшая судьба автомобиля неизвестна.

Однако слухи о Гейне не закончились с его арестом. В 2002 году человек по имени Джон Фишер обнародовал воспоминания о своих встречах с маньяком. В период с 1959 по 1960 годы он работал в Висконсинской Государственной Лаборатории Криминологии под руководством Чарльза Уилсона. Первый раз Джон увидел Гейна, придя в лабораторию и повстречавшись с несколькими помощниками шерифа, стоявших вокруг невысокого человека, которого Джон не знал. Фишер спросил директора лаборатории об этом человеке и получил ответ, что это и был Эд Гейн. Он был доставлен в лабораторию и подключен к полиграфическому механизму, с помощью которого полицейские пытались заставить признаться Гейна в убийстве Мэри Хоган. Наследники женщины хотели уладить дела с её состоянием, но не могли этого сделать до тех пор, пока она числилась в пропавших без вести.

Фишер признался директору, что когда вошёл в лабораторию, Гейн поднял взгляд на него и подмигнул. Директор знал, что Фишер собирается перебраться в Вашингтон для работы в полиции, и пошутил: «Думаю, Гейн любит Вас. Как Вы думаете, Вашингтон достаточно далеко?»

В воспоминаниях, Джон говорил, что улики, собранные в «Доме смерти», хранились в Лаборатории в специальном помещении. Поскольку, все они состояли из различных частей тел, то в комнате постоянно поддерживалась низкая температура, и горел красный свет.

В июне 1960 года, руководство Лаборатории хотело сжечь улики за ненадобностью, но не смогло это сделать. Постановлением суда было признано, что, поскольку, жертвы являлись католиками, то их останки должны быть преданы земле. Захоронение поставило последнюю точку в заключительной главе этой страшной истории.

В 1984 году Эд Гейн умер, став легендой даже не смотря на то, что большую часть жизни провёл за решёткой. Он умер 26 июля 1984 года и был похоронен на городском кладбище Плэнфилда.

У Круза с «Оскаром» личные счёты. Ускользавший в течение долгих лет приз, давно стал идеей фикс актёра, что всё явственнее выражается в его последних проектах. Ради «Оскара» Круз готов на многое: сыграть инвалида? – Пожалуйста! («Рождённый четвёртого июля»). Изобразить мятущегося героя в картине легендарного маэстро? – С радостью! («Широко закрыты глаза»). Согласиться на роль второго плана в авторском кино? – Без проблем! («Магнолия»). Но годы идут, а заветная статуэтка по-прежнему проходит мимо. В этом году Круз предпринимает новую попытку, вооружившись такими любимыми академиками козырями, как столкновение культур, эпичность повествования и совершенно «непаханая» тема. Увы, фортуна вновь повернулась к актёру спиной, как и четырнадцать лет назад.

Первое дыхание золота от кино, Круз ощутил в 1986 году, когда мегапопулярный «Топ ган» с его участием получил четыре, пусть и технических, но всё же номинации, и взял приз за лучшую песню ("Take My Breath Away" Джорджо Мородера и Тома Уитлока). Будучи ещё очень молодым, но уже тогда трезво смотрящим вдаль актёром, следующим своим проектом он выбрал не боевик, укрепивший бы его популярность, а картину Мартина Скорсезе «Цвет денег», за которую его партнёры получили либо номинацию (Мэри-Элизабет Мастрантонио), либо стали лауреатами «Оскара» (Пол Ньюмен). Разумеется, Круз ни на что не претендовал. Отлично понимая, что за плечами у него весьма небольшой опыт, он предпочёл лишь учиться у старших товарищей.

Тем же целям служил и «Человек дождя», удостоенный четырёх наград, в том числе и Дастину Хоффману, и ещё четырёх номинаций. Вновь выбрав себе в учителя маститых профессионалов вроде Хоффмана и Барри Левинсона, Круз с уже гораздо более солидным багажом подошёл к своей первой серьёзной заявке на премию. Трезво рассудив, что лучше пятикратного лауреата «Оскара» Оливера Стоуна, никто не приведёт его к победе, Том соглашается сниматься у режиссёра в роли, разрушающей его имидж. Небритый, нечесаный, спившийся, полупарализованный ветеран Вьетнама плохо вписывался в один ряд с молодцеватыми героями Круза из его прежних работ. Уповая на чутьё Стоуна, тремя годами ранее уже удостоившегося премии за фильм на вьетнамскую тематику («Взвод»), Том явно намеревался сорвать банк. И всё бы произошло именно так, если бы не удивительно сильные конкуренты, доставшиеся нашему герою. Морган Фримен («Шофёр мисс Дэйзи»), Робин Уильямс («Общество мёртвых поэтов»), Кеннет Брана («Генрих V») и Дэниэл Дэй-Льюис («Моя левая нога») боролись в тот год с Крузом. «Оскар» ушёл к Дэй-Льюису, а Круз позабыл на время о своей мечте и попробовал себя в драматургии, написав сюжет «Дней грома».

Спустя три года после первой неудачи, Том предпринимает новую попытку, снимаясь в романтической драме Рона Хауарда «Далёкая страна». Рассказ о нелёгкой жизни ирландских эмигрантов и эпический размах постановки выдавали в картине желание вновь потягаться в борьбе за золото. Но на этот раз единственные номинации, которых удостоилась лента, были «Лучший экранный дуэт» (Том Круз и Николь Кидман), «Лучшая погоня» - от телеканала MTV, и худшая песня ("Book of Days" Энии и Ромы Райана) от «Золотой малины». Поэтому единственная причина, по которой фильм вошёл-таки в историю кино – это первый семейный дуэт Тома и Николь. (Во время съёмок в «Днях грома», они ещё не были женаты).

Однако Круз не унывал. Решив зайти с другой стороны, он берётся за скандальную историю о неуставных отношениях на военной базе, дислоцирующейся на Филиппинах. Подогнанная точно под фигуру белоснежная форма, яркие обвинительные речи и немножко юриспруденции – чем не повод для «Оскара»? Но куда более маститый Джек Николсон, игравший полковника Джессопа с лёгкостью затмил весь шарм и обаяние Круза, оттеснив того с выгодных позиций.

Следующий «бросок на амбразуру» Том откладывал долго. Снявшись в нескольких триллерах подряд и дав Академии подзабыть себя, Круз неожиданно выдаёт великолепную спортивную драму «Джерри Магуайер», сделанную настолько сильно, что награды были достойны абсолютно все. Пять номинаций, среди которых «Лучшая мужская роль», «Лучшая мужская роль второго плана» и «Лучший фильм» говорят лучше любых слов. Но вновь сказалась извечная ошибка Круза, выбирающего себе слишком ярких партнёров. Малоизвестный Куба Гудинг-мл., снимавшийся, к слову, и в «Нескольких хороших парнях», получает единственного «Оскара» из пяти возможных.

Отчаявшийся Круз снова берёт быка за рога, снимаясь один за одним в «Широко закрытых глазах» Кубрика и «Магнолии» Пола Томаса Андерсона. Первый был настоящей бомбой: возвращение в кино легендарного режиссёра, не снимавшего с 1987 года; второй (на сей раз – последний) экранный дуэт с Николь Кидман; жаркий жанр эротического триллера, обещавший пикантные сцены и, наконец, опять скандальная (а куда же без неё?!) тематика – сексуальные отношения психиатров с пациентами. Увы, чуда не произошло – Академия не удостоила картину ни одной номинацией.

«Магнолия» была ягодой другого поля. Снятая любимцем критики Полом Томасом Андерсоном лента, являлась сложнейшим переплетением множества сюжетных линий и персонажей, лишь в финале более чем трёхчасового повествования, связывающихся воедино. Потерпев фиаско с Кубриком, Круз поставил на авторское кино и согласился на роль второго плана, где, отчасти, сыграл самого себя. Сумев не затеряться в многослойном сюжете, и достойно выступить на фоне очень ярких актёров, специализирующихся именно на подобных картинах, он вновь заслужил одобрение Киноакадемии, внесшей его в список номинантов. Но, по иронии судьбы, Крузу вновь достались весьма неоднозначные оппоненты: Джуд Лоу («Талантливый мистер Рипли»), Хэйли Джоэл Осмент («Шестое чувство»), Майкл Кларк Данкан («Зелёная миля») и Майкл Кейн («Правила виноделов») и унёсший «Оскара».

Что ж, как мы видим, Круз не собирается сдаваться – в этом году на премию выдвигается его новая картина – «Последний самурай». Начав рекламную кампанию почти за год до выхода картины на экраны, Том не скрывал, что на сей раз твёрдо намерен получить заветную статуэтку. Но в последние годы ситуация на кинематографическом фронте несколько изменилась, и Академия не очень-то любит, когда её подводят за руку к картине и говорят, что её надо наградить. В прошлом году за самоуверенность и выпады в сторону Академии поплатился Харви Вайнштейн, пролетевший по всем десяти номинациям «Банд Нью-Йорка». В этом году неудача постигла детище Круза – из четырёх номинаций, к драматургии имеет отношение лишь одна. И как Вы думаете, какая? Ну, конечно! «Лучшая мужская роль второго плана»!

Пора учиться на ошибках, мистер Круз!