Что и требовалось доказать, или вот в чем вопрос.

Итак, на прошлой неделе мы уже начали нашу «духовную подготовку» к празднику Песах. Мы говорили о том, что принцип построения Пасхальной Агады полностью противоречит общеизвестному «начали за здравие, а кончили за упокой». Мы также упоминали, что этот «за упокой», с которого начинается текст самой Агады, говорит об идолопоклонических традициях предков народа Авраама, Ицхака и Яакова. Но на самом деле, историческому повествованию, именуемому Агадой, предшествует некое предисловие, состоящее в основном из серии
вопросов. Во-первых, это вопросы самого младшего участника Седера, известные под названием «Ма ништана» («Что изменилось») – о них мы поговорим ниже, а также вопросы четырех сыновей – умного, злодея, наивного и неспособного задать вопрос - которым мы посвятим наши следующие выпуски.
Но почему Пасхальная Агада в частности и иудаизм в целом придает такое исключительное значение вопросам? Ведь трудно предположить, что за всем этим стоят лишь художественно-риторические приемы, лишенные какой-либо смысловой нагрузки, тем более зная еврейскую предпосылку о том, что евреи призваны извлечь урок из всего, существующего на свете.
Любой опытный педагог знает, что если по окончании урока или лекции в аудитории не возникает ни одного вопроса, то это может свидетельствовать лишь об одном из двух – или после его объяснений ученикам все стало досканально понятно, или им настолько все непонятно, что даже не найти соломинку возникшего вопроса, чтобы зацепиться за нее для поиска ответа.
Когда речь идет о всеобъемлющей еврейской религии, можно со смелостью отбросить версию о том, что и так всем все досканально понятно, а значит, отсутствие вопросов заведомо является удручающим сигналом.
Но с каких же вопросов начинается Пасхальный Седер? Какие именно вопросы интересуют его самых младших участников? Здесь интересно указать на разницу между традиционным еврейским восприятием и интрепретацией евреев, чьей единственной связующей нитью с традицией отцов и является тот самый Седер. Разницу, вытекающую из отличия традиционной еврейской пунктуации от привычных всем запятых и вопросительных знаков.
Все до единого согласны, что детские вопросы начинаются со слов «чем отличается эта ночь от других ночей?» Но главные отличия в интрепретации начинаются дальше. Многие ошибочно полагают, что несмышленного ребенка интересуют исключительно внешние детали, характерные для праздника Песах и наивно игнорируя тот факт, что средний, наблюдательный и любознательный ребенок и так подмечает все детали, менторским тоном объясняют: Потому что во все ночи мы едим и хамец, и мацу, а в эту ночь только мацу, потому что во
все ночи мы едим разную зелень, а в эту ночь – только горькую зелень, потому что во все ночи мы не обмакиваем еду, а в эту ночь обмакиваем дважды и потому что во все другие ночи мы едим и сидя прямо, и облокотившись, а в эту ночь все мы облокачиваемся. Вот и вся тебе премудрость. То есть главное отличие праздника Песах от остальных 364 дней года - в его внешних, обрядовых проявлениях.
Но настоящая еврейская традиция оценивает IQ наших детей немного выше. Не внешние признаки, видные невооруженным взглядом, а нечто более глубокое интересует чистые души еврейских детей: Чем отличается эта ночь от всех ночей, что во все ночи мы можем есть и хамец, и мацу, а в эту ночь только мацу, что во все ночи мы едим разную зелень, а в эту ночь – только горькую зелень, что во все ночи мы не обмакиваем еду, а в эту ночь обмакиваем дважды, что во все другие ночи мы можем есть и сидя прямо, и облокотившись,
а в эту ночь все мы облокачиваемся? Одним словом, где же он, корень отличия этой ночи, проявляющийся в разных областях сегодняшней ночи? Как можно одновременно есть исключительно горькую зелень с однозначным привкусом рабства и возлежать на подушках, подобно величайшим вельможам? Как можно обмакивать вкусные овощи в эту противную, соленую воду, а горькие овощи – в сладкий харосет? Как может одна и та же маца символизировать и хлеб бедности, и хлеб свободы?
Для ребенка, даже для самого гениального, весь мир делится на однозначно «плохих» и «хороших», «белых» и «черных» (или «красных», кому что по душе), на «добро» и «зло». Ему непонятно, как можно сочетать несовместимое, как можно быть совершенно свободным, находясь в рабстве, и, увы, как можно стать вечным рабом свободы. Видеть мир во всех его оттенках, смотря глазами свободного и зрелого человека – вот это корень особенности празника Песах. Вот это мы должны показать своим детям. Своим детям и самим себе!
Недельная глава «Мецора» («Больной цараат»)

Эта недельная глава говорит о ритуальном очищении человека, полностью излечившегося от духовной болезни цараат (обычно переводится как «проказа», но в действительности речь идет о болезни совсем другого рода), признаки которой подробно описаны в прошлой главе.

Наш общий взгляд на мир, как правило, достаточно матеариалистичен. Мы твердо верим в незыблимость законов природы, различные физические закономерности и т.п. Не для кого из нас не секрет, что если (не дай Б-г) сильно ударить ногу, она будет долго болеть, если поранить палец – из него польется кровь, а если мы перестанем пить – наш организм обезвожится.
О духовной же стороне жизни мы имеем гораздо более расплывчатые понятия, и даже если предположить, что и в духовном мире – свои законы, то трудно представить себе, что их плоскость пересекается с событиями нашей повседневной, вполне матеариальной жизни. И в самом деле, какая связь между духовной святостью шабата и будничным действием включения света? И какая с духовной точки зрения может быть разница, что именно мы употребляем в пищу? Вот христиане, к примеру, постановили для себя «Б-гу – Б-жье, а кесарю –
кесарево», то есть область духовного и область материального сосуществуют в параллельных измерениях без малейшего соприкосновения.
Однако в свете Торы все видится совсем в другом ракурсе – законы физического и законы духовного миров теснейшим образом взаимосвязаны. Примером может служить болезнь «цараат», которой посвящены две последние недельные главы. Совершенно определенные внешние физические симптомы (изменения цвета кожи) имеют под собой совершенно конкретные духовные причины (нарушение различных заповедей – сплетни, ложные клятвы, разврат, гордыня и др.). Иными словами, точно как в случае физических болезней: если один еврей дурно
отозвался о другом или, допустим, дал ложную клятву – его тело (а иногда и дом, и одежда) покрывается пятнами, то есть «пятнистость» является закономерным последствием злословия точно так же, как ушиб является результатом удара, а кровотечение -–следствием пореза.. Духовный закон действует безупречно.
Но почему же тогда, в наши дни мы не встречаемся с подобными явлениями? Все дело в том, что курс лечения этой странной болезни с чисто материальными признаками – чисто духовен. Он состоит в первую очередь из чистосердечного расскаяния больного и бесповоротного решения избегать подобных прегрешений в будущем, а затем - из особой ритуальной процедуры в Святом Иерусалимском Храме. Так как на сегодняшний день мы еще не заслужили востановления Храма, а цель любого наказания свыше никак не лишний раз «поиздеваться»
над нами, а послужить эффективнейшим, наглядным уроком для нашего дальнейшего исправления, за неимением полного курса лечения не сущесвует и сама болезнь.
И хотя на сегодняшний день «цараат» не появляется, Тора, чья актуальность несомненна во все времена, уделяет ей огромное внимание. Не потому ли, что она демонстрирует, насколько наши физические действия отражаются сквозь призму духовных законов на всех аспектах нашей будничной жизни?

Жемчужины еврейского комментария

В начале пасхальной Агады упоминаются четыре типа сыновей еврейского народа – мудреца, злодея, наивного и того, у кого не возникает никаких вопросов – с характерными вопросами по поводу происходящего на Седере (и еврейской жизни вообще) и с ответами, надлежащими дать каждому из них.
На вопрос злодея: Что вам эта работа? Агада отвечает: «…за это Б-г совершил для меня (все) при выходе из Египта. Для меня, а не для него, если бы он был там, он бы не был спасен».

Комментатор Бен-Иш-Хай поясняет эти слова следующей притчей. В одной больничной палате на соседних койках лежали два больных. После медосмотра врач предписал одному из них строжайшую диету и выписал много горьких лекарств. Второму же, находящемуся в гораздо более тяжелом состоянии, разрешил не отказывать себе ни в чем, наслаждаясь всеми прелестями жизни.
В коридоре он объяснил недоумевающим ассистентам свои странные предписания: тогда как у первого хорошие шансы на полное излечение, и ему необходимо как можно лучше следить за своим здоровьем, в случае второго больного, медицина, увы, бессильна. Так зачем же омрачать последние дни его жизни?
С заповедями Торы дела обстоят точно так же. Повелевающие заповеди Творца –сильнодействующие лекарства, а запрещающие – лечебная диета. Но они предназначены только тем, у кого еще есть шансы «жить» в полном смысле этого слова. Поэтому Агада подчеркивает слова «для меня». «Для него», для сына-злодея, отрицающего основы еврейства, лечебная сила законов Торы уже не действует. Поэтому, находись он в Египте, его постигла бы участь восьмидесяти процентов евреев, отказывавшихся выйти из Египта, предпочитая рабство
в атмосфере полного святотатства египтян «бремени» Б-жественных заповедей, и в наказание за это погибших в девятой казни – тьме.


По выражению праведника нашего времени раввина Ицхака Зильбера «Все сказанное в Торе, касается каждого из нас лично». Об актуальности этого комментария и в наши дни судите сами.



Женский уголок
Как мы уже обещали, в предпасхальных номерах мы хотим предложить нашим дорогим женщинам несколько интересных и достаточно несложных рецептов, помогающих одновременно и разнообразить праздничное меню, и избежать нарушения законов этого серьезного праздника. Итак, что же можно приготовить вместо привычных макарон, каш и бутербродов с хлебом?
Сегодня перед вами – два рецепта для сладкого стола. Один из них - харосет – является также обязательным компонентом специального большого блюда на Седер, где наряду с ним лежат яйцо, овощи (картошка), горький овощ (листовой салат или кусочки хрена), тертый хрен и поджаренное куриное крылышко (съедаемое только на следующее утро). Харосет символизирует глину, из которой еврейские рабы в Египте изготовляли кирпичи для строительства пирамид.
Но не случайно основными ингредиентами харосета являются плоды, с которыми в еврейских источниках сравнивается наш народ. Египтяне замышляли смешать нас с землей и в моральном (через постоянные унижения и полное порабощение), и просто в физическом смысле, замуровывая еврейских детей вместо недостающих кирпичей и бросая новорожденных мальчиков в воды Нила. Но у них ничего не получилось, как не получилось и у всех антисемитов последующих поколений. А сладкий харосет из года в год является незаменимым элементом
Седера.


Харосет
На средней терке натрите 2-3 очищенных спелых яблока. Добавьте по трети стакана молотых орехов, миндаля и нарезанных фиников. Заправьте двумя с половиной столовыми ложками красного вина и по пол чайной ложки гвоздики и корицы.
Трайпел из мацы
8 пластинок мацы замочить в красном вине, завернуть в мокрое полотенце и оставить на несколько часов. Разложить в 4слоя (по две мацы в каждом). Каждый слой намазать фруктовым вареньем. Покройте мацу ассорти из различных нарезанных фруктов, свежих или консервированных (чем больше, тем лучше) и залейте взбитыми сливками. Сверху украсьте готовый трайпел ядрами орехов и шоколадной стружкой

Над кем смеемся? Над собой смеемся!
*
Мама уговаривает говорит маленького Мойше:
-Сынок если ты поиграешь на пианино, я куплю тебе эскимо.
Мойше:
-Подумаешь! Папа обещал мне два эскимо, если я играть НЕ буду!

*
-Что это у вас маца такая твердая - просто откусить нельзя?
– Всегда Вы недовольны. Да если бы эту мацу дали евреям в Египте - они были бы от нее в восторге...
- Конечно, тогда она была еще свежая.